Сознание и безсознательные уровни психики

Дата: 2025-06-02; Просмотры: 12
Оценка:
0.00 из 5.00 — оценок
Скачиваний: 0

Алгоритмика психической деятельности личности включает в себя сознание индивида, бессознательные[9] уровни его индивидуальной психики и какие-то фрагменты коллективной психики, в которой он соучаствует (эгрегоры, фрагменты которых размещены в психике индивида). При этом алгоритмика мышления представляет собой диалог сознания и бессознательных уровней психики. И в этом диалоге сознание большей частью даёт добро или налагает запреты на использование результатов обработки информации бессознательными уровнями психики, хотя у многих сознание просто присутствует при этом процессе, не вмешиваясь в него. Также сознание ставит задачи перед бессознательными уровнями психики, которые те должны решить.

По существу сознание индивида «едет по жизни» на организме (вещественное тело + биополе), управляемом непрестанно во внешнем и внутреннем поведении бессознательными уровнями психики, вследствие чего индивид на протяжении длительных интервалов времени оказывается заложником не всегда осознаваемой им информации и не всегда предсказуемых для его сознания алгоритмов её обработки, которые содержатся в его бессознательных уровнях психики или доступны ему через них в какой-то коллективной психике.

И всегда, когда встречается термин «бессознательные уровни психики», то следует помнить, что через них на личность может оказываться и внешнее воздействие со стороны эгрегоров (кол­лективной психики, в которой личность соучаствует), а также и со стороны субъектов, злоупотребляющих своими экстрасенсорными способностями. Соответственно, будучи заложником своего бессознательного, индивид может сам не заметить того, как окажется одержимым (т.е. управляемым извне помимо его целесообразной воли или вопреки ей) каким-то иным субъектом или объектом, от которого его бессознательные уровни психики получают информацию, определяющую его поведение.

Психика подавляющего большинства устроена так, что если её бессознательные уровни решают какую-то определённую задачу, то невозможен осознанный самоконтроль правильности решения этой задачи в самóм процессе её решения.[10]

Причина этого состоит в том, что требование безошибочного контроля решения какой-то определённой задачи в темпе её же решения требует совместного решения по существу двух задач:

· собственно решения жизненной задачи с достаточно высоким уровнем качества решения;

· решения задачи надёжного контроля безошибочности первого решения в темпе его выработки и осуществления.

В этом многозадачном режиме, чем больше ресурсов психики (которые всегда ограничены) выделено под решение первой из задач, тем меньше ресурсов выделяется под решение второй. Вследствие этого возможны ситуации, когда решение второй из названных задач, будет невозможным или ложным по причине недостаточности выделенных для неё ресурсов психики.

В последнем варианте субъект может пасть жертвой ошибки в решении первой задачи, либо ошибочно отказаться от её правильного по существу решения.

Избыточность же ресурсов психики, выделенных на решение второй задачи, может привести к невозможности решить первую.

Соответственно наилучшим вариантом распределения огра­ниченных ресурсов представляется выделение максимальных ресурсов под решение собственно жизненной задачи при минимальном контроле только за наиболее грубыми ошибками, что требует изначальной уверенности в безукоризненности работы алгоритмики бессознательных уровней психики.

Достижение человеком такого рода безошибочной уверенности — по существу заблаговременного получения достоверного знания о способности либо неспособности безупречно решить ту или иную задачу, — и есть один из вопросов, которым предметно должна заниматься психология личности в своих практических приложениях.

Для осуществления осознаваемого самоконтроля работы бессознательных уровней психики необходимо выйти из процесса решения самой жизненной задачи и переоценить не только достигнутые промежуточные и конечные результаты, но и информацию, и алгоритм её обработки, которые привели к получению именно этих результатов.

Эта особенность психики приводит к тому, что индивид действительно не ведает в процессе самой деятельности, что творит, поскольку события увлекают его в том смысле, что бессознательные уровни психики непрерывно реагируют на входной поток информации, отсекая сознание, а тем самым и волю субъекта (воля всегда действует с уровня сознания, с бессознательных уровней действуют только разнородные автоматизмы поведения и наваждения извне), от участия в управлении течением событий. Ведать индивид может только по завершении каких-то этапов своей деятельности, осознанно переосмысляя уже совершенное им; либо — перед началом действий, сформировав свои намерения (цели и способы их осуществления) в своём воображении:

· в отношении прошлого он ведает по факту свершившегося, что нашло выражение в пословице «мужик задним умом крепок»;

· а в отношении намерений на будущее — ведает в пределах того, насколько его субъективные оценки устойчивости по предсказуемости течения событий, в которых он намеревается участвовать или уже участвует, совпадают с объективными возможностями течения этих же событий при его участии; иными словами, насколько предшествующее действиям моделирование желательного для него течения событий в его внутреннем мире оказывается сообразным и соразмерным возможностям, объективно свойственным обстоятельствам Жизни, на которые он намеревается воздействовать.

Благодаря этому индивид в большинстве случаев (за исключением тех, когда он погиб или окончательно повредился в уме) может соотнести с реальным результатом свои предшествующие намерения, подумать об алгоритмике своего мышления и психической деятельности в целом, дабы выявить и устранить те сбои в алгоритмике собственной психики, которые привели к тому, что реально достигнутые результаты деятельности не совпали с вожделениями и намерениями в той мере, как это предполагалось перед началом действий.

Соответственно такому взгляду отношения уровня сознания в психике индивида с его бессознательными уровнями психики подобны отношению пилота и автопилота: на пилота возлагается задача настройки автопилота и общего контроля правильности его работы, а на автопилот возлагается задача непосредственного управления объектом на основе обработки таких объёмов информации в темпе течения процесса управления, которые пилоту обработать не под силу.

По отношению к психике индивида проблема контроля правильности её алгоритмики состоит в том, что бóльшая часть блоков-преобразователей информации в ней упрятана в бессознательные уровни психики, вследствие чего бодрствующему сознанию осуществить их ревизию не удаётся, если индивид не овладел психотехниками произвольного вхождения в трансовые состояния, в которых при определённых навыках сознанию оказывается доступной та информация, содержащаяся в психике, которая в обычном его состоянии недоступна; а быстродействие сознания в обработке информации многократно увеличивается за счёт его смещения в диапазон более высоких частот.

Нравственность и безнравственность

Тексты для схематизации:

В алгоритмике психики каждого есть одна компонента, которая едина и для сознательных, и для бессознательных уровней психики и объединяет сознательное и бессознательное в целостную систему обработки информации тем безупречнее, чем меньше в ней взаимоисключающих друг друга мнений по конкретным частным вопросам и их взаимосвязям. Эта компонента — нравственность, которую хотя и редко, но всё же называют «нравственное мерило». В информационном отношении нравственность индивида пред­ставляет собой совокупность описаний каких-то жизненных реальных и возможных характерных событий с оценками каждого из них «хорошо», «плохо», «не имеет значения» или «значение не определено» либо «обусловлено сопутствующими обстоятельствами», которые кроме того ещё и иерархически упорядочены по их предпочтительности. Безнравственность — составная часть нравственности субъекта в целом, представляющая собой по существу, во-первых, неопределённость нравственных мерил, обусловленную отсутствием каких-то из них или множественностью нравственных мерил, применение которых возможно в одной и той же ситуации, и во-вторых, разного рода неопределённости в иерархической упорядоченности по значимости нравственных мерил. С этой совокупностью описаний-мерил и их взаимосвязей, составляющих нравственность субъекта, соотносится вся алгоритмика психики в процессе преобразования информации при оценке течения событий, выработке намерений и линии поведения в изменяющихся обстоятельствах жизни. Именно они — нравственные мерила — выполняют функцию «стандартов сопоставления» промежуточных и итоговых результатов при обработке информации в психике личности, управляющих её дальнейшей обработкой и, соответственно, — поведением личности в Жизни. Хотя не всё в своей нравственности осознаётся индивидом в процессе деятельности, о чём говорилось ранее, но всё же, нравственные мерила в отношении тех или иных действий и линий поведения могут быть осознанно выявлены ВНЕ ТРАНСОВЫХ СОСТОЯНИЙ в результате переосмысления своего прошлого поведения и намерений на будущее на основе получения информации, ранее названной «ответной»[11]; это можно сделать и самостоятельно, и приняв помощь окружающих, отказавшись от предубеждения, что принятие помощи — есть собственное унижение (при отказе индивида от мнения о его унижении, даже истинное стремление его опустить и унизить, идущее со стороны, обратится в объективную помощь в преодолении им какой-то свойственной ему порочности). Соответственно, перезадание выявленных нравственных мерил с новыми значениями оценок «хорошо» — «плохо» в отношении связанных с каждым из них множеством характерных событий, переопределяет и весь характер алгоритмики сознательных и бессознательных уровней психики, изменяя при этом то множество целей, к осуществлению которых в жизни стремится человек, и то множество путей и средств их достижения, которые он признаёт допустимыми. То же касается как пополнения нравственности какими-то нравственными мерилами, ранее в ней отсутствовавшими, так и перезадания иерархии упорядоченности нравственных мерил.

При этом, если переопределённые новые значения нравственных мерил менее ошибочны по отношению к Божьему предопределению для человека, чем прежние, то и «автопилот» бессознательных уровней психики сам вырабатывает лучшую линию поведения, нежели в прошлом; если заданы ещё более ошибочные значения, то ошибки «автопилота» бессознательных уровней психики будут ещё более тяжкими. Но если роль нравственных мерил как стандартов сопоставления всевозможных результатов обработки информации в алгоритмике психики признаётся, то неизбежно встаёт вопрос: «Есть ли возможность быть крепким не задним умом, разбирая ошибки совершённые в прошлом, а быть шибко умным упреждающе по отношению к неблагоприятному течению событий, дабы избежать воплощения в Жизнь ошибочных линий поведения?» — Такая возможность генетически заложена в психику человека.

Дополнение из книги «От корпоративности к соборности…»
(о двойных стандартах)

Такой подход к рассмотрению алгоритмики психики личности неизбежно приводит к вопросам: едины ли по своему характеру наилучшие возможные нравственные мерила для всех людей без исключения? либо для какого-то одного человека объективно лучшими являются одни нравственные мерила, а для какого-то другого человека объективно лучшими являются качественно другие нравственные мерила? И соответственно, может ли быть так, что для одного субъекта Свыше в качестве наилучшей возможной предопределена одна нравственность в целом (как упорядоченная совокупность нравственных мерил), а для любого другого человека в качестве наилучшей возможной предопределена Свыше какая-то другая нравственность, отличная от первой? Иными словами, предопределено ли Свыше для общества людей неповторимое нравственное своеобразие всех, т.е. нравственная уникальность каждого — идеал, предопределённый Свыше? или нравственное своеобразие предопределено для каждой из социальных групп? или хотя бы для некоторых исключительных личностей в качестве идеала предопределена нравственность, отличающая их ото всех прочих членов общества, для которых предопределена в качестве идеала какая-то другая общая для всех них нравственность?

Ответ на такого рода вопросы дан Жизнью: Древний Рим, от которого до нашей эпохи дошла поговорка: «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку», выражающая идею различия нравственно-этических стандартов для разных людей в зависимости от их внутриобщественного положения, — ушёл в историческое небытиё.

Сословно-кастовые системы всех обществ без исключения в историческом прошлом рушились вследствие неспособности жизненно состоятельно отвечать на вызовы исторически складывающихся обстоятельств. Ныне общества, сохранившие сословно-кастовые, и клановые традиции де-факто или пыта­ющиеся воспроизвести их сызнова, переживают кризисы.

И общества не могут преодолеть кризисы такого рода, пока люди в них сохраняют верность принципу «для каждого человека (клана или социальной группы — общественного класса, касты, расы) наилучшей является своя нравственность, отличающая его ото всех прочих». Соответственно этому принципу подразумевается, что бедствия в таком обществе, если и возникают, то исключительно являются следствием отступничества от этого принципа и попыток обязать всех людей без исключения жить на основе общих для них единых нравственных стандартов.

В конкретном социальном выражении этот принцип означает, что раб должен быть рабом, что он должен быть доволен своей участью и благоговейно восхищаться своим хозяином и вдохновенно самоотверженно работать на него, даже не думая о возможности предъявить хозяину какие-либо претензии; а его хозяин имеет право быть самодовольным в своей вседозволенности по отношению к рабу. Культура же толпо-“элитарного” общества атеистична и воспроизводит на протяжении истории всё новые и новые цивилизационные оболочки для осуществления этого принципа.

Но наряду с этим культура всех народов из всех исторически реальных типов нравственности множества людей выделила общий единый идеал нравственности, который в русском языке получил наимено­ва­ние «праведность».

В Жизни нормы праведности едины и общи: и для людей, и для Бога. Единственное различие в том, что для Бога они — Его субъективные нормы: Им избранные и заложенные Им в Предопределение бытия Мироздания как ОБЪЕКТИВНАЯ ПРАВЕДНОСТЬ; а для всех остальных, Им сотворённых, они же — объективная необходимость, если они желают быть праведными. Отрицание же единства и всеобщности в Жизни норм праведности, свершаемое в делах жизни, а равно вносимое в рассуждения хоть по оглашению, хоть по умолчанию, — нравственная основа атеизма, разрывающая религию человека и Бога, который есть; в случае идеалистического атеизма способная породить эгрегор — «бога, которого нет», под властью коего увянут и совесть, и разум[12]. После этого придётся служить иерархии заправил эгрегора, затмившего Бога, и влачить жалкое существование биороботов, не будучи ни полноценным животным в фауне биосферы Земли, ни Человеком — наместником Божиим на Земле.

Переосмысление нравственности

И соответственно, если праведность как особый тип нравственности — предопределённый Свыше идеал нравственности для всех и каждого, то свою реальную сложившуюся по жизни нравственность, обусловленную культурой в целом и персональным воспитанием, человеку лучше преобразить в праведность. А для этого необходимо: · Выявить, перезадать заново или заблокировать в себе неправедные нравственные мерила. В результате исчезнет одна из составляющих безнравственности — множественность нравственных мерил по отношению к одним и тем же ситуациям, выражающаяся в нравственной неопределённости выбора линии поведения, порождающая безволие, эгрегориальную или субъективную одер­жимость и внутреннюю конфликтность алгоритмики психики, разрушительные для самого человека. · Воспроизвести в себе недостающие праведные нравственные мерила. В результате исчезнет ещё одна компонента безнравственности — неполнота набора нравственных мерил (ущерб­ность нравственности), обрекающая на недееспособность в каких-то ситуациях или на безсмысленно-автоматическое исполнение воли других субъектов, на эгрегориальную или субъективную одержимость. · Нравственные мерила необходимо упорядочить, выявляя праведность на основе Богоначального мозаичного мировоззрения и выражающего его миропонимания. Однако подавляющее большинство людей не осознаёт во всей её полноте и детальности ту нравственность, которая в целом реально управляет течением всей их жизни. Главная причина этого в том, что нравственность (как одна из функционально специализированных составляющих психики) представляет собой огромный объём информации, который начинает формироваться даже до рождения самого человека, начиная от момента настройки психики первого из его будущих родителей на половой акт, приведший к зачатию[13]. Скелетная основа нравственности закладывается в раннем детстве ещё в тот период, когда воля человека не пробудилась и развитие личности протекает в процессе «авто­ма­ти­чес­кой» отработки генетических программ развития организма, а так же под воздействием родителей, общим воздействием культуры общества, его эгрегоров и течения событий. Поэтому нравственность своей большей частью принадлежит безсознательным уровням психики, хотя какие-то её фрагменты человек способен осознать и описать на языках, доступных в его психике уровню сознания вне трансовых состояний. Однако нравственность человека в его описаниях может предстать весьма отличной от той объективной нравственности, на основе которой вырабатывается его поведение и какова она есть на самом деле. В такого рода описании может выразиться декларативная нравственность, задача которой убедить других людей в том, какой он хороший. Различие объективной нравственности и декларативной, осознаваемое самим человеком в определённости несоответствия деклараций — с одной стороны и, с другой стороны, — поведения и результатов деятельности, называется лицемерием, двуличием и т.п.

Но и не осознаваемое им различие декларируемой и объективной нравственности не делает человека лучше. На последнее давно уже указывают следующие определения:

· «Лучшими из вас являются те, от которых другие ожидают благого, и от зла которых находятся с безопасности».

· «Худшими из вас являются те, от которых другие ожидают благого, и от зла которых находятся в опасности» (Из поучений Пророка Мухаммада. Записано по трансляции “Радио России”).

В последнем определении не делается разница между теми, кто лицемерен, и теми, кто не осознаёт порочности своей нравственности, выражающейся в том, что другим людям он несёт опасность вопреки их ожиданиям и своим декларациям.

При этом необходимо ясно отдавать себе отчёт в том, что у человека, пребывающего вне трансовых состояний, колоссальное превосходство безсознательных уровней психики как системы обработки и хранения информации над уровнем сознания обусловлено тем, что безсознательные уровни психики обрабатывают информацию в диапазоне более высоких частот и обладают своими языками[14], не все из которых доступны сознанию в его обычном бодрствующем состоянии.

Соответственно этому обстоятельству, если человек пребывает вне трансовых состояний, в которых его сознанию оказываются доступными диапазоны более высоких частот, обеспечивающие большее быстродействие, информация с безсознательных уровней психики отображается на уровень сознания как эмоции (общее настроение, эмоциональный фон психической деятельности уровня сознания и деятельности человека в целом) либо в потоке символически-иносказательных образов и мелодий, идущих из его «внутреннего мира» во многом, независимо от воспринимаемого в каждый момент времени потока событий в общем всем «внешнем мире». Обусловленность реальной нравственностью эмоций и символически-иносказательных образных представлений необходимо осознанно выявлять; выявленное — выразить в языковых средствах, доступных уровню сознания вне трансовых состояний; соотнести с течением Жизни, осмыслить или переосмыслить, придав нравственные оценки «хорошо», «плохо», «не определённо», «хо­рошо — плохо: в зависимости от сопутствующих обстоятельств, которые в свою очередь подлежат нравственной оценке» и т.п. Такая работа над собой требует воли и навыков, знания того, как может функционировать и как реально функционирует собственная психика, по какой причине такая работа не совершается «сама собой» безсознательно-без­воль­но, т.е. «автомати­чес­ки».