Основные правила русского литературного произношения
Вот мы и оказались перед необходимостью получше познакомиться с инструментом писателя – языком. Поскольку моё сочинение посвящено, всё-таки, стихосложению на русском языке, то я позволю себе остановить внимание только на нём. А, поскольку, речь поэтическая, это, прежде всего, речь звучащая, произносимая, то главное внимание уделю именно произношению. "В русском литературном произношении действуют следующие наиболее важные закономерности: 1) оглушение звонких согласных на конце слова; 2) уподобление (ассимиляция) одних согласных звуков другим; 3) ослабление (редукция) безударных гласных.
1. Звонкие согласные б, в, д, з, ж, г на конце слова оглушаются и переходят в соответствующие глухие звуки: б переходит в п, в переходит в ф, д переходит в т, з переходит в с, ж переходит в ш, г переходит в к. Например: губа, но губ (на конце звучит п), рукава, но рукав (на конце звучит ф), сады, но сад (на конце звучит т), возы, но воз (на конце звучит с), ножи, но нож (на конце звучит ш), луга, но луг (на конце звучит к).
2. Уподобление одних звуков другим в русском произношении встречается в следующих пяти случаях:
а) Звонкие шумные б, в, д, з, ж, г перед глухими уподобляются им по глухости и переходят в соответствующие глухие: п, ф, т, с, ш, к. Например: рыба, но рыбка (вместо звонкого б перед глухим к звучит глухой п), влезть, но вписать (вместо звонкого в перед глухим п звучит глухой ф), соседи, но соседка (вместо звонкого д перед глухим к звучит т).
б) Глухие звуки перед звонкими шумными б, д, з, ж, г (но не перед в) уподобляются им по звонкости и переходят в соответствующие звонкие. Например: просить, но просьба (вместо глухого сь перед звонким б звучит звонкий зь), молотить, но молотьба (вместо глухого ть перед звонким б звучит звонкий дь), срисовать, но сдёрнуть (вместо глухого с перед звонким д звучит звонкий з).
в) свистящие звуки с, з, стоящие перед шипящими ш, ж, а также ч, уподобляются им и переходят в шипящие. Например: сшить, с шумом, с честью, из шубы (звуки с и з уподобляются следующему ш или ч и произносятся, как ш); сжечь, с жиром, без жизни (звуки с, з уподобляются следующему ж и произносятся, как ж).
г) Гласный и в русском языке может стоять только после мягких согласных; после твёрдых он изменяется в произношении в ы: подытоживать (сравните итог), предыдущий (идти); жила, шило, цифра (произносится с ы, так как ж, ш и ц – всегда твёрдые).
д) Некоторые согласные перед следующими за ними мягкими согласными звуками в разной мере смягчаются. Например, песня, злить, кости, весенний. Выделенные звуки обычно произносятся мягко, так как следующие за ними согласные являются мягкими.
3. В русском литературном произношении сила, чёткость и ясность гласных звуков зависит от ударения. Под ударением все гласные произносятся с наибольшей силой, чёткостью. В безударном положении все гласные в той или иной степени редуцируются, т. е. ослабляются как по силе, так и по чёткости.
При этом гласные и, ы, у хотя и ослабляются, но не смешиваются ни с какими другими гласными. Гласные а, о после твёрдых согласных в заударных слогах склонны в беглой речи к ы, например, в словах ходатай, хобот (заударные а и о произносятся почти как ы). Гласные е и а после мягких согласных (т. е. когда а пишется через букву я) в беглой речи склонны к и во всех безударных слогах, например, в словах: пескарь, плясать (безударные е и я произносятся почти как и). Что касается гласного о, то он во всех безударных положениях произносится так же, как гласный а, например: вода (буква о читается, как а).
Примечание. Все правила произношения безударных гласных справедливы лишь по отношению к так называемому акающему, литературному произношению.
В некоторых окончаниях наблюдаются следующие особенности:
1. Буква г в окончаниях -ого, -его читается, как в. Например: кого, моего, доброго, синего.
2. Окончания глаголов -ться, -тся произносятся, как -тца. Например: защищаться, защищаются, заниматься, занимаются.
3. Безударные окончания глаголов -ат, -ят (3-е лицо множ. числа) некоторыми произносятся, как -ут, -ют. Например: держат, слышат, смотрят.
4. Частица -ся, -сь в конце глаголов некоторыми произносится твёрдо, т. е. как са, с. Например: занимаюсь - занимаюс, занимаешься – занимаешса, занимался –занималса, занимались – занималис "[33]
Звук щ во всех случаях произноситься с усилением как щщ: пишется щука, но произносится щщука, пишется пища, но произносится пищща.
В общем, господа и госпожи сочинители должны признать, что звучащий русский литературный язык довольно беден гласными звуками. Мало того, что безударные гласные почти не произносятся, так они ещё и уподобляются другим гласным. В современном русском литературном языке господствуют нынче а, и, ы. Причём, это ы пролезает и в такие места, которые на письме выглядят как смычка двух согласных звуков. К примеру, слово: "смысл". Произнесите его и вы услышите "смысыл". Или, хотя бы, "метр". Не правда ли, слышится "метыр"?
И в завершении темы сравните, как произносится и пишется цитировавшийся ранее отрывок из поэмы Н. Некрасова "Кому на Руси жить хорошо":
| "Эх! эх! Придъот ли времичка, Кагда (приди, жыланная!..) Дадут панять кристьанину, Што рось партрет партретику, Што книга книги рось? Кагда мужык ни Блюхира И ни милорда глупава – Билинскава и Гогаля З базара панисъот?" | "Эх! эх! придёт ли времечко, Когда (приди, желанное!..) Дадут понять крестьянину, Что розь портрет портретику, Что книга книге розь? Когда мужик не Блюхера И не милорда глупого – Белинского и Гоголя С базара понесёт?" |
Для тех сочинителей, которым важна звуковая сторона поэзии, это обстоятельство представляется весьма печальным. Ведь в таком случае в активном использовании могут оставаться только ударные гласные, поскольку они звучат чётко. Если же безударные гласные произносить так, как они пишутся, то речь такая может показаться уж очень вычурной, искусственной.
Однако, начинающим стихотворцам, как правило, не до этого. Им хочется скорей выразить себя, рассказать про свои чувства и мысли. И вот они уже пишут стихи. Самое время поинтересоваться: А что же это такое?
Особенности русского стихосложения
Познакомимся с мнением поэта и переводчика Михаила Яснова: "В 1994 году в издательстве "Искусство" вышел малоформатный сборник Аполлинера в моих переводах, там были в основном его юношеские стихи. Потом, через несколько лет, вышел большой том стихов и прозы. А дальше издательство "Азбука" пошло на риск и выпустило так называемую билингву – двуязычное издание поэзии Аполлинера "Мост Мирабо". Риск в том, что это поэт очень сложный для перевода и, сопоставляя оригинал с переводом, можно найти у переводчика много вольностей. И, когда "Иностранная литература" выдвинула эту книжку на премию Ваксмахера, я предполагал, что так просто это не пройдёт, и оказался прав. При обсуждении возник скандал, который имел большой резонанс в переводческих кругах. Французские слависты, члены жюри, встали стеной и сказали, мол, мы не можем дать премию за этот перевод, потому что это стихи, которые переведены в рифму и в размер – а это неправильно. У нас во Франции так не переводят, у нас переводят прозой, и тогда понятно, что к чему. Члены жюри с нашей стороны стали им мягко возражать: извините, у вас своя традиция, а у нас – своя. Если бы Яснов перевёл стихи Аполлинера прозой, то их никто бы не стал читать. Но те не согласились категорически. Столкнулись две традиции перевода – и в результате премию получила превосходная переводчица Вера Мильчина.
В этот раз состав жюри несколько изменился, пришёл новый председатель, и мой новый перевод прозы Аполлинера, вышедший в издательстве Ивана Лимбаха, победил.
– А французы нас переводят так же тщательно?
– Я знаю четырёх современных французских переводчиков, работающих над переводами русской поэзии. Только один из них переводит в рифму. Они говорят: "Если переведём в рифму, то для нас это будет не современная поэзия, а детская песенка". Нашу рифму и нашу ритмику они стараются как-то по-своему возместить прозой.
– У нас ведь тоже много молодых поэтов, которые пишут без рифм. Это тенденция?
– У нас достаточно молодых поэтов, просто не умеющих писать. И очень часто это неумение прикрывается свободным стихом. Мы так думаем... Мы пишем без рифм, мы верлибристы... Иногда это и правда так, но чаще так камуфлируется неумение.
Наше отличие от европейской лирики в том, что у нас очень сильна традиция рифменного ожидания, рифменного мышления. Не устаю приводить самый примитивный пример – как кормили меня в нежном возрасте. Хорошо помню стол, высокий деревянный стульчик, передо мной тарелка каши, мама берёт ложку, зачерпывает кашу, несёт к моему рту и произносит: "Ехали медведи на... (Ложка идёт в рот) велосипеде... А за ними кот задом на... (Ложка в рот) перёд."..
Так с кашей в меня входило рифменное ожидание. И наша детская поэзия, поэзия пестования – вся на рифменных отгадках, на ритмике. И взрослое стихосложение чрезвычайно с этой традицией связано. А на Западе, в той же Франции, подобные корешки давно порваны. Это не хорошо и не плохо – как есть".[34]
До начала 21 века в русской поэзии, не смотря на новые европейские веяния и влияния, сохранилось явное преобладание силлабо-тонического (слогово-ударного) стихосложения над всеми другими способами стихосложения. И основным видом строфы, как и триста лет назад остаётся четверостишие. И стихов с рифмами пишут не в пример больше, чем стихов без рифм.
Влияние французской поэзии на русскую можно заметить в увеличении доли "верлибров", которые представляют собой некий гибрид между прозой и поэзией. От них же оказались переняты и "твёрдые формы": "триолеты", "рондо", "сонеты". Стараниями В. Жуковского прижился жанр баллады, заимствованный из английской поэзии.
Влияние арабской и персидской поэзии на русскую надо признать очень незначительным. Не прижились дастаны, диваны, касыды с их членением на бейты (двустишия) и широко распространённым применением монорифмы (которую, почему-то, литературоведы называют словом "монорим"). И, по-видимому, из-за уж очень жёстких канонических требований. К тому же читателям, которые, в подавляющем большинстве не знают языка оригинала, доступны только переводы, а это сильно меняет дело:
"По персидским литературным канонам, в поэте больше всего ценят умение создать новые образы, по-персидски "маани". Отметим, что содержание понятий "маани" и "образ" не совсем совпадают. В европейской поэтике образом называют применение различных средств поэтической выразительности. Можно, например, уподобить красавицу – розе, стан красавицы – кипарису, и тогда роза станет образом красавицы, кипарис – образом стройного стана. Созданный одним поэтом, этот образ при повторении теряет оригинальность, может превратиться в литературный штамп. В персидской поэзии всё по-иному: в стихотворениях каждого поэта десятки раз встречаются "розы" и "кипарисы", но там они служат лишь своего рода основой образа, которая превращается в подлинный образ (ма- ани) только с помощью привлечения новых стилистических и поэтических средств, установления новых семантических связей. Эти многочисленные вариации на одну и ту же тему-первооснову составляют одну из характерных черт персидской поэзии. (Кстати, эта особенность персидской поэзии весьма затрудняет адекватный перевод её на европейские языки, перенесение в сферу иных литературных традиций. "Вторичные" изобразительные средства, семантические и стилистические ассоциации, играющие такую важную роль в структуре персидского образа, часто исчезают, опускаются при переводе как "несущественные детали". В результате подлинное поэтическое содержание, авторское видение предмета и манера изображения его оказываются утерянными.)."[35]
Из всех поэтических жанров персидской поэзии разве что рубаи постепенно приживается. Вероятно потому, что это очень малый по размерам жанр. Вот и японские хокку в моду нынче входят. Всего-то из трёх строк состоят! Причём строго дозировано количество слогов: в первой и третьей строках по пять, во второй – семь. И что-то мало заметно, чтобы на русскую поэзию как-то существенно повлияла поэзия латиноамериканская или африканская.
Из интервью журналистки Елены Калашниковой с поэтом-переводчиком Евгением Витковским:
"Е.К.: Какая из современных зарубежных литератур Вам наиболее интересна?
Е.В.: Если говорить о поэзии, для меня современно то, что немного "отстоялось", изданное в этом году мне неинтересно вообще никогда. Если говорить о поэзии, то, например, у всемирно известной латиноамериканской прозы нет поэтического аналога, латиноамериканская поэзия рядом с ней и близко не стояла".[36]
Прислушаемся к Василию Кирилловичу Тредиаковскому:
"В поэзии вообще две вещи надлежит примечать. Первое: материю, или дело, каковое пиита предприемлет писать. Второе: версификацию, то есть способ сложения стихов. Материя всем языкам в свете общая есть вещь, так что ни который оную за собственную токмо одному себе почитать не может, ибо правила поэмы эпической не больше служат греческому языку в Гомеровой "Илиаде", и латинскому в Виргилиевой "Энеиде", как французскому в Вольтеровой "Генриаде", итальянскому в "Избавленном Иерусалиме" у Тасса, и аглинскому в Мильтоновой поэме о потерянии рая. Но способ сложения стихов весьма есть различен по различию языков. И так Автор славенския грамматики, которая обще называется большая и Максимовская, желая наше сложение стихов подобным учинить греческому и латинскому, так свою просодию[37] количественную смешно написал, что, сколько раз за оную ни примешься, никогда не можешь удержаться, чтоб не быть, смотря на оную, смеющимся
Демокритом не престанно. Ежели б он тогда рассудил, что свойство нашего языка того не терпит, никогда б таковой просодии не положил в своей грамматике".[38]
"Источники реформы Тредиаковского многообразны: счёт на стопы он почерпнул в античной метрике, принцип подмены в этих стопах долгих слогов ударными — в немецкой и голландской метрике, трактовку предцезурного ударения и обязательной рифмы — во французской, но сама мысль о применении этого тонического ритма к русскому стиху была подсказана Тредиаковскому (как он сам подчёркивал) наблюдениями над хореическим ритмом русских народных песен".[39]
Сама фактура языка существенно влияет на стихосложение. К примеру, "просодия библейского стиха основана не на метрическом принципе, а на параллелизме строк, выражающемся на синтаксическом, лексическом и семантико-риторическом уровнях; различаются три основных вида параллелизма: синонимический, антитетический и синтетический. Характерными приемами являются аллитерация[40], ассонанс[41], парономасия[42] и ономатопея[43]".[44]
"Если в русском языке основным средством строения слов является флексация (добавление к корню слова приставок, суффиксов, окончаний) то основным средством морфологизации в изолирующих языках, таких, например, как китайский, является словопорядок. Вот почему "хао" в "сию хао" (делать добро) является в форме существительного, в "хао жень" (добрый человек) – в форме прилагательного и в "жень хао во" (человек любит меня = добр ко мне) – в форме глагола"[45].
При непредвзятом взгляде на русскую литературоведческую терминологию обнаружится большое количество греческих заимствований. Все эти "литоты", "синекдохи", "хореи", "спондеи", "метафоры" и "анафоры", "оды" и "сатиры" являются заимствованиями из греческого языка. И термин "метр" оттуда же, и "стих", да и "поэзия" тоже. Однако греческое стихосложение в русской среде не прижилось по причине очень уж разного произношения. В греческом языке различаются долгие и краткие слоги, а в русском есть ударные и безударные слоги. Хотя в изменённом, приспособленном для норм русского языка виде, в русскую поэзию просочились гекзаметры и логаэды.
И что нам остаётся? Делать упор на слоги? – получится просодия силлабическая (слоговая). Делать упор на ударения? – получится стихосложение тоническОЕ (ударнОЕ). Если учитывать и то и другое, то приходим к силлабо-тоническому (слогово-ударному) стихосложению. А если не учитывать ни того, ни другого, то получается проза. Так что с точки зрения технической стихи от прозы отличаются именно наличием ритма, упорядоченности. Но нельзя не упомянуть и ещё один очень важный элемент речи, а именно – паузы. Это такие промежутки тишины между звуками. Благодаря им речевые периоды отделяются один от другого. Поскольку говорят люди ныне только на выдохе, а потом замолкают, чтобы сделать вдох, то паузы в речи неизбежны. Наиболее естественны паузы, совпадающие с завершением высказывания – предложения. Для указания пауз на письме придуманы специальные значки: запятые, точки, тире, двоеточия, многоточия. И есть ещё одна – особая – пауза. Это завершение стихотворной строки. Особыми значками она не обозначается, зато выделяется самим фактом конца строки. В разговоре мы редко отделяем одно слово от другого. Так и говорим: вразгворемыреткаатдиляимаднословатдругова.
Честно говоря, речь разговорную трудно признать прозой. Её надо выделить как нечто самостоятельное, как ещё один особый вид речи. Её отличие от речи письменной состоит в ярко выраженной неупорядоченности. Фразы начинаются и обрываются, предложения часто создаются с нарушением литературных норм, изобилуют жаргонизмами. Кроме того разговорная речь – речь, прежде всего, слышимая, а зачастую и – видимая, так как осуществляется в непосредственном общении. Следовательно в ней оказываются задействованы невербальные источники сообщений (интонации, мимика, жесты и прочие телодвижения). При этом она как правило осуществляется без подготовки и сильно привязана к текущей обстановке. Так что надо отличать речь, так сказать, разовую, от речи, предназначенной для многократного применения. Разговорная речь, даже облекаясь в письменные формы, почти не утрачивает своих главных признаков. Хотя, берясь писать, даже самый отъявленный оболтус чуток призадумывается. У речи письменной есть важное преимущество – её можно выправить до обнародования. И связь с собеседниками осуществляется опосредовано через речь, закреплённую в письменных знаках, которые читаются глазами.
В связи с развитием Интернета, повлёкшим за собой возникновение форумов и чатов, разговорная речь, однако, становится теперь всё более письменной. И эту ярко выраженную неупорядоченность разговорной речи они в полной мере отражают, уснащая её, вдобавок к упомянутым огрехам, обилием опечаток. Так что, если рассматривать типы речи с точки зрения первичности их возникновения, то именно разговорную речь надо признать самым ранним и поэтому самым простым проявлением языка. Хотя и тут – с оговорками. Ведь бывают и такие люди, которые очень внимательно следят за своей речью и стараются сделать её яркой, остроумной, выразительной. И такую речь уже не назовёшь "самым простым проявлением языка".
Однако вернёмся к системам стихосложения, к просодии. Давайте потеоретизируем вслед за Тредиаковским на тему взаимного соответствия языка и просодии. Попробуем сочинить что-нибудь на языках, имеющих строго закреплённое ударение в слове, например, только на первом или на последнем слоге, причём примем условие, что количество слогов в словах бывает разным. Поскольку в русском языке ударения не имеют постоянного места в словах, то мы имеем возможность выбрать только те слова, которые соответствуют выдвинутым требованиям. Это позволит нам сымитировать языки, такой гибкостью не обладающие. Постараемся придерживаться одинакового количества слогов в стихах. При этом попытаемся удержаться "в теме", намекая о трудностях заполярного житья для обитателей жарких стран.
Тут применены слова с ударением на первом слоге в каждом слове (длинная черта означает ударный слог, короткая – безударный):
Здесь ветром море запросто вздуто. _ _-_-_--_- 10 слогов
Злым холодом веет из туч морок. -_--_--_ _- 10 слогов
Если на юге не смог, то тут-то _--_--_-_- 10 слогов
Выдюжишь вряд ли и сгинешь скоро. _--_--_-_- 10 слогов
А теперь подберём слова с ударениями на последних слогах:
Там, где ночь царить чуть не год норовит, _-_-_--_--_ 11 слогов
Ветрам легко громоздить волн кружева. -_-_--_ _--_ 11 слогов
Кто к теплу привык – пусть во всём даровит – --_-_ _-_--_ 11 слогов
В краю таком семь дней проживёт едва. -_-_-_--_-_ 11 слогов
Как видно из этих примеров, на языках с закреплёнными ударениями вполне можно сочинять рифмованные стихи с одинаковым количеством слогов в строках. Надо только отметить, что односложные слова зачастую утрачивают ударность и как бы приклеиваются к словам многосложным, в которых ударение проявляется чётче. Вот хотя бы это "Кто к теплу привык". Произнесите и заметите сразу что "кто" произносится почти без ударения – "Кто к теплу привык". Но при такой закреплённости ударений очень трудно выдержать членение на стопы, каковое характеризует силлабо-тоническое стихосложение. Очень желательно такие стихи рифмовать, поскольку без строгого чередования ударных и безударных слогов в них трудно заметить хоть что-то ритмическое. Можно, однако, предположить, что в языках с преобладанием коротких двусложных слов при сочинении силлабических стихов вполне можно выйти на довольно чёткие силлабо-тонические метры. Хорей, к примеру, проявится в языках с ударением, закреплённым на первом слоге, а ямб – с ударениями на последнем слоге.
Ветром море часто в крае этом _-_-_-_-_- 10 слогов – 5-ти стопный хорей
Рвётся так же просто как и ткани. _-_-_-_-_-
Вряд ли житель тёплых мирных весей _-_-_-_-_-
Сможет в этом хмуром месте выжить. _-_-_-_-_-
В краю, где волн легко встаёт стена, -_-_-_-_-_ 10 слогов – 5-ти стопный ямб
Ветров рывкам спеша служить всегда, -_-_-_-_-_
Любой из тех, кто жить в тепле привык, -_-_-_-_-_
Едва ли тут приют найдёт себе. -_-_-_-_-_
Попробуем теперь сочинить стихи на ту же тему на языке с незакреплёнными ударениями (каковым и является язык русский), по-прежнему не заботясь о порядке чередования ударных и безударных слогов, но соблюдая одинаковое количество слогов в строках:
До смешного коротким здесь бывает лето. --_--_-_-_-_- 13 слогов
Зима то ветром студит, то греет ангиной. -_-_-_--_--_- 13 слогов
Романтикам тропиков не по нутру это – -_--_--_--_ _- 13 слогов
Они чуточек потерпят, а потом сгинут. -_-_--_---_ _- 13 слогов
Что ж, стремясь строго соблюдать количество слогов в строках, мы пытались не обращать вниманья на количество ударений. И, надо признать, звучат эти строки довольно ритмично. Однако, присмотревшись повнимательней, мы заметим, что количество сильных (ударных) мест во всех приведённых примерах равно пяти на строку. И мы имеем полное право признать все эти фрагменты примерами тонического стихосложения. Только примеры ямба и хорея придётся признать ещё более упорядоченными, поскольку в них правильно чередуются как ударные, так и безударные слоги. Мне представляется, что поэзия, начавшись как силлабическая, в своём развитии довольно скоро обрастёт разнообразными ритмическими метками и переродится во что-то более ритмичное. Хотя возможны и другие точки зрения на это. М.Л. Гаспаров, например, полагает, что "не следует думать, что непривычный для современного слуха расшатанный ритм силлабики — следствие того, что поэты плохо вслушивались в "дух русского языка", и будто поэтому силлабика в русской поэзии оказалась недолговечной. Поэты очень точно следовали естественному ритму русского языка; просто они предпочитали ритмическое разнообразие силлабики ритмическому единообразию силлабо-тоники, чёткости, так как это больше соответствовало художественному вкусу доклассицистической эпохи"[46].
Попытаемся втиснуть в двенадцатисложник первое предложение предыдущего абзаца:
Что ж, стре-мясь стро-го со-блю-дать ко-ли-чест-во _-_ _---_---_ 12 слогов 5 ударений
сло-гов в стро-ках, мы пы-та-лись не об-ра-щать _-_---_----_ 12 слогов 4 ударения
вни-ма-нья на ко-ли-чест-во у-да-ре-ний. -_---_----_- 12 слогов 3 ударения
Тут-то и предстаёт силлабическое стихосложение во всей своей беспомощности и явной непригодности для русского языка. Как ни кромсай предложения на равносложные строчки (равносложие которых на слух совершенно незаметно), они будут звучать чрезвычайно прозаично. Александр Квятковский отмечает: "Равносложие (изосиллабизм) стихов могло быть соблюдено лишь при наличии определённого метрического каркаса, который поддерживает совершенно обязательную манеру речитативного исполнения стихов. Вне метрического речитатива писать такие стихи в большом количестве нельзя"[47]. Вот двенадцать слогов в строке, но уже в "метрическом каркасе", с обязательным соблюдением цезуры (короткой паузы, обозначаемой таким вот значком – ||):
Да благословит тя || господь от Сиона ----_- || -_--_- 12 слогов 3 ударения
На высокочестнем || месте царя Фрона. ----_- || _--- _ - 12 слогов 3 ударения
Да благословит же || венчанную главу ----_ - || -_--_- 12 слогов 3 ударения
На премнога лета || соблюдати здраву. ----_- || --_-_- 12 слогов 3 ударения
(Симеон Полоцкий, 17 век)
Цезура делит каждый стих пополам. Причём в первом полустишии интонация ускоряется вплоть до предпоследнего слога, являющегося ударным. В последнем стихе "На премнога лета" хоть и содержится два ударения, но первое произносится ослабленно. Потому что оно не является опорным. Во вторых же полустишиях – два опорных ударения. И, хотя во втором стихе "месте царя Фрона" содержит три ударения, слово "царя" произносится так, как будто оно безударное. Такие стихи строго писались с парной рифмовкой ("краесогласием"). В итоге получались двустишия, называемые "виршами".
Ещё пример из творчества того же автора:
Змий
В некоей стране || змий превелий бяше,
близ моста лежи, || вред лютый творяше.
Кони и волы || и всяк скот хищал есть
и путь творшыя || люди поглощал есть.
Темъ путём святый || епископ пустися
Донат, а змий на нь || гладный устремися,
Разверз челюсти, || святый наплеваше
в гортань, и знамя || крестно содеяше.
Того не терпя, || змий той умертвися,
о нём же страна || вся возвеселися.
Осмь супруг[48] волов || зла гада везоша
на поле, тамо || огнём и сожгоша.
(Симеон Полоцкий, 1678)
Строго говоря, силлабическая просодия в чистом виде нежизнеспособна. Во всяком случае, применительно к русскому языку это несомненно. С тоническими же подпорками она продержалась довольно долго – около века (середина 17 – середина 18 в.в.). Только, вот, закавыка – язык, на котором писали виршевики-силлабисты трудно признать русским. Поскольку письменность восточнославянская оказалась увязанной с христианской религией, языком которой в русском православии стал язык солунских (южных) славян, то писали писари с самого начала не по-русски, а по церковно-славянски. По-солунски, т.е. Есть даже мнение, что и, т.н. "разговорную речь" тоже надо признать особым языком. Авторы книги "Русская разговорная речь" подчёркивают: "Термин "разговорная речь" – условен, ибо он содержит слово "речь", тогда как мы рассматриваем РР <разговорную речь> как особую языковую систему, противопоставленную в пределах литературного языка кодифицированному литературному языку. С нашей точки зрения, РР – это особый литературный язык. Мы сохраняем условный термин РР лишь в силу его привычности.[49]"
А вот образец русского устного народного творчества, датируемый первой третью 17 века. Пример "раёшного стиха" (рифмованного тонического неравноударного):