4. Приоритет служения общим интересам перед политической конкуренцией.
5. Взаимная ответственность друг перед другом вышестоящих и нижестоящих.
Нельзя упускать из виду то, что именно демократические режимы могут стать существенным препятствием на пути необходимых изменений в обществе. Западные страны просто так не откажутся от широкомасштабных и вместе с тем весьма обременительных для государства социальных программ. Более того, государство вынуждено из поколения в поколение воспроизводить и расширять эти программы. Таким образом, социальные издержки государства будут постоянно расти.
Контуры азиатской демократии, как было показано выше, прежде всего в плане совмещения личных прав с интересами общества в целом существенно отличаются от контуров западной и особенно американской демократии. Как справедливо указывали сторонники теории публичного выбора (Дж. Бьюкенен, У.Райкер, М.Олсон), свободный рынок нуждается в демократических уздах. Чрезмерная демократия мешает функционированию свободного рынка и процессу экономического роста. Поскольку демократии захвачены могущественными распределительными коалициями, стремящимися добиваться доступа к общественным фондам и оказывать влияние на политику в собственных интересах, они стимулируют рост государственных расходов и налогов, а также терпимое отношение к картелям. В результате они подавляют частный сектор, ограничивают сбережения и инвестиции и тем самым сдерживают экономический рост.
Некоторые представители азиатской элиты ставят под вопрос принцип универсальности прав человека. Б.Каусикан, например, утверждал, что Бангкокская декларация, принятая азиатскими государствами в апреле 1993 г., провозглашает «явно выраженный азиатский взгляд» на права человека. Дж. Чан писал об «азиатском вызове всеобщим правам человека». Примечательно, что, признавая всеобщий характер прав человека, Бангкокская декларация вместе с тем подчеркивала, что «они должны рассматриваться в контексте динамического и изменчивого процесса утверждения международных норм, памятуя о важности национальной и региональной специфики и различных исторических, культурных и религиозных традиций».
Экономическая жизнеспособность и утверждающаяся взаимозависимость придают Азии все более растущую уверенность в своем будущем. Она убеждается в том, что дни, когда простое чихание американской экономики вызывало простуду, а то и пневмонию экономики азиатских стран, уже ушли в прошлое.
Как писал Р.Робинсон, «азиатские ценности» составляют не просто предмет споров между политическими идеологами и учеными, а стали критическим элементом масштабных политических и экономических переструктурировок конца ХХ столетия. Эти ценности все настойчивее противопоставляются западным либеральным и социал-демократическим ценностям, идеям индивидуальной свободы и защиты прав человека.
По мнению Р.Робинсона, «азиатские ценности» стали идеологией целого ряда режимов, которые органически совмещают в себе стейтистский вариант политического консерватизма с рыночной экономикой. Они приобретают значимость в контексте фундаментального конфликта между органически стейтистским, либеральным и социал-демократическим вариантами капитализма, а не конфликта между Западом и Востоком.
Японский журналист Й.Фунабаши весьма красноречиво назвал свою статью, посвященную проблеме пробуждения или возрождения азиатского сознания, так: «Азиатизация Азии». «Формирующееся азиатское мировоззрение, — писал он, — не есть взгляд, основанный на империалистических претензиях, идеологическом рвении, тоталитарной паранойе или супердержавной спеси — эти идеи рассматриваются как ретроградные подходы, которые раскалывали регион большую часть этого столетия. Азиатское сознание одухотворяется повседневным прагматизмом, социальным пробуждением процветающего среднего класса и искусством технократов, хотя все еще и характеризующихся привкусом антиколониалистского негодования, расизма и безразличия к гражданским свободам».
«Азиатизация Азии», продолжал Й.Фунабаши, парадоксальным образом является результатом глобализации ее экономики и средств массовой информации. По мере того, как азиатские страны отбрасывают особые отношения с бывшими колониальными державами и интегрируются в глобальную экономику, они начинают смотреть на соседние страны как на торговых партнеров, инвесторов и конкурентов. Попытки Австралии дистанцироваться от Европы и сблизиться с Азией мотивировались отчасти присоединением Великобритании к ЕС и исчезновением англосаксонской протекционистской системы в Азии после падения Сайгона. Но более фундаментальной причиной является то, что 70% австралийского экспорта идет в страны АТР. Суммарная стоимость экспорта Австралии в страны АСЕАН превосходит ее экспорт как в США, так и в ЕС. Такое развитие событий следует рассматривать как результат не только новой региональной политики Австралии, но прежде всего энергичности и наступательности экономик азиатских стран.
Возрождение азиатского самосознания во многом стимулируется вызовами со стороны Европы и США. Шаги стран ЕС по созданию единого рынка и США по формированию североамериканской зоны сопроцветания естественно порождают у руководителей азиатстких стран стремление к консолидации. Так, призыв премьер-министра Малайзии М. Мохамеда создать Восточно-Азиатский экономический совет можно рассматривать во многом как реакцию на интеграционные тенденции в Западной Европе и Северной Америке.
Уже созданы такие влиятельные организации, как АРЕС — Межправительственная конференция по Азиатско-Тихоокеанскому экономическому сотрудничеству (форум, организованный в 1989 г. странами Азии и Северной Америки); РЕСС — Тихоокеанский совет экономического сотрудничества; РВЕС — Экономической совет бассейна Тихого океана; АТЭС — Азиатско-Тихоокеанский экономический совет и др.
Обсуждаются грандиозные проекты экономической интеграции АТР, который смело бросает вызов объединенной Европе и североамериканской зоне свободной торговли. Страны региона, составляющие своего рода «Восточно-Азиатский концерт держав», стремятся принять активное участие в формировании нового мирового порядка и занять в нем достойное место.
Показательно, что уже города региона Сидней, Токио, Сингапур, Гонконг и другие продолжают отвоевывать позиции у таких признанных финансово-экономических центров, как Лондон, Нью-Йорк, Париж. Учитывая эти реальности, бывший премьер-министр Японии Я. Накасоне и его соавторы выступили с предложением расширить эту концепцию в направлении создания «Тихоокеанского экономического и культурного дома».
Все большие вес и влияние приобретает Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) — субрегиональная политико-экономическая организация, созданная в 1967 г. В ее состав входят Индонезия, Малайзия, Сингапур, Таиланд, Филиппины и Бруней. Главные цели этой организации — развитие экономического, социального, культурного и других видов сотрудничества стран—членов Ассоциации, содействие установлению мира и стабильности в Юго-Восточной Азии. Она сыграла немаловажную роль в социальном и экономическом развитии указанных стран, способствовала возрастанию их политического влияния в регионе. В последнее время наметилась тенденция к активизации АСЕАН.
Некоторые лидеры АСЕАН высказывают мысль о необходимости регионального сотрудничества в области обороны. Как считал американский исследователь Ш.Саймон, АСЕАН может превратиться в «сообщество безопасности» в том смысле, что ни один из ее членов серьезно не рассматривает возможность использования силы против другого члена для решения спорных проблем. Но она не станет «оборонительным сообществом». Здесь отсутствует общий культурный, идеологический и исторический опыт. Еще более важно то, что нет общей для всех членов угрозы. Успехи, достигнутые АСЕАН, — относительные мир, стабильность и безопасность — все еще не составляют основу для более широкого военного сотрудничества. Скорее, они позволяют каждому государству идти собственным путем.
При этом все отчетливее прослеживается тенденция к оздоровлению политического климата в этом регионе. Улучшаются российско-китайские и китайско-индийские отношения, а также отношения между Китаем и Вьетнамом, Китаем и Индонезией, установлены дипломатические отношения между Россией и Кореей, активнее развертывается диалог между двумя корейскими государствами.
Наметилась тенденция к сближению стран АСЕАН с Вьетнамом, поскольку последний отказался от гегемонистской политики в Индокитае и принял план ООН по разрешению затяжного камбоджийского конфликта. В Камбодже завершилась гражданская война. Без этого невозможен был бы визит японского императора Акихито в Китай осенью 1992 г. В настоящее время азиатские страны с большей готовностью идут на консультации друг с другом по вопросам политики безопасности.
Любопытно, что наиболее рьяными сторонниками азиатских ценностей являются представители местных элит, получивших образование на Западе. Это, например, Ли Куан Ю, Гоу Чок Тон, К.Махбубани, Чан Хенг Чи, Томми Ко, Георг Йео, Билахари Каузикан. Азиатская элита, получившая образование в Европе и Америке и ориентированная на них, сыграла большую роль в модернизации азиатских стран. По имеющимся данным, в настоящее время примерно 40 тыс. японских студентов проходит обучение в американских университетах и колледжах. Однако если заглянуть в XXI в., то роль такой элиты и модель, ориентированная на Европу и Америку, по мнению сторонников азиатизации, нуждаются в пересмотре. «Отныне,— писал Огура,— для Азии проблема состоит не в том, чтобы содействовать модернизации, а в том, чтобы понять, как следует во всемирном масштабе решать проблемы противоречий и беспорядков, с которыми связаны западноевропейская модернизация и индустриализация. Ключ к разрешению этой проблемы вовсе не обязательно в руках западноевропейской цивилизации. Поэтому именно азиатское образование и азиатское понимание вещей, которыми обладает азиатская элита, приобретают сейчас первостепенную важность».
Здесь ключевым слово является «азиатское», поскольку теперь говорят именно об азиатской модели. Если первоначально преобладала концепция «японского чуда» или «японской модели», то в последние годы она, равно как и вновь появившиеся идеи «китайской модели», «модели новых индустриальных стран» и т.д., стала частным случаем концепции «азиатизации», «тихоокеанизации». Так, сингапурский исследователь К.Махбубани говорит о выдвижении на передний план «тихоокеанского импульса» на смену господствовавшему до сих пор «атлантическому импульсу». «XXI век, — писал он, — будет свидетелем борьбы между атлантическим импульсом и тихоокеанским импульсом. В течение последних нескольких столетий атлантический импульс определял направления мировой истории. Поэтому,— продолжал он,— евроцентристским аналитикам придется пересмотреть свои концепции, если они хотят правильно понять дальнейший ход истории».
Но дает ли все сказанное основание для вывода, что на смену американскому веку приходит японский или азиатско-тихоокеанский век? Непредвзятый анализ намечающейся расстановки сил в рамках мирового сообщества позволяет заключить, что сама постановка вопроса в такой форме страдает недопустимыми упрощенчеством и схематизацией, не учитывающими новые мировые реальности, которые невозможно объяснить в традиционных понятиях и категориях. А реальности состоят в том, что Восток уже стал равновеликой Западу несущей конструкцией мирового сообщества, и эта его роль в наступающем веке будет усиливаться. Причем на самом Востоке фактически вызревают несколько центров (Китай, Япония, Индия и численно возрастающая группа более мелких, но весьма динамичных новых индустриальных стран), способных наравне соперничать как между собой, так и с Западом, если не в целом, то с ведущими его державами.
В то же время, отбрасывая возможные досужие мысли о желтой или иной опасности для Запада, мы со всей серьезностью должны осознать, что индивидуалистическая парадигма, если полностью не исчерпала свои творческие потенции, то во всяком случае потеряла свое былое полное преимущество над органической парадигмой. По-видимому, XXI столетие будет веком тех народов и культур, которые сумеют достичь оптимального синтеза индивидуалистического и органического, западного и восточного начал.
Контрольные вопросы
1. Каковы особенности восхождения Восточной Азии?
2. Превратилась ли Азия в новый центр силы, способный на равных соперничать с традиционными центрами силы?