«Какого черта ты смеешься? Я точно видел, что эта тренировка – не ради забавы».
Внутри коктейль горько-обжигающих эмоций, которые ему не по вкусу. Сегодня с него хватит.
- Тебе еще учиться и учиться, салага.
Виктор вылетает из спортзала с мыслью о том, что сейчас он согласен на что угодно, только бы выкинуть из головы Кулемину, лежащую на матах после его удара.
Бежит по коридору, не прощаясь с дядей Петей. Уже на пороге видит уходящую из школы библиотекаршу. Так вот ты какая, возможность отвлечься!
- Светлана Михайловна, а вы куда? Можно я вас провожу?
***
Он проводил Светочку. Приготовил ужин. Принял ледяной душ. Заполнил все документы для Борзовой. И только вечером разрешил себе отпустить мысленный поводок, сдерживающий поток ненужных эмоций. Вопросы-вопросы-вопросы.
Почему, как только Круглова дала ему билет на концерт, он, не задумываясь, попросил второй? Уже ведь тогда знал, для кого просит. Почему отсутствие второго билета и шанс выглядеть как идиот, если он его не найдет, не остановили Виктора?
«У нее же родители тогда только уехали, в группе были проблемы, с фильмом этим черт знает что. Позвал ее на этот гребаный концерт просто чтоб отвлечь от окружающих проблем. Так ведь? Этот ответ подходит?»
Она подвернула ногу на уроке? Он тут же оказался рядом. Порезала палец? Смешно! Он перевязал его платком, блин! Обычный порез.
«Спасибо, что не поцеловал».
Мысль вошла в сознание тонкой иглой. Парализовала в миг. Как шел по коридору, так и остановился. Какого?.. Нет, он и раньше замечал, что Лена вызывала в нем непростые эмоции. Ее характер всегда восхищал его. Ее голос хотелось слушать, на улыбку бесконечно смотреть, а за очередную победу на соревнованиях хотелось кружить и обнимать.
Но он никогда раньше не думал, что Кулемину можно целовать. Не думал о ней так.
Это все концерт, кресла и ее майка. Все пройдет.
Спать хотелось до одури, глаза закрывались. Он дошел до спальни и упал на кровать. Надо будет поговорить с Рассказовым. Или не надо. Черт его знает, что он себе придумает потом. Выключил свет и лег.
Он точно знал, что этой ночью увидит ее на матах. И, кажется, был не против.