2 Квадриплегия (тетраплегия) — паралич всех четырех конечностей. — Примеч. перев.

Дата: 2025-05-01; Просмотры: 1

Оценка:

0.00 из 5.00 — оценок

Скачиваний: 0

Скачать

3 Параплегия — паралич обеих рук или ног. — Примеч. перев.

I

Адаптация 53

Таблица 4.6 Счастье у больных с параличом двух или четырех конечностей

Источники: Впсктап е1 а1., 1978; ЗсЬик & Бескег, 1985.

Крауз и Стернберг (Кгаизе & 51егпЬег§, 1997) изучали пациентов с повреж­дением спинного мозга и обнаружили, что общая удовлетворенность у них со временем повышается, если устранить влияние других переменных. Люди, став­шие инвалидами сравнительно недавно, менее удовлетворены жизнью, чем стра­дающие физическими недостатками с рождения или с детства, т. е. с большим периодом адаптации (МеЬпегг. е1 а1., 1990). В главе 10 будет показано, что хотя благосостояние у пожилых людей ниже, здоровье хуже, а вероятность оказать­ся в социальной изоляции весьма высока, в среднем они не меньше (если не больше) удовлетворены жизнью, чем молодые люди. Вероятно, это обусловле­но адаптацией.

Для подтверждения теории адаптации привлекаются также данные, получен­ные в исследованиях индивидов, которые выиграли в лотерее. Получить доказа­тельства верности данной теории в этом случае легче, поскольку через короткое время выигравшие становятся ничуть не счастливее членов контрольной группы. Чтобы привыкнуть к бедствиям, требуется длительное время; например, овдовев, человек может оправляться от трагедии в течение нескольких лет.

С теорией адаптации связана еще одна сложность: большинство людей, в том числе и инвалиды, демонстрируют показатель удовлетворенности выше среднего (примерно 70% от максимально возможного по шкале), а это значит, что свою леп­ту вносят и другие факторы. Однако наибольший интерес представляет способ­ность адаптироваться к негативным событиям: как удается людям это сделать? Ответ заключается в том, что они, судя по всему, включаются в некоторый процесс «преодоления» (копинг-процесс), по-новому обустраивая жизнь или просто ина­че взирая на вещи. Скоро мы коснемся этого вопроса.

Некоторые люди страдают депрессией, и это продолжается годами: никакой адаптации у них не наблюдается. Объективные события, вызывающие удовлетво­ренность или неудовлетворенность (прием пищи, сексуальные отношения, соци­альные связи, досуг и работа), продолжают оказывать влияние на человека, а зна­чительных примет адаптации нет.

По всей видимости, в случае некоторых (но не всех) негативных жизненных изменений адаптация действительно происходит. Однако она не уничтожает по­стоянной выгоды, получаемой от основных источников удовольствия.

54 Глава 4, Удовлетворенность

Влияние эмоционального состояния на удовлетворенность

Выше мы рассматривали модель Шварца и Штрака (ЗсЬмагг & ЗСгаск, 1999), в соот­ветствии с которой суждения по поводу общей удовлетворенности, скорее всего, основываются на эмоциональных состояниях, — это проще, чем производить мно­жество подробных сравнений. В главе 2 указывалось, что эмоции коррелируют с удовлетворенностью на уровне примерно 0,50. Шварц и Штрак (5сЬшагг & Зггаск, 1999) совместно с коллегами установили, что когда светит солнце, удовлетворен­ность и общее благополучие оцениваются выше, чем когда идет дождь. Высокие оценки высказывались также, когда футбольная команда Германии выиграла матч или когда тестирование проводилось в приятной обстановке (табл. 4.7).

Таблица 4.7 Удовлетворенность жизнью, погода, футбол и обстановка

Приятное помещение 9,4

Неприятное помещение 8,1

Немецкая команда одержала победу +2,5

Немецкая команда проиграла -2,8

Светит солнце 7,4

Дождливый день 5,0

Источник: ЗсЬ^агг & С1оге, 1983; ЗсЬ^агг е1 а!., 1987.

Почему же непосредственное эмоциональное состояние воздействует на общую удовлетворенность человека? Скорее всего, эмоциональное состояние служит людям в качестве показателя их благополучия. Шварц и Клор (ЗсЬшагг & С1оге, 1983) общались с людьми по телефону в солнечные и дождливые дни; субъекты оказались в лучшем настроении и были более удовлетворены жизнью в целом, ко­гда светило солнце. Если же внимание респондентов специально привлекалось к погоде, это никак не влияло на их настроение, но устраняло воздействие погоды на оценку благополучия: люди не задействовали вызванное солнечной погодой хоро­шее настроение для свидетельства своего благополучия. В других экспериментах было установлено, что эмоциональное состояние влияет на общее благополучие, но не на удовлетворенность отдельными сферами жизни (Кекпег ег. а1., 1993), что и предсказывали Шварц и Штрак.

Когнитивные факторы удовлетворенности

В главе 6 мы увидим, что бывают личности типа Полианны1, которые «видят все в солнечном свете». Они счастливы, оптимистичны, события представляются им радостными, они позитивно смотрят на окружающих, вспоминают множество

' Полианна — героиня одноименной детской книги (1913) Элеонор Портер, неисправимая оптимистка. Имя Полианна стало нарицательным — символом ничем не оправданного оптимизма. — Примеч. перев.

Когнитивные факторы удовлетворенности 55

положительных событий; их свободные ассоциации приятно окрашены (МаШп & Са\угоп, 1979). Но как увидеть вещи с позитивной стороны? Если бы мы знали ответ на этот вопрос, вероятно, сделали бы людей счастливее благодаря иному типу мышления, и не надо было бы изменять фактические условия их жизни. Выше бы показано, что сравнения по принципу «сверху вниз» улучшают ощущаемое благо­получие. Подобный эффект возникает, если напарником субъекта сделать челове­ка, который якобы страдает физическими недостатками, или в ином смысле не­благополучного, или не столь преуспевшего в выполнении лабораторных зада­ний. Однако мы видели, что у счастливых людей может улучшиться настроение, если их напарник добивается больших успехов, поскольку в этом случае они могут рассчитывать, что сами в будущем улучшат свой результат.

Сами мысли о позитивных событиях способны ободрять, но достигаемый эф­фект зависит от того, когда случилось это приятное переживание. Штрак и соавто­ры (5г.гаск ег. а1., 1985) установили, что когда испытуемых просили подумать о приятных событиях из настоящего или недавнего прошлого, ощущение субъектив­ного благополучия усиливалось. В ситуации с событиями из прошлого на оценке благополучия активнее сказывались мысли о негативных событиях (табл. 4.8). Прошлый опыт действует в данном случае по принципу контраста, а то позитив­ное, что происходит в настоящем, выступает доказательством благополучия. Так­же было обнаружено, что эффект зависит от того, как человек думает о событиях. Влияние на субъективное благополучие было сильнее, когда испытуемых проси­ли дать подробное живое описание событий и объяснить, как они произошли.

Таблица 4.8 Субъективное благополучие: влияние значимости событий и фактора времени

Примечание: приведены средние показатели по ответам на вопросы о счастье и удовлетво­ренности; возможный диапазон составляет от 1 до 11, более высокие значения означают больший уровень благополучия. Адаптировано по: §1гаск е(; а1. (1985, Ехр. 1).

Важно также, чему человек приписывает событие. Давно известно, что индиви­ды, страдающие депрессией, усматривают причины плохих происшествий в самих себе: они винят себя, причина — в них, и все дурное случится снова. Не удалось пока установить, какое влияние сильнее: или же такой стиль «приписывания» вызыва­ет депрессию, или же все обстоит совершенно наоборот. Однако Финчем и Брэд­бери (РтсЬат & ВгайЬигу, 1993) установили, что наличие сходных атрибуций, касающихся поведения супругов, позволяет предсказать успех брака. Если вина за неблагоприятное положение возлагается на недостатки другого, это показатель неуспешного супружества. К страдающим депрессией пациентам применяется те­рапия, основанная на теории атрибуций: их убеждают не винить себя в тех собы­тиях, которые происходят не так, как им хотелось бы. Нами были получены дан-

3 Зак 312

Глава 4 Удовлетворенность

ные, что для счастливых людей не характерно такое самобичевание; напротив, они считают по-другому: хорошие события в жизни происходят благодаря усилиям самого человека (Аг§у1е е1 а1., 1989).

Как мы увидим в главе б, внутренний контроль — личностная переменная, кор­релирующая с удовлетворенностью. Суть его — в убежденности, что человек спо­собен контролировать происходящее. Это основная составляющая выносливости, характерная для стрессоустойчивой личности (КоЬаза, 1982). Индивиды с высо­ким уровнем внутреннего контроля трактуют стрессовые события как мобилизу­ющие и думают, что в силах с ними совладать. Мы видели, что счастливых людей не расстраивает больший успех подставного напарника по эксперименту в выпол­нении лабораторных заданий: они рассматривают проигрыш как стимул для даль­нейшего совершенствования. Хиггинс и соавторы (ЬП§§т:з е( а1., 1997) обнаружи­ли, что индивиды, имевшие ранее проблемы со здоровьем, не поддающиеся конт­ролю, ожидали их возобновления больше, чем других неприятностей.

Люди, у которых проблемы со здоровьем поддавались контролю, их возвраще­ния не ожидали. Оттинген (ОеШп§еп, 1992) сравнил два взгляда на проблему сни­жения веса. Страдающим ожирением женщинам с оптимистичным взглядом на потерю лишних килограммов удавалось этого достичь, тем же, кто питал на этот счет иллюзии, успех не сопутствовал.

Другой вид позитивного мышления — юмор, или, точнее, не слишком серьез­ный взгляд на жизнь. Это означает способность видеть комическую сторону вещей, т. е. другую их грань, которая делает их менее важными, и таким образом дурные происшествия могут казаться не столь угрожающими. Именно юмор станет пред­метом нашего рассмотрения далее.

В главе 11 мы познакомимся с тем, как влияет на ощущение счастья и благопо­лучия религия. Ее роль в этом обусловлена прежде всего другим взглядом на вещи. Религиозное исцеление улучшает здоровье благодаря представлениям, не позво­ляющим зациклиться только на здоровом теле. С другими проблемами верующие справляются благодаря «религиозному преодолению», осмысливая происходящее в религиозном контексте и веря, что Господь человека не оставит.

Позитивные иллюзии

Тейлор и Браун (Тау1ог & Вго\уп, 1988) предложили теорию, согласно которой многие люди питают относительно себя позитивные иллюзии, в частности, у них завышенная самооценка, преувеличенное ощущение того, что они контролиру­ют свою жизнь, и нереалистичный оптимизм. Можно ожидать, что все это укреп­ляет субъективное благополучие. Наибольший интерес исследователей вызыва­ет вопрос о положительной самооценке. Как мы уже видели, индивиды оценива­ют себя выше остальных или «средних» людей, отталкиваясь от тех своих качеств, которыми они дорожат. Выше среднего люди склонны оценивать и своих друзей. Все это характерно в наибольшей степени для индивидов с высокой самооцен­кой (см., напр.: Вго\уп, 1986; Сотр1оп, 1992). Отчасти данные самооценки нереа­листичны: например, когда 85% или более людей думают, что их работа лучше средней или что они водят машину на уровне выше среднего. Наиболее благодат­ная почва для иллюзий — это любовь.

Позитивные иллюзии 57

Харрис и Миддлтон (Нагпз & МИсИе&эп, 1994) обратились к изучению сферы здоровья и установили, что применительно к себе самому человек ощущает риск заболевания не столь сильно, как относительно близкого человека или знакомого. Робинсон и Рифф (КоЫпзоп & Куй, 1999) спрогнозировали, что в отсутствии кон­кретной информации срабатывает самообман; счастье в будущем кажется большим (7,53), чем в настоящем (6,33) или прошлом (6,21).

Традиционная теория утверждает, что точное восприятие вещей предпочти-' тельнее, чем искаженное, которым страдают психически нездоровые люди. Гово-1 рится также, что положительное восприятие, наоборот, во благо. Бойд-Уилсон и | соавторы (Воуё-ШПзоп еЬ а1., 2000), исследовав выборку студентов из 209 человек, | установили: у индивидов с наиболее высоким уровнем субъективного благополу-I, чия больше позитивных иллюзий, касающихся собственных достоинств (напри-! мер, самореализации), поскольку такие люди оценивают себя выше других. * Мюррей и Холмс (Миггау & Но1тез, 1997) обнаружили, что если образ идеаль-1 ного партнера у каждого из супругов совпадал с фактическим, то и год спустя их отношения развивались успешно. Полученные данные осмыслены как «спираль доверия». Причина подобных выгод кроется, возможно, в том, что они позволяют людям хорошо думать о себе или своих партнерах, укрепляют преданность и при­дают им уверенность в преодолении препятствий. Существует так называемая те­ория «депрессивного реализма»1. Пачини и его коллеги (Рааш е1 а1., 1998) устано­вили, что страдающие депрессией индивиды делали более реалистичный выбор, чем представители контрольной группы, при выполнении лабораторного задания, но не в жизненных решениях. Опять-таки для более счастливой группы был харак­терен больший самообман.

Другой подход к проблеме совмещения иллюзий и точного восприятия пред­ложили Тейлор и Голлвицер (ТауЬг & Со\Ыкгет, 1995). Они выявили, что когда люди занимаются планированием либо принимают решение относительно слож­ности задачи, они встают на путь реалистических рассуждений, однако при выпол­нении задания придерживаются оптимистичной позитивной установки. Этим под­тверждается идея, что позитивно окрашенные мысли оказывают благоприятное действие на мотивацию, хотя этот аспект дополняется необходимостью иногда размышлять о ситуации — такой, какова она есть на самом деле.

Исследования воспоминаний показывают, что счастливые события люди, осо­бенно счастливые, помнят лучше (МаШп & Сашгоп, 1979). Возможно, это связано с тем, что мы охотнее храним в памяти пережитое в таком же настроении, в каком пребываем потом. Люди, часто ощущающие счастье, лучше запоминают радостные события. Однако Зейдлиц и соавторы (ЗеИШг е(; а1., 1997) обнаружили, что хоро­шая память на позитивные жизненные события обусловлена их кодированием, а не припоминанием их по аналогии с эмоциональным состоянием.

Депрессивный реализм (от лат Лерге$$ю — подавление и геакз — вещественный) — психопатологи­ческий феномен, который можно охарактеризовать выражением «печальный, но мудрый». Дока­зано, что люди в состоянии депрессии (если только она не тяжелая) склонны составлять более объективные суждения об окружающей реальности, также строить вполне разумные планы и про­гнозировать будущее. Фактически, в отличие от нормальных людей, те, кто оказывается в депрес­сивном состоянии, не страдают завышенной самооценкой, иллюзиями контроля и нереалистичным видением будущего.

68 Глава 4 Удовлетворенность

Выводы

Удовлетворенность жизнью в целом или ее отдельными сферами можно измерить с помощью самоотчетов. Исследования показывают: большинство людей считает, что их уровень счастья превышает средние показатели — 70% от максимально воз­можного, а не 50%. Нет ясности в том, отдельные сферы ли воздействуют на общую удовлетворенность или наоборот, хотя в большинстве областей были обнаружены оба направления причинной связи.

Установлено, что важнейшими источниками удовлетворенности являются та­кие объективные факторы: доход, состояние здоровья, занятость и работа, соци­альные отношения, досуг, жилищные условия и образование.

Сравнения по принципу «сверху вниз» приводят к усилению удовлетворенно­сти, а по принципу «снизу вверх» — к ее снижению. Однако обычно объекты для сравнения не навязываются извне, за исключением заработной платы и академи­ческих стандартов. Индивиды сами выбирают, с кем себя сравнивать, и люди, для которых характерна высокая удовлетворенность, могут получать ее из сравнений «снизу вверх».

К позитивным и негативным событиям можно адаптироваться, однако некото­рым людям так никогда и не удается привыкнуть к неблагоприятным происшестви­ям. Кроме того, удовлетворение, получаемое от привычных источников, со време­нем не ослабевает.

На общую удовлетворенность влияет эмоциональное состояние, которое можно трактовать как источник информации, и когнитивные факторы, например атрибу­ция и ощущение контроля, а также то, как люди думают о событиях прошлого.

Существуют позитивные иллюзии, благодаря которым удовлетворенные жиз­нью люди оценивают себя, своих друзей и партнеров выше среднего. Такой опти­мистичный взгляд мотивирует поведение, хотя иногда полезны и реалистичные рассуждения.

ГЛАВА 5

Юмор и смех

I Юмор — это позитивное душевное состояние, которое возникает, когда какой-либо (человек говорит или делает что-то нелепое, неожиданное или абсурдное, или по I иной причине, и люди начинают смеяться. Находя что-либо забавным, они ощу-I щают особого рода радость, вот почему данная способность важна для счастья. Рассматриваемое нами явление нередко: оно отмечается примерно 18 раз в день, I чаще всего как непосредственные реакции на разного рода ситуации в присутствии других людей (МагИп & Кшрег, 1999). Теме юмора в этой книге отводится суще­ственная роль потому, что он источник или следствие хорошего настроения и мо­жет оказывать глубокое воздействие на переживание счастья. В главе 13 будет по­казано, что юмор — один из стандартных методов, позволяющих создать позитив­ный душевный настрой. Немалая доля теле- и радиопрограмм направлена на то, чтобы рассмешить людей. Похоже, желание быть счастливым или, по крайней мере, | пребывать в хорошем настроении — широко распространенное явление, и средства массовой информации охотно прибегают для достижения подобной цели к помо­щи юмора. О чем бы ни шла речь в телевизионных передачах, они должны быть занимательными и развлекательными (Аг§у1е, 1996).

Следует учитывать несколько аспектов юмора: его восприятие, создание и ис­пользование для преодоления проблемных ситуаций. Все три аспекта можно из­мерить с помощью соответствующих тестов (Рге1Ьеи:е(; а1., 1998). Они являются со­ставляющими «хорошего чувства юмора» — того самого, которое часто требуется в объявлениях о знакомствах. Шутки бывают разных видов, но до сих пор не суще­ствует общепринятой классификации. Известны этнический юмор, шутки на сек­суальную тематику, поддразнивающие остроты, абсурдные анекдоты, каламбуры и прочие виды словесного юмора, а также дешевый фарс и др.

В рамках нескольких исследований выявлена отчетливая взаимосвязь между юмором и счастьем: счастливые люди больше смеются и обладают лучшим чув­ством юмора. Рух и Керрел (КисЬ & СаггеИ, 1998), обследовав 263 американца и 151 немца зрелого возраста, обнаружили очень высокую корреляцию (0,8 и выше) между показателями по Опроснику бодрости (Скеег/Ыпезз тьегйогу') и Шкале чув­ства юмора (Киск'з 5еп$е о/Нитог). Этот тест измеряет, насколько люди воспри­нимают окружающую действительность с юмором. Установлено, что и другие изме­рения юмора коррелируют с благополучием (особенно выражена эта связь, когда речь идет о шутках, помогающих справиться со стрессом (РгеШей; е1 а1., 1998)) и способностью самому «выдать» что-нибудь смешное.

70 Глава 5. Юмор и смех

Экстраверты и другие люди с хорошо развитыми социальными навыками мно­го смеются и смотрят на вещи с юмором. В главе 10 мы увидим, что существует довольно сильная корреляция между экстраверсией и счастьем. Неудивительно, почему такие люди больше смеются: самооценка частоты смеха является частью шкалы экстраверсии. Мы пришли к выводу, что экстраверты и другие люди с раз­витыми социальными навыками счастливы благодаря социальным отношениям, которые доставляют им удовольствие. Теперь мы знаем, что юмор способствует тесным отношениям, а экстраверты обладают лучшим чувством юмора.

Он способствует созданию позитивного душевного настроя. Часто этот метод применяется в лабораторных экспериментах: испытуемым показывают отрывки из комических лент с участием Питера Селларса, Джона Клиза' и других комедий­ных актеров. Нет сомнения в том, что такие фильмы и в обычных условиях созда­ют позитивное эмоциональное состояние и весьма приподнятое настроение. Хаус-тон и соавторы (Ноиз1оп е1 а1., 1998) обнаружили, что юмористический концерт в доме престарелых понижает у его обитателей уровень тревожности и депрессии.

Истоки юмора Юмор у животных

В данном разделе нас интересует вопрос, существует ли врожденная основа юмо­ра, выражающая некоторое биологическое преимущество. Кошки, собаки и мно­гие другие животные, особенно молодые, играют друг с другом, что является отра­жением их социальной активности. Обычно считается, что функция таких игр — тренировка навыков, которые окажутся полезными в дальнейшей жизни, — напри­мер, умения драться. Игра часто сопровождается различными социальными сиг­налами (например, игривая физиономия шимпанзе), которые указывают, что по­гоня или нападение не должны приниматься всерьез. Однако, по всей видимости, только у человекообразных обезьян, которые общались с людьми и обучались язы­ку жестов, наблюдается нечто, похожее на юмор. Шимпанзе Уошо использовала обозначение понятия «забавное» для щекотки, погони и игры в прятки. Однажды применила зубную щетку в качестве расчески. Еще она думала, что мочиться на Роджера, сидя на его плечах, очень забавно. Горилла Коко тоже шутила: она пока­зывала знак глагола «пить» (большой палец на губах), помещая вместо этого па­лец в ухо. Ей нравилось дразнить экспериментатора, демонстрируя некоторые зна­ки неправильно. Она смотрела на присутствующих людей, ожидая позитивной реакции (МсСЬее, 1979). Молодые шимпанзе также поддразнивают друг друга (УапНооЯеЫ., 1972).

Умеют ли животные смеяться? Ван Хуфф (Уап НооЙ", 1972) исследовал ужим­ки разнообразных человекообразных приматов и пришел к заключению, что суще­ствуют два возможных источника улыбок и смеха. Улыбками следует признать без-

1 Питер Селларс (ум. 1980) (не путать с актером и режиссером Питером Селларсом, начало яркого творческого периода которого приходится на 1980-е годы) — актер, создавший на телевидении мно­жество необычных образов, участвовал более чем в 70 картинах, например в сериях «Розовой пан­теры», фильме «Миллионеры». Джон Клиз — актер и писатель, соавтор «Летающего цирка Монти Пайтона». — Примеч. перев.

Истоки юмора 71

звучное выражение, показ зубов, гримасы, а смехом — расслабленное выражение, открытый рот, так называемая игривость. Последнее сопровождается частым пре­рывистым дыханием, что позднее, очевидно, эволюционировало в смех человека. Социальный контекст подобных проявлений различен. Гримаса — сигнал уми­ротворения, она появляется после выраженной другими животными агрессии. Выражение физиономии приматов с открытым ртом обозначает игру, оно адресо­вано партнерам, чтобы получить от них отклик. Однако смысл гримасы изменял­ся, поэтому он неодинаков у приматов, стоящих на разных эволюционных ступе­нях. У низших видов она означает исключительно умиротворение и покорность, хотя направлена на объединение и налаживание связей. Однако у шимпанзе су­ществует более дружеское выражение с оголенными зубами. Подобный же вы­вод справедлив и в отношении людей. Для нас улыбки и смех тесно связаны и вза­имозаменяемы (РгеизсЬоЛ & Уап Ноогг, 1977; Уап Ноогг, 1972).

Юмор и смех у детей

Нас интересует, в каком возрасте проявляется юмор у детей, какие формы он при­нимает, как развивается и что влияет на его развитие.

Улыбаться дети начинают очень рано, в первые недели жизни: когда видят лицо или слышат голос матери, а также когда их щекочут. К четвертому месяцу они уже смеются в ответ на щекотку или какую-либо тактильную стимуляцию, игру в «ку-ку» (в прятки). К концу первого года жизни они реагируют таким образом в ответ на нелепые события, например, когда мать пьет из детского рожка. По-видимому, подобные несоответствия вызывают смех уже в столь раннем возрасте, но лишь в том случае, когда ситуация безопасна и подаются игровые сигналы. В противном случае странности рассматриваются как угрожающие.

Приблизительно с 18 месяцев дети начинают играть, что-то воображая, преуве­личивая, самостоятельно выдумывая нелепости и несоответствия. Игры, в которых дети изображают из себя всевозможных персонажей, часто имеют социальный ха­рактер и являются источником веселья. Гарви (Сагуеу, 1977) приводит похожий пример (табл. 5.1).

Таблица 5.1 Игра на изображение персонажей

Девочка (4 года 9 месяцев) (Пишет письмо) Девочка (4 года 7 месяцев) (Слушает)

Дорогой дядюшка Глуп, пришлите мне

жареных фрикаделек, немного ветрянки

и инструменты для работы. '

Подпись... Госпожа Фингенейл.

(Улыбается и смотрит на подружку.)

Глуп-суп. (Смеется.) Эй, а ты что — госпожа Фингенейл?

Да, я госпожа Фингенейл.

(Важным, серьезным голосом.)

Глуп, госпожа Фингенейл. (Хихикает.) Источник: Сагуеу, 1977.

72 Глава 5. Юмор и смех

По мере взросления дети начинают понимать и более сложные шутки, а после 6-7 лет способны видеть множественность значений, поскольку достигли этапа конкретного операционного мышления, который выделил Пиаже. Шутки пред­ставляются детям более смешными, если их нужно разгадывать, т. е. вычленять второе значение. Всего вероятнее, это и происходит в юмористическом контексте (КогЪЬагЬ, 1976;5сЬи112,1976). Если им не исполнилось 7 лет, они не оценят следу­ющую шутку:

— Почему старик прокрался мимр своей спальни на цыпочках?

— Потому что не хотел будить свои таблетки для сна.

Но они понимают анекдоты, построенные на несоответствии, например:

Толстая Этель зашла в кафе перекусить и заказала целый фруктовый торт. «Вам нарезать на четыре или на восемь кусков?» — спросила ее официантка. «На четыре, — ответила Этель. — Я на диете» (МсСЬее, 1971).

В юморе детей с самого раннего возраста присутствует сильный социальный элемент. К 3 годам возникает выраженное желание рассказывать что-то смешное, делиться им с другими, чтобы рассмешить. Причина такого желания кроется, ве­роятно, в том, что общий смех доставляет удовольствие, а также укрепляет взаи­моотношения в группе. Фут и Чепмен (Роог. & СЬартап, 1976) установили, что семилетние дети смеялись больше, когда рядом оказывался другой ребенок, осо­бенно если он хохотал над теми же шутками и вызывал симпатию. Смех был силь­нее, если дети сидели рядышком и смотрели друг на друга, словно бы он представ­лял собой вид близких отношений. В 8-10 лет все увлечены загадками, анекдота­ми, построенными на вербальной двусмысленности. Например, следующими:

— Наряд вне очереди! Почему не выполняете?

— Мне, сэр, расцветка не нравится (5Ьи](:г & НопЬе, 1974).

Образцы юмора, приведенные выше, построены на несоответствиях, не имеющих никакой дополнительной мотивационной основы. Подавляющая же часть юмора взрослых содержит сексуальные, агрессивные или враждебные компоненты. Впер­вые у детей подобные шутки касаются туалетной тематики — на «анальном», по Фрейду, этапе. Вероятно, их появление связано с родительским запретом на обна­ружение подобных предметов; смех выполняет функцию некоторого катарсиса.

В начальной школе возрастает интерес к половым отличиям, представляющим еще одно табу. Основной вид агрессивного юмора — по-видимому, издевки, вы­ставление на посмешище, что обычно рассматривается как проявление агрессии или детской жестокости. Демонстрирующие ее веселятся, а вот испытывающие на себе такое обращение переживают его весьма болезненно (если их, например, драз­нят из-за полноты). Скэмблер и соавторы (ЗсатЫег е{ а1„ 1998) обнаружили, что среди детей 8-11 лет наиболее действенной была шутливая ответная реакция, а наименее эффективной — враждебная. Однако с возрастом характер насмешек ме­няется; для подростков характерно игривое, добродушное подтрунивание (^агт, 1997); ниже будет показано, что и для взрослых людей подобный юмор имеет по­ложительную окраску, выступая проявлением доброго отношения.

Истоки юмора

Откуда появляется социальный навык изображать что-либо забавное? Мак-Ги (МсСЬее, 1979) упоминает о лонгитюдном исследовании, установившем, что у де­тей, склонных шутить, близкие отношения с матерью сохранялись только до 3 лет, а затем следовал период, когда мать проявляла по отношению к ним мало любви. Этим выводом подтверждается идея, что юмор помогает справиться с трудными или стрессовыми ситуациями. К 6-летнему возрасту заметными становятся гендер-ные различия: мальчики больше шутят и дурачатся, чем девочки.

Юмор и мозг

Юмор зависит от функционирования определенных участков мозга. Шамми и Стасс (ЗЬашгш & 5т.из5, 1999) исследовали 21 человека с повреждением мозга и конт­рольную группу здоровых людей. Пациенты не понимали юмора, если поврежде­на была часть правой лобной доли, передняя ее область. Именно здесь обобщается и интерпретируется входящая информация, с ней связаны процессы самоосозна­ния. На юмор также влияют и определенные наркотики. Фитцжеральд и его кол­леги (РИг§егаЫ еЬ а1., 1999) выявили, что оланзапин, содержащий серотонин и до­фамин, подавлял безудержный смех страдающего шизофренией пациента. Смех, аналогично прочим выражениям лица, зависит как от лобных долей, так и от более близких к центру участков (Ко11з, 1999).

Эволюция юмора и смеха

Выше уже отмечалось, что человекообразные обезьяны демонстрируют и юмор, и смех, отчасти сходные с людскими. Еще мы увидели, что юмор любят маленькие дети. Он, как было показано, локализован в определенном участке мозга. Все эти моменты указывают на вероятность существования его врожденной основы. Если это действительно так, юмор должен был развиться в ходе эволюции потому, что выполнял некую биологическую функцию, давал определенное биологическое преимущество. Что же это за феномен?

По всей видимости, исток юмора и смеха — социальная игра, участники кото­рой дурачатся и получают от этого удовольствие. Мак-Ги (МсСЬее, 1979) счита­ет, что человекообразные обезьяны понимают юмор лишь в том случае, если вла­деют некоторыми языковыми навыками, т. е. способны манипулировать символа­ми, примеры чего даны выше. Однако и обезьяны, не обученные соответствующим умениям, вступая в игру, сигнализируют об этом озорной гримасой и сопровождают действия звуками, которые являются своеобразными предвестниками смеха.

Важнейшее свойство человеческого юмора — несоответствие, и мы видели, что дети младше 6-7 лет не понимают анекдотов, построенных на вербальной дву­смысленности. В то же время масса детских шуток рождается в гораздо более раннем возрасте, например, в играх, когда обыгрываются всевозможные нелепые фантазии.

В основе своей юмор — явление социальное, он способствует укреплению со­циальных связей, поскольку благодаря ему сообща переживаются положитель­ные эмоции и разряжаются отрицательные. Может быть, именно в этом и заклю­чается его истинная функция. Самое важное несоответствие, которое разрешается,

74 Глава 5. Юмор и смех

связано с социальными различиями — между матерью и ребенком, мужчиной и женщиной, начальниками и подчиненными: эти противоречия устраняются, бу­дучи представленными в комическом свете, и потому оказываются источником не конфликта, а забавы. В следующем разделе мы изучим социальные преиму­щества юмора.

Психология юмора

Базовая модель

Большинство психологов, изучавших юмор, пришли к выводу, что основное свой­ство событий, придающее им комический вид, — несоответствие (обязательный элемент забавного). Это разница между ожидаемым или обычно происходящим и тем, что на самом деле случается (СЬартап & Роо1, 1976). Когда мать пьет из дет­ского рожка, ребенок находит ее действия смешным. Когда человеку дают оценить вес предметов и среди них помещают один, который намного легче или тяжелее остальных, это кажется забавным. В анекдоте, построенном на игре слов, предпола­гается вторая трактовка происходящего. Несоответствие бывает основано на простой нелогичности, как в анекдоте о женщине, которая хотела, чтобы ей разрезали торт на 4, а не на 8 кусков, потому что сидела на диете. Многие психологи признают, что необходим еще и второй компонент — мотивационный. Согласно формулировке Вайера и Коллинса (\Ууег & СоШпз, 1992), это второе неожиданное событие или часть истории, которые каким-либо образом понижают значение или ценность опи­сываемых людей, событий. В несоответствии важны обе составляющие.

Примером несоответствия вместе с понижением статуса служит юмор разного рода. Прекрасный пример — этнические анекдоты, основанные на предполагаемой глупости и т. д. некой группы, как в анекдоте о том, сколько людей определенной национальности нужно, чтобы поменять лампочку. Подобное «превосходство» повышает самооценку «внутренней» группы, поскольку принижает «внешнюю». Фарс типа шоу Лорела и Харди1, вероятно, возможно рассматривать как случай несоответствия, поскольку участникам не причиняют никакого вреда, ударяя их поленом по голове (\Ууег & СоШпз, 1992).

Немалая доля юмора посвящена сексуальной тематике, что прекрасно вписы­вается в описанную модель. Например:

— Как прошло ваше посещение нудистского пляжа?

— Нормально. Труднее всего было в первые три дня.

Или:

— А как одевается твоя подружка?

— Откуда мне знать; думаешь, она позволила мне на это смотреть?!

' Лорел Стэн и Харди Оливер — американские киноактеры-комики. В 1926 г. составили популярную комическую пару (дуэт типа «худой—толстый»). Расцвет творчества этой пары падает на конец 1920-х гг. — Примеч. перее.

Психология юмора 75

Оба анекдота основаны на простой смысловой двойственности, на классичес­кой двусмысленности, при которой второе, менее очевидное, значение более непри­лично. Вот еще анекдот:

У одной пожилой дамы жили дома две обезьянки. Они умерли, и она повезла их (в такси) к таксидермисту1. «Не могли бы вы сделать чучела двух моих любимых обе­зьянок?» — спросила она. — «Ну разумеется, мадам. Хотите, чтобы это были спарен­ные чучела?» — «О пет, спасибо, пусть просто держатся за руки».

Фрейд объясняет анекдоты на сексуальную тематику иначе. Он полагал, что I юмор подобного рода в символическом виде дает выход подавленным сексуальным и агрессивным побуждениям. Эксперименты по мотивации показывают, что анек­доты и иные фантазии кажутся смешнее, когда указанные стимулы возбуждены, а также если запреты ослаблены алкоголем (см., напр.: С1агк & Зепзнэаг, 1955). По­добное называется катартической2 функцией юмора. Однако заметим, что и тогда он основан на несоответствии.

Кроме того, Фрейд считал, что выражение агрессии посредством юмора обла­дает аналогичным эффектом: обеспечивает символический выход данной мотива­ции. Во многом эта точка зрения сходна с теорией замещающего превосходства, рассматривающей юмор как насмехательство над другими. Фарс трактуется в ас­пекте символической агрессии, хотя, возможно, лучше классифицировать его как бессмыслицу и абсурд. Наконец, Фрейд упоминает анальный юмор, который, как мы видели, очень популярен у маленьких детей. Например:

— Почему от пуканья такая вонь?

— Чтобы и глухим было понятно (\\^уег & СоШпз, 1992).

По всей видимости, для того чтобы заставить людей смеяться, необходимо нали­чие двух элементов, а именно: несоответствия и одной из описанных выше мотива­ций. Когда присутствует только первое, люди могут счесть анекдот забавным и улыб­нуться, но чтобы вызвать у них смех, необходима еще и мотивация (МсСЬее, 1979).

Несоответствие в сочетании с усилением превосходства или унижения име­ет отношение ко многим видам юмора, но не всем. Ряд исследователей подчерки­вает его игривый характер в противоположность серьезному поведению. Это со­ответствует первым проявлениям юмора в детстве — щекотка, игры в прятки, пят­нашки, игры с нелепыми фантазиями, в которых присутствует преувеличение и подражание. Подобным же образом возможно оценить и некоторые разновид­ности юмора взрослых, например абсурдного, основанного на игре слов, а не на игре воображения (как другие разновидности комического). Данная точка зре­ния не противоречит и социальным аспектам юмора: игра — по преимуществу социальная деятельность.