«Да чтоб тебя…» — мысленно выругалась Грейс.

Дата: 2025-05-01; Просмотры: 2

Оценка:

0.00 из 5.00 — оценок

Скачиваний: 0

Скачать

Опять она занимается самокопанием.

Неожиданно из кабинета показалась голова Мэтта. Грейс отметила, что его глаза снова были красные и воспаленные. Она могла бы поклясться, что на нем был тот же костюм, что и накануне. В отличие от Адама, Мэтт выглядел намного старше своих лет.

— Ты не могла бы зайти на минутку?

Грейс взяла блокнот и пошла за боссом в его кабинет. Ее сердце заныло от боли при воспоминании о том, что произошло в последний раз, когда она была здесь. Шон приказал ей опереться на стол и вытворял с ней, что хотел.

Вот то-то и оно. Этот мужчина сплошь и рядом вытворял с ней все, что хотел и как хотел. Грейс все еще не могла избавиться от ощущения его рук на своих бедрах, когда он толкался в ее киску своим большим членом. Шон наполнял ее собой, доводя до такого исступления, что она и думать забыла, какой одинокой чувствовала себя раньше. Для нее это было гораздо больше, чем просто секс. И это ранило больнее всего. Все, что между ними было, не имело для него такого же значения. Даже не близко. Она никогда его не забудет, а он, наверное, уже переключился на другую женщину.

— Ты работаешь над вечеринкой? Я бы хотел ознакомиться с планом мероприятия, — голос Мэтта выдернул ее из воспоминаний.

Она старалась отогнать видение, как Шон овладевает ею. Ей нужно делать свою работу. Нужно сосредоточиться на этом, а не на мыслях о его большом теле.

— Я связалась с менеджером по кейтерингу (прим.: выездное ресторанное обслуживание мероприятий и торжеств) из «Эштона».

— А место?

— Думаю, мы можем использовать сам «Эштон».

Это был великолепный отель в стиле арт-деко в самом сердце центральной части города. Банкетный зал как нельзя лучше подходил для корпоративных гулянок. Два года назад Грейс устроила там рождественскую вечеринку.

Мэтт на мгновение замолчал. Его глаза застыли, как будто остекленели, пока он обдумывал ее идею.

— Хорошо. Прекрасное место. Недалеко от автострады. То, что надо.

Грейс не понимала, почему его это так волновало, но улица, на которой стоял отель, была близка к межштатной трассе I-35.

— Да. Мне удалось выбить хорошую цену. К счастью у них отменили бронь зала, так что они могут принять нас. Я буду заказывать по их меню. Мне кажется, что было бы неплохо организовать азиатский «шведский стол».

Мэтт сморщил нос от отвращения, но все же совладал с собой.

— Мне без разницы, какая будет еда. Просто проследи, чтобы все пришли. Разошли приглашения всем нашим сотрудникам и их вторым половинкам. И пригласи других арендаторов в здании. Это большая сделка, Грейс. Она выведет нас на совершенно другой уровень.

— Я понимаю.

Сделка по «Брайсон-билдинг» была серьезной победой. И вполне логично, что Мэтт хотел отпраздновать это событие. Хоть босс и говорил все, что полагается в таких случаях, но Грейс видела, что при этом он оставался совершенно равнодушным, не вовлеченным эмоционально. Мэтт, казалось, совсем выпал из реальности.

— Отлично, — выдал он и снова уселся за свой стол.

Мэтт начал просматривать бумаги. Грейс некоторое время молчала. Он снова заговорил, не поднимая на нее взгляд.

— Мне звонил Келвин. Они решили искать другие варианты.

А значит, Шон больше не вернется. Он уехал навсегда.

— Я отменю все твои встречи с мистером Йоханссоном, — удалось ей произнести, хоть слова отдавались у нее во рту горечью.

Он поднял взгляд, чтобы внимательно посмотреть ей в глаза.

— А что на счет твоих встреч с ним?

— У нас с ним не запланировано никаких встреч.

Она не видела в этом никакой надобности. Он ведь жил у нее дома.

— Хорошо. Так будет лучше, Грейс. Вот увидишь. Нам не нужен этот контракт. Мы и без него теперь будем купаться в деньгах.

Его уверенность в этом вселяла в нее воодушевление, но тревога все еще не отлегла от сердца Грейс. Она ведь так и не увидела контракт. Мэтт обещал, что к сегодняшнему утру положит договор ей на стол, но этого не произошло. По какой-то странной причине он держал документ при себе. В ее голове назревало все больше вопросов, которые роем вились где-то на задворках сознания.

— Повезло, что ты не слишком увлеклась этим плейбоем. Так ведь?

На мгновение Мэтт снисходительно ухмыльнулся, выпячивая свое моральное превосходство.

Грейс залилась краской. Хорошо, что она не додумалась бегать по всему офису, объявляя направо и налево, какого ухажера ей удалось отхватить. Так что да, ей чертовски повезло. Только Адам, Джейк и Кайла знали, что она виделась с Шоном за пределами работы. Во всяком случае, Грейс наделась, что кроме них больше никто. Господи, да у нее инфаркт будет, если все узнают, что она закрутила шашни с мужчиной, который моложе ее, и что он, переспав с ней пару ночей, бросил ее. Слава Богу, что Шон не вернется. Она сомневалась, что сможет спокойно смотреть на него, если он снова объявится в офисе. И уж тем более не вынесет, если Шон попытается приударить за другой женщиной прямо у нее на глазах.

— Да. Это была просто интрижка. Ничего серьезного.

В ответ Мэтт одарил ее таким пронизывающим взглядом, что буквально пригвоздил к месту, и Грейс невольно задалась вопросом, как много он знает.

— Я рад. Может быть, теперь ты сможешь сосредоточиться на работе. Держи меня в курсе, как продвигается подготовка к вечеринке. Я хочу, чтобы все было идеально, Грейс.

Грейс кивнула и вздохнула с облегчением, поняв, что ее дальнейшее присутствие здесь нежелательно. Женщина тихонько выскользнула из кабинета босса. Стоит ли удивляться, что он отчитывал ее. Мэтт с самого начала был против ее отношений с Шоном. И был тем, кто сказал ей, что она должна вести себя осмотрительно. Осмотрительно? Мэтт прямым текстом говорил ей, что Шон не останется. Так оно и вышло.

Остаток дня был посвящен телефонным разговорам с организатором банкетного обслуживания и планированию большой вечеринки. В три часа заявился Эван Парнелл и, ухмыльнувшись Грейс, зашел в кабинет Мэтта. Примечательно, что он никогда раньше не смотрел ей прямо в глаза. Этот зрительный контакт выбил ее из колеи, а заодно напомнил ей про тот листок бумаги, который Эван обронил днем ранее. Следуя своему природному чутью, Грейс поискала адрес в Интернете. Это оказалось почтовое учреждение, которое предлагало аренду абонентских ящиков, абонементных сейфов, а также услуги по сбору почты. Женщина задумалась над тем длинным списком номеров на бумажке. Некоторые из них она узнала. Грейс сверила их с реквизитами банковских счетов, которые использовало «Райт Темпс», и трое номеров совпали. Однако один из них был слишком коротким, чтобы быть номером счета. Грейс пришла в голову мысль, что, возможно, это был номер ячейки или код от шкафчика.

Когда Эван Парнелл покинул кабинет Мэтта, Грейс в ту же минуту отправилась вслед за ним.

Это была глупая затея. И Грейс прекрасно понимала это, следуя за Эваном до его грузовика. Ей не пристало разыгрывать из себя частного детектива, но чем дольше тянулась история с Парнеллом, тем сильнее она подозревала, что тот шантажирует ее босса. Мэтту становилось заметно хуже, и он почти всегда уходил в запой после встреч с Парнеллом. Простая логика твердила ей, что Мэтт уже давно должен был уволить этого человека. Так почему Эван Парнелл все еще тут?

Грейс старалась следовать за ним, держась на расстоянии, и при этом дважды теряла его из виду. В конце концов, она заметила его черный грузовик возле банка. Парнелл припарковался на стоянке и вошел в здание. Он провел в банке десять минут, а потом вышел оттуда с конвертом и сразу же перешел через улицу.

Грейс прочитала название улицы. Маунт-Дейл-Авеню.

Она припарковала машину и выскользнула наружу. Грейс незаметно проследовала за Парнеллом до Аддисонского (прим.: городок в округе Даллас, штат Техас, от Форт-Уэрта до Аддисона на машине ехать всего сорок минут) почтового центра. Фасад выглядел совсем новым, и центр, судя по всему, занимал большую часть квартала, в котором находился. С улицы Грейс видела, что Парнелл разговаривает с почтовым служащим. Они немного поговорили, а потом Эвану разрешили пройти за стойку и повели в глубь здания.

Для чего Эвану Парнеллу понадобилось хранилище на почте? У него же был большой склад для хранения своих рабочих принадлежностей. Сомнительно, чтобы он держал тут швабры и метлы. Теперь, когда Грейс знала название этого места, то вспомнила один оплаченный ею счет. Мэтт велел ей провести платеж – за ячейку камеры хранения, находящуюся здесь. Она оплатила полный пакет обеспечения на год, подумав, что это было для нужд Мэтта. Зачем он оплатил ячейку для Парнелла за счет средств «Райт Темпс»?

Грейс взглянула на свои часы. Ей следовало поторопиться, чтобы успеть на встречу с Адамом и Джейком. У нее промелькнула мысль все отменить, но она решила, что не стоит. Представив, что придется вернуться в свой одинокий маленький дом и всю ночь думать о Шоне, ей стало не по себе.

Кроме того, перед ней стояла задача – разгадать головоломку. Уже одно это могло отвлечь ее от мыслей о своем «был да сплыл» любовнике. Хочет Мэтт того или нет, но она собиралась спасти его от когтей некоего Эвана Парнелла. Грейс твердо решила выяснить, что за власть у этого человека над ее боссом.

***

Было уже поздно, когда Адам и Джейк привезли Грейс домой. Адам припарковал ее маленький «гибрид» на подъездной дорожке. Несмотря на все заверения, что она вполне способна сама добраться до дома, мальчики настояли на том, чтобы сопроводить ее. Адам в какой-то момент стащил у нее ключи и отказался их возвращать. Джейк ехал следом за ними. Он поставил свой джип рядом с ее «Хондой». Адам заглушил двигатель, вылез из машины и открыл пассажирскую дверцу, прежде чем Грейс успела отстегнуть ремень безопасности.

— Спасибо, — произнесла она и вложила свою руку в протянутую ладонь Адама, позволяя ему помочь ей выйти из машины.

Вечер выдался приятный. Грейс искренне наслаждалась временем, проведенным с друзьями, но ее сердце по-прежнему сжималось от боли при мысли о Шоне. Интересно, он уже вернулся в Чикаго? Если да, то, небось, уже успел сходить на свидание, а то и на два или даже три. И она дала бы руку на отсечение, что не с лесбиянками.

— Ключи? — сказал Джейк, протягивая руку.

Адам передал их своему парню и повел Грейс по небольшой дорожке к дверям ее дома. Джейк открыл дверь и нахмурился.

— У тебя что, нет сигнализации? — спросил он.

Есть, но она надоедала и издавала противные звуки, когда до нее не получалось добраться вовремя. Грейс поставила портфель.

— Это хороший район. Когда мои сыновья уезжали в колледж, то настояли на установке сигнализации. Я стараюсь не забывать включать ее, когда они дома, но в остальное время – проще обходиться без нее. Хотите кофе?

Шон заставлял ее включать сигнализацию. Он рассердился, выяснив, что она пользовалась ею от случая к случаю. Грейс согласилась, что впредь должна вести себя более рассудительно. И, разумеется, когда обещала это, его рот был на ее киске. В тот момент она бы охотно согласилась с чем угодно.

— Ты должна включать сигнализацию, Грейс. Мне все равно, насколько спокойно в этом районе. От неприятностей никто не застрахован. Если твои сыновья любят тебя настолько, что хотят защитить, ты должна позволить им это сделать.

Джейк буквально навис над ней. Это красавец-мужчина был крупнее Адама, и при этом вел себя спокойнее, вдумчивее своего партнера. Адам же был весь такой беспечный, легкомысленный и веселый. Джейк, наоборот, временами напоминал мамочку-наседку. Он был авторитарен в отношениях. Вдобавок обладал глубоким, «темным» тембром голоса. Грейс вовремя спохватилась, поняв, что едва не кивнула ему. Еще немного и она бы согласилась с ним просто из-за его голоса.

«Нетушки», — мысленно возразила Грейс.

У нее не было желания второй раз наступать на те же грабли. В конце концов, она пожала плечами.

— У меня есть бейсбольная бита, и я умею ей пользоваться. Не беспокойся обо мне.

Женщина зашагала на кухню. Хватит с нее доминирующих мужчин, даже если они всего лишь давали ей хорошие советы. С этим покончено. Грейс поставила вариться кофе. Она очень долго сама о себе заботилась. Пара дней в качестве сабы Шона Йоханссона не изменили этого. Кроме того, он хотел от нее только секса, так что она в любом случае была сама по себе.

— Может, я заведу собаку. Или куплю пистолет.

— Боже правый, нет, — Адам смотрел на нее с чистейшим ужасом. — Я про оружие, милая, не про собаку. Мы найдем тебе симпатичного большого ротвейлера.

— Адам прав, — согласился Джейк. — Пистолет, вероятнее всего, обернется против тебя, или ты нечаянно застрелишь кого-нибудь.

Грейс предпочла проигнорировать слова здоровяка. Джейк смотрел на нее с высоты своего роста. Его темные глаза, казалось, всегда оценивали окружающую обстановку. Было легче сосредоточиться на Адаме, у которого была более солнечная натура. Она передала ему кружку.

— Я могу ведь поймать вас на слове по поводу собаки. Но мне не нужен ротвейлер. Я бы предпочла лабрадора.

Адам фыркнул, когда взял кофе.

— Да, хороший лабрадор залижет незваных гостей до смерти.

Грейс рассмеялась и вышла из комнаты, чтобы повесить свой свитер. Остаток вечера прошел чудесно, вот только мальчики собрались уходить как-то уж очень скоро. Грейс проводила их, но Адам задержался на мгновение.

— Включи сигнализацию, Грейс, — бросил Джейк через плечо, пока шел к своему джипу.

Адам подмигнул ей, от него так и веяло счастьем. Он прямо-таки заряжал ее легкостью и позитивом.

— Лучше сделай, как он просит. Джейк у нас любит покомандовать.

Адам наклонился, чтобы поцеловать Грейс в щеку, но вместо этого легонько скользнул по ее губам. Он почти смущенно отстранился. Вероятно, ему было стыдно, что он промахнулся мимо ее щеки.

— Спокойной ночи, Адам.

— Адам! — прикрикнул Джейк на своего любовника.

Его высокая фигура неподвижно стояла в лунном свете.

— Теперь у меня проблемы. Спокойной ночи, милая.

Он не выглядел особо обеспокоенным, когда присоединился к мужчине бо́льших габаритов.

Грейс вздохнула и закрыла дверь. Заперев замки, женщина пошла обратно в гостиную. Одиночество давило на нее. Несмотря на все попытки забыть о существовании Шона, весь вечер Грейс не покидало ощущение его присутствия. Адам и Джейк тщательно избегали темы ее личной жизни. Они говорили о братьях Джейка и его родителях-художниках. Об офисе и фильмах, которые им нравились. Но как ни старайся, раз за разом её мысли возвращались к Шону.

Ее внимание привлекла фотография Пита на каминной полке. Этот снимок был сделан во время их поездки на Гавайи, незадолго до автомобильной аварии, которая унесла его жизнь. Грейс взяла в руки фотографию, и ее глаза заволокло слезами. У нее даже не было ни одного фото Шона. Она поставила фотографию на место и молча пошла спать.

Глава 12

— Скажи мне, что он не целовал ее.

Даже издалека ни с чем нельзя было спутать данное телодвижение. Этот гребаный ублюдок Адам опять взялся за свое. Несмотря на то, что он был одним из самых давних друзей, Шон ощущал непреодолимое желание перебежать улицу и выбить из него все дерьмо.

— Угомонись, — отрицательно покачал головой Лиам.

В фургоне, который служил им станцией наблюдения, уже и так было не протолкнуться, но ирландец указал на картинку с камеры, установленной снаружи машины. Крадучись, Джейк шел по улице в их сторону.

— Тут и без него давка как на Центральном вокзале. Почему я вообще здесь сижу?

— Потому что сейчас твоя смена, — рассеянно ответил Шон.

Она поцеловала Адама. Не прошло и дня, как он ушел, а Грейс стояла там и целовалась с Адамом.

Лиам развалился на сиденье и, нахмурившись, рассматривал Шона.

— Никому из нас не нужна кровавая смена. Ты отсюда не выйдешь. По-хорошему тебе бы съездить домой и принять душ. От тебя воняет. Одного этого достаточно, чтобы раструбить на весь мир, что мы тут.

Шон в ответ прорычал и открыл дверцу фургона. Джейк забрался внутрь; он уже держал наготове руки в примирительном жесте.

— Просто выслушай меня, сержант, — произнес Джейк.

Шону хотелось лишь одного – удавить Адама своими руками. Он уже практически чувствовал, как пальцы обвивают шею друга. Ему безмерно полегчает, стоит только вышибить из кого-нибудь дух. Весь день он следовал за Грейс по пятам, прятался в темных закоулках, пока этот подонок держал ее за руку. Шон провел последние двадцать четыре часа с зияющей дырой в груди, а Грейс за это время, очевидно, успела оправиться. Она не стала по нему горевать даже одну-единственную ночь. Грейс пришла на работу и не допустила там ни одной оплошности. Как ни в чем не бывало пошла на счастливый час, словно Шона в ее жизни никогда и не было. Она улыбалась и смеялась, флиртуя с Адамом.

— Где Адам? — спросил Шон.

Он удивился тому, насколько злобно прозвучали слова, вылетевшие из его рта. От него исходила ледяная аура.

— Я оставил его в машине. Подумал, что лучше какое-то время держать вас двоих порознь, — ответил Джейк.

Горечь заполнила разум Шона. Уже на следующий день после того, как он надел на нее ошейник, она позволила другому мужчине себя поцеловать. Он ошибся, а Йен оказался прав. Шон откинулся на спинку маленького кресла, в котором едва умещалось его тело. Колени практически доставали ему до подбородка. Сначала во второй половине дня она отправилась вслед за Эваном Парнеллом. Что уже само по себе выглядело подозрительно. Он сообщил об этом, и заставил Еву отрабатывать связи Парнелла. Теперь Грейс воспылала романтическими чувствами к еще одному агенту. А ведь он из-за нее избивал свою команду.

— Все нормально, Джейк, — Шон заставил себя кивнуть. Его развели как дурака. Пришло время вернуть себе крупицу гордости. — Кто-то же должен оставаться рядом с ней. Это вполне может быть и Адам. Передай ему, ей нравится боль от легкого укуса.

Глаза Джейка расширились.

— Я однозначно не собираюсь его поощрять. Слушай, знаю, ты в бешенстве, но у него самого проблемы. Его отец умирает и ни один из сраных братьев Адама не позволяет ему увидеться с ним. Адам вбил себе в голову, что потерял свою семью, и теперь горит желанием обрести новую. Клянусь, его долбаные биологические часы бьют в набат. Мы всегда говорили о поисках женщины для нас двоих, но теперь он стал просто одержим этим.

Шон пожал плечами. Все, что сейчас занимало его голову – это образ Грейс, стоящей там, в то время как Адам целовал ее. Она не оттолкнула его. Не стала возмущаться, что не хочет его. Грейс приняла поцелуй Адама. Как много еще она позволит ему?

— Дружище, серьезно, мне все равно. Как я тебе уже говорил, это был всего лишь спектакль, и тоже самое я пытался донести до Йена. Отдаю должное, она горячая штучка. И весьма покорная. Как раз в моем вкусе. Правда старовата для меня, но если Адама не смущает разница в возрасте, я рад за него.

Джейк покачал головой.

— Чушь собачья.

Шон уже начал привыкать к этой фразе. Делать нечего, кроме как брать быка за рога.

— Верь во что хочешь, приятель. Я собираюсь домой. Нужно поспать. Завтра я должен буду следить за ней. Эй, окажи мне услугу – попроси Адама сделать следующий шаг в этих их дружеских отношениях. Если он будет с ней спать, мне не придется дежурить столько часов.

При одной мысли об Адаме в ее постели у Шона от ярости глаза налились кровью, но он надеялся, что натянутая на его лицо улыбка выглядела беззаботной.

— Эй, Шон, может тебе стоит сбавить обороты? — произнес Лиам.

Выражение лица ирландца было полушутливым-полусерьезным. В одном ухе у него торчал наушник, другой он протянул Шону.

— Почему бы тебе не послушать Грейс? Она часто говорит сама с собой. Ты мог бы узнать о ней кое-что полезное. Честно говоря, я начал менять свое мнение насчет нее.

Шон покачал головой. Мужчина уже был сыт по горло, чтобы и дальше выставлять себя дураком. Шон Таггарт профессионал. Он тренировался, сражался, истекал потом и кровью, чтобы добиться всего, что сейчас было в его жизни. И чуть было не пустил все псу под хвост из-за какой-то бабы, с которой трахался. Вот и все, что между ними было. Просто секс. Йен и тут оказался прав.

Ему следовало наведываться в клуб и регулярно играть с сабами. Занимайся он своим делом, то не оказался бы сейчас в таком положении. Ему бы удалось разглядеть, кто такая Грейс Хоторн на самом деле.

— Сейчас твоя смена, — произнес Шон. — Не перекладывай на меня свою работу, Лиам.

Джейк потянулся к нему.

— Шон, не делай этого. Что бы там Йен ни говорил, она не замешана в этом.

— Конечно, это ведь не ты сегодня видел, как она выслеживала кое-кого.

Шон взялся за ручку дверцы. Он не обязан был просиживать тут штаны и выслушивать очередного поклонника Грейс, который попался в ее сети.

У Джейка брови полезли на лоб.

— Серьезно? Кого?

Шон практически выплевывал информацию. Всего час назад он не собирался ни с кем этим делиться. Ему казалось, что подобное дерьмо еще больше выставит Грейс в дурном свете, но больше не мог это игнорировать.

— Она преследовала хмыря, который заправляет службой уборки помещений. Прямо до того адреса, что мы нашли в ее портфеле. Там что-то вроде почтовой службы с арендой ячеек. Грейс старалась быть осторожной, чтобы не попасться ему на глаза. Тут даже дураку ясно, чем именно она занималась. И, вдобавок, у нее на компьютере какая-то странная хрень. Я разговаривал недавно с Евой. Она говорит, что там записи камер наблюдения за «Брайсон-билдинг», к тому же весьма содержательные. Камеры охватывают входы, выходы и все прочее. Если Грейс в этом не замешана, с какой стати ей держать на своем жестком диске нечто подобное?

— Это не доказывает ничего, кроме того, что она сделала резервную копию данных своего босса, — парировал Джейк.

— Да с чего ты это взял? На кой черт Райту сдались записи с камер?

Джейк привалился спиной к стенке фургона.

— Адам сказал мне, что файл называется «флешка-потеряшка моего босса». По мнению Адама, она этот файл даже не открывала. Он просто хранится на ее жестком диске. И Грейс определенно не просматривала видео у себя в плеере.

Что в таком случае было бы полной бессмыслицей, сделай эту запись она.

— Может, это вас с Адамом надо было вывести из игры? Сдается мне, вы двое охотно готовы верить каждому слову этой бабы.

Джейк сделал глубокий вздох.

— Этой бабы? Ах, вот оно как… Ты еще пожалеешь об этом, Шон. В жизни есть вещи и поважнее работы. Знаешь, за прошедшие годы ты дал мне один очень дельный совет. Позволь теперь и мне сказать тебе пару слов. Пошли Йена ко всем чертям. Чем бы он там ни угрожал, ты сможешь с этим справиться. Вылезай из фургона и двигай к своей женщине. Если прямо этим вечером постучишься в ее дверь и выложишь все начистоту, она простит тебя. А будешь медлить и дальше, поезд уйдет навсегда. Шон, если Грейс та самая, так иди и добейся ее.

Шон всем сердцем желал сделать именно так. Он мог заявиться к ней на порог, силой вломиться в дом, и взять ее. Пещерный человек внутри него требовал, чтобы мужчина именно так и сделал. Он бы трахал ее так долго и жестко, что она позабыла бы обо всем, кроме него. Что бы эта женщина там ни натворила прежде в своей жизни, он справится с этим. Шон, черт побери, позаботится о том, чтобы с этого момента она ходила у него по струнке. Грейс станет ему женой, милой и послушной, а иначе чертовски пожалеет. Она не будет больше флиртовать ни с одним мужчиной на этой планете. И больше никогда не свяжется с людьми вроде ее босса или этого Парнелла. Шон поразился, осознав, что будь его воля, он бы держал Грейс босой, беременной и под замком, отрезанной от всего мира. Что эта женщина с ним сделала? Никогда в жизни он не чувствовал себя таким яростным собственником.

Лиам оторвался от просмотра камер.

— Хоть это и идет вразрез со всем, во что верю, но тут я согласен с Джейком. Может, тебе стоит пойти поговорить с ней?

— Все ваши домыслы держатся на том, что мне не наплевать на нее.

А так оно и было. Боже, он любил ее. И это было глупо. Мужчина старался не поддаваться своим чувствам. Шон то и дело метался между любовью и ненавистью к ней. Этому следовало положить конец, а сделать это можно только одним способом – собрав волю в кулак. Шон снова переключил свое внимание на Джейка.

— Это была работа, только и всего. Признаю, я потерял голову, потому что в постели она горячее адского пекла. Сам попробуй ее, мужик.

Если она спутается с этой парочкой любителей секса втроем, ненависть к ней возьмет верх. Он сможет это пережить.

— Передай Адаму мое благословение, — выдал Шон.

На лице Джейка отразилось нечто бесконечно холодное, и Шон задумался: а не потерял ли он только что друга?

— Понятно. Ответственность за нее ложится на нас, — Джейк повернулся к Лиаму. — Лиам, позвони, если заметишь что-нибудь странное. Мы с Адамом примчимся сюда через пару минут. Хочу обеспечить ей защиту. Теперь она наше задание, и указания буду раздавать я.

Это уязвило душу Шона. Грейс больше не его забота. Мысль об этом впилась в него, как гремучая змея, наполняя его вены губительным ядом.

— Удачи вам с этим, — бросил Шон напоследок.

Он выбрался из фургона, громко захлопнув за собой дверцу. В тот момент ему было насрать, если кто-нибудь услышит шум. Шон побежал трусцой вниз по улице. Это была приятная пригородная улица. Именно такая, на которой он всегда мечтал жить, когда они с Йеном росли в своем трейлерном парке. Ему полюбился дом Грейс, так разительно отличающийся от его аскетичной квартиры. В жилище Шона были широкоэкранный телевизор с диваном, кровать, куча кухонной утвари. И больше ничего. Впрочем, это не совсем так. Там еще имелись такие вещи, как крюки в потолке и распорки. С их помощью Шон мог бы зафиксировать Грейс в любом положении для собственного услаждения. В своей квартире он мог связать ее такими способами, которые не пустишь в дело у нее дома. А стоит ему только отвезти Грейс домой к Йену, и он может навсегда поселиться в темнице старшего брата. Темница Йена была для него пределом мечтаний.

«Так, стоп!» — мысленно осадил себя Шон.

Нечего думать в этом направлении. Ему в любом случае не светит ни дом с белым штакетником, ни возможность завести с Грейс пару-тройку детишек. Да и незачем тешить себя несбыточными мечтами о Грейс на Андреевском кресте. С этим покончено. Он перестал быть ее ручной собачонкой.

Шон добрался до своего старенького «Скаута». Он с радостью вернет Еве ее «Мерседес-Бенц». В роскошной машинке Евы ему было слишком тесно. Куда большее предпочтение мужчина отдавал своему здоровенному внедорожнику. Шон сел в машину и сразу же рванул с места. Правда, вырулил не в сторону своего дома. У него не было в планах ехать к себе отсыпаться. Он направлялся к небольшому зданию, где днем видел Грейс, сидящую на хвосте у Парнелла.

Было уже поздно. С наступлением ночи улицы опустели, однако Шон все равно припарковался в соседнем квартале. В этой части города все вертелось вокруг бизнеса. Хотя повсюду горели огни, нигде не было ни души. Его ноги ступали по тротуару совершенно бесшумно. Шон на мгновение замер, давая своим чувствам приспособиться к окружающему миру. Ночью царила тишина, нарушаемая лишь типичными звуками большого города. Неподалеку подал признаки жизни затарахтевший кондиционер. Откуда-то доносился звук работающей системы поливки. Больше ничего. Его обучали лучшие мастера своего дела. И пускай он уже давно не участвовал в боях, тело всегда быстро вспоминало давно доведенные до автоматизма навыки и движения. Шон двигался умело, и не успел он об этом подумать, как уже стоял у черного хода Аддисонского почтового центра. Он сделал пару кругов вокруг здания, желая убедиться, что никто не заработался до ночи.

Что ж, настало время для небольшого взлома с проникновением. Это будет несложно, ведь Шон знал, что простейший способ попасть внутрь любого здания – воспользоваться ключом. Или, в данном случае, ключ-картой. После того, как Грейс и Парнелл уехали, он пошел разнюхать обстановку. Ему не составило труда пофлиртовать с девушкой на ресепшене и «нечаянно» столкнуться с ней. Шон поднял выпавшую из ее кармана карту и припрятал у себя, прежде чем она успела сообразить, что происходит. Теперь оставалось только надеяться, что никто не успел заблокировать доступ.

Шон сунул ключ-карту в считыватель на задней двери, и… загорелся зеленый индикатор.

«Бинго!» — про себя воскликнул он.

Мужчина осторожно шел по зданию, стараясь держаться в тени, прильнув к стене, хоть чувства и подсказывали ему, что поблизости никого нет. Оглядевшись по сторонам, он обнаружил то, чего опасался. В углу мигал красный огонек. Камера безопасности. Она не поворачивалась – значит не меняла точку обзора. Ее поставили, чтобы снимать тех, кто сюда приходит и уходит, а не отслеживать толпы людей, что снуют туда-сюда по зданию.

Его глаза быстро привыкли к темноте. Ноги принесли Шона в отдел писем, где в нос сразу же ударил запах конвертной бумаги. Он беспрепятственно прошелся по помещению и заглянул в небольшой кабинет. Камер там не было. Зато были компьютер и тонна документов. Шон рылся в бумагах, пока наконец не нашел список счетов. Ничего на имя Эвана Парнелла. Или Мэтью Райта.

«Бл*ть!» — выкрикнул внутренний голос Шона.

В списке была Грейс Хоторн. Согласно этим документам, она оплатила ячейку 115. Ему пришлось заставить себя унять дрожь в руках. И что, черт побери, ему теперь делать? Неужели он и впрямь сможет сдать Грейс?

Если верить мистеру Блэку, мишенью Лиги Земли становились те, кто загрязнял окружающую среду. А в здании «Брайсон-билдинг» размещался корпоративный офис одной из крупнейших в мире компаний по добыче природного газа. Той самой, против которой Грейс подписала петицию. В чем именно заключается ее причастность к этому делу? Неужели она действительно надумала взорвать здание? Это казалось непостижимым, но все дороги вели обратно к ней. Что ж, был только один способ развеять свои сомнения.

Шон направился к двери слева, и вот оно – еще одно помещение. Внутри сплошь ряды и столбцы встроенных в стену ячеек. И еще одна камера. Да в придачу поворотная, однако, у нее также имелась и слепая зона. Ключом к успеху в данном случае было терпение. Большинство грабителей ударились бы в панику и тут же дали деру. Либо же попытались наспех стянуть нужную вещь, тем самым оповестив здешнюю охрану о присутствии вора. Но Шон не был вором. Он представлял собой нечто куда более серьезное, и знал, что терпение все преодолевает.

«Один, два, три…» — молча проговаривал Шон.

Отсчет в его голове продолжался в отрывистом ритме. Камера повернула вправо до упора за пятнадцать секунд, а затем начала размашистое движение в обратную сторону – далеко не самый высокотехнологичный экземпляр. Дальность обзора тоже оставляла желать лучшего. По большому счету адекватная камера, но не всеохватывающая. Вопрос теперь в том, где находилась нужная ему ячейка.

Как только камера стала отворачиваться, Шон проскользнул в слепую зону, где вынужден был согнуться в три погибели. Ячейка 220. А ему нужна была 115.

Шон мысленно сыпал проклятиями.

Нужно было попасть на другую сторону. Впрочем, похоже, что заветная ячейка располагалась в углу. А это еще одна слепая зона.

Шон выжидал, пока камера выполнит два разворота, точно рассчитывая время и траекторию движения. Он надеялся, что не ошибся насчет кода для открытия ячейки. На том листке, найденном в портфеле Грейс, была всего одна подходящая комбинация чисел. 115-36-2-12. У ячейки номер 115. Тогда остальное должно быть код доступа. Сделав глубокий вдох, мужчина двинулся вслед за камерой, по-прежнему оставаясь в пределах слепой зоны. Шон ждал, считая про себя секунды, и как только камера отвернулась, вышел из укрытия. Примерно на полпути ему удалось отыскать ячейку. Он набрал код, и дверца с хлопком распахнулась. Шон вытащил оттуда продолговатый металлический ящик, прижал его к своему телу, а дальше старался держаться поближе к наружной стене. Через несколько минут он вернулся в отдел писем, где вскрыл свой «трофей»…

И взбесился. Ну, разве что самую малость.

Он всего лишь собирался убить старшего брата. Своего чертова, помалкивающего в тряпочку, с багажом секретов брата. Речь уже шла не о террористах. Вдобавок мистер Блэк солгал поголовно каждому из них. В очередной раз Агентство затеяло шпионскую игру, а они были в ней просто пешками.

Угораздило же их так вляпаться!

***

Эван был весьма доволен тем, как побагровело лицо его брата, когда тот смотрел запись. Поначалу, едва войдя в кабинет, Мэтт очень разозлился. Он пришел в гнев, узнав, что старший брат шпионил за ним.

«Вот же дебил», — подумал Парнелл.

В этом была вся сущность Эвана. За столько лет, будучи шпионом, это стало его второй натурой. Благодаря старым добрым США, ему было не по себе, когда он не знал на сто процентов, чем промышляют окружающие люди.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой? — раздался из ноутбука голос Йоханссона.

Эван знал, что последует дальше.

— Трахните меня, Сэр, — от хриплых стонов Грейс его член стал твердым.

Он никогда особо не задумывался о помощнице брата. Разве что когда дело касалось проблем, которые могли из-за нее возникнуть. Она была толковым прикрытием сразу по нескольким пунктам. Выписывала чеки, не задавая лишних вопросов. Он даже ухитрился заставить ее оплатить счета за несколько складских ячеек, не оставив при этом никаких хвостов, ведущих к нему. Но Эван никогда не видел в ней женщину. В этом была его ошибка. Ему и в голову не могло прийти, что она конченая извращенка. В противном случае, Эван поимел бы ее давным-давно. Затащи он тогда Грейс Хоторн в койку, быть может, ему не пришлось теперь делать то, что задумал.

— Как она могла? Они же едва знакомы.

Лицо Мэтта было застывшей маской боли.

Он вцепился обеими руками в крышку своего стола. Того самого стола, на котором дама его сердца устроила жаркий перепихон с другим мужчиной.

— Просто некоторые женщины прирожденные бл*ди, — произнес Эван, пожав плечами.

А некоторым так и требовалась твердая рука. Он подозревал, что Грейс относилась ко второй категории. Черт, можно было бы и догадаться. Читать женщин ему всегда давалось труднее, чем мужчин.

— Ты должен понять, что она не стоит твоих терзаний.

Манипулировать младшим братом было несравненно легче, чем большинством женщин. Мэтт вечно не замечал того, что было у него под носом до тех пор, пока кто-то другой не позарился на это. Стоило кому-нибудь положить глаз на игрушку, машину или девчонку, которых Мэтт в упор не замечал, как тот сразу же ощетинивался, вставая в позу ревностного собственника. Что делало его ужасно предсказуемым.

— Сука!

Мэтт стиснул челюсти, и, тем не менее, его взгляд не отрывался от экрана.

Они добрались до той части, в которой Йоханссон трахал Грейс с такой силой, что ее сиськи аж подпрыгивали, а лицо перекосило. До чего же она горяча. Хреново, что придется такую бабенку пустить в расход. Может быть, ему удастся чуток повеселиться, прежде чем он прикончит ее. Эван быстро отрекся от последней мысли. Времени у него в обрез. На кону стояли большие деньги. Причитающаяся ему «пенсия», считай, висела сейчас на волоске. Как только он доберется до своего логова в Таиланде, он найдет себе кого-нибудь и погорячее.

К тому же нельзя было сбрасывать со счетов тот факт, что сегодня Грейс следила за ним. Данное обстоятельство тревожило бы его на порядок сильнее, если бы Шон Йоханссон по-прежнему крутился где-то поблизости. Какая же она любопытная, однако. И совсем скоро ей предстоит на собственной шкуре познать, что любопытство сделало с пронырливой кошечкой.

Эван потянулся к картотечному шкафу, стоящему под боком. Именно там его братец-алкоголик хранил свой запас виски. Он налил Мэтту алкоголь, уже не впервые за эту ночь. Младший брат без возражений принял стакан и залпом выпил его содержимое до дна. Мэтт сидел в своем кресле, глядя, как на экране Грейс кончила, а следом получил разрядку и блондинистый здоровяк. Эван закрыл крышку ноутбука и серьезно посмотрел на брата.

— Ты ведь понимаешь, что она может нам все похерить?

Руки Мэтта слегка тряслись.

— Поверить не могу. Она трахалась с ним. Грейс всегда была так холодна и сдержанна по части прикосновений, но позволила ему задрать свою юбку прямо у меня в кабинете!

«Терпение, только терпение», — про себя повторял Парнелл.

Несколько минут Эван молчал, не мешая своему брату изливать душу. Вместе с тем Мэтт совершенно упустил из виду главное, да и потом, вообще никак не прокомментировал тот факт, что его секретарша явно что-то вынюхивала. В то время как младший из братьев бился в истерике, старший размышлял над проблемой, которая нарисовалась в лице дружка Грейс. Эван сомневался, что когда-либо слышал о нем. Шон Йоханссон, конечно, если это его настоящее имя, определенно прошел спецподготовку. Маловероятно, что он выходец из Агентства. Скорее всего, бывший спецназовец. Зачем он здесь? Корпоративный шпионаж? Не то чтобы это было неслыханно, но в компании Мэтта для шпионов не было никакой лакомой добычи… кроме доступа к другим зданиям. Да, Эван стал подозревать, что эта гнида, Нельсон, вышел на его след. И он готов был биться об заклад, что чертов цэрэушник представился оперативным псевдонимом «мистер Блу», или «мистер Грин», или еще каким-нибудь цветом, под которым активно маскировался на этой неделе. Да все ЦРУ было одной большой бл*тской радугой.

В Агентстве Нельсон был наставником и куратором Эвана и несомненно знал, на что способен его бывший подопечный. Так что в нынешнем раскладе нет ничего удивительного. Когда Нельсон смылся под конец последней операции в Шанхае, Эван оставил предостаточно «доказательств», указывающих на безвременную кончину Патрика Райта. У него уже была припасена другая личность на замену, а потом, после небольшой пластической операции, он, наконец, стал Эваном Парнеллом. Нельсону потребовалось почти пять лет, чтобы добраться до него. Вот только ублюдок опоздал.

«Посылка» уже была у Эвана. Он забрал ее прошлой ночью после своей «смены» в «Брайсон-билдинг». Одна долбаная смена – и приз у него! Черт, как же хорошо было вернуться в Штаты, где можно с такой легкостью поживиться. Будь он в Китае, то, скорее всего, уже был бы мертв. А здесь всего то и надо: один маленький бейдж и файл с личным делом в отделе кадров – и вот ты уже на месте. Теперь ему оставалось только держать себя в руках, пока не состоится передача. Еще несколько дней, и он сможет передать «посылку» на вечеринке, где ее заберет его контакт из Китая. Китайское правительство получит примерно десять лет форы в исследованиях в области авиационных технологий, а он разживется двадцатью миллионами долларов.

Это конечно при условии, что Шон Йоханссон и Грейс Хоторн не изгадят ему все дело.

— Так что будем делать?

Наконец-то его братец задал хоть один дельный вопрос. Эван улыбнулся, одарив Мэтта лучшей из своих улыбок а-ля «мудрый старший брат».

— Ну, есть у меня на этот счет кое-какие соображения.

Двадцать минут спустя Эван вдыхал ночной воздух. Он чувствовал, как прохладный ветерок нес с собой запах дождя. Завтра будет подходящий день для бури.

Глава 13

Дождь лил как из ведра, настойчиво барабаня в окно, напротив которого располагался рабочий стол Грейс, в то время как сама она держала прижатой к уху телефонную трубку. Женщина на том конце провода бубнила, казалось, целую вечность, прежде чем соизволила дать своей собеседнице возможность вставить хоть слово. Грейс чувствовала, что эта вечерника ее точно доконает.

— Да, я знаю, что надо было заранее предупредить, — произнесла она. — Ладно, если жареных ребрышек не будет, какие тогда у нас есть варианты?.. Дамплинги (прим.: азиатские пельмени) вполне подойдут. Со свининой и курицей… Хорошо.

Разговор, тем временем, все продолжался и продолжался. Представительница отеля, которая занималась организацией банкетного обслуживания, говорила очень много и нудно. На каждое блюдо, которое она предлагала, у нее была припасена отдельная история.

В отличие от этой дамы, Шон просто ограничился бы готовкой, без лишнего трепа. Грейс стало интересно, умеет ли он готовить азиатские блюда. Наверняка умеет. Похоже, кулинария была его истинным призванием. Приготовленное им французское блюдо было просто божественным. Ей вспомнился насыщенный вкус соуса, который Шон предложил продегустировать прямо с его пальцев. Грейс посасывала их, в равной степени наслаждаясь чудесным ароматом и текстурой, как пищи, так и самого мужчины.

«А ну-ка хватит! Соберись!» — прикрикнул на нее внутренний голос.

Пора уже перестать каждую минуту предаваться навязчивым мыслям о Шоне. Большую часть прошлой ночи она и так провела в слезах, плача по Шону Йоханссону. Ей вообще не удалось заснуть. Не хватало еще пустить превосходный рабочий день насмарку из-за него.

— Говядина с апельсиновой цедрой по-китайски… Понятно.

Грейс показалось, что ответ насчет говядины был утвердительным. А может, наоборот: имелось в виду, что это блюдо в стоп-листе? Черт, она должна заставить себя включить мозги и втянуться в работу. До этой вечеринки оставались считанные дни, а Мэтт и без того пребывал в дурном настроении. Если все полетит к чертям, она не сможет больше работать с ним.

— Послушайте, Сью, почему бы вам просто не прислать мне список на электронную почту? Я полностью доверяю вам, и уверена, что вы сделаете все, что в ваших силах за оставшееся время... Что касается напитков, Мэтт хочет открытый бар (прим.: бесплатный бар, организованный для гостей торжества).

Ну надо же, какая неожиданность! В последнее время жизнь Мэтта походила на один сплошной громадный открытый бар.

— Вы сможете уладить вопрос с барменами?

Спустя двадцать минут обсуждений о том, сколько им потребуется барменов, Грейс наконец-то удалось отвязаться от телефона. День выдался весьма продуктивный. Судя по всему, с вечеринкой будет полный порядок. Раз контракт с «Брайсон-билдинг» уже заключен, ожидается, что деньги начнут поступать в ближайшее время. Они понадобятся, чтобы покрыть расходы на эту гулянку.

— Приветик! — Кайла с улыбкой смотрела на нее сверху вниз. Подруга окинула взглядом весь офис. — А где твой красавчик? Сейчас почти три часа. Разве он не должен был уже примчаться на всех парах с твоим послеобеденным кофе, чтобы тебе не пришлось нагружать тяжкой ходьбой свои изящные пальчики на ногах? Что-то я не видела его поблизости. — Кайла склонилась поближе к Грейс, едва заметно усмехаясь. — Неужели ты где-то держишь его связанным?

А ведь он даже ни разу ее не связал. Они не успели зайти так далеко. Грейс сделала глубокий вдох и попыталась непринужденно улыбнуться.

— Он вернулся в Чикаго.

Лицо Кайлы моментально поникло.

— Ох, милая, мне так жаль.

— Не велика потеря. Подумаешь, небольшая интрижка. Думала, ты будешь счастлива, что я немного поразвратничала.

Грейс говорила спокойным, ровным тоном, в надежде, что ей удастся отделаться малой кровью к концу этого разговора.

Как и следовало ожидать, подруга не купилась на ее показную браваду в стиле «крутой штучки». Кайла схватила Грейс за руку, стащила со стула и обняла.

— Милая, ты даже не знаешь, что значит удариться в разврат. Если уж вы переспали, то для тебя это было не просто мимолетное увлечение. Ты собираешься снова увидеться с ним?

Грейс замотала головой. Больше не было нужды притворяться. Ее глаза блестели от слез, которые она сдерживала из последних сил.

— Нет. У меня даже нет его номера телефона. Он оставил записку, и в ней нет ни слова о том, что мы еще созвонимся.

— Вот козел!

— Это была всего лишь интрижка, — произнесла Грейс, качая головой. И это была чистая правда.

Она всегда знала, что этим все и закончится. Шон в любом случае вернулся бы в Чикаго. Грейс просто думала, что сможет удержать его рядом с собой немного дольше. А еще она надеялась, что мужчина хотя бы попрощается с ней.

— Только не для тебя, — Кай позволила ей снова опуститься на стул. Лицо подруги вспыхнуло от гнева. — Попадись он мне сейчас, я бы его так отметелила, что мама родная не узнает, а потом списала бы все на несчастный случай. Если он не видит, какая ты потрясающая, значит он круглый идиот.

Кайла выглядела очаровательно в солнечно-желтом платье и синем шарфике, правда, ее наряд совсем не соответствовал погоде за окном. Снаружи шел проливной дождь, и раскаты грома сотрясали стены здания.

— Он просто такой же мужик, как и все. Ну, честно, Кай, все нормально.

Погода идеально отражала настроение Грейс. Последнее, чего ей сейчас хотелось, это прямо посреди офиса вести с Кайлой разговор по душам, который непременно закончится слезами. А она не хотела больше плакать. Прошлой ночью Грейс и так слишком много рыдала; глаза у нее до сих пор были припухшие и заплаканные.

Несколько секунд Кайла изучающе смотрела на свою подругу, и затем нахмурилась.

— А вот в этом я сильно сомневаюсь. И убеждена, что тебе сейчас просто необходима шопинг-терапия. Ну, или хотя бы провести какое-то время в компании Сеньора «Куэрво» (прим.: легендарный мексиканский бренд текилы). Раз уж ты теперь вновь свободна как птица в полете, надо бы тебя с кем-нибудь познакомить. Тебе нужно выкинуть из головы этого придурка и снова забраться в седло, — вдруг на лице Кайлы промелькнуло ошарашенное выражение. — Разве что… До меня тут слушок дошел, что вчера вечером ты ушла в сопровождении Адама Майлза.

Грейс не совсем понимала, какое это имеет отношение к тому, чтобы вернуться в седло. Не то чтобы у нее вообще были планы оседлать в обозримом будущем какого-нибудь жеребца, или мужчину. Она позволила себе рискнуть и закрутить пылкий всепоглощающий роман, но обожглась.

— Мы вчера просто вместе поужинали и посмотрели фильм. Он мой друг, да к тому же гей. Между прочим, Джейк был с нами.

Ни о каком горячем свидании и речи быть не может, когда парень приводит с собой своего бойфренда.

— Мать честная! Что конкретно значит это твое «Джейк был с нами»? Тоня из отдела кадров сказала, что эти мальчики просто дикий огонь в постели.

Грейс почувствовала, что у нее глаза лезут из орбит.

— Что ты несешь?

— Тоня сказала, что у нее никогда в жизни не было такой ночи, как та, которую она провела между этими двумя.

— Нет же. Они геи, а не бисексуалы. У них только-только начались отношения. Даже представить себе не могу, чтобы они такое учудили.

Хотя… в общем-то могла, но только уж в совсем грязных сексуальных фантазиях. Оба мужчины были просто великолепны. Каждый раз, представляя, как они целуются, Грейс немного бросало в жар. Но мысль о том, как после поцелуя эти двое притягивают в свои объятья наблюдающую за ними девушку, и впрямь не по-детски ее распаляла.

— Нет. Наверняка это все пустые байки. Знаешь, тебе следует поменьше уделять внимание сплетням.

— И чем же ты мне предлагаешь заняться? Работой? Да это же скука смертная, Грейс. Лучше уж я буду думать о твоей внезапно разбушевавшейся, горячей сексуальной жизни. И, кстати, я ничего не говорила о том, что эти двое бисексуальны. Не исключено, конечно, но если верить словам Тони, они оба неровно дышат к девочкам. Хоть один из них делал какие-либо поползновения в твою сторону? Бьюсь об заклад, это был наш задумчивый бука, Джейк. Не сомневаюсь, что он еще и напористый.

— Нет, это был не Джейк, — Грейс не хотела этого говорить. Слова, словно сами вылетели изо рта.

От ухмылки Кайлы прямо стало светлей в помещении.

— Значит, это был Адам. О, мой Бог, Грейс! И что у вас было?

— Ничего.

Так ведь? Это был всего лишь легкий поцелуй. Плюс очень много держания за руки. Даже притом, что большую часть вечера Адам держал свою руку обвитой вокруг ее талии, это делалось без всякой задней мысли. Грейс не была настолько самовлюбленной, чтобы ожидать, будто тридцатилетний горячий красавчик будет таскаться за ней. Точнее, красавчик и его бойфренд. Хотя, если вдуматься, она никогда не видела их целующимися. Может, они просто стесняются? Женщина тряхнула головой, отгоняя прочь нелепые мысли. Они не могут быть натуралами.

— В этом не было ничего такого, — настаивала Грейс. — Не знаю, что там приключилось с Тоней, но лично я сейчас гожусь исключительно для того, чтобы на метле летать, горожан пугать – если ты понимаешь, о чем я.

Увы, мысли о двух горячих мужчинах не смогли прорваться сквозь завесу ее печали и тоски по Шону. И даже если бы речь шла о четырех красавчиках, Грейс все равно бы не смогла возбудиться так, как от мысли о мужчине, которого недолгое время имела счастье называть «Сэром».

— В этом я сомневаюсь. Вижу, у тебя все очень плохо с самосознанием, — выпрямившись, Кайла тяжело вздохнула. Она сняла с шеи шарфик и стала наматывать его себе на голову, прикрывая волосы. — Что ж, ничего не поделаешь. Нам нужен латте. Я собираюсь бросить вызов ливню и принести нам кофе. А ты сиди здесь. У тебя и без того денек паршивый. Ты всегда в это время идешь за кофе. Сегодня я это сделаю за тебя.

Вот только в последнее время за кофе ходила вовсе не она. Это был Шон. Кофейня находилась в двух кварталах отсюда, и мужчина взял на себя каждодневную беготню до нее. До вчерашнего дня.

Каждый божий день Грейс непременно мчалась за кофе ровно в три часа дня. Но как только она начала встречаться с Шоном, он взял на себя труд приносить ее латте, и затем они некоторое время просто болтали. Вчера ей с горем пополам удалось заставить себя пройтись до кофейни. После этого у нее не осталось и тени сомнения в том, что он ушел, и теперь ее жизнь вернулась в прежнее русло.

— Ты вовсе не обязана это делать, Кай. Там снаружи сущий кошмар.

— Дождь уже стихает, к тому же мне нужен кофеин. Одолжи мне свой зонтик и дождевик, и тогда со мной все будет путем, — сказала Кайла, уже протянув руку в ожидании.

Грейс вздохнула и снова поднялась на ноги. Она обняла свою подругу. По крайней мере, если уж ее жизнь вернулась к норме, рядом будет Кайла. Сейчас ей как никогда нужны сахар, кофе и девчачьи разговоры.

— Спасибо, — сказала Грейс. — Прихвати мне еще пару печенек. Сегодня вечером я вроде как должна пойти с Адамом и Джейком на «счастливый час». Не хочешь присоединиться к нам? Сможешь составить собственное мнение о моих шансах на будущий «менаж а труа».

Которые окажутся нулевыми, но Грейс готова была подыграть подруге. Как-никак, Кай отдувается за всю их маленькую женскую команду, отправляясь на кофейную пробежку.

Когда Кайла привела себя в полную боеготовность для встречи с дождем, она бойко отсалютовала на прощание и пообещала вернуться так быстро, как только сможет. Грейс снова уселась за свой стол. Ранее днем Мэтт тоже покинул офис, сразу после того, как рявкающим голосом отдал ей несколько распоряжений. Он пребывал в ужаснейшем настроении, и у него явно было жуткое похмелье. Теперь же вокруг воцарилась полная тишина. У Грейс мелькнула шальная мысль снова посетить хранилище ячеек в том отделении почты и задать несколько вопросов. Однако погода приняла решение за нее. Впрочем, она могла сделать кое-что другое.

Грейс встала и направилась к двери в кабинет Мэтта, но с удивлением обнаружила, что та была заперта. А ведь он никогда не запирал свою дверь. Она дважды попыталась открыть ее, прежде чем приняла новую реальность. Сбитая с толку, Грейс вернулась к рабочему столу и достала свои ключи. Наверное, Мэтт забыл, что у нее имелся дубликат, или же просто сделал это по ошибке. Как бы то ни было, она вошла в его кабинет. Грейс хотела взглянуть на тот заключенный Мэттом контракт – в пятницу они всей фирмой будут отмечать удачное закрытие именно этой сделки, которая сулила им большую прибыль.

Ей потребовалось некоторое время, чтобы отыскать нужный файл. Грейс стала просматривать бумаги, внимательно вчитываясь в каждую строчку. Спустя двадцать минут она дочитала последнее предложение ныне подписанного контракта, после чего нижняя челюсть у нее отвалилась.

На сделке с «Брайсон-билдинг» они потеряли кучу денег. Как такое могло произойти? Зачем Мэтт это сделал? Как, скажите на милость, ему только в голову взбрело заключить такой контракт?

К тому времени, как Грейс оторвалась от документов и подняла глаза, в дверях уже стоял Адам, с улыбкой на лице и протянутой к ней рукой.

***

Сидя в своей машине, Шон наблюдал, как она переходит улицу. Ее лицо было прикрыто краем ярко красного зонта, но он узнал дождевик, в котором видел ее этим утром. Шон посмотрел на время – ровно три часа дня. А значит пришла пора для послеобеденной кофейной пробежки. Не похоже было, чтобы этот дождик мог помешать Грейс добраться до ее священной дозы кофеина.

До чего же сегодня был хреновый день. Он совсем не спал. Каждый раз, закрывая глаза, Шон видел только одно – Грейс, зажатую между телами Адама и Джейка, а следом в этом видении появлялся Патрик Райт, бывший агент ЦРУ, и убивал их всех. Со стороны мистера Блэка было очень, мать его, любезно умолчать о том, что на самом деле он охотится на агента-изгоя. Каков ублюдок!

Вернувшись из Аддисона, Шон отправился прямиком к Йену, где от всей души выорался на брата за то, что тот все это время держал его в неведении. После этого он передал сделанную им копию улик.

Шон вылез из внедорожника, чтобы и дальше вести неустанную слежку за Грейс Хоторн. Он знал, куда она идет, так что старался держаться поодаль. Меньше всего ему хотелось, чтобы Грейс заметила его. В противном случае, он еще ниже упадет в глазах своего брата.

По крайней мере, благодаря той информации, которую ему удалось добыть прошлой ночью, Шон хоть немного сумел поправить свою упавшую ниже плинтуса репутацию. Оплаченная Грейс ячейка, которой пользовался Эван Парнелл, была забита до отказа. Там лежали два паспорта, множество кредитных карт на разные имена, наличка в валюте нескольких стран. Кроме того, среди всего этого добра нашлось весьма интересное досье на некого Илая Нельсона, который уж больно смахивал на мистера Блэка. Судя по всему, под личиной Эвана Парнелла почти наверняка скрывался Патрик Райт, над чьим лицом славно потрудился пластический хирург. И, похоже, что у него были свои счеты с их общим другом из ЦРУ. Найденные Шоном документы содержали целый ряд серьезных обвинений в отношении этого человека. Там также имелись данные, свидетельствующие о том, что Парнелл продавал китайцам корпоративные и государственные секреты, и что он намеревался сделать это снова.

И в самом эпицентре этого замеса находилась Грейс.

Так кто же она? Милая вдова со склонностью к подчинению, которой просто очень не повезло с работой, или все-таки смекалистая подельница? Неужели ему действительно это так важно? Он всю ночь не сомкнул глаз, думая о ней.

Грейс глубоко пробралась ему под кожу и опутала его сердце, как сорняк, и если ничего не предпринять, ей вполне по силам задушить его насмерть. Но что он мог сделать? Уйти? При одной этой мысли у него внутри все обрывалось. Прошлой ночью Шон решил, что нельзя оставить Грейс на съедение волкам. Что бы она там ни сделала, он позаботится обо всем. Эта женщина сама прибежит к нему в тот же миг, как осознает, какие проблемы ей светят. Когда все это закончится, он предложит Грейс Хоторн свою защиту, и как только она будет связана с ним по закону, ей больше не будет позволено приближаться к этому миру. С его подачи у нее будет самый лучший адвокат, какого только можно купить за деньги, и немного погодя они раз и навсегда распрощаются с этой историей. Он бросит работу в «Маккей-Таггарт» и поступит в кулинарную школу, а Грейс наконец-то будет в безопасности, подальше от всего этого.

Шон решил, что никогда и ни за что не позволит ей узнать, какой властью она обладает над ним.

А тем временем, впереди него, Грейс со своим красным зонтом свернула в проулок, решив срезать дорогу до кофейни. Шон остановился. Будет выглядеть странно, если кто-то последует за ней в узкий переулок. Он нырнул в гастрономическую лавку рядом с проулком и купил себе чашку кофе. Ему надо просто подождать: через пару минут она и так появится.

Шон безотрывно смотрел в окно и думал о своей последней ссоре с братом. Он аргументировал тем, что им следует привезти Грейс к себе и предложить ей пойти на сделку с законом. Йен в свою очередь подчеркнул, что у них нет никаких полномочий для того, чтобы заключать с кем-либо сделки. Большой Таг хотел просто ждать и наблюдать за тем, как будут развиваться события. Шон понимал, что это значит. У Йена был план, и брат не собирался никого посвящать в детали своего замысла.

Кофе обжигал горло, но Шон радовался разливающемуся по телу теплу. Не более двух дней назад именно он был тем, кто бегал после обеда за кофе для Грейс. Шон также посвятил день готовке для нее, и в целом тщательно настраивался на то, чтобы позаботиться о ней, когда она вернется домой с работы. Каким же он был идиотом.

На этот раз отношения между ними будут складываться совсем по-другому. Йен был прав. Ему нужна саба, которая будет покорна его воле двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Если Грейс попросит у него защиты, то получит ее только при условии, что примет его в качестве своего постоянного Мастера. Он наденет на нее ошейник и кольцо, и она будет носить их как миленькая.

«Нет, не будет. Вероятнее всего, Таггарт, она просто отлупит тебя по голове той самой чугунной сковородой, которую ей прикупила маменька. С чего ты вообще взял, что она придет к тебе, когда у нее в качестве защитников есть парочка активных поборников любви на троих».

Шон вспомнил, с какой нежностью эта женщина подчинялась ему. Может быть, Грейс и солгала, сказав, что любит его, но в том, как она откликалась на него в сексуальном плане, не было ни капли притворства. Шон знал, какую страсть распалял в ней. Она готова была сделать все, что он пожелает. В отличие от него, Адам и Джейк не являлись Домами как таковыми, несмотря на все их сексуальные причуды. Поэтому Шон не имел ни малейшего представления, каким образом они смогут в полной мере удовлетворить потребности сабмиссива вроде Грейс. Секс – это ключ к тому, чтобы держать Грейс в узде.

Он свяжет ее и заставит немного попотеть. Шон невероятно искусно умел обращаться с однохвосткой. Он будет хлестать ее, целовать плетью, и дразнить до тех пор, пока она не станет умолять его овладеть ею. А над этим ему еще надо будет подумать, ведь нельзя же так легко поддаваться на ее мольбы. Он будет непреклонен, сколько бы его член ни взывал к тому же, что и она. Шон планировал некоторое время держать Грейс на Андреевском кресте. Он бы использовал на ее киске вибратор, а на сосках – зажимы. И ей не будет дозволено кончать до тех пор, пока ему этого не захочется. Этим балом будут править он.

Шон смотрел в окно на проходящих мимо людей. По ту сторону стекла женщины шли под зонтами, дети шлепали по лужам, когда мамы пытались тащить их за собой, пара мужчин спешили куда-то. И тут его взгляд зацепился на прохожем в бейсболке. Этот человек никуда не торопился. Он шел спокойным размеренным шагом, словно дождь был ему не помеха. У Шона возникло смутное ощущение, будто он видел мужчину в бейсболке раньше, даже притом, что голова этого человека была повернута к нему затылком. Возможно, это кто-то из офиса Грейс?

Шон взглянул на часы и с удивлением обнаружил, что прошло десять минут. Она уже должна была вернуться. Легкая дрожь страха пробежала у него по коже, отчего руки покрылись мурашками. Где же Грейс?

Он выбросил свой кофе в мусорку и вновь вышел под дождь, который зарядил с новой силой. Может, она просто прислушалась к здравому смыслу? Наверняка решила, что будет лучше переждать ливень в кофейне, где можно в уютной обстановке насладиться своим послеобеденным латте. Это казалось вполне логичным. Так почему же его желудок скрутило в тугой узел?

Откуда ни возьмись налетел сильный ветер. В тот же миг Шон с нарастающим ужасом увидел, как по асфальту несется красный зонтик Грейс, подхваченный мощным порывом. Ветер уносил его как воздушный шарик, который освободился от силы земного притяжения. Зонт пронесся мимо оторопевшего от ужаса мужчины, прежде чем выметнуться на улицу и укатиться прочь. Шон рванул вперед. Он пытался заставить себя бежать быстрее, но ноги словно были налиты свинцом. У него ушла целая вечность, чтобы пробежать полквартала до того маленького переулка, в котором исчезла Грейс. Время, казалось, текло издевательски медленно, а потом и вовсе остановилось.

Шон почувствовал, как у него внутри все похолодело, едва он увидел в переулке тело. Она лежала под дождем лицом вниз. Конечности были согнуты под неестественными углами, как если бы тело попытались передвинуть, но в итоге бросили эту затею, поняв, что задача невыполнима.

— Грейс, — голос Шона звучал чуть громче шепота. Он не смог найти в себе силы закричать, как это обычно бывает с людьми в подобных случаях.

«Пожалуйста, кто-нибудь, отзовитесь. Ну же, Шон, пора вставать. Пожалуйста, пожалуйста, проснись, мать твою! Это все сон, очень страшный сон. Я вот-вот проснусь, и окажется, что я сижу в фургоне возле дома Грейс. Просто проснись».

Его руки начало трясти, когда он двинулся к женщине. Она лежала неподвижно, а потом Шон заметил странную алую воду, стекающую мимо его ног к тротуарному водостоку. Какое-то время он тупо глядел на асфальт, пока до него не дошло, на что он смотрит. Кровь. О, Господи, это же кровь Грейс текла по улице в сточную канаву.

Он побежал к ней, спотыкаясь. Хлынувшие из глаз слезы смешивались с дождем на его лице. А потом Шон рухнул на колени, увидев, что в ее спине торчит нож. Рукоятка была простенькая, невзрачная на вид, но в тоже время выглядела зловеще. Само лезвие полностью вогнали в тело Грейс, пронзив черный дождевик. Холодный металл вонзился в ее легкие, не иначе как прорезав себе путь сквозь серую блузку, которую она надела сегодня.

Грейс не дышала. В глубине души Шон осознавал, что ее больше нет. Весь его профессиональный опыт подсказывал ему, что рана смертельна. Но все-таки он молился. И даже не пытался вытащить нож. Это бы только ухудшило ситуацию. Хотя, куда уж хуже? Где-то на задворках своего разума Шон понимал, что должен бежать за тем мужиком в бейсболке – именно этот урод убил Грейс. Ему нужно сейчас же подняться на ноги и броситься в погоню, чтобы отомстить за смерть любимой женщины. Так почему же он по-прежнему сидит в переулке и плачет? Почему предается тщетной скорби, которая, похоже, вытеснила все другие мысли из его головы? Оцепенев от горя, Шон продолжал сидеть на месте, невольно задаваясь вопросом, сможет ли он вновь когда-нибудь пошевелиться.

У него не было больше сил выносить это. Он перевернул тело Грейс. Его найдут здесь, с ней. Найдут плачущим под этим долбанным дождем, но ему было плевать. Шон пристально вгляделся в ее лицо.

— Грейс?

Глаза, что смотрели на него невидящим взглядом, принадлежали не Грейс. Эта была ее коллега, с которой Грейс связывала тесная дружба. Та самая веселая кокетка, что пригрозила ему нанесением тяжких телесных повреждений, если он посмеет разбить сердце ее подруги. Кайла. На второй рабочий день Шона в агентстве Мэтта, она отвела его в сторонку и предупредила. Он был впечатлен свирепостью этой женщины. Получается, убита Кайла, а не Грейс. Кайла, которая была в дождевике Грейс и с зонтиком подруги. Кайла, которая убрала свои волосы под шарф, чтобы защитить их от дождя. Шон по ошибке принял ее за Грейс. Именно Грейс каждый день шла в кофейню одним и тем же маршрутом в одно и то же время.

Мужик в бейсболке хотел убить вовсе не Кайлу. Он думал, что это была Грейс. Как только этот тип поймет, что ошибся, то наверняка предпримет еще одну попытку.

Первым делом Шон позвонил в 911, а затем быстро вышел из переулка. Никто не заметил его. В этом он был уверен. Шон вернулся к своей машине и позвонил Джейкобу Дину.

Отныне Грейс выходит из игры, нравится это Йену или нет.

Глава 14

Адам Майлз буквально затолкнул Грейс в лифт, а следом за ними вошел Джейкоб Дин. Адам крепко держал ее руку в своей. Он снял пиджак и галстук, вид у него был небрежно-элегантный. Хотя, если подумать, этот мужчина просто не мог выглядеть по-другому. Она никогда не видела его в джинсах. Он ободряюще сжал ее руку.

— За Кайлу не переживай. Мы заскочим в кофейню забрать ее. То-то она обрадуется, что не придется идти пешком, когда на улице такой ливень.

Грейс вздохнула и сунула свой телефон обратно в сумку. Когда Адам появился на пороге кабинета Мэтта, чтобы отвести ее на ранний ужин, она отказалась идти, аргументировав это тем, что ей нужно дождаться Кайлу. Грейс дважды пыталась дозвониться до подруги, но никто не ответил. Кайла уже запаздывала почти на час. Лучше уж пойти и найти ее, как предлагал Адам. Сказать по правде, что бы ни предложил такой красивый мужчина, просто грех было бы отказываться. После всей этой суматохи, что развернулась во второй половине дня, Грейс было особенно приятно находиться в обществе Адама, словно она попала в тихую гавань.

Джейк стоял рядом с ними, пока спускался лифт. Причем он не выглядел как человек, который собирался приятно провести вечер. Джейкоб, казалось, был напряжен больше обычного. Его глаза блуждали из стороны в сторону, как будто он что-то искал. Мужчина говорил очень мало, и Грейс начала беспокоиться, что он из-за чего-то злится. Не из-за того ли, что у него не вышло провести вечер со своим парнем наедине? Грейс вполне могла его понять: едва ли ему хотелось, чтобы рядом болтался третий лишний.

— Знаешь, Адам, я лучше поеду домой. А по пути заеду в кофейню и поищу Кайлу, так что вы двое можете ехать.

Договорив, Грейс послала ему поощрительную улыбку, надеясь, что он поймет намек. Ей будет не хватать его приятной, легкой компании, но она не хотела становиться между ним и Джейком.

— Мы бы предпочли остаться с тобой, милая, — Адам смотрел вверх, наблюдая, как уменьшаются числа на табло, которое отсчитывало этажи. Теперь, когда она присмотрелась к нему, то заметила, что он тоже казался немного напряженным. Что же с ними происходит?

— Я не думаю, что Джейк хочет, чтобы сегодня вечером рядом с вами была женщина. Ты лучше иди и повеселись со своим парнем, — приподнявшись на цыпочки, прошептала она ему на ухо.

Когда Адам опустил взгляд на нее, он казался ошарашенным. На его лице вдруг появилась медленная улыбка. Мужчина ответил ей, даже не думая говорить шепотом.

— Джейк абсолютно не против, чтобы рядом была женщина, милая.

Двери лифта открылись. Джейк повернулся к ней.

— Поверь мне, Грейс, если бы сегодня все обстояло несколько иначе, я был бы более чем счастлив показать тебе, насколько мне комфортно с женщиной.

Ничего себе. Не похоже, чтобы он шутил. Выражение его лица было совершенно серьезным. Прежде чем она успела ответить, Адам потащил ее за собой в подземный гараж. Неожиданно Джейк остановился и поднял согнутую в локте правую руку со сжатым кулаком (прим.: жест спецназа «Замри»). Адам обхватил Грейс рукой за талию, прижав ее спину к своей твердой груди.

— Что? — спросила она и огляделась, пытаясь понять, что такого попалось ему на глаза.

Грейс уже хотела было воспротивиться, но тут вспомнила, что не так давно какой-то придурок на мотоцикле чуть не врезался в нее, и это произошло на уличной стоянке. Более того, на внутренней парковке у нее каждый раз ползли мурашки по коже. Вокруг было слишком много мест, где можно спрятаться. Здесь было слишком тихо и мрачно. Грейс почти никогда не ставила машину на этой парковке. В данный момент она была премного благодарна мальчикам за сопровождение.

По гаражу эхом разнесся отрывистый звук чьих-то шагов. Они были далеко, но быстро приближались.

— Прикрой ее, — приказ Джейка прозвучал как низкий лай.

Адам среагировал молниеносно. В два счета она оказалась прижата спиной к опоре, и Адам заполнил собой все свободное пространство вокруг нее.

— Что происходит? — произнесла Грейс вполголоса. Ей казалось правильным говорить тише.

Адам перевел взгляд вниз, на нее.

— Все будет хорошо, солнышко. Мы с Джейком костьми ляжем, но убережем тебя.

— Я не понимаю, — Грейс чувствовала, как в душу заползают щупальца неподдельного страха. Что она вообще знала об этих мужчинах?

— Я все объясню, когда мы уберемся отсюда к чертовой матери. Обещаю, теперь все будет хорошо. Нам больше не нужно притворяться.

Он прижался к ней всем телом. Грейс даже шевельнуться не могла, пребывая в шоке. Губы Адама стали приближаться к ее лицу, и отнюдь не для дружеского чмока в щечку. Его чувственный рот вплотную подобрался к намеченной цели. Адам нежно прильнул губами к ее губам. Он целовал ее совсем не так, как Шон. Этот поцелуй был сладок, но когда она целовалась с Шоном, то всегда ощущала, как в ее лоне разгорается огонек желания.

— И почему я не удивлен, — холодные слова вырвали Грейс из ее мыслей. Моментально узнав этот голос, она оттолкнула Адама.

Вот он, стоит перед ней, как будто вселенная вырвала его прямиком из ее мыслей и воплотила в реальность. На нем были джинсы и футболка, которая промокла под дождем и теперь прилипла к груди. Мокрая ткань обтянула его рельефную фигуру так, что видна была каждая мышца. Светлые волосы зачесаны назад, отчего вид у него стал суровый, и ничто не могло смягчить черты его лица. Он выглядел великолепно мужественным, и все в Грейс отозвалось на него.

— Шон? — промолвила она.

Его голубые глаза прожигали ее насквозь. Адам снова обвил рукой талию Грейс, вынуждая ее встать рядом с ним.

— Где машина, сержант? Я хочу увезти Грейс отсюда как можно скорее, — голос Адама звучал по-другому. Его дразнящий, игривый тон сменился на нечто более жесткое и резкое. Он говорил как человек, который несомненно знает свое дело. — Мы заберем ее к себе и спрячем там.

— Я никуда не поеду, — ответила Грейс, освобождаясь от его хватки. Шон вернулся. Он все-таки вернулся. И застал ее целующейся с другим мужчиной. А вот это уже нехорошо. — Шон, он просто друг.

Шон прижал к бокам руки, стиснутые в кулаки. На нем было прямо-таки написано: «разъяренный мужик». Судя по всему, Домам очень не нравилось видеть своих саб в объятиях кого-то другого. Грейс понимала, что надо как-то смягчить его гнев. Теперь дело было за ней. Ее пальцы коснулись сердечка, висящего у нее на шее. В самый раз будет показать Шону, что она по-прежнему носит его ошейник. По правде говоря, ей не хватило духу снять кулон.

Голубые глаза Шона вспыхнули: взгляд скользнул вниз, к маленькой золотой подвеске на ее шее, а затем снова к Адаму.

— Да уж, он друг, каких поискать. Ручаюсь, дорогая. Адам очень хороший друг, по-другому и не скажешь. Значит так, никуда ты с ним не пойдешь.

Шон протянул ей ладонь, однако в голосе его звенел лед. Недолго думая, Грейс взяла его руку. Она отошла от Адама и подошла к Шону, встав к нему так близко, как только могла. Руку женщина положила ему на грудь. Он был весь промокший и холодный, как ледышка, но Грейс было все равно. Светлая радость наполнила ее сердце. Шон вернулся.

— Конечно, я никуда не пойду. Не теперь, когда ты вернулся. Хотя мне следовало бы изобразить из себя недотрогу, пусть это и не по моей части. Та записка, Шон, это был ужасный способ проститься со мной.

Шон устремил взгляд вниз, но глаза его остались холодными и суровыми. Вместе с тем мужчина поднял руку и запустил пальцы в ее волосы. Оттянув голову Грейс назад, Шон впился в ее рот своими губами. Другой рукой он схватил ее за ягодицы и рывком прижал к своему телу. У Грейс не осталось сомнений в его желании. Эрекция уперлась ей в живот, пока Викинг языком завоевывал ее рот. Грейс обмякла в его руках, позволяя себе прильнуть к нему. Что-то не давало покоя ее любовнику: Шон был сам не свой. Было ли это из-за того, что он застукал ее с Адамом, или из-за чего-то, что произошло в Чикаго – она не могла сказать наверняка, но понимала, что ему нужна эта демонстрация доминирования.

Когда Шон, наконец, оторвался от ее губ, чтобы глотнуть воздуха, Грейс коснулась линии его подбородка.

— Адам только друг. Честно. Он ничего такого в виду не имел.

— Еще как имел, — выдавил из себя Шон.

Лицо Адама раскраснелось.

— Конечно же имел, Грейс. Ты мне небезразлична. И уж конечно я забочусь о тебе куда больше, чем Шон, мать его дери! Он отдал тебя мне. Понимаешь? Шон решил оставить тебя, а потом сказал Джейку, что дает нам свое благословение на то, чтобы мы переспали с тобой.

— Сейчас не время и не место оспаривать мои права на мою сабу.

Шон сделал шаг в сторону Адама, и Грейс начала всерьез опасаться, что ей придется останавливать драку. Она не понимала, какая муха укусила Адама.

Он, казалось, совсем утратил инстинкт самосохранения. Грейс чувствовала в своем Доме еле сдерживаемую ярость. В нем так и читалась жажда насилия, но Адам только придвинулся ближе.

— О, да неужели? Твою сабу? Ты хотел сказать, твою рабыню, Таг? У Шона Таггарта ведь никогда не бывает подружек. Только рабыни. И ты должна знать, Грейс, что он меняет их, как перчатки. При нем ни одна подолгу не задерживалась.

— Джейк, если ты не хочешь, чтобы твой друг упокоился в неглубокой могиле в Восточном Техасе, я настоятельно рекомендую тебе заставить его заткнуться, — прорычал приказным тоном Шон.

Джейкоб Дин вертел головой, переводя взгляд с одного мужчины на другого.

— Ты серьезно собираешься сделать это здесь, сержант? Нам нужно ехать. Адам, попридержи язык, пока ты окончательно не выставил себя идиотом. Шон вернулся. Она сделала свой выбор. Что до тебя, гребаный ты неандерталец, может, сперва все же отвезем Грейс в безопасное место? А уж потом – милости прошу, можешь набивать на ее заднице татуировку «моя собственность».

У нее голова шла кругом от всего происходящего. Стоило Шону крепче сжать руку Грейс в своей, как ее мозг просто начало разрывать напополам от тысяч вопросов. Мужчина двинулся к ряду машин, чуть ли не силком волоча ее за собой.

"О чем говорила эта троица?"

Мужчины обменивались между собой какими-то обрывками фраз, смысл которых Грейс не понимала. Во всем этом не было смысла, они ведь едва друг друга знали. Она же сама познакомила их всего несколько дней назад. До этого они не встречались. И кто такой, черт возьми, этот Шон Таггарт?

Грейс уперлась в бетон восьмисантиметровыми каблуками своих туфель от «Джей Рене» и подалась назад, чтобы не дать тащить себя дальше. Самое время получить кое-какие ответы.

— Остановись. Почему они называют тебя «сержант» и «Таггарт»? И откуда ты их знаешь? Зачем меня нужно везти в безопасное место?

Когда Шон повернулся к ней, его лицо прорезали яростные складки. В страхе от увиденного, Грейс отшатнулась, но он держал ее руку мертвой хваткой, не давая сдвинуться с места.

— Подчиняйся мне. Садись в машину, — велел Шон, указывая на громадный внедорожник. Он подбросил ключи от автомобиля в воздухе, и Джейк ловко поймал их одной рукой. — Ты за рулем.

Шон прищурился, глядя на нее. Грейс не шевельнулась.

— Я никуда не поеду, пока кто-нибудь не скажет мне, что здесь происходит.

— На тебе мой ошейник, Грейс. Ты будешь подчиняться мне.

Ее лицо приняло упрямое выражение, губы поджались. Грейс посмотрела на мужчину стальным взглядом.

— Ты говорил, что это только, когда мы в спальне, Шон. Сейчас мы не в спальне. Мне нужны ответы на мои вопросы.

Вместо того, чтобы проявить благоразумие, Шон просто наклонился и схватил ее, перекинув через плечо хваткой пожарника. Грейс почувствовала, что мир – и буквально, и фигурально – перевернулся с ног на голову, и уронила портфель, когда ее тело оказалось прижато к твердому плечу Шона.

— Я передумал. Ты будешь повиноваться мне, или тебе придется адски поплатиться за непослушание. Я делаю это, чтобы защитить тебя, малышка. Следующие несколько часов пройдут гораздо легче, если ты будешь делать все, что я тебе скажу. Первый приказ на сегодня – полное повиновение. Во время допроса ты будешь смотреть на меня, ожидая моих указаний, и не вздумай лгать. Если с этих сладких губ слетит хоть одна ложь, а я об этом непременно узнаю, то ты окажешься у меня на коленях. И пощады от меня не жди. Клянусь, после того, как я закончу, ты целую неделю не захочешь садиться на задницу.

— Допрос? Что за игру ты затеял, Шон? Я не хочу принимать в этом участие.

Зачем кому-то допрашивать ее? Она начала бояться. Ее игривый Дом исчез, а его место занял холодный, агрессивный хищник. Этот зверь выглядел голодным, и Грейс испугалась, что ей уготовили роль обеда.

— Ну что сказать, молодец, Таг. Дама и так напугана, а ты еще вдобавок грозишься избить ее, — сказал Адам, его презрение было очевидным. В руках он держал ее портфель.

Грейс услышала, как открылась дверца машины, а следом – другая. Ее запихнули на заднее сиденье. В тот же миг, как женщина плюхнулась на кожаное сиденье, она начала карабкаться, пытаясь выбраться из салона автомобиля с другой стороны. У нее не было конкретного плана действий. Грейс лишь знала, что должна кое-что выяснить, прежде чем ехать куда-нибудь с Шоном. Ей стало ясно одно: она понятия не имеет, что вообще происходит. Грейс сумела добраться до дверцы, и едва ее пальцы сжались на дверной ручке, раздался щелчок. Она поняла, что все двери в машине заблокированы. А затем Шон потянул ее на себя. В ее душе, перехлестывая друг друга, одновременно закипали раздражение, отчаяние и чувство беспомощности, когда она оказалась прижата к нему.

— Отпусти меня или я вызову полицию!

— И как ты собираешься это сделать? — поинтересовался Шон, держа в руке ее сотовый телефон. Должно быть, он вынул мобильник из сумки Грейс. Шон передал его Джейку, который принялся заводить машину. Адам устроился на переднем сиденье рядом со своим партнером.

— Не в твоих интересах звонить копам. Поверь мне. С теми уликами, которые у нас имеются, они немедленно возьмут тебя под арест.

Грейс почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— О чем ты говоришь? Какие еще улики? Что происходит, и кто, черт побери, такой Шон Таггарт? — она практически выкрикнула эти слова, и они, казалось, эхом отражались от стен кабины автомобиля, пока Джейк давал задний ход.

— Я – Шон Таггарт, Грейс. Это мое настоящее имя. Шон Йоханссон был прикрытием, пока моя группа наводила справки о тебе и твоем боссе.

Внезапная трель телефона разрядила напряжение, а затем Шон тихо заговорил с кем-то на другом конце линии.

— Да, Йен, я именно так и сказал, — сказал Шон в трубку. Он продолжал разговор по сотовому, когда Адам повернулся, сидя на своем месте. Адам посмотрел на Грейс с немалой долей сочувствия в глазах.

— Меня действительно зовут Адам Майлз. В отличие от Шона, у меня нет послужного списка, так что я могу время от времени называться своим настоящим именем. Грейс, хочу, чтобы ты знала: я не верю, что ты замешана во всем этом. Просто тебя втянули в эту передрягу. Я говорил серьезно тогда. Мы с Джейком правда хотим позаботиться о тебе.

— Черт бы тебя побрал, Адам. Ты что, напрашиваешься, чтобы он тебя укокошил? — брюзжал Джейк, нажимая несколько кнопок на приборной панели внедорожника.

Грейс удивилась, увидев, что в зеркалах автомобиля появилось несколько разных изображений. Похоже, в задней части машины была установлена камера, видео с которой отображалось прямо в окошке на зеркале заднего вида. Грейс склонила голову набок и увидела, что в обоих зеркалах бокового обзора тоже есть маленькие мониторы. Водитель, кем бы он ни был, мог с нескольких ракурсов видеть, как кто-то или что-то приближается к машине. Грейс сильно сомневалась, что подобная опция входит в стандартную заводскую комплектацию.

— Она заслуживает знать правду. Ты не больше моего веришь в ее причастность к этому делу, — спорил Адам.

Джейк покачал готовой.

— Это не нам решать.

Шон, по-видимому, уже заканчивал телефонный разговор.

— Хорошо, но я не позволю им забрать ее, Йен. Ты понимаешь? — он сунул мобильный обратно в карман и устремил взгляд прямо перед собой. Грейс пыталась прочесть что-либо на его лице, но оно напоминало кусок гранита. — Едем к Йену. Он позвонил Блэку. Агентство хочет поговорить с ней, но они согласились сделать это у Йена. Заночуем там, а завтра решим, что делать.

Лицо Адама стало пепельно-серым.

— Они собираются забрать ее, Шон.

— Забрать меня куда?

Ее руки начали дрожать, и она не могла остановить слезы, ручьем текущие по лицу. Джейк повернул машину в сторону автострады. Вновь начался дождь. Капли застучали по крыше внедорожника, чему Грейс была только рада. Может быть, за этим шумом мужчины не услышат, как сильно бьется ее сердце.

— Это называется «чрезвычайная выдача», — объяснил Адам. — Особая внесудебная практика, когда ЦРУ увозит тебя в другую страну для допроса, чтобы там можно было не соблюдать нормы Женевской конвенции о гуманном обращении с пленными.

— ЦРУ?

Во что, черт возьми, она вляпалась? На кой ляд ЦРУ сдалась ничтожная помощница по административным вопросам?

— Я не позволю Блэку никуда ее увезти, — прорычал Шон. — Твою мать, Адам, ты хочешь, чтобы у нее случился приступ паники? Неужели ты действительно веришь, что я позволю какому-то мудаку из Агентства прибрать к рукам мою сабу?

— Ну а чему ты удивляешься? Ты же без всяких угрызений совести отказался от нее и ушел. Ты отдал ее мне и, по словам Джейка, заявил, что даешь нам полный карт-бланш, чтобы обольстить ее.

Грейс заметила, как руки Джейка крепче сжались на руле.

— А еще я говорил, что он ляпнул это сгоряча.

— Да пошли вы все! — закричала Грейс, перепугав мужчин. Ей надоело слушать, как они без умолку грызутся между собой и спорят. — Вы расскажете мне, что происходит, и сделаете это прямо сейчас, или клянусь, я буду драться. Я буду кричать, пинать и колотить всех, до кого смогу дотянуться.

Шон обратил на нее свои холодные голубые глаза.

— Неплохо сыграно, дорогая. Ты серьезно хочешь меня убедить, будто знать не знаешь, что творится прямо у тебя под носом?

Грейс встретилась с ним взглядом. До нее начало доходить, что ее просто использовали. Эти трое мужчин, очевидно, были хорошо знакомы друг с другом, и уже очень давно. Они все это время разыгрывали перед ней какой-то спектакль. Ее переполнила горечь.

— Ну раз уж выяснилось, что у меня нет ни малейшего представления о том, кто вы такие, думаю, можно смело сделать скидку на мой интеллект. Вернее, на его отсутствие. Считай, будто мне пять лет. Попытайся объяснить мне все так, чтобы я поняла.

Шон вздохнул и на мгновение закрыл глаза.

— Господи, ты до последнего будешь отыгрывать свою роль, так ведь? Тебе незачем притворяться, Грейс. Вот такой я идиот, раз знаю, что ты натворила, и все равно намерен защищать тебя. После того, как закончится эта история с Блэком, мы поговорим об условиях моей помощи, но пока что я тебе подыграю. В течение последних нескольких лет ЦРУ выслеживало агента-изгоя. Когда цэрэушники впервые обратились в фирму, в которой я работаю, то подсунули нам его «легенду» вместо реальной биографии. Только когда у нас появились веские доказательства того, что раньше он работал в Агентстве, наш контакт признал это. Человек, которого мы выслеживаем, уже несколько лет ведет активную подпольную жизнь в качестве экотеррориста. Это дало ему возможность наладить связи с определенными группами людей, которые представлялись для него полезными орудиями. Ты так с ним познакомилась?

Грейс почувствовала, что весь ее мир перевернулся вверх тормашками. Она расслышала слова «ЦРУ» и «экотеррорист», но никак не могла увязать их с какими-либо событиями своей жизни.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

Его великолепные губы изогнулись в недоверчивой ухмылке.

— Неужели? Мы знаем о твоем аресте.

— Я была ребенком. Меня арестовали за акцию протеста на частной территории. Мой отец заплатил штраф, и судья сказал, что записи по моему делу останутся закрытыми, потому что на тот момент мне было шестнадцать. Меня больше никогда не арестовывали. Предполагалось, что это должны были стереть из моей биографии.

Грейс помнила тот день, как если бы это было вчера. Перед глазами так и стояла картина, как оба ее родителя появились в тюрьме. Мама плакала, а папа был чертовски зол. Отец умер на следующий год, а она вышла замуж и забеременела вскоре после того, как ей исполнилось восемнадцать лет. Это был первый и единственный предпринятый ею акт гражданского неповиновения.

— Ничто и никогда по-настоящему не стирается, Грейс. Моя команда может раскопать все, что угодно. Тебе ничего не удастся скрыть от нас. Ты состоишь в Лиге Земли? Разве не потому ты якшаешься с ним? Это его прикрытие. Он прячется у всех на виду, если выражаться языком Агентства. Патрик Райт работает с подпольными экстремистскими группировками. Этот человек сменил множество имен, что вполне естественно для кого-то вроде него. Насколько я могу судить, он использует свою подрывную деятельность для сбора корпоративных и государственных секретов, чтобы впоследствии продавать их иностранным спецслужбам. Райт проникает в здания, где размещаются офисы корпораций или правительственные учреждения, и создает там проблемы. Притом обставляет все так, что никому и в голову не придет заподозрить нечто большее, чем банальный удар экотеррористов. Под шумок он копирует нужную ему информацию, и пока все настолько потрясены и опечалены ущербом, который нанесла его «группа», никто даже не задумывается о том, что же произошло на самом деле.

Мозг Грейс начал лихорадочно соображать.

— Патрик Райт? Фамилия как у Мэтта?

— Да, это его брат, — вмешался в разговор Адам. Он говорил с Грейс мягко, как будто пытался смягчить удары, которые то и дело сыпались на нее со всех сторон с тех пор, как ее нога ступила в тот чертов гараж.

— Мэтт замешан в этом? Погодите, я никогда не встречала его брата.

Голос Шона звучал столь же саркастично, сколь ласково звучал голос Адама.

— Не сомневаюсь, дорогая. Мы подозреваем, что Патрик Райт перенес уйму пластических операций после того, как завязал с работой в Агентстве. Ныне он действует под вымышленным именем. Уж Эвана Парнелла ты-то наверняка знаешь.

— О, Боже, — вырвалось у Грейс. Теперь все встало на свои места. Тайные совещания. Бессмысленные контракты. Во что Мэтт их всех втянул? — «Брайсон-билдинг».

— Да, но об этом, думаю, мы поговорим позднее.

— Шон, я ничего не знала.

Уже по одним только глазам было понятно, что он ей не поверил.

— Разумеется, именно поэтому твой компьютер буквально напичкан записями с камер видеонаблюдения и прочей информацией, которой мог бы воспользоваться вор. Послушай меня, тебе придется все нам рассказать. Если ты сдашь нам Парнелла, то тогда выпутаешься из всего этого.

Внутри нее нарастало разочарование. Как Шон мог подумать, что она имеет к этому хоть какое-то отношение? Он ведь знал ее. Она полностью открылась ему, отдала в его власть свою обнаженную душу и тело. Такой близости у нее никогда не было ни с одним мужчиной.

— Я ничего не знаю. Эван Парнелл просто парень с работы.

— Ты оплачиваешь его счета. Это на твое имя оформлен абонементный сейф, которым он пользуется.

— Я администратор Мэтта. Не припоминаю, чтобы я помогала Парнеллу в чем-либо, но если такое и было, то только по долгу службы. Это часть моей работы.

Последние несколько лет она выписывала чеки на все, в чем нуждался Мэтт. А уследить за всем было охренеть как тяжело, учитывая, что помимо этого ей приходилось заниматься целой кучей других вещей. Теперь, если вдуматься, как раз в то время, когда появился Эван Парнелл, Мэтт начал просить ее оплачивать всякую всячину из фонда смешанных расходов. И она не всегда задавала вопросы, когда босс отдавал ей распоряжение выписать очередной чек. Причем во всех этих случаях суммы не превышали пары сотен долларов, ну максимум – тысячу. Могли ли ее использовать для совершения чего-то противозаконного?

Шон, похоже, именно так и думал.

— Тебе дадут возможность ознакомиться со всеми уликами против тебя, когда мы доберемся до места назначения. Ты увидишь материалы дела по нашему расследованию, и, может, тогда прекратишь разыгрывать этот глупый фарс. Будет намного проще, если ты честно расскажешь нам обо всем. Ты просто мелкая рыбешка. А Патрик Райт – акула.

Он был так холоден с ней, так не похож на того теплого мужчину, который стал ее любовником. Что ж, оно и неудивительно, потому что того человека никогда не существовало. Это было всего лишь прикрытие, чтобы развязать ей язык. В голове Грейс просто не укладывалось, как ее угораздило оказаться в таком положении, но факт был неоспорим: она находилась в машине, под конвоем человека, которому на нее ровным счетом наплевать; который задумал использовать ее в своих целях. Грейс смотрела на мужчину, в которого влюбилась, понимая, что совсем его не знает. Не знает, кто он такой. Господи, надо же было быть такой дурой. О чем она только думала? Как можно было хоть на секунду поверить, что такой роскошный мужчина, как Шон Йоханс… Таггарт, мог вообще заинтересоваться ею? Она даже близко не дотягивала до его уровня, хоть и оставалась вполне себе привлекательной в свои сорок лет.

— Всем будет намного легче, если ты чистосердечно во всем признаешься, Грейс, — его осуждающий тон стал для нее последней каплей.

Грейс замкнулась. Ушла в себя, и позволила окружающему миру стать фоновым шумом. Она сложила руки на коленях, изо всех сил стараясь не прикасаться к Шону Таггарту. Это оказалось не так-то просто. Он был на редкость крупным мужчиной и, похоже, не питал ни малейшего уважения к ее личному пространству. Грейс тихонько отодвинулась, практически вжимаясь в боковую дверь.

Шон вскинул руку и схватил ее за предплечье.

— Не трать зря силы. Двери заблокированы, и ты не сможешь открыть их изнутри.

Она уж было хотела возразить, что вовсе не собиралась выбрасываться из движущегося автомобиля, но все-таки промолчала. Ей не о чем разговаривать с этим человеком.

— Не плачь, милая, — Адам повернулся и потянулся к ней.

Грейс отодвинулась и от него. Он тоже солгал ей. Она чувствовала, как по щекам катятся слезы. Да будь оно все проклято!

Как бы ей хотелось быть одной из тех людей, которые умеют не давать волю своим эмоциям. Увы, она никогда не была такой. Грейс всегда была как открытая книга, жила с душой нараспашку. Ничто так и не смогло закалить ее характер. Она молча роняла горькие слезы, и внезапно ее пробрал озноб. Одежда на ней была мокрая от того, что она прижималась к Шону, и теперь холод, казалось, проник до самых костей. Грейс почувствовала, как по коже побежала мелкая дрожь – то ли от холода, то ли от волнения. Ее знобило так сильно, что зуб на зуб не попадал.

Шон выругался, и она почувствовала, как мужчина зашевелился рядом с ней. Он сунул руку за заднее сидение внедорожника и достал оттуда одеяло. Грейс сидела неподвижно, пока Шон накидывал одеяло ей на плечи. Она напряглась, когда он притянул ее в свои объятия.

— Перестань, — скомандовал ей Шон, используя свой голос Дома.

Ну уж нет, она больше на это не купится. Все было не по-настоящему. Это просто еще одна уловка, которую Шон Таггарт использовал против нее. Он разгадал ее фантазии. Любящая забота, которую Шон проявлял к ней раньше, была приманкой в его ловушке. Он усадил ее к себе на колени, и она оказалась прижата к его груди, прежде чем успела запротестовать. Грейс извивалась, пыталась освободиться от него, но его руки, обернутые вокруг ее тела, были словно клетка. Она чувствовала себя абсолютно беспомощной, и так бывало всякий раз, когда дело касалось этого мужчины.

— Успокойся, Грейс.

— Я предпочла бы сидеть сама по себе.

Она мечтала оказаться от него как можно дальше. Грейс не могла думать ни о чем другом, кроме как о том, каким большим было его тело. Она вспоминала, какой защищенной чувствовала себя, когда верила, что он заботится о ней. Желание обнять его и выплакаться навзрыд было почти непреодолимым.

— А я предпочел бы, чтобы ты успокоилась и позволила мне позаботиться о тебе, — тихо нашептывал он ей на ухо. — Нет смысла бороться со мной, Грейс. Тебе все равно не победить. Ты попалась. Мне плевать, зачем ты это делала. Может быть, тебе нужны были деньги… а впрочем, неважно. Теперь с этим покончено. Так что расслабься. Я обо всем позабочусь. Я позабочусь о тебе.

Шон и не думал позволять ей сидеть в гордом одиночестве, и тем самым лишил ее возможности сохранить человеческое достоинство. Похоже, этот человек хотел отнять у нее все. Грейс неподвижно сидела в его объятиях, продолжая лить слезы. Возможно, она и не смогла бы убежать от него, но насчет остального он ошибался. Есть смысл бороться. И она собиралась устроить ему кромешный ад.

Глава 15

Шону очень не нравилось, как напряженно и скованно Грейс сидела у него на коленях, словно ей было невыносимо находиться так близко к нему. В какую, черт возьми, игру она играет теперь? В любом случае, получалось у нее плоховато. Он не понимал, для чего Грейс подчинялась ему, когда без труда могла бы окрутить его, заставив «побегать» за собой. Или теперь, когда ей лучше было делать все возможное, чтобы воззвать к его мягкой стороне, она, наоборот, напускала на себя холодный и оскорбленный вид. Ему следовало бы спихнуть ее со своих коленей и оставить мерзнуть. Вместо этого Шон притянул ее к себе, не в силах отрицать потребность быть ближе к ней.

Он думал, что она убита. Видел ее бездыханное тело и понимал, что проведет остаток своих дней в одиночестве. Грейс была его родственной душой. Той самой женщиной, которую он ждал всю жизнь. Шон сам не знал, что кого-то ждет, да и в принципе никогда не задумывался об этом, но в тот момент, когда ему показалось, что ее больше нет, мужчина понял, что Грейс для него единственная.

Что бы она ни сделала, он не отпустит ее. Стоило ему перевернуть ее тело и обнаружить, что на самом деле это Кайлу лишили жизни в том промозглом переулочке, Шон принял решение: Грейс никогда не должна узнать, как сильно он ее любит. И хорошо, что она до сих пор не догадывалась об этом. Эта женщина врала так долго, что скорее всего не распознала бы правду, даже если бы та ударила ее по лицу. Шон гадал, как давно она знает о нем. Он все это время танцевал под ее дудку. Но сейчас расклад поменялся, и отныне он будет заказывать музыку. Шон дал себе слово, что позаботится о ней, но никогда даже намеком не даст ей понять, что она удушающей хваткой держит его сердце в своих руках.

— Ехать осталось недолго, — мягко сказал Адам, отчего у Шона аж зачесались руки от желания заехать кулаком в лицо своего друга.

Адам то и дело оглядывался назад на Грейс, притом смотрел на нее так, словно она нуждалась в том, чтобы ее спасли от «конвоира».

Шон уставился на человека, которого знал много лет. Он познакомился с Адамом и Джейком в первый год службы в армии. Их склонность делить одну женщину на двоих не осталась для него секретом, но он всегда держал свой рот на замке. Шон раз за разом спасал их задницы. И вот как Адам отплатил ему? Подбивает клинья к его женщине? Очень скоро у них с Адамом состоится еще один разговор, который вполне может закончиться тем, что Шону придется прятать труп.

«Мне это не составит особого труда», — подумал Шон с каким-то диким удовлетворением.

Долгий настоящий бой придется ему по душе. В его теле клокотала и рвалась наружу неутоленная жажда насилия. Он не мог добраться до Парнелла, чтобы выплеснуть все, что накопилось. Пока что не мог. Зато под рукой был Адам.

— Я бы хотела позвонить адвокату.

Грейс говорила очень тихо, однако слова звучали ровно и сдержанно. Ее руки по-прежнему подрагивали, но остальную часть тела ей все же удалось взять под контроль.

Он посмотрел на нее, желая, чтобы она оказала ему ответную любезность, но ее глаза упорно смотрели вдаль.

— Я найму тебе адвоката, если возникнет такая необходимость. Хотя не думаю, что он тебе понадобится, — постановил Шон.

Мужчина намеревался сделать так, чтобы ей никогда больше не пришлось иметь дело с чем-то подобным. Патрик Райт, так же известный как Эван Парнелл – вот за кем действительно охотились цэрэушники. Им нет нужды привлекать Грейс к уголовной ответственности. Черт, да они вряд ли станут даже возбуждать дело против Патрика Райта. Громкий заголовок «ЦРУ упустило одного из своих!» хорошо смотрится на первой полосе в бульварной газете, но плохо сказывается на бизнесе. А агенты-изгои очень вредили репутации Агентства. Так что Патрик Райт не удостоится судебного разбирательства. ЦРУ предпочитает прятать свои скелеты в шкафу. Значит, когда придут «чистильщики», чтобы замести всю эту историю под ковер, главной задачей Шона будет обеспечить Грейс надежную защиту.

— Мне же положен телефонный звонок? — спросила Грейс.

Шон вздохнул.

— Тебя никто не арестовывал. Я как раз пытаюсь этого не допустить.

Джейк свернул на длинную извилистую дорогу, которая заканчивалась прямо в частном поместье Йена. Большой Таг жил за городом, где еще можно было вздохнуть свободно. Разумеется, Йену было глубоко безразлично, как здесь дышится. Его заботила исключительно приватность. Он выбрал это небольшое загородное поместье из-за отсутствия поблизости любопытных соседей. Пока Джейк осторожно вел машину по дороге, Шон прикинул в уме, что его брат наверняка уже в курсе их скорого прибытия. Здешняя система безопасности предупреждала Йена обо всех объектах, что проникали на его территорию.

— Так вы не копы? — уточнила Грейс.

— Мы не копы. Мы – группа бывших спецназовцев. Работаем в качестве частной охраны и время от времени подрабатываем на стороне, выполняя поручения правительства.

Она коротко и презрительно хмыкнула.

— Выходит, вы наемники.

Шона это нисколько не задело. Его и похуже называли.

— Называй нас как угодно, если тебе от этого полегчает. Важно то, что мы в силах справиться практически с любой ситуацией, какую ты только можешь себе представить. Мы можем вытащить тебя из этой заварушки. Ты просто должна довериться нам.

Адам отстегнул ремень безопасности. В руке у него был зонтик.

«Кто бы сомневался, что он будет тут как тут, готовый сопроводить Грейс в дом», — мысленно прокомментировал Шон.

— Конечно же, я доверюсь вам. К настоящему моменту все вы уже успели доказать, что и вправду достойны доверия, — изрекла Грейс и повернула голову, чтобы посмотреть в окно.

Шон проследил за направлением ее взгляда. В поле зрения показался большой фермерский дом Йена, к которому они быстро приближались. Дом окружала огромная терраса, а прилегающая территория была великолепно обустроена. Йен обеспечил себе весьма комфортную жизнь. А все, что Шон мог предложить Грейс – это паршивую квартирку, которая была намного хуже, чем ее собственный дом. Хотя денег у него скопилось прилично. Просто до сих пор ему не на что было их тратить. Шон понимал, что по-хорошему надо бы вложить эти средства в ресторан, который он хотел открыть, но если Грейс для счастья понадобится более уютное жилье, тогда ради нее можно будет и потратиться. Это конечно, при условии, что ему не придется раскошелиться по полной программе, чтобы уберечь ее от тюрьмы.

— Это дом моего брата.

Грейс повернулась и посмотрела на него впервые за двадцать минут. Ее ореховые глаза были опухшими от слез. Она, в отличие от некоторых женщин, плакала некрасиво. Если уж Грейс давала волю слезам, то делала это не стесняясь, без утайки. Шон ничего так не хотел, как прижаться своими губами к ее губам и заставить женщину забыть обо всем. Его руки спокойно лежали на ее коже, хотя он с трудом сдерживался, чтобы не начать блуждать ладонями по ее телу: так сильно́ в нем было желание приласкать ее и утешить. Грейс высунула язык и облизала губы, чтобы увлажнить их. Глядя на это, Шону показалось, будто это к его яйцам она легонько прикоснулась языком. Прошло слишком много времени. Ему нужно вернуться в ее постель. Он не будет уверен в своей власти над Грейс, пока не окажется глубоко внутри нее.

— Значит, про брата ты не соврал?

Ему не нравилось чувство вины, пронзившее его сердце, когда она смотрела на него так, как будто это он один во всем виноват.

— Нет, Йен реален, и ты вот-вот с ним встретишься. Не все сказанное мной было ложью. Рассказывая факты из моей жизни, по большей части я был честен с тобой. Просто не сказал тебе своего настоящего имени или чем зарабатываю себе на жизнь.

— Или что я вроде как подозреваемая.

— Да, об этом я тоже умолчал.

Как только эта женщина оказывалась с ним в постели, он мог заставить ее мурлыкать. Реакция Грейс на него не была фальшивой. Шон был уверен: все, что нужно сделать – просто укрепить эту связь между ними, и тогда она станет принадлежать ему.

— Когда встретишься с Йеном, не бойся его. Он может быть довольно пугающим. Просто доверься мне и позволь позаботиться о тебе.

Грейс отвернулась, но прежде он успел заметить недоверие в ее глазах. Это разозлило его. Шон хотел пробиться сквозь этот покров сдержанности, которым она окутала себя, и заставить ее принять его.

Машина подкатила к дому и остановилась. Даже со своего места он мог видеть старшего брата, Еву и Лиама, которые столпились на парадном крыльце. Йен стоял со скрещенными на груди руками, как колосс, и не сводил глаз с машины. Взгляд Большого Тага так и говорил Шону, что у него неприятности. Он обязан защитить Грейс от своего брата. Йен мог быть абсолютно безжалостным. Если Большой Таг решит, что Грейс приносит младшему брату одни лишь беды, то непременно сделает все возможное, чтобы устранить угрозу в ее лице.

Как только двери оказались разблокированы, Грейс слезла с его колен. Будь его воля, он бы внес ее в дом на руках. Повсюду была грязь из-за дождя и Грейс могла упасть, но маловероятно, что она позволит ему это сделать. Шон вылез из машины вслед за ней. Адам тут же занес зонтик над головой Грейс. Он вложил его ей в руку и раскрыл второй для себя. Похоже, Шону придется самому о себе заботиться, несмотря на то, что это были его машина и его зонтики.

Шон помчался вперед, чтобы укрыться от дождя, в то время как Грейс и Адам шли неторопливым шагом. Все-таки у них было чем прикрыться.

Йен нахмурился, когда Шон поднялся по ступенькам.

— Скажи мне, что никто не видел, как вы ее сцапали.

Джейк стоял прямо за спиной Шона, стряхивая капли дождя со своих волос.

— Конечно нет. А Шона вообще никто не видел. Мы с Адамом уболтали ее пораньше уйти с работы. Все остальные считают, что она проводит «счастливый час» со своими друзьями. Ей сообщат новости о Кайле где-то к вечеру, и это даст нам немного времени. Поверь мне, судя по тому, как любят сплетничать в этом офисе, кто-нибудь да обязательно позвонит и оставит ей сообщение на автоответчике. Никто не удивится, если завтра она не выйдет на работу.

— Она до сих пор не знает? — глаза Евы изучающе смотрели на кого-то за спиной Шона. Вероятно, она пыталась хорошенько рассмотреть Грейс, поскольку впервые видела ее вживую.

— Я не хотел вот так вываливать на нее плохие новости. Кайла была ей по-настоящему близкой подругой. Надо сначала как-то подготовить ее.

Шон знал, что ему следовало упомянуть об этом, но предпочел подождать, пока они не останутся наедине. У него должна быть возможность обнять Грейс, когда он скажет ей, что кто-то пытается лишить ее жизни. Может быть тогда она потянется к нему сама.

— Блэк здесь? — спросил Шон.

Йен покачал головой, и по его лицу скользнула едва заметная улыбка.

— Еще нет. И это как раз хорошо, поскольку, сдается мне, наша маленькая подозреваемая потихоньку сматывается отсюда.

Шон обернулся и увидел Грейс, идущую, вернее ковыляющую, по двору. Ее каблуки, казалось, утопали в траве, но она продолжала идти с высоко поднятой головой. Она не бежала, просто упрямо шагала вперёд. Маленький зонтик был идеально поднят над ее головой. Адам шел рядом с ней. Шум дождя заглушал его слова, но Шон не сомневался, что тот пытается убедить ее вернуться с ним. Адам просто не понимал, что такой женщине, как Грейс, требовалась твердая рука.

Шон сбежал вниз по лестнице и вышел под ливень. Его длинные ноги быстро преодолевали расстояние. Он не обращал внимания на дождь, который лил сплошной стеной. Грейс посмела ослушаться его. Из-за нее и так уже было предостаточно проблем.

— Грейс!

Она резко остановилась и повернулась к нему. Грейс выглядела непривычно чопорной в своей юбке и серой блузке, застегнутой на все пуговицы. Было бы лучше, если бы она расстегнула несколько этих маленьких жемчужин, но Шон не стал жаловаться. В конце концов, он не хотел, чтобы другие мужчины пялились на ее грудь. Ее лицо было бледным, когда она посмотрела на него.

— Я еду домой. Вы не копы, так что у вас нет никакого права держать меня здесь. Как только вернусь домой, я позвоню в полицию. Вот пусть они и разбираются во всем.

Кровь в его жилах начала медленно закипать. Она прямо-таки подталкивала его на бог знает что. Ему нужно было успокоиться.

— Это ради твоей же безопасности. Я делаю это вовсе не для развлечения.

— Это действительно важно, милая. Знай, что я на твоей стороне, — обнадеживал ее Адам таким голосом, что у Шона начали сдавать нервы.

Другой мужчина со смазливым мальчишеским лицом сладко умолял Грейс. Шону вдруг стало интересно, как будет выглядеть Адам после того, как ему оторвут яйца и засунут в глотку.

— Проваливай к чертовой матери, Адам! — Шон понимал, что вторгается в личное пространство другого человека, но Адам, похоже, и сам не считал нужным соблюдать чужие границы. Уже несколько дней кряду он ни в грош не ставил Шона. — Это касается только меня и моей сабы. Что-то я не вижу, чтобы на ней был твой ошейник, так что отвали.

Рука Грейс тут же легла на золотое сердечко, висящее у нее на шее. Одним плавным движением она сорвала с себя изящную цепочку и швырнула ее Шону в лицо.

— Я не принадлежу тебе. И никому из вас. А если кто-нибудь из вас последует за мной, я первым же делом позвоню в полицию, как только смогу поймать попутку, и выдвину обвинение в похищении.

Она развернулась и снова зашагала прочь.

Шон протянул руку и схватил ее за локоть. Одновременно с этим Адам толкнул Малыша Тага плечом назад, из-за чего последний потерял равновесие и вместе с Грейс упал в грязь. Зонтик отлетел в сторону. Женщина упала на Шона сверху, вжимаясь в него всем телом. Его член немедленно отреагировал. Лицо Грейс оказалось так близко к его лицу, что он без особых усилий мог бы поцеловать ее. А затем Адам потянул ее вверх. Он обхватил руками ее талию, словно защищая.

— Грейс, мне так жаль, — произнес Адам.

Сожалеет он… Не так сильно, как следовало бы. Терпение Шона иссякло. Без единого звука он вскочил с земли и бросился в атаку. Никаких криков, никаких предупреждений. Мгновение назад Шон лежал на земле, а в следующее – уже Адам валяется в грязи.

Шон отвел кулак назад и засадил его прямо в лицо своему сопернику. Он слышал крики Джейка на заднем плане. Пусть только сунется. Он и этого ублюдка ушатает. Адам брыкался, пытаясь скинуть с себя Шона, но у Малыша Тага было преимущество. Он обхватил одной рукой шею Адама и сжал горло. Адам начал задыхаться и оставил попытки сбросить противника. Он поднял обе руки, пытаясь оторвать пальцы Шона от своего горла. Шоном овладела ярость. За столь короткое время ему довелось пережить слишком многое: любовь к Грейс, ее потерю – сначала из-за ее собственного предательства, а затем из-за убийцы. Все это натянуло его нервы до предела. Грейс была жива, но почему-то казалось, что сейчас она гораздо дальше от него, чем когда он боялся, что ее больше нет. Шон осознавал, что полностью утрачивает контроль над собой, когда дело касалось Грейс, но это… О, с этим он в силах совладать.

Но затем и тут все вышло из-под контроля, когда что-то твердое сильно ударило его по затылку. Его хватка ослабла, и он повалился на грязную землю. Адам вскочил, не преминув воспользоваться подвернувшейся возможностью. Шон держался за голову, когда понял, что кулак Адама приближается к его лицу. Вдруг мелькнуло что-то серебристо-черное, и Адам тоже рухнул, присоединившись к Малышу Тагу на мокрой земле, а его некогда безупречный костюм превратился в месиво из грязи и крови.

Прямо над ними стояла Грейс; теперь зонтик был сложен, и она размахивала им, как дубиной. Она была соблазнительным ангелом-мстителем, взирающим на них сверху вниз. Ее волосы прилипли к голове, а блузка промокла насквозь. Было очевидно, что ей холодно. Грудь женщины вздымалась, когда она втягивала воздух в легкие. Шон внезапно понял, каково это – быть варваром. Эта женщина была его парой, и она бросила ему вызов.

— Грейс, с меня хватит. Кому говорю, тащи свою сладкую задницу в дом Йена, или у нас будут проблемы.

Адам поднялся на ноги. И только он собрался открыть рот, как Джейк тут же сомкнул руку на шее своего лучшего друга.

— Ни слова больше. Клянусь, Адам, если ты продолжишь в том же духе, я посоветую Йену уволить тебя. Если и это не поможет, я докажу Еве, что ты не годишься для службы.

У Адама отвисла челюсть.

— Какой ты, бл*ть, после этого друг? Она может оказаться той самой. Ты хочешь ее так же сильно, как и я. Пойми, я делаю это ради нас.

— Нет, ты делаешь это для себя. Ты ведешь себя как маленький эгоистичный полудурок. Я был твоим лучшим другом в течение многих лет. Мы прошли через такое дерьмо, из которого большинство людей в здравом уме не выбрались бы. И мы все это вывезли, потому что были командой. Мы также часть этой команды. Они были нашей семьей на протяжении многих лет. А ты ведешь себя как предатель по отношению к ним. Все чувства, прихоти и желания вторичны, когда речь идет о команде и выполнении миссии. Итак, Адам, вопрос в том, хочешь ли ты остаться членом этой команды или же надумал уйти?

Адам сбросил руку Джейка и зашагал к дому, его решение было очевидным. Джейк кивнул Шону и последовал за другом, оставив Шона наедине с Грейс. По крайней мере, хоть кто-то знал, как вести себя с Адамом. Глаза Грейс были широко раскрыты, словно она наконец осознала, в какой опасности находится. Она отпрянула от Шона, прижимая зонтик к груди, как будто эта мелочь могла остановить его.

— Так ты идешь внутрь, Грейс? — задал он вопрос ровным и спокойным тоном.

Шон стоял не шелохнувшись, не делая ни малейшего движения в ее сторону. Да ему и не нужно было. Когда он захочет эту женщину, то возьмет ее, и она ничего не сможет сделать, чтобы остановить его.

— Сказала же, я возвращаюсь домой. Я сняла этот дурацкий ошейник, Шон. Можешь отдать его следующей идиотке, которая будет настолько глупа, чтобы довериться тебе.

Кровь в его венах забурлила, в тоже время его гнев начал превращаться во что-то другое. Если так пойдет и дальше, они однозначно завалят допрос. Нельзя же, чтобы все видели, как между ними искры летят. Пожалуй, пришло время пойти на поводу у своих инстинктов.

— Мне не нужна другая саба, малышка. Ты моя. Так будет и впредь.

— Не в этой жизни, Шон, — огрызнулась Грейс. Каждым движением своего тела она просто умоляла его решить вопрос силой.

— У тебя есть стоп-слово, Грейс, — великодушно напомнил он. — Не желаешь ли произнести его?

— Пошел ты!

В ответ Шон практически зарычал.

— У тебя другое стоп-слово, детка.

Через секунду он был на ней.

***

Какого черта она творит? Она же без конца дергает тигра за хвост и, кажется, не может остановиться. С того самого момента, как Грейс узнала, что все это время Шон врал ей, что-то темное поселилось у нее в душе. Какое-то время это чувство заглушали печаль и неуверенность в себе, но теперь оно вспыхнуло с новой силой и потребовало, чтобы его услышали.

— У тебя есть стоп-слово, Грейс.

До чего же Шон великолепен. Его светлые волосы потемнели от влаги, а одежда прилипла к телу, как жадная, боготворящая любовница. Он смотрел на нее в упор, не оставляя никаких сомнений относительно своих намерений. Несмотря на то, что дождь лил как из ведра, сквозь шум воды в низком рычании Шона безошибочно угадывалось предложение амнистии. Он хотел, чтобы она подчинилась. Хотел видеть ее стоящей на коленях в ожидании его команды. И если он не сможет этого добиться, то хотел, чтобы она сама признала, что все это не для нее, и ушла.

— Не желаешь ли произнести его?

Слова слетели с ее губ, прежде чем Грейс смогла оценить, разумно ли произносить их. Да, она серьезно влипла, и все же заветное стоп-слово было похоронено в глубинах ее сознания, без всякой надежды когда-либо быть сказанным вслух.

— Пошел ты!

Свирепая улыбка осветила его лицо.

— У тебя другое стоп-слово, детка.

Шон двигался едва ли не быстрее, чем мог уследить ее глаз. Он был таким проворным и грациозным. Времени у нее хватило только на то, чтобы снова замахнуться зонтом, но прежде чем она успела нанести удар, его рука обхватила ручку. Шон отшвырнул зонтик. Грейс попыталась развернуться, чтобы продлить схватку, но исход противостояния был предрешен. Она сдастся, но не без боя.

Он с силой притянул ее к себе. Грейс отталкивала его, вырывалась, но он только сильнее прижимал ее грудь к своей. Его руки сжались вокруг ее запястий, образуя некое подобие кандалов, из которых ей было никак не вырваться. Шон обрушил яростный поцелуй на ее губы.

«Да», — прозвучал где-то глубоко внутри нее предательский голос.

Вот к чему она его подталкивала. Именно это ей и было нужно. Грейс ни за что на свете не попросила бы об этом. Гордость велела ей держаться подальше от этого мужчины, но ее сердце было готово подтолкнуть его к тому, чтобы он дал ей именно то, чего она хотела. А хотела она Шона. Так неистово хотела, чтобы он был внутри нее, что это поразило даже ее саму. Шон доминировал в поцелуе, подавлял малейшее сопротивление своими губами и языком, подчиняя ее своей воле. Грейс чувствовала себя маленькой и беспомощной по сравнению с ним. Он терзал ее рот, пока дождь хлестал им в лицо, но все, что она могла чувствовать – это его желание.

И все же… Грейс попыталась толкнуть его в грудь. Он использовал ее, и будет продолжать делать это в будущем. О чем она только думает? Почему не может использовать свое стоп-слово и покончить со всем этим?

— Не борись со мной, — хрипло пробормотал он, легонько касаясь губами ее губ. — Я хочу быть нежным. Хочу показать тебе, как хорошо все может быть между нами. Если продолжишь меня дразнить, я отведу тебя в темницу, а там не будет никакой нежности.

Но она не хотела его нежности, которая, как выяснилось, была ложью. Но вот его страсть приняла бы. Грейс приподняла ногу и резко опустила ее на подъем стопы Шона. Он зашипел от боли, когда острая шпилька впилась ему в ногу, и мгновенно отпустил ее руки. Грейс повернулась и рванула прочь, пытаясь сбежать. Но не успела она сделать и двух шагов, как угодила лицом в грязь, когда Шон повалил ее на землю и накрыл своим большим телом. Она оказалась зажатой между размокшей землей и твердостью Шона.

— Я ведь предупреждал тебя, — прикрикнул он, прижимая ее к земле.

Грейс сопротивлялась, но этот мужчина был слишком тяжелым. Она почувствовала, как Шон зашевелился, ерзая по телу, а затем одним плавным движением он перевернул ее и вновь быстренько скрутил. В руках у него был кожаный ремень. Полоской кожи он связал ей руки перед собой прежде, чем она успела запротестовать. Держась за ремень, Шон рванул ее за собой, словно теленка, которого только что заарканил.

— Ты можешь пойти со мной своим ходом, или я потащу тебя по грязи. Выбор за тобой, Грейс.

Или она могла бы произнести свое стоп-слово и покончить с этим. Покончить с ним. Мужчина потянул ее за собой. Грейс пошла за ним, но туфли на шпильках увязли в грязи, и она споткнулась. Шон выругался, и через секунду женщина оказалась у него на руках. Он понес ее к большому дому. Ее связанные руки лежали у нее на коленях. Грейс дрожала от холода, но кое-какие части ее тела начали разогреваться.

Это ж какой надо быть женщиной, чтобы позволять ему использовать себя? Так ведь мало того, она практически умоляет его о большем!

Шон, не останавливаясь, взбежал по ступенькам. Он глядел прямо перед собой.

— Позже, Йен, — прорычал Шон, когда они проходили мимо огромного блондина, который должно быть и был его братом.

Там стояли и другие люди, но нигде не было видно ни Адама, ни Джейка. Грейс только порадовалась такому раскладу. Это чисто между ней и Шоном.

Шон пинком распахнул входную дверь.

— Шон, какого хрена ты, по-твоему, делаешь? — спросил Йен, следуя за ними.

Грейс могла видеть его через левое плечо Шона. Он выглядел точь-в-точь как Шон, только суровее и намного опаснее. Йен Таггарт был похож на человека, не привыкшего к тому, чтобы его игнорировали.

— В темнице есть полотенца? — мимоходом спросил Шон, целеустремленно шагая по коридору.

Сердце Грейс бешено заколотилось в груди.

«Темница», — промелькнуло у нее в голове.

Она никогда раньше не видела темницу для БДСМ игр.

— Шон, ну это же нелепо, — увещевал Йен.

— И все же это происходит, — парировал Шон. — Ты решил встать между мной и моим сабмиссивом?

Грейс услышала тяжкий вздох Йена. Шон, по-видимому, произнес какие-то волшебные слова: они заставили старшего брата отступиться.

— Тебе нужен Смотритель. У нее хоть есть стоп-слово?

Вдруг ею овладела какая-то злоба. Этот здоровенный блондин, который даже не знал ее, вел себя так, будто она идиотка.

— Да, есть. И это «Иди на хрен»! — выпалила Грейс.

Шон зашелся лающим смехом и прошел через французские двери. Она слышала, как Йен разговаривает с блондинкой, которая была на крыльце. Он говорил что-то о том, что его брат сошел с ума.

А затем Шон захлопнул двери, и Грейс перестала о чем-либо думать. Он алчно набросился на ее рот, словно пожирая. Грейс закрыла глаза и отдалась этому чувству. Вот это было по-настоящему. Возможно, это единственная реальная вещь, которая осталась в мире. Шон оторвался от ее губ, и она испытала чувство потери. Двери снова открылись, но ему, казалось, было все равно. Когда Шон вышел на середину комнаты, Грейс услышала, как другие люди заговорили. Шон поставил ее на ноги, но прежде чем она смогла пошевелиться, он прикрепил ее связанные руки к крюку в потолке. Ее ступни хоть и касались пола, но лишь едва-едва. Из-за этого она чувствовала себя уязвимой и ужасно возбужденной. Грейс поежилась, правда, не могла с уверенностью сказать, насколько это было связано с холодом.

Его руки, казалось, были повсюду. Он заполонил все пространство вокруг нее своим присутствием. Шон расстегнул ее блузку и тут же просунул пальцы под бюстгальтер. Ее соски, уже затвердевшие от холода, болезненно напряглись. Он ущипнул их, и ощущение от прикосновения к ее груди отозвалось в киске электрическим разрядом. Боже, ей это нужно. Она нуждалась в нем.

— Ты замерзла, — сказал Шон и отступил назад. Он не сводил с нее глаз, когда протянул руку к Йену. — Мне нужен нож.

Грейс только сейчас обратила внимание на мелкую дрожь в собственном теле. Йен нахмурился, вкладывая зловещего вида лезвие в руку своего брата. Она заметила, что, помимо Йена, в помещении находилась еще и та блондинка, притом двери были закрыты. Грейс пожалела, что не может прикрыться руками, но Шона, похоже, совершенно не волновало присутствие зрителей.

— Шон, — прошептала она. — Мы не одни.

Он поднял на нее глаза.

— Да, я в курсе. Добро пожаловать в темницу, малышка. Вот как это работает: если я захочу взять тебя на глазах у публики, то это потому, что мне хочется похвастаться своей прекрасной собственностью. Ты знаешь, что нужно сделать, чтобы остановить меня.

Он продолжал дразнить ее этим чертовым стоп-словом. А она снова и снова делала выбор в пользу того, чтобы попросту держать рот на замке.

Дальняя стена темницы была заставлена стеллажами. Блондинка присела, чтобы вытащить что-то из выдвижного ящика, а когда встала, в ее руке было полотенце. Она протянула его Йену.

Йен хмуро смотрел на своего брата со свирепостью варвара.

— Тебе не нож нужен. Тебе нужно свою голову проверить.

Шон фыркнул в сторону своего брата, а затем принялся за ее блузку. Очевидно, у него не было намерений позволять ей раздеться должным образом.

— Черт возьми, Шон, мне нравится эта блузка!

Грейс вся съежилась, пока Шон разреза́л материал на плечах и рукавах.

Его голубые глаза буквально буравили насквозь, когда он отбросил блузку и принялся резать на куски бюстгальтер, избавляя ее от него. Грейс была обнажена по пояс, не имея возможности хоть как-то прикрыться. Сквозь ее тело прошла вспышка жара, едва она осознала, где именно сейчас находится – в личной темнице. Шон не солгал насчет этого. На стене висел большой крест в форме буквы X c кожаными фиксаторами. Грейс порылась в памяти.

«Андреевский крест», — вспомнила она название.

Когда Шон вносил ее внутрь, Грейс мельком видела большую кровать и стену со всевозможными паддлами, стеками, плетками, кнутами, фиксаторами и прочими приспособлениями для бондажа. Он действительно жил в том мире, о котором она только читала. Шон спустил юбку с ее бедер, но воспользовался ножом, чтобы распороть по бокам трусики-бикини.

— Это было так необходимо? — спросила Грейс, не сомневаясь, что он легко мог бы снять ее трусики вместе с юбкой.

— Они тебе больше не понадобятся.

Шон взял полотенце у своего брата и начал вытирать ее. Хоть он тоже промок так, что на нем не осталось ни одной сухой ниточки, но все же предпочел сначала позаботиться о ней. Грейс знала, что ей следовало бы выплюнуть свое стоп-слово, но она не могла. Стоит ей только произнести это одно-единственное слово, и все будет кончено. С Шоном будет покончено. И он больше никогда к ней не прикоснется.

Йен стоял в дальнем конце комнаты, как будто существовала черта, которую он попросту не хотел пересекать.

— Ты вообще о чем-нибудь думаешь, Шон? Блэк скоро будет здесь. Нам нужно отвести ее в комнату для допросов.

Вдруг Грейс показалось, что Шон стал на несколько сантиметров выше.

— Ты указываешь мне, что делать с моей сабой?

Поняв, что Йен не собирается подходить к нему, Шон сам направился в сторону брата. Он подошел вплотную к Йену, встав с ним нос к носу.

— Ну кто-то же должен. Не похоже, что ты в состоянии с ней справиться.

Грейс была сыта по горло Йеном. Она могла злиться на Шона, но видит Бог, ее уже тошнило от того, что другие люди суют свой нос в их личные дела. Это касалось только их двоих. Мало того, что она стояла здесь вся продрогшая от холода, в чем мать родила, так еще и перед совершенно незнакомыми людьми. Еще не хватало, чтобы Шон и Йен начали выяснять отношения.

— У него все под контролем. Так что выметайся.

Глаза Йена расширились, а грудь выпятилась. Шон решительно встал между ними.

— Даже не думай. Она не твоя, а значит у тебя нет права ее наказывать. Ты слышал ее… Грейс, он беспокоится за тебя. Скажи ему, как ты меня называешь.

— Прямо сейчас я по большей части называю тебя мудаком.

Шон зарычал.

Грейс хотела как можно быстрее покончить с этим. Чем скорее Йен уйдет отсюда, тем скорее она перестанет светить перед ним всеми своими прелестями.

— Хорошо, хорошо… Сэр, Мастер. В любом случае, это только между нами.

Йен покачал головой.

— У тебя есть один час. Не больше. Пойдем, Ева.

Он направился к выходу из темницы, даже не оглянувшись на женщину, которую назвал Евой. Не похоже, чтобы у этих двоих были интимные отношения, хотя и казалось, что блондинка чувствовала себя вполне комфортно находясь в темнице. Прежде чем дверь за ними закрылась, Ева повернула голову и улыбнулась Грейс, показав ей поднятые вверх большие пальцы обеих рук.

Шон повернулся к ней.

— Ты снова манипулируешь мной.

Грейс потянула за кожаный ремень, но он не поддавался.

— Снова? Я? Манипулирую тобой? По-моему, все как раз наоборот, Шон.

— А разве нет? — он стянул с себя рубашку, и выглядел теперь гораздо спокойнее, чем раньше. — Ты злишься из-за моего обмана. Злишься, что я тебя поймал. Хочешь, чтобы я разозлился так же сильно, как и ты, и взял тебя без всякой доброты, и тогда ты сможешь возненавидеть меня.

— С чего ты взял, что я все еще не испытываю к тебе ненависти?

Грейс очень боялась, что так оно и было. Очень может быть, что она пыталась сделать именно то, о чем он говорил.

— Что ж, начнем с того, что ты встала на мою защиту. Не говоря уже о том, что мы находимся здесь. Хоть ты и злишься, но все же понимаешь, что это касается лишь нас двоих. В этих отношениях нет места никому другому.

Шон взял полотенце. Грейс сдержала вздох, когда он принялся растирать им ее тело. Он начал с ее вытянутых над головой рук.

— Нет у нас никаких отношений, Шон. Есть только куча лжи, которую ты мне наплел.

Шон чувственно скользил по ее телу обернутыми в полотенце руками. Он уделил особое внимание ее груди. Пушистое полотенце прошлось сначала по одному полушарию, а затем по другому. Когда Шон закончил, каждый сантиметр ее груди стал чувствительнее.

— В самом деле? Кроме моего имени и рода деятельности, в чем я тебе солгал?

Ее кожу покалывало, пока он продвигался вниз. Озноб прекратился, и вместо этого Грейс начала чувствовать жар, который медленно нарастал внутри. Шон встал на колени, по-прежнему облаченный в мокрые джинсы из жесткого денима. Мужчина добрался до развилки ее бедер и задержался там. Грейс подавила стон, когда он нежно погладил киску, а после принялся за ее ноги. Она понимала, что ей ни в коем случае нельзя терять голову. Было бы куда проще, если бы этот мужчина сорвался с цепи и вел себя с ней как последняя сволочь.

— Ты сказал, что заботишься обо мне.

— Это не ложь, малышка.

Она не купилась на это. Во всяком случае, пока они ругались, ей было легче полностью игнорировать мысль, что он был кем угодно, только не лжецом. Теперь Шон занялся ее стопами, обернув полотенцем сначала одну ногу, потом другую. Наконец Грейс согрелась и высохла, а он по-прежнему был весь промокший до костей.

— Я тебе не верю. Ты говоришь это просто потому, что хочешь контролировать меня во время этого допроса.

Шон поднялся с колен, его руки потянулись к ширинке джинсов. Грейс не могла не заметить, как его большой член уже натянул джинсовую ткань. Ей до боли хотелось прикоснуться к нему. Она невольно порадовалась тому, что ее руки связаны над головой. Он спустил промокшие джинсы с бедер и быстро вытер свое великолепное тело. С тех пор, как Шон вошел в эту комнату, он казался куда более спокойным и уверенным, словно в темнице чувствовал себя как дома. Шон снова стал Домом.

Он вторгся в ее личное пространство. Его большое обнаженное тело прижималось к ее обнаженному телу. От этого прикосновения кожа Грейс словно гудела.

— Я делаю это, чтобы защитить тебя, — Шон провел рукой вниз по ее шее, опускаясь ниже к напрягшимся соскам. — Я собираюсь вытащить тебя из этого, Грейс. Доверься мне.

«Довериться ему?» — возмутился внутренний голос Грейс.

Слезы наполнили ее глаза.

— Как ты можешь просить меня об этом, если ты сам мне совсем не доверяешь?

Он полуприкрыл ярко-голубые глаза.

— Сейчас для этого не время и не место. Скоро мы доберемся до улик против тебя. А сейчас мне кое-что нужно, и я знаю, что тебе это нужно не меньше.

Его эрекция уперлась ей в живот. Грейс отодвинулась от него настолько, насколько ей позволяли путы.

— Мне нужно, чтобы ты оставил меня в покое.

Шон тяжело вздохнул. Он коснулся пальцами ее шеи и очертил линию там, где раньше была цепочка.

— Это последнее, что сейчас тебе нужно.

— Не смей за меня решать, что мне нужно.

Он окончательно ее выбесил. Она взмахнула ногой, пытаясь пнуть его хоть куда-нибудь. Грейс хотела вывести Шона из себя, чтобы он почувствовал себя так же хреново, как она. Его рука метнулась вперед на перехват. В итоге Грейс даже не удалось его задеть.

— Не вздумай еще раз такое повторить. Мое терпение не безгранично. Если будешь плохо себя вести, я воспользуюсь стеком, Грейс.

Его спокойный голос довел ее до ручки. Она была как сгусток кипящих эмоций, а он казался самим спокойствием. И где, спрашивается, справедливость? Не выдержав, Грейс лягнула Шона, наконец-то попав ему по ноге. Он просто отошел от нее и исчез из виду.

— А ну вернись и дерись со мной! — прорычала она.

Судя по звукам, Шон выдвигал ящики. Грейс точно знала, что он искал, и в глубине души была несказанно этому рада.

— Я не хочу драться с тобой, — Шон произносил слова отрывисто, и казалось, что его терпение вот-вот лопнет. — Черт возьми! Извинись или используй свое стоп-слово. В противном случае, считай до двадцати, саба.

В руках он держал стек. Грейс внимательно разглядывала тонкую упругую трость. Стек был примерно длиной с предплечье Шона, а на кончике виднелся кусок мягкой кожи. Интересно, какими будут от него ощущения?

Нежно коснувшись пальцами подбородка Грейс, он приподнял ее голову. Шон посмотрел ей прямо в глаза, но их зрительный контакт длился лишь одно мгновение.

— Я не хочу этого делать. Я бы предпочел уложить тебя на кровать, развязать тебе руки и заняться с тобой любовью.

Он хотел заняться любовью с женщиной, которую считал способной на Бог весть какие преступления? И даже не захотел объяснить, в чем ее обвиняют, но хотел, чтобы она легла на спину, раздвинула ноги и с радостью приняла его в свое тело? Грейс хотела его, но не так. Это был конец. После этой сессии она больше не прикоснется к нему. Ей не нужна его нежность.

— Ненавижу тебя, — выплюнула Грейс.

Шон закрыл на секунду глаза, как будто эти слова причинили ему боль. Он был потрясающим актером, но теперь она хотя бы знала об этом.

— Если это то, что тебе нужно… Считай до двадцати, саба.

Стек огненной дугой прошелся по ее ягодицам, лизнув кожу. Первый же удар заставил Грейс задохнуться. Задница горела от боли, а затем под кожей начало растекаться тепло.

— Не слышу отсчета, Грейс, — тяжело произнес он, и как-то даже устало.

— Один.

В тот же миг стек снова опустился, и звук разнесся по комнате подобно раскату грома. Она уронила голову вперед, когда на ее зад обрушился второй удар. От накатывающихся слез у нее перед глазами все поплыло.

— Два.

Она всю жизнь гадала – каково это. Всегда мечтала об этом. Грейс знала, что это извращение, но что-то в том, как обжигающая боль превращалась в приятный жар, а жар – в удовольствие, заставляло ее чувствовать себя свободной. Это было именно то, что она искала. И дело тут было вовсе не в боли. Речь шла о доверии. О способности доверять другому человеку настолько, чтобы полностью отдать себя в его власть. В таком случае не нужно было ни думать, ни беспокоиться. Все, что тебе позволялось – это чувствовать.

Шон идеально выдерживал ритм. Казалось, он точно знал, что ей нужно, и Грейс, как это ни странно, была ему благодарна. Она столько лет прожила, подавляя свои потребности, но сейчас позволила себе быть собой. Грейс начала чувствовать, что ее сознание куда-то уплывает.

— Пять, — произнесла она, когда последовал пятый удар, и стиснула зубы, давая возможность жару полностью разлиться по телу.

Стек раз за разом жалил ее плоть. Грейс продолжала считать вслух: «Десять, одиннадцать, двенадцать...». Ее собственный голос звучал словно издалека, как если бы это говорила вовсе не она. Теперь она была в месте, где ничто не имело значения, кроме этого сладостного тепла и прилива возбуждения, которые заставляли ее киску пульсировать. Мир вокруг медленно исчезал, все тревоги и заботы ушли, и сейчас Грейс могла сосредоточиться на чувствах.

— Девятнадцать.

Она слегка запаниковала, поняв, что вот-вот лишится своего убежища. Еще один удар, и ей придется спуститься с небес на землю. Всего один, и она снова останется в одиночестве. Стек опустился на ее зад, но она не смогла заставить себя произнести «двадцать». Не могла назвать ему это последнее число, которое ознаменовало конец всему, что между ними было.

Шон не стал этого дожидаться. Грейс услышала, как стек ударился об пол, и почувствовала, как его ладони заскользили по ее пылающей попе.

Его рот прижался к изгибу у основания ее позвоночника, и это было слишком приятно, чтобы сопротивляться. Он начал вести дорожку из поцелуев по всей ее спине. Когда Шон добрался до загривка, то стал водить губами по задней части ее шеи. Он прижал Грейс к своему телу, обхватил ладонями ее грудь, а член расположил в расщелине между ягодиц. Он принялся посасывать мочки ее ушей, ласкать их языком и дразняще покусывать.

— Ты нужна мне, Грейс.

Шон стал пощипывать ей соски, и это ощущение заставило ее застонать. Он потерся о нее своим членом.

— Ты так сильно мне нужна.

Шон провел руками вниз по ее телу, а затем просунул ладонь между ее бедер.

— Ты такая мокрая. Такая влажная для меня.

Его пальцы легко проскользнули в киску. Грейс вся истекала влагой. Клитор подрагивал при каждом движении его руки. Он трахал ее одним пальцем, вжимаясь членом между половинок ее попки.

И бороться с ним было выше ее сил. Она хотела его. Хотела соединиться с ним в последний раз. Грейс запротестовала, когда его пальцы покинули ее киску, за что и получила маленькую эротическую пытку – он укусил ее за ушко. Этот мужчина знал, сколько боли можно причинить. И точно знал, как заставить ее чувствовать. Шон так глубоко проник в ее сердце, как она и представить себе не могла, но он не испытывал к ней тех же чувств.

Грейс знала, что никогда не найдет другого такого мужчину, как Шон Таггарт. Равно как и то, что будет скучать по нему всю оставшуюся жизнь, даже несмотря на все, что он сделал.

Он снял ее связанные руки с крюка над головой. Через мгновение ремень исчез, и она была свободна. Шон провел своими сильными пальцами по ее рукам, убеждаясь, что у нее не нарушилось кровообращение. Закончив, он притянул ее к себе. Его великолепное лицо было таким серьезным. Грейс с трудом верилось, что для него это всего лишь игра.

— Я… я буду защищать тебя.

— Но ты не доверяешь мне, — промолвила она, и это был не вопрос. Грейс знала ответ. Это знание оказалось горькой пилюлей, но она проглотила ее.

Его челюсть напряглась, а руки крепче сжались вокруг ее.

— Все будет хорошо. Я позабочусь о тебе.

Он склонился к ней и накрыл ее рот своим. Шон лизнул кончиком языка линию ее сомкнутых губ, требуя проникновения, а затем принялся облизывать их так, словно они были изысканным десертом. Под его напором Грейс разомкнула уста. Она знала, что должна сопротивляться, но не могла. Ей хотелось провести с ним еще одно, последнее мгновение. После этого она останется одна, и только воспоминания о нем будут согревать ее холодными одинокими ночами. Грейс позволила своим рукам обвиться вокруг него, когда он поднял ее.

— Обхвати меня ногами. Не могу больше ждать.

Его большой член безошибочно нашел вход в ее киску, и Шон протолкнулся внутрь, заполняя Грейс и заставляя женщину стонать. Он насадил ее на свой ствол и прижал к себе, пробиваясь внутрь. Она крепко держалась за него, цеплялась изо всех сил, пока он, соединенный с ней, шел к кровати. Шон ни разу не разъединил их тела. Он повалил их обоих на постель, наваливаясь на Грейс сверху всей своей тяжестью. Она оказалась зажата между шелком простыней и теплом его кожи.

Он протянул руки и обхватил ее лицо ладонями.

— С тобой все в порядке?

Она кивнула. Ей уже было плевать на свою саднящую кожу. Это было просто еще одно ощущение, которое она испытывала в данный момент.

— Слава Богу, — Шон приподнял свой торс и вошел в нее. — О, ты так хорошо ощущаешься. — Его глаза были полны желания. — Так чертовски правильно.

Он двигался медленно, совершая длинные размеренные толчки, и эти «поглаживания» сводили ее с ума. Шон всадил свой клинок в ее ножны по самую рукоять и задержался там на мгновение, прежде чем неспешно вытащить его почти до конца. Грейс крепче обхватила любовника ногами, не желая терять ощущение его внутри себя. Он входил до упора и выходил полностью. Шон методично наполнял ее собой только за тем, чтобы тут же опустошить. Грейс попыталась приподнять бедра. Она хотела заставить его утратить этот железный самоконтроль. Но он только зарычал и припечатал ее своим весом к кровати. У нее не было другого выбора, кроме как принять все, что Шон давал ей. Его член вдавился глубоко, и Грейс подумала, что сойдет с ума, если он не закончит начатое. Каждый миллиметр ее лона болезненно ныл.

— Пожалуйста, — непроизвольно вырвалось у нее.

Уголки его губ приподнялись, и Грейс поняла, что совершила роковую ошибку. Он только и ждал, когда она начнет умолять. Этот мужчина до самого конца оставался лживым лицемером и манипулятором.

— Если это то, что тебе нужно, малышка, тогда я дам тебе это.

Шон рывком вонзил в нее член. Он встал на колени, положил руки ей на бедра и раздвинул их так, чтобы каждый дюйм ее вульвы оказался выставлен напоказ и открыт для него. Шон посмотрел вниз, и Грейс поняла, что происходит: он наблюдал, как его член подчиняет себе ее киску. Наблюдал, как трахает женщину, которая, как ему казалось, принадлежала ему. Он вколачивался в нее. Его лицо покраснело, а дыхание вырывалось из его груди неровными вздохами. Он начал ритмично толкаться в нее, надавливая на ту самую волшебную точку. Ее киска ожила, и Грейс почувствовала, что взлетает к небесам. Шон провел большим пальцем по клитору, вызывая у нее спазмы удовольствия. Она едва услышала его сдавленный стон, когда он прижался к ней, наполняя ее своим семенем.

Шон продолжал вбиваться в нее, хоть она и чувствовала, что его член уже начал обмякать. Можно было подумать, что мужчина не желал прерывать с ней плотскую связь. Вскоре он рухнул на кровать рядом с ней, полностью освободив ее от тяжести своего веса. Шон уткнулся лицом в изгиб ее шеи и, все еще лежа, прижался к ее телу.

— Моя, — услышала Грейс шепот и почувствовала, как он запечатлел собственнический поцелуй на ее шее.

Но она не принадлежала ему. И больше никогда не будет.

Глава 16

Шон наблюдал за происходящим через двустороннее зеркало. В какое-то мгновение у него промелькнула мысль, что его брат был конченым извращенцем. Много ли найдется людей, у которых в доме есть комната с двусторонним зеркалом и зоной наблюдения? Да пес его знает, но Йен Таггарт был как раз из их числа. Он находил это весьма полезным при обучении Домов и саб. К настоящему моменту Йен убрал из этой комнаты все секс-игрушки и притащил туда очень скучный на вид стол со складными стульями. Вся картина напоминала типичную допросную, которую можно увидеть по телевизору, вплоть до нервничающего подозреваемого и заносчивого следователя, упивающегося своей властью.

Вот только Грейс, находящаяся по ту сторону стекла, не особо нервничала, а просто выглядела усталой. С отрешенным видом она сидела за столом, холодно игнорируя все, что говорил Йен. Также в той комнате присутствовала Ева, но она скорее наблюдала за Грейс, нежели участвовала в допросе. Шон видел, как выражение лица Евы из настороженного превратилось в озабоченное, а затем – в откровенно сочувствующее. Похоже, их штатный профайлер пришла к выводу, что Грейс была безвинно пострадавшим очевидцем. Шон почувствовал, как волны тревоги начали пронизывать все его тело. Он становился все более взвинченным и никак не мог заставить себя успокоиться.

А что, если он ошибся? Что, если позволил своему прошлому возобладать над собой и неверно истолковал нынешнюю ситуацию с Грейс? Если она действительно была невиновна, то ему придется долго извиняться.

Ее правая рука слегка дрожала, когда Грейс поднесла ее к шее. Она за чем-то потянулась. Черт! Грейс пыталась нащупать цепочку с подвеской, которую он ей подарил. Судя по всему, за те несколько дней, что она носила его подарок, у нее вошло в привычку играть с кулоном, потирая маленькое сердечко между большим и указательным пальцами. Видимо, это ее успокаивало. Вот и сейчас она потянулась к подвеске, но ее там больше не было. Цепочка все еще валялась где-то снаружи, во дворе, затерявшись в грязи. Он найдет ее, починит и вернет Грейс.

И она наверняка швырнет украшение прямо ему в лицо.

Ее ореховые глаза, казалось, были устремлены в какую-то точку позади головы Йена. Губы плотно сжаты, а маленькие морщинки вокруг глаз стали более выраженными, чем обычно. Шон гадал, когда она в последний раз что-нибудь ела. Он сильно прессанул ее, и теперь Йен делал с ней то же самое. Больше всего на свете Шону хотелось войти в ту комнату, подхватить Грейс на руки и отвезти домой. Он бы накормил ее, искупал, а после – держал в объятиях, пока она будет спать. Как же ему хотелось покончить уже со всей этой историей.

— Похоже, от нее никакого толку, — произнес мистер Блэк.

Шон почувствовал, как желудок стянуло узлом. Цэрэушник объявился сразу после того, как он вывел Грейс из темницы.

Шон принял с ней душ и оказал должный уход ее выпоротой попке, кожа на которой изрядно порозовела. Он оделся и уже собирался пойти поискать ей какую-нибудь одежду, когда Ева принесла ему сумку. Кто-то съездил и раздобыл для Грейс юбку, рубашку и сменное нижнее белье. Вероятно, это был Адам, поскольку все идеально подходило ей по размеру. Но Шон все равно был признателен. Все время, пока он заботился о ней, Грейс просто стояла там, как кукла, безучастная и безжизненная. После сессии она впала в состояние сабдропа (прим.: англ. досл. «падение нижнего» – болезненное состояние организма сабмиссива, которое может возникнуть после БДСМ-сессии или во время ее проведения. Проявляется по-разному: от агрессий и истерик, до отрешенности и полного отсутствия эмоций и реакции на происходящее вокруг). Грейс следовала всем его указаниям, но ее сознание было не с ним. Мыслями она блуждала далеко – где-то совсем в другом месте, где была избавлена от необходимости иметь с ним дело. Шон понимал, что ему нужно пробиться сквозь эту защитную стену.

— Возможно, она и правда ничего не знает, — сказал Адам.

Адам, Джейк и Лиам стояли в глубине маленькой наблюдательной комнаты. Шон изо всех сил старался держать себя в руках. Мужчина с трудом выносил присутствие этого лже-гея. Джейк просил Шона отнестись к Адаму с пониманием, что-то там говорил про то, что друг якобы переживает трудные времена, но Шону было плевать на это с высокой колокольни. Если этот придурок снова попробует клеиться к Грейс, то он не жилец.

— А вот в этом я сильно сомневаюсь, мистер Майлз. Факты говорят сами за себя, — сказал стоящий рядом с Шоном Блэк, который даже не потрудился обернуться и посмотреть на Адама. Его холодный взор был устремлен на Грейс Хоторн. На этот раз Блэк не пытался скрывать, кто он такой. Он был одет в дорогой – и, по всей видимости, сшитый вручную – костюм в тон его дорогим ботинкам. Его темные волосы были подстрижены модно, хотя и консервативно. Блэк был привлекательным мужчиной, но в то же время совершенно пресным. В нем не было ничего примечательного, такой человек легко мог бы затеряться в толпе. Его брови вопросительно приподнялись, когда он повернулся к Шону.

— Значит, вы заглянули в его сейф? По словам Таггарта, именно вы нашли доказательства того, что я утаил правду.

— Вы солгали. Ложь – это ваше ремесло, — бросил Шон укор в адрес агента ЦРУ.

Он по-прежнему не доверял этому человеку. И ни за что не поверит, покуда мистер Блэк работает в Агентстве.

Цэрэушник лишь пожал плечами.

— Каждый зарабатывает себе на хлеб, как может. Такова жизнь. Вы выяснили, что он пытается выкрасть на этот раз?

— Что-то, что находится в «Брайсон-билдинг». Как давно Парнелл промышляет этим?

Блэк усмехнулся, однако в его голосе промелькнул странный холодок.

— Парнелл? Вы уж простите, я все еще думаю о нем как о Райте. Как вам уже известно, я был его куратором. Он был чертовски хорошим агентом, но его всегда отличало упрямство. Как правило, именно такие и становятся изгоями. Он промышляет этим, по меньшей мере, три года. Пять лет назад Райт инсценировал свою смерть. Мне понадобилось некоторое время, чтобы разыскать его. Никогда бы не подумал, что он впутает в это дело своего брата. С семьей у него всегда были весьма прохладные отношения. Отец обращался с ним довольно жестоко. Отсутствие тесных семейных связей – одна из причин, по которой мы его завербовали. Райт умен и осторожен. Так что мы должны действовать очень аккуратно и осмотрительно, иначе он сбежит.

Если бы Шон хоть на секунду допускал, что Парнелл действительно просто сбежит, напрочь позабыв о Грейс, то он бы лично подарил этому типу пару беговых кроссовок. Но такие, как Парнелл, предпочитали прятать все концы в воду. И тело Кайлы служило тому неопровержимым подтверждением. Шон снова переключил свое внимание на происходящее в допросной.

— Я не знаю, — сказала Грейс, отодвигая лежащий на столе листок бумаги обратно к Йену. Ее голос, лившийся из динамика, прозвучал хрипло и устало.

Шон напряг зрение, пытаясь разглядеть, что там такое на бумаге. Похоже, это был подписанный ею счет на аренду абонементного сейфа. Йен, или, возможно, мистер Блэк, подергал за кое-какие ниточки и получил копию документов из банка.

— А должны бы знать, мисс Хоторн. Это ваша подпись на счете или нет? — произнес Йен тяжелым и неумолимым голосом, указывая на подпись.

— Да, моя. Этот счет подписывала я.

— Для Эвана Парнелла?

Она пожала плечами.

— Я действительно не знала, для чего это было нужно. Меня об этом попросил Мэтт. Я оплачиваю все, что касается его личных нужд, и выдаю ему деньги на мелкие расходы по первому требованию. Это его фирма и его деньги. Если он хочет платить семьдесят пять долларов в месяц за какую-то ячейку, то, как мне кажется, это его полное право.

— Но ячейка оформлена на ваше имя.

Она прикусила губу и промолчала.

Йен продолжил допрос…

Блэк наклонился к Шону.

— А знаете, Райт всегда славился умением налаживать контакты с дамами. У него есть привычка все время держать под рукой одну или две послушные марионетки, чтобы те выполняли его приказы. Он никогда не станет оставлять ведущий к нему след, если хорошенькая женщина может сделать все за него. Разумеется, когда дело сделано, он, как правило, убивает их, а пока время позволяет, наслаждается ими. Скорее всего, эта женщина влюблена в него.

— Она не спит с ним, — Шон практически выплюнул эти слова в ответ на последнюю реплику Блэка. Он ни на мгновение не поверил в этот поклеп. — Он к ней даже не прикасался.

Блэк повернулся к нему. Теперь все его внимание сосредоточилось на Шоне.

— В самом деле? И откуда вам это известно?

Шон понял, что совершил серьезную ошибку, среагировав на слова цэрэушника. Возможно, прямо сейчас Блэк и был их клиентом, но он по-прежнему оставался частью Агентства. А значит, мог поиметь их в любую секунду. Йен придет в бешенство, если узнает, что его младший брат передал Блэку информацию такого толка.

Шон заговорил, старательно сохраняя спокойный тон.

— Я держал мисс Хоторн под наблюдением в течение нескольких недель. Думаю, я бы узнал, если бы у нее был любовник.

Он был ее единственным любовником. Уж в этом Шон не сомневался. Она не лгала насчет этого.

Глаза Блэка сузились, но затем он снова повернулся к двустороннему зеркалу.

— Райт тот еще хитрец. С ним никогда и ни в чем нельзя быть уверенным наверняка. Итак, та женщина, которую он убил сегодня. Вы думаете, что он охотился за Хоторн, а вместо нее по ошибке прикончил ее подругу?

Шон решил, что это подходящая тема для разговора. Об этом он мог говорить.

— Именно так. Кайла Грин в точности следовала маршруту, которым всегда ходит мисс Хоторн. Кайла была в плаще Грейс и с ее зонтом. Они примерно одного роста. Шел довольно сильный дождь, так что немудрено было принять Кайлу за Грейс. Черт, даже я их перепутал, и пошел за ней. Парнелл наверняка уже понял, что совершил ошибку. Не сомневаюсь, что он предпримет еще одну попытку.

На лице Блэка появилась гадкая улыбка, как у рептилии.

— Да, я тоже так думаю.

Шон почувствовал, как его нутро сковывает стужей. Цэрэушник казался очень довольным, а это явно не к добру. Насколько Шон мог судить, тот уже вовсю обдумывал, как бы ему использовать Грейс в своих интересах.

— И что сказала мисс Хоторн, когда узнала, что ее подруга мертва?

На мгновение воцарилась полная тишина, которую первым нарушил Адам.

— Мы ей еще не сказали, — он сделал паузу. — Мы подумали, что это должен сделать Шон. Уж он-то лучше всех знает, как ей это преподнести.

Шон оглянулся на Адама. Казалось, что Адаму не терпится поговорить, но при этом он понимал, что сейчас не время для этого. Они все прекрасно понимали, что выворачивать свое грязное белье перед клиентом – это дурной тон. Шон медленно кивнул и снова повернулся к Блэку.

— Она сейчас очень уязвима. Я счел, что будет лучше сперва допросить ее, а уже после сообщить ей об этом.

— А ведь она могла уже знать, что Райт охотится за ней, и именно поэтому отправила туда свою подругу.

— Это абсолютно исключено, — слова слетели с губ Шона, прежде чем он успел опомниться.

Мгновение Блэк внимательно изучал его.

— Вы же сами понимаете, что для этого особого ума не надо. Что это был за ежедневный ритуал, который она заставила свою подругу выполнить вместо нее?

— Кофе. Она всегда отправлялась за латте в три часа дня.

Блэк пожал плечами и махнул рукой.

— Ей всего-то и нужно было, что поплакать. Притвориться, что она переживает какую-то личную трагедию. Женщины ведь очень восприимчивы к маленьким драмам. Посудите сами. Будучи вдовой, она вполне могла бы сказать, что скучает по своему мужу и чувствует себя немного подавленной. Женщина готова пойти на многое, чтобы ее подруга почувствовала себя лучше, даже пройтись под дождем, чтобы принести той чашечку кофе. Хотя, я уверен, что в комнате отдыха кофе наверняка есть.

— Я в это не верю, — сказал Лиам, впервые подав голос с начала допроса.

Блэк уставился на ирландца.

— Позвольте узнать, почему? Вы эксперт по этой женщине? Мне казалось, это мистеру Таггарту было поручено… «ухаживать» за ней.

Шону не понравилось, как агент это сказал, но Лиам опередил его с ответом.

— Я вел прослушку сутками напролет в течение нескольких дней, и могу с уверенностью сказать, что считаю себя экспертом по этой женщине. Она разговаривает сама с собой. И много. Ничто из сказанного ею – ни один разговор по телефону, ни то, что она бормотала себе под нос, приводя себя по утрам в порядок – ни разу не навело меня на подозрения, что она способна на то, в чем вы ее обвиняете. Ни единым намеком. Тут я, пожалуй, соглашусь с Евой. Дамочка невиновна. Мы должны убрать ее с линии огня и работать дальше.

Блэк напоминал собаку, намертво вцепившуюся в сочную сахарную кость.

— Возможно, она знала о прослушке.

Лиам закатил глаза.

— Да быть того не может. Если бы она знала, то не стала бы распевать песни из мюзикла «Злая», пока пылесосит. Ей видно в детстве медведь на ухо наступил. Она не может попасть ни в одну ноту. Это ужас какой-то. Поверьте мне, никто так петь не будет, если знает, что его слушают. Кроме того, она разговаривает со своими сиськами, и спрашивает их, почему они не сидят в лифчике как надо. Кто вообще так делает?

— По всей видимости, у нее хорошо работает смекалка, — Блэк упорно пропускал все их слова мимо ушей.

Странное спокойствие овладело Шоном, пока он слушал Блэка. Цэрэушник нарисовал стройную, логичную и весьма убедительную картину. Грейс могла бы использовать свой разрыв с ним как предлог, чтобы послать Кайлу на смерть в качестве «пушечного мяса». Если бы она была безжалостной преступницей, ей ничего не стоило бы отправить свою подругу, чтобы та получила нож в спину вместо нее. Мозг Шона работал на полную катушку, в то время как его взгляд не отрывался от Грейс. Она сидела там, за стеклом, и была так прекрасна. Само совершенство…

«В этом-то вся и проблема», — подумал Шон.

Он не доверял своим инстинктам. Грейс казалась совершенной, следовательно, с ней, должно быть, что-то не так.

А Блэк все не унимался. Краем уха Шон слышал рассуждения мужчины о том, как Грейс могла их всех одурачить, но Шон, наконец, успокоился настолько, чтобы задать себе правильный вопрос.

Кто такая Грейс Хоторн? Грейс Хоторн принадлежала к той категории женщин, которые легко могли выписать чек на «кота в мешке». И она сделала бы это, потому что доверяла окружающим ее людям. Грейс Хоторн являла собой тот тип женщины, что будет верна мужчине, который дал ей шанс, даже если он – отъявленный алкоголик.

Шон почувствовал, как сердце сжалось в груди.

Именно такая женщина, как Грейс, могла бы пуститься в безрассудную слежку за типом, который, по ее мнению, пытается «надуть» ее босса, даже если бы этим подвергла саму себя опасности.

Боже, он надеялся, что Грейс относилась к тому типу женщины, которая даст любящему ее мужчине второй шанс.

— Она не имеет к этому никакого отношения, — сказал Шон, и внутри него воцарилось глубокое спокойствие.

Он поверил ей. Ему давно пора было выйти из роли наемника. Он больше не агент. Он – любовник Грейс, ее Дом, и пришло время защитить ее.

Шон протиснулся мимо Блэка к выходу.

— Давно бы так, черт побери, — выдохнул Адам, когда Малыш Таг прошел мимо него.

Шон в десять шагов преодолел расстояние от маленькой комнаты наблюдения до допросной. Он проскользнул в помещение, не обращая никакого внимания на то, как Йен вылупил на него глаза. Грейс повернулась к нему, и впервые за последний час ее взгляд стал ясным и сфокусированным. Шон пододвинул стул и сел рядом с ней, положив свою ладонь на ее руку.

— Продолжай. Ответь на вопрос. Все будет хорошо.

Им нужно было пройти через это. Проблема сама собой не рассосется, если и дальше прятать голову в песок, подобно страусу. Ей все равно этого не избежать.

Лицо ее скривилось милой гримасой. Мгновение Грейс пристально смотрела на него, но руку не убрала. После короткой паузы она снова повернулась к Йену.

— Я не знаю брата Мэтта. Время от времени Мэтт говорит о нем, но по большей части после того, как хорошо примет на грудь, если вы понимаете, о чем я.

Шон сжал ее руку. Это был самый оживленный ответ, который она выдала за все время допроса.

Йен изогнул бровь в аристократическом удивлении.

— То есть вы хотите сказать, будто не знали, что Эван Парнелл на самом деле Патрик Райт?

Глаза Грейс расширились, и она вцепилась в руку Шона.

— Нет. Пока Шон не сказал мне, я понятия не имела. Да и откуда мне было знать? Я видела фотографии брата Мэтта. Он совсем не похож на Эвана.

Шон наклонился к ней. Он с мучительной горечью осознал, что в комнату вошел Блэк.

— Детка, он, вероятно, перенес кучу пластических операций. Некоторые преступники, у которых полно денег, меняют свою внешность, чтобы уйти от закона или, в данном случае, от своего бывшего работодателя. Скорее всего, он сделал это в Центральной Америке. Похоже, у него есть какие-то связи не только там, но и в Азии. Райт пытается скрыться от правосудия и Центрального разведывательного управления.

— Значит, Эван Парнелл родственник Мэтта, хотя Мэтт ни разу об этом при мне не обмолвился?

Она закусила нижнюю губу.

— Уверен, он не хотел, чтобы ты знала. Когда именно появился Парнелл? — поинтересовался Шон, уже зная ответ благодаря «бумажному следу», но ему было любопытно взглянуть на это с точки зрения Грейс.

— Пару лет назад. Мы столкнулись с серьезными финансовыми проблемами, хотя я так и не получила внятного объяснения, почему это произошло. Если судить по бухгалтерским книгам, дела у фирмы шли хорошо. Мэтт уверял, что это из-за экономической ситуации в стране, но у нас ведь был неиссякаемый поток новых контрактов. Я всегда подозревала, что Мэтт проворачивал с деньгами что-то, чего ему не следовало делать.

Шон кивнул, как он надеялся, ободряюще. Именно это они и подозревали. Мэтт Райт любил играть в азартные игры, когда выпивал. Он играл по-крупному и не очень хорошо.

— Значит, Парнелл пришел к твоему боссу пару лет назад?

— Да. Он сказал, что пытается вывести свою службу профессиональной уборки на более высокий уровень. До этого Парнелл работал на Северо-востоке, но вынужден был переехать. В Далласе у него не было никаких контактов. Раньше мы не предлагали услуги уборщиков. Это меня удивило, потому что Мэтт в какой-то мере сноб. Ему нравится, что он представляет IT-услуги, и у него есть своя ниша в нашем мире.

— Но временные IT-специалисты постоянно находятся под наблюдением, мисс Хоторн, — Блэк опустился на стул рядом с Йеном. — Они очень ограничены в доступе к системам и зданию.

Грейс наклонилась к Шону, ее плечо слегка коснулось его плеча. Он практически чувствовал, как от нее исходит тревога.

— Кто он такой?

Блэк нахмурился и подался вперед.

— Я тот человек, который решит вашу судьбу, мисс Хоторн.

Грейс повернулась лицом к Шону.

— А у меня есть судьба?

Шон едва сдержал смешок, и придвинулся ближе к ней.

— Он у нас королева драмы, малышка. Тут уж ничего не поделаешь. Он из ЦРУ. Они там ходят в драмкружок или что-то типа этого.

Шон заметил, как на лице его брата промелькнула мимолетная улыбка, но Йен тут же поспешил ее подавить.

Ева же, напротив, не стала отказывать себе в удовольствии. Она громко рассмеялась.

— Грейс, это человек, который называет себя мистером Блэком. Он работает на ЦРУ. Раньше он был куратором Патрика Райта.

Блэк со строгим выражением лица повернулся к Еве.

— Спасибо вам, что представили меня, мисс Сент-Джеймс. Хотя я предпочел бы не разглашать часть из этих сведений. Мисс Хоторн не нужно знать мою биографию, чтобы отвечать на мои вопросы.

— Вы на американской земле, Блэк, — вмешался Шон. — Она не обязана отвечать ни на один из ваших вопросов. Она может просто вызвать адвоката.

— Шон… — начал было Йен предупреждающим тоном, но его сразу же перебили.

— Не думаю, что это хорошая идея, — мистер Блэк наклонился вперед. — Если она это сделает, боюсь, ее обвинят в причастности к смерти Кайлы Грин. А это такое пятно на биографии, от которого никогда не получится отмыться. Как только пресса все разнюхает, они так раздуют эту историю, что она будет преследовать вас до конца жизни, мисс Хоторн.

Хватка Грейс моментально ослабла, и ее пальцы соскользнули с руки Шона. Он увидел, как вся кровь отхлынула от ее лица.

— Что он сейчас сказал?

Шон попытался снова взять ее за руку, но она отстранилась. Если бы в тот момент Шон мог убить Блэка, он бы это сделал.

Блэк улыбнулся скользкой улыбкой хищника, который знает, что превосходство на его стороне.

— Я говорил о смерти вашей коллеги. Ее нашли убитой в переулке. Это произошло возле кофейни.

— Грейс, я собирался тебе сказать, — Шон ощущал все бессилие своих слов.

Грейс не слушала.

— Кайла не умерла. Я видела ее сегодня днем. Она просто попала под ливень, и ей пришлось где-то его пережидать.

— Как можно было сообщать ей эту новость вот так? — голос Евы был полон возмущения.

— Блэк, сейчас не время и не место, — процедил Йен сквозь сжатые челюсти.

— Как раз самое время и самое место. Теперь мне ясно, что ваша группа не такая, какой я ее представлял. Считается, что вы – лучшие из лучших в своем деле, худший кошмар для любого подозреваемого. Но вместо этого я вижу, как вы тут с нее пылинки сдуваете, — он повернулся обратно к Грейс. — Ваша подруга мертва. Я уверен, что она погибла, потому что Патрик Райт принял ее за вас. Что касается причины ее безвременной кончины, то Райт всегда был ярым приверженцем игр с ножом. Он предпочитает холодное оружие огнестрельному. Если вас интересуют подробности, спросите у своего галантного кавалера. Это он нашел ее тело.

Ее ореховые глаза уставились на Шона. Грейс сверлила его укоряющим взглядом.

— Ты знал. Ты знал, что случилось с Кайлой, но не сказал мне?

Он понизил голос, стараясь говорить очень тихо, чтобы другие не слышали.

— Грейс, я хотел рассказать тебе, но когда мы будем одни.

— Мы целый час провели наедине, Шон. Тебе не пришло в голову сказать мне об этом тогда?

Не пришло. У него и в мыслях не было ничего подобного. Он был слишком поглощен желанием заняться с ней любовью, пометить ее как свою. Потребность быть с ней оказалась настолько сильна, что все остальное отошло на задний план и перестало его волновать.

— Я собирался рассказать тебе сегодня вечером, когда мы вернемся домой.

— Я никуда с тобой не поеду, Шон. Ты либо думал, что я и так уже все знаю, потому что имею к этому какое-то отношение, либо же возомнил, что вправе решать, нужно ли мне знать о смерти моей подруги или нет.

Она снова повернулась к Блэку, явно отмахиваясь от Шона.

— Почему Парнелл, то есть Райт, хочет меня убить?

Шону захотелось стереть самодовольную улыбку с лица этого сукиного сына.

— Что ж, мисс Хоторн, я подозреваю, что вы знаете больше, чем говорите нам, или больше, чем думаете. Вы дорожили своей подругой? — спросил Блэк.

— Я любила ее, — голос Грейс звучал мягко. Она сказала чистую правду. У Шона не было ни малейшего сомнения в этом. Она любила свою подругу, и теперь попалась на крючок Блэка.

— Тогда единственный способ сейчас помочь ей – это поймать ее убийцу.

Шон мгновенно вскочил на ноги.

— Об этом и речи быть не может.

Блэк не обращал внимания на его вспышку праведного гнева. Цэрэушник подался ближе к Грейс.

— Я убежден, что вы – единственный человек, который может нам помочь в этом.

Грейс сложила руки перед собой на столе и сплела пальцы в замок. Затем крепко их сжала.

— Что вы хотите, чтобы я сделала?

***

Раздался короткий стук в дверь, но Грейс не стала утруждать себя тем, чтобы озвучить пришедшему приглашение войти или просьбу не входить. Она знала, кто это был. Равно как и то, что если Шон Таггарт захочет войти, одних слов будет недостаточно, чтобы удержать его снаружи. Она бы с радостью заперла дверь в большую спальню, куда ее препроводили после окончания так называемого «допроса», но что-то подсказывало ей, что в таком случае Шон воспользовался бы ключом или же попросту вышиб дверь ногой. Этот мужчина обладал такими навыками, которые ей даже не снились.

За последние несколько часов Грейс узнала пугающе много о своем любовнике. Шон Таггарт был бывшим спецназовцем. «Зеленым беретом», удостоенным целого ряда боевых наград. Он участвовал в самых опасных военных операциях в Афганистане. И раньше ему уже приходилось работать на ЦРУ. Сначала, когда он служил в армии, а потом уже и в качестве наемника по контракту в Штатах. Шон был опасным человеком.

А еще у него был богатый словарный запас матерных слов. Он обрушил на Блэка лавину отборной брани, когда она согласилась помочь с поимкой Райта. Причем Грейс сомневалась, что это вообще было сказано по-английски. Следом и ей перепало от него пару «ласковых» слов.

Грейс сидела на кровати, когда открылась дверь, и в комнату вошел Шон с огромным подносом в руках. Ей было больно на него смотреть. Ну почему этот мужчина так великолепен? Он был как оплот спокойствия в мире, который теперь казалось, погрузился в пучину хаоса, и в его присутствии женщина чувствовала себя как за каменной стеной. Как же ей сейчас хотелось переложить эту проблему целиком на его плечи и позволить ему решить все за нее. Сделать это – не велика хитрость. И он пошел бы ей навстречу. Она знала, что стоит сказать всего лишь слово, и Шон возьмет все на себя. Ее вмиг увезут в какое-нибудь безопасное место, а он сам здесь все уладит.

И после этого Шон уже никогда не будет смотреть на нее как прежде. Она помнила его слова, произнесенные в ту первую ночь, когда они занимались любовью. Ему нужен был партнер. Хоть Грейс и не собиралась становиться этим самым партнером, но она не могла заставить себя произнести слова, которые сделали бы ее просто еще одной цепляющейся за него сабой.

— Я принес тебе ужин, — произнес он тихо и даже как-то настороженно, стоя у изножья кровати.

— Я не голодна.

При одной мысли о еде ее воротило…

Но затем в ноздри ударил запах свежеприготовленной пищи. Она посмотрела на поднос, который Шон поставил на кровать. Все было изысканно сервировано, как в любом ресторане, где ей доводилось бывать. На подносе стояла тарелка из китайского фарфора с небольшой порцией чего-то восхитительно пахнущего, покрытого румяной корочкой, а рядом лежало столовое серебро. А еще там были салат, винный бокал и графин с белым вином.

— Это что, пирог?

Судя по запаху, он был несладкий. Пахло аппетитно, и это напомнило ей, что она не ела уже много часов.

— Это еда для заедания стресса, малышка. Пот-пай с курицей (прим.: закрытый пирог из песочного или слоеного теста с начинкой из тушеной курицы с овощами, который традиционно готовится в горшочке).

— Я такое не люблю.

Это блюдо всегда было на вкус как картон с пресным супом.

— Это потому, что ты никогда не пробовала пот-пай, приготовленный «с нуля».

Шон подвинул поднос и забрался на большую кровать рядом с ней. Он отделил вилкой кусочек пирога и поднес к ее рту.

— Открой.

Ее рот открылся, прежде чем она успела об этом подумать. Он снова использовал на ней голос Дома. Грейс уже собиралась сомкнуть губы, как вдруг почувствовала у себя на языке взрыв вкуса. Она блаженно закрыла глаза в знак капитуляции.

— Вот видишь, — услышала она удовлетворение в голосе Шона. — Вкус совсем другой, когда используешь свежие продукты. А тесто приготовлено по рецепту моей мамы.

Грейс окончательно сдалась. Она взяла у него вилку. Он казался слегка разочарованным, но возражать не стал. Этот мужчина – настоящий клубок противоречий. Шон был большим, сильным солдатом, который умел не только мастерски обращаться с оружием, но и потрясающе готовить «с нуля». В то же время он был Домом, который с такой любовью заботился о ней, а потом взял и бросил ее на съедение волкам.

Вот эту последнюю часть ей ни за что нельзя забывать.

Шон налил ей бокал. Она потянулась за вином, но потом вспомнила, как он напоил ее в последний раз. В тот вечер что-то было не так. Грейс точно помнила, что тогда выпила всего два бокала вина и отключилась. Но она ведь не из тех, кто злоупотребляет алкоголем, упиваясь вусмерть. К тому же, если судить по опыту прошлых возлияний на «счастливом часе», одно можно было сказать наверняка: ее не могло так развезти от вина. Она бросила прищуренный взгляд на Шона.

— Ты и сюда подсыпал наркотики?

Он густо покраснел. Грейс была почти уверена, что такое с ним бывало нечасто.

— Нет. И я никогда больше так не поступлю, Грейс. Обещаю. Если тебя это хоть как-то утешит, то знай, в тот раз я думал, что защищаю тебя.

Грейс попробовала салат. Ела она уже без особого аппетита, да и то, только потому, что понимала: «Нужно чем-то питаться, чтобы поддерживать силы». Утром ей придется вернуться в логово льва.

— Это совсем не утешает, — призналась она и отложила вилку, когда события прошедшего дня снова нахлынули на нее.

Неужели Кайлы больше нет в живых? Как, черт возьми, ее милая жизнерадостная подруга могла встретить свой конец в каком-то переулке? По щекам Грейс покатились слезы.

Шон в одно мгновение смел с кровати поднос со всем его содержимым и вернулся к Грейс. Он обнял ее своими сильными руками и притянул к груди. Его ладонь легла ей на затылок, пальцы погрузились в гущу ее волос.

— О, детка, все в порядке. Давай, поплачь. Я позабочусь о тебе.

Она буквально тонула в его тепле. Грейс обвила руки вокруг его шеи, когда он усадил ее к себе на колени. На ней была чья-то старая футболка. Скорее всего, Шона. Футболка была ей настолько велика, что длиной доходила аж до колен. Ткань задралась, позволяя Шону положить руку на ее голую коленку. Он уткнулся носом ей в шею. В их прикосновениях, по сути, не было ничего сексуального. Просто два близких человека искали утешения в объятиях друг друга.

Грейс рыдала, прижимаясь к нему. Она позволила себе расклеиться. Она оплакивала погибшую подругу и все, что та потеряла. Кайла была так молода. Грейс плакала из-за самой себя. Из-за того, что потеряла Пита, а потом и Шона. Плакала, потому что была сильной так долго.

Боже, как же это здорово – наконец-то позволить себе выреветься.

Она плакала из-за Мэтта, который был так потерян. И плакала, потому что ей было очень страшно. Чего мистер Блэк хотел от нее, так это чтобы она поставила на кон свою жизнь, без какой-либо подготовки или навыков. Грейс собиралась играть в игру, правил которой даже толком не знала, но деваться было некуда.

Все это время Шон крепко прижимал ее к себе, иногда бормоча успокаивающие слова ей на ухо, иногда просто укачивая. Прошло немало времени, прежде чем Грейс начала возвращаться в этот мир, слушая сильное биение его сердца. Она ощущала его крепкое и теплое тело, к которому так и хотелось льнуть. И все же Грейс знала, что сейчас должна сделать. Ей следует оттолкнуть его и выставить вон. Нужно быть сильной, но, похоже, что она израсходовала всю свою силу, когда приняла предложение Блэка.

Завтра она собиралась выйти на работу, но не в качестве администратора Мэтта. Теперь это было ее прикрытием. Она собиралась вернуться в качестве шпионки.

— Грейс, — мягко произнес Шон, и голос его звучал совсем близко от ее уха.

Они сидели в обнимку на постели, тесно прижавшись друг к другу, словно кусочки пазла.

— Позволь мне вытащить тебя отсюда, детка. Я могу провести нас через охрану Йена. Мы сядем в машину и просто уедем. У меня есть кое-какие сбережения. Позволь мне забрать тебя отсюда. Мы некоторое время покатаемся, получим новые удостоверения личности, а потом сможем отправиться куда пожелаем.

— Мне показалось, у тебя сложилось мнение, будто я виновна и точка.

Его внезапный поворот на сто восемьдесят градусов сильно ее удивил. После того, как они побывали под дождем, он стал вести себя с ней гораздо нежнее, и это действовало на нервы. Она предпочла бы иметь дело с Шоном, пылающим праведным гневом, чем с этим мужчиной, который обращался с ней так, будто она была сделана из стекла. Так было бы куда проще держать с ним дистанцию.

Голубые глаза Шона смягчились. Он провел рукой по ее волосам, и везде, где бы мужчина ни касался ее, она чувствовала связь с ним.

— Я был идиотом, детка. Мое единственное оправдание в том, что мне от тебя башню снесло, причем капитально. Раньше со мной никогда такого не случалось. Это сбило меня с толку. Я как-то больше привык к тому, что люди лгут мне. Таков уж наш бизнес, — Шон на мгновение замолчал, а потом, как будто решившись на что-то после сомнений, продолжил. — Ты же видела шрамы на моей спине?

Грейс кивнула. Раньше – когда она думала, что они просто любовники – ей хотелось поцеловать каждый из них. Хотелось провести губами по всем тем местам, куда его ранили. Не отдавая себе отчета, Грейс положила ладони ему на плечи, туда, где как она помнила, несколько больших серебристых шрамов начинали спускаться по его спине.

— Я получил их в Афганистане. Мой командир, которому я доверял больше, чем кому бы то ни было, за исключением матери и брата, отправил меня и еще двоих с заданием в маленькую деревушку недалеко от территории, контролируемой талибами. Мы подорвались на СВУ (прим.: самодельное взрывное устройство) в шестнадцати километрах от деревни. Я единственный, кто выжил. Оказывается, нам слили недостоверные разведданные. После своего провала Агентство ушло в глухую несознанку, поэтому моему командиру приказали все замять. Он хотел свалить это на меня и двух бойцов из моего подразделения, которые погибли при взрыве. Командир пытался выставить все так, будто у нас не было разрешения находиться там. Он заявил, что мы якобы угнали «Хамви» и отправились раздобыть себе наркотики. Подобные случаи уже бывали. Меня отдали под трибунал, но Йен нашел улики, доказывающие, что я просто выполнял приказ. И, надо отдать ему должное, у него есть достаточно серьезные связи в этом мире. Излишне говорить, что я был оправдан, но это точно не укрепило моего доверия к ближним. Три месяца спустя Джейка и Адама выгнали из армии за то, что они трахались не с той женщиной… одновременно, конечно же. Они были хорошими солдатами. Их тоже подставили. В то время армия была всей моей жизнью. И потом, есть еще мой отец. Он бросил нашу семью…

Шон вздохнул и покачал головой.

— Грейс, я лишь пытаюсь сказать, что не отношусь к числу тех, кто принимает все за чистую монету.

— Понимаю. Пожалуй, то же самое можно сказать и про меня.

Он усмехнулся.

— Ты – совершенно другая история, малышка. Я наконец смирился с этим. Ты женщина, которая доверяет и любит с открытым сердцем. Прости, что я не признал с первого взгляда то, чего у меня никогда не было.

— Да уж, учитывая, как регулярно в мое открытое настежь сердце прилетают новые удары, думаю, я поплотнее прикрою в него дверцу.

Грейс подумала, что возможно, пришло время обрасти «броней» и ожесточиться.

Он крепче сжал ее в объятиях.

— Теперь в этом нет нужды. Я ведь обещал, что буду защищать тебя, и собираюсь выполнить свое обещание. Первый способ, которым я могу защитить тебя – это увезти отсюда. Ты не создана для таких игр. Мы уедем куда-нибудь и сожжем все мосты.

Звучало заманчиво. Они могли бы найти какой-нибудь тропический остров и стать двумя совершенно другими людьми. Им никогда не придется сюда возвращаться. Но это значит, что она никогда больше не увидит своих сыновей.

Грейс выпрямилась, как только в ее голову ворвалась ужасная мысль. Она понимала, что Парнелл не собирался убивать Кайлу. Он шел за ней. Судя по тому, что женщина знала, этот человек мог сделать с ней кое-что гораздо хуже, чем просто убить.

— Мои мальчики. Парнелл может добраться до моих мальчиков.

Шон потянул ее обратно вниз, качая головой.

— Нет, он не сможет. К завтрашнему утру у них обоих будет круглосуточная охрана. Пока мы разговариваем, Лиам уже на пути в Остин. Он заберет твоих сыновей и отвезет их в безопасное место, пока все это не закончится. Мы с Йеном уже поговорили с ними. Кстати, твоему старшему сыну палец в рот не клади.

Грейс коротко рассмеялась. Дэвид всегда был очень осторожен в выражениях и не позволял себе сквернословить, находясь рядом с ней, но она знала, что если его не на шутку разозлить, сын может начать сыпать ругательствами, как портовый грузчик. А еще у него сильно развит инстинкт защитника. Кайл был полюбезнее брата, настоящий душка, но и он наверняка был так же обеспокоен. Она не хотела втягивать их в это. У них была своя собственная жизнь.

— И что ты им сказал?

— Я объяснил ситуацию. Сказал им, что ты угодила в самое пекло чего-то опасного, и что я сделаю все возможное, чтобы защищать тебя. Мне пришлось говорить очень быстро, иначе, думаю, они бы уже летели сюда на самолете, что было бы не очень хорошей идеей.

Грейс согласилась. В данный момент она не хотела, чтобы ее дети были где-то поблизости. В противном случае они рисковали кончить так же, как…

— Это не твоя вина, — сказал Шон, словно прочитав ее мысли, и притянул к себе.

Скорее всего, он просто очень хорошо умел читать по лицу и понимал язык тела.

Грейс стряхнула с себя груз эмоций. Если она зациклится на Кайле, то снова разразится слезами.

— Значит, этот Лиам будет защищать моих мальчиков? Он хорош?

Губы мужчины слегка изогнулись в улыбке.

— Ну, несколько европейских правительств так думают, — Шон серьезно посмотрел на нее и обхватил ладонями ее лицо. — Лиам смертельно опасен, детка. Он умен и быстр, и никогда раньше меня не подводил. Он позаботится о них. Мне пришлось пообещать, что ты позвонишь им утром.

Хорошо бы услышать их голоса, знать, что они в безопасности. Наверно, у них накопилось огромное количество вопросов, на которые она могла бы ответить.

— Что еще ты им сказал? — поинтересовалась Грейс, склоняясь к мысли, что он вряд ли стал бы упоминать что-либо, кроме дела.

— Я сказал им, что собираюсь жениться на тебе.

— Что ты сказал?! — ее визг эхом разнесся по комнате.

Шон просто пожал плечами и потянулся за бокалом вина, который ранее поставил на прикроватную тумбочку, сделал большой глоток и затем передал бокал ей.

— Я сказал Дэвиду, что собираюсь жениться на тебе, и что ему не стоит волноваться. Думаю, что это был просчет с моей стороны. Он все еще казался очень обеспокоенным, хотя теперь уже из-за меня, в дополнение к ситуации, в которой мы оказались.

Грейс взяла вино. Похоже, ей не помешало бы выпить. Она старалась не думать о том, что ее губы коснулись того же места на ободке бокала, где и губы Шона. Это была одна из тех интимных вещей, что обычно делают пары. Грейс выбралась из постели и принялась расхаживать по комнате.

— Поверить не могу, что ты ему это сказал.

Шон откинулся на спинку кровати, украшенную затейливым орнаментом. Этот мужчина выглядел чертовски горячо в джинсах, футболке и без обуви. Даже его большие ступни казались сексуальными.

— Ну, мне показалось, что это лучше, чем говорить мальчику, что я занимаюсь супергорячим Д/с сексом с его матерью. Кроме того, это правда. Я действительно намерен жениться на тебе. К слову сказать, я не понимаю детей. Думал, что, если озвучу твоему старшему сыну свои самые благородные намерения, ему полегчает на душе и он успокоится. Но после того, как я признался, что хочу на тебе жениться, он пригрозил отрезать мой пенис ржавым ножом и засунуть его туда, куда гетеросексуальный мужчина не захочет, чтобы ему запихивали член. Хотя подозреваю, что гей тоже не захотел бы, чтобы его собственный пенис засунули ему в задницу. Это поистине пансексуальная (прим.: пансексуал – это человек, которому безразличен пол и гендерная идентичность сексуального партнера) угроза, — Шон лениво улыбнулся ей. — Впрочем, если ты хочешь поэкспериментировать, детка, то я готов. Слышал, что это может быть очень приятно, но сам никогда не пробовал.

Грейс одарила его, как она надеялась, зловещей улыбкой.

— Да, я бы не прочь поэкспериментировать на тебе прямо сейчас, Шон.

Возможно ее сын подкинул ей очень даже неплохую идею.

— Рискни попробовать, малышка. Смею заверить, что я привяжу тебя к кровати, прежде чем ты успеешь поднять на меня руку. Вот тогда и посмотрим, кто кого будет пытать. Знаешь, что я хочу с тобой сделать?

«Стоп, даже не думай об этом! Держись, черт возьми, подальше от всего, что связано с сексом, пока рядом Шон Таггарт».

Она не была глупа. Грейс понимала, что именно так он ее и пленил. Каждый раз, когда она начинала его избегать, Шон обращал на нее свои голубые глаза, и ее словно затягивало в омут, из которого не хочется выбираться.

— Что?

Все благоразумные намерения, все здравые мысли ни черта не значили для ее киски. И когда, интересно, эта часть тела успела взять над ней верх? Видимо, примерно в ту же минуту, как только она встретила Шона.

Его низкий глубокий голос прервал ее размышления.

— Я хочу привязать тебя к кровати. Это не составит особого труда. У Йена весь дом оснащен для игр. Уверен, что в комоде позади тебя найдутся веревки. В моей сумке есть несколько игрушек, которые я прикупил специально для нас и все ждал возможности применить на тебе.

— Что это за игрушки?

— Симпатичная маленькая пробка для твоей попки. Эта немного отличается от предыдущей. Она сделана из стекла и предназначена для игр с ощущениями. Например, я могу ее охладить. Представь, каково это будет, если я прижму ее к твоей дырочке. Или же я могу разогреть ее, и она скользнет в твою задницу, как твердый, горячий член. Тебе ведь понравилось, когда я трахал тебя в задницу. Какое-то время я буду трахать тебя пробкой, но долго это не продлится. В конце концов, я не выдержу. Мне придется нанести смазку на свой член и проложить себе путь внутрь. Я буду трахать твою задницу до тех пор, пока ты не забудешь, каково это – без меня внутри. Я привяжу «бабочку» к твоему клитору. Ты окажешься в ловушке между моим членом в твоей попке и вибратором на клиторе. Это означает, что как только я свяжу тебя, ты станешь моей. Ты будешь моей великолепной рабыней, и я буду делать с тобой именно то, что захочу.

От его слов, и звука голоса по ее коже побежали мурашки возбуждения. Женщина ничего так не хотела, как сдаться и позволить ему сделать с ней все, что он так красочно обрисовал. И все же что-то удерживало ее. Наученная горьким опытом Грейс держалась настороже. Однажды Шон уже притворился, что всерьез увлекся ею, чтобы заставить ее делать то, чего он от нее хотел. Все-таки мужчина был опытным и весьма ушлым агентом. Если эта уловка сработала один раз, почему бы ему не воспользоваться ей снова?

Если он хоть немного ее знал, то должен был понимать, что она не станет спасаться бегством. Тот человек убил ее подругу. Грейс не сможет спокойно смотреть на себя в зеркало, если позволит убийце уйти от правосудия, учитывая, что в ее силах этому помешать. Помимо того, что Патрик Райт причинил зло непосредственно ей, он также представлял угрозу для страны.

Неужели, зная это, кто-то будет просто стоять в стороне, когда на карту поставлено все? То-то и оно. Все эти разговоры о том, чтобы отвезти ее в безопасное место, могли быть всего лишь частью хорошо продуманного спектакля Шона.

— Ты не веришь мне, — сказал он.

Грейс очень не нравилось, что ему так легко удавалось прочесть ее мысли.

— Ты должен признать – в том, что ты просто играешь со мной, гораздо больше смысла.

— Что ж, я это заслужил. Однако, в нынешнем положении мы оказались из-за тебя, Грейс, — снова перешел он на властный голос Дома.

— Из-за меня?

— Да, малышка. Ты манипулировала мною, сознательно поставив в такое положение, и не пытайся этого отрицать. В тот вечер я пришел к тебе просто поужинать, и совсем не планировал, чтобы дело кончилось постелью. То, что произошло в бассейне – полностью моя вина. Ты была слишком соблазнительна, а я хотел тебя уже несколько дней. Как тут было не поддаться искушению? Но я решил тогда на этом остановиться, потому что знал, что хочу большего. Какие инструкции ты получила той ночью?

Грейс почувствовала, как лицо заливается краской. Она точно знала, о чем он говорит.

— Я должна была открыть вино. Ты так и не сказал, где мне следует тебя ждать. Я открыла вино.

— И встретила меня обнаженной в восхитительно покорной позе. Ты знала, что перед этим я не смогу устоять. Классическое поведение непослушной нижней. Я знал, что это выйдет мне боком, и все равно взял тебя. И теперь я за это расплачиваюсь. Или хочешь сказать, что это не так? — мужчина бросил хмурый взгляд в ее сторону. — Ты бы так на меня не злилась, если бы я сохранил это небольшое, но необходимое расстояние между нами.

Вероятно, Шон был прав, но Грейс также знала, что если бы в тот первый вечер он отверг ее попытку сблизиться с ним, она решила бы отдалиться от него. Окончательно и бесповоротно. Он действительно тогда оказался между молотом и наковальней. Однако, она не собиралась признаваться ему в этом.

Какое-то время Шон терпеливо ждал ее ответа, но когда понял, что его не будет, вздохнул и заговорил снова.

— Отлично. Мы оба знаем, что ты сделала. И мы оба виноваты, детка: ты – в том, что, будучи в позиции нижней, взялась «управлять снизу» своим Верхним партнером, а я – в том, что позволил тебе это. Такого больше не повторится, Грейс. Помни свое место, саба. Раздевайся.

Она ненавидела себя за то, как ее сердце пустилось вскачь.

— Неужели ты и впрямь ждешь, что я буду играть с тобой после всего, что произошло?

— Я не играю. Это серьезно. Думаю, что именно это тебе сейчас и нужно. Если ты скажешь, что не нуждаешься во мне, я сразу же выйду за дверь. Знай, что далеко я не уйду, потому что ни за что не позволю кому-либо приблизиться к тебе, пока это дело не закончено. Но я оставлю тебя в покое на ночь. В противном случае делай, как тебе сказано.

И вот опять – Шон отдал право выбора в ее руки. И снова она выбрала его, вопреки всем доводам рассудка. Мысль о том, что придется провести ночь одной, без него, пришлась ей не по нутру. Мужчина был прав. Грейс нуждалась в нем. Нуждалась в его руках, обнимающих ее. В звучании его голоса, отдающего ей приказы. Иначе она проведет всю ночь в тревогах и отчаянии. Грейс стянула с себя футболку и опустилась на колени.

Глава 17

Шону пришлось приложить немало усилий, чтобы снять с себя джинсы. Его каменно-твердый член нестерпимо ныл и прибывал в таком состоянии с того момента, как его хозяин забрался в кровать к Грейс. Притом возбужденному мужскому достоинству было все равно в каком она эмоциональном состоянии. Грейс страдала, а тому хоть бы что. Его член волновало лишь одно – что она была близко. И теперь Шон мог дать им то, в чем они оба так нуждались.

Эта женщина была для него самым прекрасным созданием на свете. Склонив голову, она ждала его команды. Ну хоть в этом Грейс ему доверяла, а это уже кое-что. Он положил руку ей на голову, признавая и принимая ее покорность.

— Встань, малышка.

Она поднялась на ноги после небольшой заминки. Для необученного сабмиссива Грейс, казалось, знала, что делать, но часто допускала промахи в каких-то мелочах. Шон с нетерпением ждал возможности обучить ее по всем правилам, как положено. Он планировал отвести Грейс в клуб и похвастаться ею. И он гордился бы тем, что стал ее первым Домом. Ее единственным Домом.

Грейс стояла перед ним, подняв на него свои ореховые глаза. В них все еще были печаль и неуверенность. Шон хотел, чтобы эти чувства ушли навсегда. Он нежно повел рукой по ее коже, начиная с изгиба плеч и спускаясь вниз к пышной груди. Ее груди были округлыми и тяжелыми. Ему нравилось, как мило напряглись ее соски под его пристальным взглядом. Они практически молили мужчину о прикосновении. Он обхватил ладонями полушария ее груди, наслаждаясь их тяжестью в своих руках. Грейс вздохнула, откидывая голову назад. Он встал на колени и лизнул налитой сосок. Шон засосал маленький бутончик в рот и, не выпуская наружу, принялся щедро одаривать его ласками. Посасывая и потягивая сосок, он обернул руки вокруг ее талии, а затем обхватил ладонями ее великолепный зад.

Шон переключился на противоположную сторону, не желая обделять вниманием другой сосок. Лаская его языком, он почувствовал сладкий аромат возбуждения Грейс. Эта женщина была такой отзывчивой. Мужчина запустил обе руки между ее ног и коснулся истекающей соками киски. Грейс задрожала всем телом, когда он принялся пальцами одной руки массировать клитор, а другой – скользить по половым губам. Все в ней было мягким, от розовой киски до великолепной груди и открытого сердца.

Как он вообще мог подумать, что она замешана в чем-то, что может причинить кому-то вред?

Шон поцелуями спускался по ее телу. Он нырнул языком в ямку пупка и повел дорожку вниз, вдоль линии живота, которая слегка изгибалась к паху. Он уткнулся носом в развилку ее бедер и потерся, окружая себя ее запахом и вкусом. Она была для него лучшей женщиной на Земле, а еще самым замечательным человеком, которого он когда-либо встречал. Шон не собирался отпускать Грейс. Он всегда будет дорожить ею и защищать. Так или иначе.

Наконец, Шон дорвался до столь любимого им занятия и дал волю своему языку. Он долго лизал и смаковал ее «сочный персик», и, в конце концов, был вознагражден благодарственной дрожью своей сабы.

— На кровать, малышка. Я хочу, чтобы ты легла на спину, раздвинула ноги, а руки заложила за голову.

Грейс поспешила подчиниться. Она устроилась поверх пушистого белого одеяла и раздвинула для него ноги. Шон воспользовался моментом, чтобы полюбоваться своим сабмиссивом. Ее огненные волосы резко контрастировали с белым покрывалом, глаза смотрели на него с желанием. В настоящий момент она не думала о событиях прошедшего дня. Не беспокоилась о дне завтрашнем. Она просто была здесь и сейчас, и это тот дар, который он мог ей дать.

— Ты охренительно великолепна.

Ее губы тронула слабая печальная улыбка.

У Шона брови поползли вверх, когда он осознал, с какой легкостью мог читать ее. Она же как долбанная открытая книга. Просто он был слишком слеп, чтобы увидеть это раньше.

— Ты мне не веришь?

— Шон, я старше тебя. И даже будь я на десять лет моложе, то мы все равно были бы из разных лиг.

Он склонился и поцеловал ее колени.

— Уж не знаю, в какой лиге состоишь ты, малышка, но она мне определенно нравится. Что бы ты ни думала обо мне, знай: я никогда не лгал о том, что хочу тебя.

Шон проложил поцелуями дорожку вверх по ее ноге.

— Я захотел тебя сразу же, как только увидел, и с тех пор не переставал хотеть. Мне нравятся твои ноги и то, как они обвиваются вокруг меня, когда я засовываю в тебя свой член.

Он поцеловал ее в живот.

— Мне нравится, какая нежная у тебя здесь кожа.

Шон усмехнулся, обхватив ладонями ее задницу.

— Излишне говорить тебе, что я чувствую к этой части твоего тела.

Он переместился выше и зарылся лицом в ее грудь.

— Я хочу спать прямо здесь, Грейс. Хочу засыпать каждую ночь, находясь глубоко внутри тебя, и чтобы моя голова покоилась на твоей груди.

Шон вздохнул и неохотно двинулся дальше. Он потерся носом о ее шею.

— Я думаю, что ты самая великолепная женщина, которую мне доводилось встречать, и только попробуй назвать меня лжецом.

Он добрался до ее рта, и теперь конец его члена идеально расположился у входа во влагалище. Шон сладко поцеловал Грейс и ворвался внутрь.

— Боже, я не могу лгать об этом. Это мой дом.

Так оно и было. Шон поймал себя на том, что не разыграл ни одну из тех забав, которые он пообещал с ней сделать, но они вполне могли бы вернуться к этому позже. У них в распоряжении была целая ночь. Он входил и выходил из тугой киски, припав лицом к изгибу ее шеи. Она крепко обхватила член внутри себя, ее внутренние мышцы ритмично сжимали и отпускали его. Грейс обвила любовника ногами и руками, словно укутав его своим телом. Он ускорил темп, переполненный любовью к этой женщине. Шон никогда раньше не верил в это – в то, что где-то в этом мире есть родственная душа, предназначенная именно ему, но Грейс доказала, что он ошибался. Она была его, а он – ее. И это было прекрасно. Идеально.

Шон двигался так еще очень долго, стараясь максимально оттянуть момент неизбежного конца. Он был осторожен и внимателен. Следил за тем, чтобы с каждым уверенным толчком его таз касался клитора. Распознавал все характерные для нее признаки: то, как напрягались ее ноги, как учащалось дыхание, и как часто она выкрикивала его имя. Грейс кончила три раза, крича от наслаждения, прежде чем он, наконец, сдался и позволил удовольствию поглотить себя. Шон схватил ее за бедра и прижался к ней, кончая и кончая.

Легкая радость охватила его. Это был лишь первый акт. Он проявил к ней нежность, теперь можно было и поиграть. Теперь он мог сделать все, что обещал ей. Она была его любовницей, его будущей женой и его милым сабмиссивом. Он мог делать с ней все, что захочет.

— Я люблю тебя, Грейс, — Шон выдохнул эти слова, как мантру, прижимаясь губами к ее коже.

— Слон.

Короткое слово прорвалось сквозь его блаженство, и он мгновенно вскинул голову. Она не могла этого сказать.

— Что? — вырвалось у него, и это прозвучало глупо даже для его собственных ушей.

Ее ореховые глаза были широко раскрыты, в них стояли слезы.

— Я сказала «слон».

Грейс уронила руки по бокам и разомкнула ноги. Она ушла в себя, отстранилась от него точно так же, как если бы отошла на другой конец комнаты.

Шона накрыл приступ паники. Она ему не поверила. Это было единственное объяснение.

— Грейс, я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя.

Ее лицо исказилось. Она потеряла над собой контроль и оттолкнула его.

— Я произнесла свое стоп-слово. Я хочу, чтобы ты ушел.

С колотящимся сердцем Шон встал. Несмотря на то, что каждый мускул в его теле протестовал, мужчина отстранился от нее. Он глядел на нее сверху вниз, бессильный против оружия, которое она применила против него.

— Детка, не делай этого. Я люблю тебя. Ты должна мне поверить.

Он хотел остаться с ней. Альфа-самец в нем хотел силой пробиться обратно в нее и заставить ее принять его. Однако Дом отступил.

Грейс свернулась калачиком и отвернулась от него.

— Я попросила тебя уйти. Мне хочется побыть одной, Шон. Я использовала стоп-слово.

— Я люблю тебя. И не стану об этом молчать, хоть ты и боишься, — с тяжелым камнем на сердце Шон собрал свою одежду. — Я тебя люблю.

Закрыть дверь между ними было для него самым трудным из всего, что он когда-либо делал.

***

Грейс села в постели. Часы на тумбочке показывали ровно три часа. Женщина сразу поняла, что еще ночь, и провела рукой по лицу. Она плакала во сне. Когда же она наконец перестанет плакать? Собственное тело казалось ей тяжелым, усталость чувствовалась в каждой мышце. Во рту, в свою очередь, невероятно пересохло. Грейс уставилась на дверь, ведущую в коридор. Ее посадили под замок?

Что ж, пора это выяснить. Грейс натянула халат, который был оставлен для нее. Если ее держали здесь в качестве заключенной, то лучше им приготовиться к тому, что она выкатит ряд жалоб. Из питья в этой комнате было лишь вино, которое принес Шон. У нее возникло искушение напиться допьяна, но все-таки Грейс пришла к выводу, что это плохая идея. Ей нужна была вода.

Она мельком взглянула на себя в большое зеркало над комодом.

«Боже правый», — подумала Грейс.

Она выглядела по-настоящему усталой. Глаза у нее были красные и опухшие. Грейс разглядывала свое отражение, зная, что ее нельзя было отнести к той категории женщин, которые красиво плачут, и удивлялась, как Шон мог сказать ей, что она великолепна. Она постаралась пригладить волосы, чтобы они меньше походили на крысиное гнездо. Все равно до утра ей ничего не удастся с ними сделать. А наутро она потребует, чтобы кто-нибудь отвез ее домой. Ей нужно было выйти на работу, и вести себя там как обычно.

Грейс неуверенно взялась за дверную ручку и попыталась повернуть. К ее удивлению, та тут же открылась. Она чуть не споткнулась о тело, лежащее перед дверным проемом.

Шон сел и уставился на нее. Даже в полумраке коридора было заметно, что на его коже пролегли упрямые складки. Левая сторона его лица выглядела сильно «помятой», как будто он долго на чем-то лежал.

— Куда ты собралась?

— Попить воды. Что ты здесь делаешь?

Шон повернул голову и вдруг застонал от боли. Он потянулся, судя по всему пытаясь восстановить кровообращение в конечностях.

— Я не могу оставить тебя одну. Ты не пускаешь меня в нашу постель, а это самое близкое место, где мне позволено находиться. Поэтому я сплю здесь.

Она хотела рассмеяться, но сдержалась. Шон выглядел таким серьезным и в то же время был похож на мальчишку. Волосы спадали ему на лицо, смягчая от природы суровые черты. Больше всего на свете ей хотелось поверить ему. Когда мужчина сказал, что любит ее, она запаниковала. Осознав, что Шон все это время лгал ей, Грейс испытала такую мучительную боль, что просто не могла позволить себе снова поверить ему. Последние несколько часов она провела, размышляя о том, что из себя будут представлять отношения с Шоном. Между ними была гигантская пропасть. Он только начинал свою жизнь. И хотя между ними было всего восемь лет разницы, этот мужчина не мог похвастаться столь же богатым жизненным опытом, что и она. Он ни разу не был женат, у него никогда не было детей. А у нее уже во время учебы в колледже было двое. Не поздновато ли ей начинать жизнь заново?

Не исключено, конечно, что этот вопрос может отпасть сам собой, поскольку они не всегда предохранялись. Пару раз он брал ее без презерватива. Казалось бы, от этой мысли она должна была удариться в панику, но нет, ничего подобного не произошло. Куда больше беспокойства вызывала его работа, которая сама по себе была достаточным поводом дать от него деру. Даже если он говорил правду, Грейс сомневалась, что сможет жить с ним, зная, что каждый его день может стать последним. У него была опасная работа. А она уже потеряла одного мужчину, которого любила, и вряд ли сможет пройти через это снова.

— Так ты пропустишь меня или нет? — произнесла Грейс несколько более сварливым голосом, чем ей самой хотелось бы.

Шон мгновенно вскочил на ноги. Если раньше перед ней был сонный мальчик, то теперь на его месте стоял мужчина в полной боеготовности.

— Кухня в той стороне, — сказал он, указывая рукой в конец коридора.

Приблизившись к месту назначения, она услышала тихие голоса.

— Похоже, не ты одна страдаешь бессонницей.

Шон толкнул дверь на качающихся петлях, распахивающуюся в обе стороны, которая вела в превосходно оборудованную кухню из разряда «мечта гурмана». Все в этой комнате сияло чистотой и выглядело современно.

Ева и Джейк сидели на островке посреди кухни, который был облицован красивым черным гранитом. Перед каждым из них стояло по кружке с каким-то напитком и сэндвичу. Они разговаривали вполголоса, а когда дверь открылась, оба синхронно подняли головы и улыбнулись.

— Привет, Грейс, — кивнул Джейк в ее сторону. — А я тут решил поинтересоваться мнением Евы о том, как сохранить жизнь моему лучшему другу.

— Просто держи его подальше от Грейс, — пробурчал Шон себе под нос.

Взгляд Евы метался между Грейс и Шоном. Ее глаза, казалось, читали язык тела.

— Я и говорю Джейку: как только Адам поймет, что Шон настроен предельно серьезно по отношению к Грейс, он двинется дальше. Теперь, когда Шон объявил о своем намерении жениться на Грейс, думаю, Адам примирится с этим.

Шон вздохнул и направился к шкафу. Он, шаркая, обошел Грейс сзади.

— Мы не собираемся жениться, — ответила Грейс, раздраженно пыхтя.

Скольким людям Шон успел рассказать о своих планах? Может он и приглашения уже разослал?

Задумчивое красивое лицо Джейка осветила ухмылка.

— Ну, я бы с этим поспорил. Сержант привык добиваться своего.

— И все-таки он мог бы проявить чуть больше деликатности. Шон, в следующий раз, когда у тебя будет важное объявление, просто закати хорошую вечеринку, — сказала Ева. — Да, о чем это я? Все, что угодно было бы лучше, чем то, как ты объявил об этом.

— Что ты сделал? — спросила Грейс, затаив дыхание в ожидании ответа.

Джейк рассмеялся.

— То же, что и всегда. Он выбил все дерьмо из своего брата и сказал Йену, что женится на тебе, и что тот может идти на хер, если ему это не нравится.

Грейс повернулась, потрясенная словами Джейка. Ей казалось, что Шон близок с Йеном.

— Ты подрался со своим братом?

Шон пожал плечами и протянул ей стакан воды, после чего опустился на колени, чтобы поискать что-то в нижнем шкафчике. Он вернулся с маленькой сковородкой.

— Он вывел меня из себя. Омлет или гриль-сэндвич с сыром?

— Сэндвич с сыром, — на автомате ответила она. Грейс тряхнула головой, пытаясь вновь сосредоточиться на первоначальной теме разговора. — Зачем ты ударил своего брата?

Джейк откинулся на спинку своего барного стула.

— Так уж у них заведено. В некоторых семьях люди обнимаются или подолгу ведут споры, а Йен и Шон Таггарты выбивают друг из друга все дерьмо. Это их способ общаться. Ты привыкнешь к этому. День благодарения в этой семье проходит весело. Ты бы видела, что тут творится, когда Йен начинает давать Шону рекомендации по улучшению меню.

— Я же не указываю его высочеству, как ему вести его бизнес, вот и он пусть не сует свой нос на мою кухню, — прорычал Шон.

Ева покачала головой.

— А вот это полная брехня. Малыш Таг у нас постоянно пытается учить Большого Тага, как надо вести дела.

— Малыш Таг? — вынуждена была спросить Грейс, не в силах поверить, что они говорили о Шоне. Как у мужчины ростом под метр девяносто и весом в сто кило чистых мышц может быть такое прозвище?

Шон слегка покраснел, ныряя в огромный двухдверный холодильник.

— Йен больше и старше, — объяснил Джейк. — Насколько мне известно, все так называют их еще со школы.

У Грейс в голове не укладывалось, как у кого-то язык поворачивается называть Шона малышом. Хотя, надо признать, Йен действительно был сантиметров на пять повыше. Но, безусловно, Шон был намного красивее.

— Им больше подходят прозвища Секси Таг и Суперсекси Таг, — сказала Грейс.

Шон одарил ее самой распутной улыбкой из своего арсенала и подмигнул.

— Спасибо, детка.

— А с чего ты взял, что это не я самый сексуальный из нас двоих? — услышала Грейс низкий голос Йена, который заставил ее вздрогнуть.

Грейс заметила, что Ева и Шон даже ухом не повели, как будто они все это время знали, что он здесь. Дверной проем заполнил мужчина ростом сто девяносто пять сантиметров. На нем были пижамные штаны, и больше ничего. И все равно он не был так горяч, как Шон.

— Я просто это знаю, — Шон бросил в сторону брата взгляд полный превосходства, а затем вернулся к своей сковородке. Грейс уже чувствовала запах чего-то божественного. — Я знаю мою Грейс. Ты не в ее вкусе.

Грейс чуть не рассмеялась. Они хоть и были чуть ли не близнецами, но Шон прав. В Йене Таггарте было что-то темное, что просто-напросто отсутствовало в его младшем брате. Шон мог предаваться раздумьям с лицом мрачнее тучи и фонтанировать эмоциями на всю катушку, но в его глазах всегда горел огонек. А вот Йен выглядел как человек, который никогда не смеется.

— Ты же вроде как должен был проводить время со своими сабами? — сказала Ева, уставившись на здоровяка. В глазах прелестной блондинки не было ни капли желания, просто подтрунивающий взгляд младшей сестры. — Что случилось, Йен? Неужели эти «шлюхи боли» (прим.: англ. Painslut – сабмиссив, испытывающий наслаждение, когда ему причиняют экстремально сильную боль) наконец поняли, что ты никогда не наденешь на них ошейник?

Грейс наклонилась поближе к Еве.

— Их было больше одной?

Губы Евы изогнулись в заговорщической улыбке.

— Почти всегда. Они названивают ему всю ночь напролет и умоляют отшлепать их.

— Вообще-то, у них есть имена, Ева, — сказал Йен, взирая на нее испепеляющим взглядом.

— А ты сам хоть их помнишь? — спросил Джейк.

Брови Йена сошлись на переносице в пугающую букву V.

— Как насчет того, чтобы свести к минимуму обсуждение моей личной жизни в присутствии новичка в Теме?

Ева закатила глаза.

— Она не ванильная, Йен. Даже если Грейс услышит, что тебе нравится шлепать женщин, сердечный приступ ее не хватит. Я думаю, она уже поняла, что это ваша семейная черта. Кроме того, лучше все выложить в открытую сейчас, а не когда она столкнется с твоими фанатками и те начнут раболепно величать тебя Мастером.

Глаза Йена сузились. Грейс почувствовала на себе его тяжелый взгляд.

— Она Шона так не называет.

Шон резким движением, переворачивая, подбросил сэндвич в воздух и уложил его обратно на сковороду другой стороной, причем сделал это с такой удивительной легкостью, которая вырабатывается долгими годами практики. Он метнул взгляд на своего брата.

— Серьезно? Так в этом вся твоя проблема с Грейс? В том, что у нас с ней не круглосуточные Д/с отношения? Когда у тебя в последний раз были серьезные отношения, братец?

Йен скользнул по ней ледяным взглядом.

— У нее даже ошейника нет, Шон.

Ева вздохнула.

— Боюсь, Грейс, Йен очень серьезно относится к этому образу жизни. Так что ты оказалась в самом эпицентре давнего семейного спора. Думай об этом как о системе убеждений. Йен предпочитает лайфстайл-отношения (прим.: лайфстайл (ЛС) – это постоянные Д/с отношения, 24 часа в сутки, 7 дней в неделю). Такова его система убеждений, и он прививал ее своему брату. Знаешь, Йен практически вырастил Шона. Он просто беспокоится, что его младший брат не сможет быть счастлив в ванильных отношениях.

— Ясно, он думает, что я ХЖМ или брэт, — сказала Грейс и выразительно посмотрела на Йена, который, казалось, был малость шокирован тем, что она знает БДСМ-жаргон.

Аббревиатура ХЖМ расшифровывается как «хитрожопый мазохист». Брэт (прим.: это непослушный сабмиссив; уважает своего Дома, но любит проверять его на прочность, провоцируя на взаимодействие, чтобы доставить удовольствие и себе, и партнеру, в то время как ХЖМ, манипулируя, вынуждает Дома делать с ней то, что нравится исключительно ей) представлял собой почти то же самое. Оба относились к той категории сабмиссивов, которых настоящие Домы, как правило, избегали. Она отнюдь не была полной невеждой. Конечно, большую часть информации Грейс почерпнула из любовных романов, но женщина также приобрела кое-какие знания и на просторах Интернета.

Шон переложил сэндвич на тарелку.

— Я же говорил тебе, что Грейс далеко не невинный цветочек. Она уже приняла меня как своего Дома. То, что мы с ней решили отказаться от Д/с отношений в режиме двадцать четыре на семь, вовсе не значит, что мы не практикуем БДСМ наедине. И потом, я с трудом себе представляю, как она может носить ошейник, который сама же швырнула мне в лицо.

Мужчина поставил тарелку на столешницу и похлопал по барному стулу. Шон посмотрел на Грейс, в его глазах читался вызов. Она мельком подумала о том, чтобы послать его ко всем чертям, но затем в дело вступила практичность: от вида сэндвича у нее аж слюнки потекли, а в животе заурчало. К тому же, Грейс понимала, что ей нельзя позорить его перед старшим братом. Демонстрировать открытое неповиновение, когда способность Шона держать ее в узде поставили под сомнение, было бы несколько подло по отношению к нему. Ей тоже очень не нравилось, что Йен бесцеремонно лезет в их дела.

— Спасибо, — произнесла Грейс так мягко, как только могла. Она послушно села на стул.

Удовлетворение Шона было почти осязаемым. Он поцеловал ее в лоб и попросил попробовать сэндвич.

— Кроме того, ей не нужен ошейник. У нее на пальце будет кольцо, как только мы его выберем.

Грейс уже открыла рот, готовая возразить, что не собирается выходить за него замуж, дабы умаслить его гордость, но Шон воспользовался моментом и быстренько запихнул сэндвич ей в рот, прежде чем она успела вымолвить хоть слово. Ее первым порывом было выплюнуть все это, но, распробовав, она испытала райское блаженство. Хлеб был хрустящим и маслянистым, да в придачу сыр расплавился идеально… Она была так неправа. Грейс думала, что главным оружием Шона против нее был секс, но – черт возьми! – этот мужчина готовил, как бог.

Он ухмыльнулся, глядя на нее.

— Это не совсем классический вариант сэндвича с сыром на гриле, малышка. Я использовал копченый сыр «Гауда» и цельнозерновой хлеб, и все обжарил в небольшом количестве трюфельного масла. Мне нравится готовить привычную домашнюю еду и придавать ей изысканную изюминку. Когда-нибудь я приготовлю тебе свою интерпретацию «Мак-н-чиз» (прим.: классическое американское блюдо из вареных макарон с сырным соусом).

Глаза Евы заблестели.

— Честное слово, это так вкусно, что язык можно проглотить. И совсем не похоже на то, что продается в магазине в коробках. Если бы он не был мне как брат, я бы запрыгнула на него, еще когда он в первый раз приготовил те спагетти.

— С лобстером в эльзасском белом вине. Я раздобыл рецепт в ресторане в Венеции.

Шон повернулся и начал убирать за собой.

— Знаешь, Шон, раз уж ты готовишь… — начал Йен, опустив взгляд на сэндвич Грейс. Она притянула тарелку ближе к себе, не желая делиться.

— Кухня закрыта. Я израсходовал весь сыр на сэндвич для Грейс, — сказал Шон, как отрезал, и повернулся к брату спиной.

Грейс чувствовала напряженность между ними. Она сидела и гадала, что же такого сказал Йен, что заставило Шона подраться с ним? Наверняка речь шла о ней.

Йен положил обе руки на столешницу и впился взглядом в Грейс.

— Ты уверена, что справишься завтра?

Судя по его тону, он не верил, что ей это по силам.

— Разумеется.

Грейс помнила свою легенду наизусть. Они с мистером Блэком бесконечно обсуждали ее прикрытие. По легенде, она пораньше ушла с работы с друзьями, а потом ей позвонил Шон Йоханссон. Он вернулся в город и захотел увидеться с ней. Она провела с ним ночь и до самого утра не знала о том, что случилось с Кайлой. И когда кто-нибудь в офисе расскажет ей об этом, можно будет дать выход своим настоящим эмоциям. Как бы то ни было, она просто обязана это сделать. Ради Кайлы.

— Потому что, если кто-либо из братьев Райт поймет, что ты лжешь, я не сомневаюсь, что они сбегут – и пиши пропало.

Йен выглядел как человек, который явно не в восторге от того, что в его операции участвует дилетант. О чем он не преминул сказать пару раз парню из ЦРУ.

— Если Эван Парнелл заляжет на дно, мы упустим свой шанс. Нужно исходить из предположения, что у Парнелла есть информация, которую он хочет продать, но он не может просто отправить ее покупателю по электронной почте. После событий одиннадцатого сентября Соединенные Штаты отслеживают подобные вещи. Он совершит обмен после того, как убедится, что его деньги на месте. А мы должны поймать его с поличным. Только так можно повязать Парнелла и иностранного агента разом.

— Я понимаю, — ответила Грейс.

Она знала о риске. Вот почему ей необходимо было оставаться предельно собранной и выполнить свое задание.

Шон внезапно оказался рядом с ней.

— Или совместными усилиями мы могли бы просто исключить Грейс из уравнения. Например, я примчусь и увезу ее в какое-нибудь тихое место для романтического уединения, что как раз сейчас ей не помешало бы. Все поймут, поскольку умерла ее подруга, и ей нужно время, чтобы оправиться.

— Я останусь, Шон, — устало сказала Грейс.

Теперь, когда она закинула в желудок немного еды, чувство голода отступило и ее начало клонить в сон. Так много всего произошло. Грейс хотела отдохнуть и втайне надеялась, что может быть, когда она проснется, все это окажется просто сном. Шон снова станет скучным IT-директором, и они вернутся к нормальной жизни. А пока этого не случилось, она должна была взять себя в руки и сыграть отведенную ей роль.

— Все произойдет на той вечеринке, я в этом уверена. Не случайно же Мэтт так настойчиво хотел отпраздновать контракт, из-за которого мы потеряли деньги. Иначе зачем бы он стал так активно меня подгонять?

Все упиралось в эту вечеринку в пятницу. Чтобы получить деньги, Парнелл должен как-то передать информацию. И вечеринка идеально подходила для этого. Там будет полным-полно людей и громкая музыка. Местом проведения корпоративной гулянки выбран отель, так что никто не удивится, если вокруг будут слоняться незнакомцы.

И, разумеется, все зависело от нее. Без Грейс эта вечеринка попросту не состоится. Эван Парнелл умело подергал ее за ниточки, чтобы организовать себе ширму для своих грязных, темных делишек. Точно так же, как он, похоже, использовал ее для всего остального.

— Я согласен с Грейс, — сказал Йен. — Парнелл встретится со своим контактом на той вечеринке. Если он работает с китайцами, то у него будет всего одна попытка. Они не дают вторых шансов. Ему нужно будет совершить передачу в назначенное время, иначе он рискует упустить покупателя.

Йен скрестил руки на своей массивной груди.

— Да, и он может впасть в отчаяние. Еще одна причина, по которой я не хочу, чтобы Грейс участвовала в этом, — голос Шона звучал напряженно.

Ева забарабанила пальцами по столу.

— Мальчики, ранее вы уже спорили по этому поводу, — отметила бывший агент ФБР. — И ваш спор окончился насилием. Впрочем, как и все, что происходит между вами двумя. Грейс приняла решение. Все, закрыли тему.

Йен и не думал прислушиваться к мнению психолога.

— Если ты не хочешь, чтобы она это делала, тогда скажи ей «нет». Надень ей ошейник на шею или кольцо на палец и просто отдай ей приказ.

Джейк застонал и уронил голову на руки.

— Какие же вы оба упрямые бараны, ей-богу.

Упрямый баран Грейс проигнорировал комментарий Джейка. Шон сделал шаг в сторону своего брата.

— Может быть, это сработало бы с твоими сабами, но у Грейс есть своя голова на плечах.

— Наверное, именно по этой причине у Йена с ней проблемы, — вмешался Джейк.

Йен повернулся к нему.

— Знаешь, я ведь могу тебя уволить.

— Обещания, обещания, — ответил Джейк со вздохом. — Ладно, я пошел спать, пока это не превратилось в очередной мордобой.

Йен тоже проигнорировал Джейка.

— Мои сабы, может, и не постоянные, и с неба звезд не хватают, зато они куда послушнее. Они следуют правилам нашего контракта, иначе им не долго быть моими сабами. Вот почему ваши отношения с Грейс, скорее всего, потерпят крах. У вас нет ни контракта, ни правил.

— Эй… — начала защищаться Грейс, но Ева протянула руку, останавливая ее.

Блондинка встала между Шоном и Йеном, и повернулась лицом к Йену.

— На твою долю не выпадало таких испытаний, которые выпали Шону и Грейс. И ты понятия не имеешь, как бы поступил, окажись в их ситуации. Ты же знаешь, что я люблю тебя как брата, Йен, но сейчас ты ошибаешься. Тебе следует отступить. Он не собирается отказываться от нее.

— Уж я-то точно никогда не окажусь в такой ситуации, когда у меня будет саба, которая отказывается мне подчиняться, — в голосе Йена звучала уверенность человека, хорошо знающего свои возможности.

Ева покачала головой.

— Грейс делает это не из упрямства. Не потому, что хочет отомстить. Она делает это, потому что знает, что не будет в безопасности, пока этот человек ходит на свободе, и Шон пойдет на все, лишь бы Грейс осталась живой и невредимой. Шон тоже в опасности. Ты неверно истолковал ее действия. И так вышло, потому что ты не можешь забыть о том, что эта женщина сделала с тобой. Грейс любит твоего брата. О, да. Хоть она и не хочет этого признавать, потому что он вел себя как полный осел, но это так. Я вижу это по ее глазам.

Челюсть Йена сжалась в тот момент, когда Ева упомянула женщину из его прошлого. Он выпрямился.

— Просто проследи, чтобы она не запорола нам эту операцию, Шон.

Он развернулся и вышел, все его тело было напряжено.

Плечи Евы опустились.

— Что ж, похоже я все испортила. Пойду-ка я тоже спать, — она повернулась к Грейс. — Дай Йену немного времени. Шон – это все, что у него есть. Йен очень ревностно защищает тех, кто ему дорог.

Шон даже не заметил, как Ева ушла. Его глаза не отрывались от Грейс.

— Это правда? То, что сказала Ева?

У Грейс не было никакого желания говорить на эту тему. Это был слишком долгий день, чтобы принимать судьбоносные решения. Ей нужно время и сон.

— Шон, я просто хочу лечь спать.

Он медленно кивнул и пошел вслед за ней из кухни. Грейс чувствовала его у себя за спиной и задавалась вопросом, неужели Шон действительно намеревался спать на полу перед ее дверью. Эта мысль не давала ей покоя. Она открыла дверь в спальню и повернулась к нему. Мужчина выглядел таким же усталым, как и она.

— Пошли в постель, Шон.

Он вмиг разделся и залез под одеяло, не давая ей времени передумать. Грейс легла на кровать возле него. Несмотря на свои сомнения, она была счастлива, что он рядом.

— Я люблю тебя, Грейс.

Шон даже не пытался прикоснуться к ней, но ласка в его словах была почти осязаемой.

— Сейчас я не могу ответить тебе тем же.

Она не могла. Не могла этого сказать… по крайней мере пока. И, возможно, никогда не сможет.

— Моей любви хватит на нас обоих. Я буду говорить тебе это до тех пор, пока ты мне не поверишь, — Шон перевернулся на спину. — Ты позволишь мне обнять тебя? Ничего больше, малышка.

Грейс буквально кинулась к нему в объятия.

— Ты единственный, кто так меня называет. Я отнюдь не маленькая.

Его грудь затряслась от смеха. Пока Шон гладил ее по волосам, она слушала сильное биение его сердца, которое убаюкивало, словно колыбельная.

— По сравнению со мной ты маленькая. Ты просто создана для меня.

Тепло его тела согревало ее кожу, и Грейс позволила себе провалиться в сон.

Глава 18

Эван Парнелл, он же в прошлом Патрик Райт, наблюдал, как эта сучка вошла в дверь. Он сидел на диване в небольшой приемной перед кабинетом Мэтта. Дверь открылась нараспашку, и эта женщина впорхнула внутрь, как будто он и не пытался убить ее всего двадцать четыре часа назад. Вслед за ней вошел мужчина в брюках и рубашке, который ей что-то оживленно рассказывал. Адам Майлз. Грейс Хоторн бросила сумку с ноутбуком на свой рабочий стол и улыбнулась этому педику, который почему-то постоянно крутился рядом с ней. В этом малóм и его хахале было что-то такое, из-за чего в голове Парнелла зазвенели тревожные звоночки, однако, быстро прикинув что к чему, он пришел к выводу, что нет причин дергаться. Эти голубки хорошо двигались, с ловкостью и точностью, но это, вероятно потому, что они брали уроки крав-мага (прим.: израильская военная система самозащиты и рукопашного боя, делающая акцент на максимально быструю нейтрализацию противника) – нынче это стало модно. Они вели себя не так вызывающе, как другие гей-пары, которые встречались Эвану, но все равно их вид раздражал и оскорблял его чувства. Он терпеть не мог педиков. И уж точно не боялся их. Если они и представляют опасность, то только потому, что кто-то их обучил. Большинство агентов были выходцами из армии. А армия, как правило, быстро выпалывала из своих рядов эти «анютины глазки» (прим.: так в США иносказательно называют людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией).

Вот Шон Йоханссон – совсем другое дело, и он вернулся как раз вовремя, чтобы все испоганить.

Йоханссон вошел в приемную, неся в руках кофе из той самой кофейни, в которую направлялась ее глупая подруга. Узел в животе Парнелла затянулся туже. Если бы Грейс просто последовала своему распорядку дня, он бы сейчас так не волновался. В настоящее время женщина лежала бы на цинковом столе в морге, и Эвану не пришлось бы терпеть нытье своего брата. Сперва Мэтт был не против убить Грейс, потому что она оказалась вероломной сукой. Теперь же он воспылал к ней любовью и не мог представить себе мир без нее, и заладил как тот попугай: «Почему, о, почему нам нужно кого-то убивать?».

Этого было вполне достаточно, чтобы Эвану дико захотелось добраться до шеи своего брата. Он с удовольствием бы сдавливал руками горло Мэтта до тех пор, пока тот больше не сможет скулить. Неужели его младший брат не видел, что приз почти уже у него в кармане? Всего-то и нужно было – продержаться до вечера пятницы.

Парнелл пытался связаться со своим контактом. Что-то было не так. Он нутром это чуял. Интуиция подсказывала ему, что нужно переносить место встречи, но чертов китаец не отвечал. Эти китайские ублюдки играли по-серьезному, и им очень не нравилось, когда правила игры менялись на ходу. Если он не явится на передачу в назначенное время, они почти наверняка решат, что он продал товар другому покупателю, и придут за ним. И тогда у него на хвосте будут уже правительства двух стран, жаждущих убить его, и никаких двадцати миллионов долларов.

— Мистер Парнелл?

Голос Грейс вырвал его из раздумий. Он поднял глаза. Наконец-то секретарша хоть на минутку перестала пялиться на вьющихся вокруг нее мужчин, чтобы заметить, что в офисе есть кто-то еще. Эти большие ореховые глаза пристально смотрели на него.

Именно в тот момент, когда Парнелл посмотрел в глаза той, другой женщине, он понял свою ошибку. Эван все еще помнил, с каким охотничьим азартом выслеживал ее, вонзал нож и поворачивал ее тело так, чтобы она знала, кто ее убил. Он сгорал от нетерпения, ожидая увидеть шок в этих прекрасных зелено-золотых глазах. Вот только глаза, что уставились на него в ответ, оказались карими. Тот еще вышел сюрприз.

— Я просто жду босса, — произнес Эван, не выказывая ни малейших признаков волнения, от которого у него все внутренности выворачивало наизнанку.

Он сохранял умиротворенное выражение лица и говорил своим, самым что ни на есть «человек из народа», тоном. Вот уже несколько лет ему приходилось играть эту роль. И у него получилось это просто безукоризненно.

— У нас проблема с «Брайсон-билдинг», — произнес Парнелл.

— Звучит скучно, — сказал педик, сделав драматичный вздох. Он слегка помахал Грейс рукой. — Увидимся на обеде, дорогая?

Здоровенный блондин нахмурился. Его грудь выпятилась, как у гориллы, готовой защищать свою территорию. Неужели этот белобрысый идиот не знал, что другой мужчина гей?

— Не сегодня. Боюсь, Адам, днем мне понадобится моя невеста. Мы пойдем выбирать кольца.

Еще один неприятный сюрприз. Возвращение этого засранца в город никак не вписывалось в планы Эвана. Не говоря уже о том, что Йоханссон будет все время вертеться вокруг его жертвы. Что за игру затеял этот тип, черт бы его побрал?

— Ты наконец-то закадрила мужика, Хоторн?

Она не повелась на провокацию.

— Похоже на то. Никак не могу от него отделаться, — вздохнула и спокойно ответила она.

Грейс открыла календарь встреч на своем столе, когда гей вышел, чтобы, по всей видимости, заняться тем, чем геи зарабатывали себе на жизнь. Нахмурившись, она снова посмотрела на Эвана.

— У вас на сегодня не назначена встреча.

Парнелл пожал плечами. Он никогда заранее не договаривался. Может, Грейс и не знала этого, но именно он был здесь чертовым боссом, притом с того самого дня, как вернулся в жизнь своего брата.

— Мне это не нужно.

Малышка Грейс нетерпеливо забарабанила пальцами по крышке своего дубового стола. Что-то в ней изменилось. Она казалась слишком уж уверенной в себе.

— Вы знаете, все остальные непосредственные подчиненные Мэтта записываются, чтобы увидеться с ним. Он занятой человек.

Да, этот засранец, вероятно, в девять часов утра был очень занят тем, что надирался до чертиков. Эван чувствовал, как в нем закипает гнев. Какое она имеет право допрашивать его? Ценой неимоверных усилий мужчина заставил себя сдержаться. Она свое еще получит.

— Мне нужно, чтобы он уделил мне всего одну минуту.

— Хорошо. Я запишу вас на сегодня, но впредь предпочла бы, чтобы вы были столь любезны и предупреждали о своих визитах заранее.

Ее губы сжались, когда она взяла карандаш и написала его имя в соответствующем поле.

Йоханссон присел на край ее стола. Если бы не его присутствие, Эван бы прямо здесь довел до конца дело, с которым облажался вчера. На краткий миг Парнелл даже испытал благодарность к этому здоровенному, по уши влюбленному идиоту. Он пока на все сто процентов не уверился в том, что Йоханссон не был каким-нибудь засланным агентом, но одно знал наверняка: сейчас не время и не место расправляться с Грейс.

Мэтт выбрал именно этот момент, чтобы затащить свое красноглазое тело в офис. На нем был костюм, который выглядел отглаженным и свежим, но в остальном мужчина выглядел так, словно по нему прошлись паровым катком. Глаза были налиты кровью, волосы растрепаны, кожа землисто-желтого цвета. Он остановился, и какое-то время изумленно смотрел на Шона.

— Ты вернулся? — произнес Мэтт.

Йоханссон улыбнулся. Это был тот тип улыбки, который раздражал других мужиков. Именно такую улыбку мужчина демонстрирует своему сопернику, давая понять, что он уже выиграл все, за что они боролись.

— Не переживай об этом. Я приехал не по делам. Я здесь только из-за Грейс.

Эван встал. Пора заняться настоящим делом. Он не мог позволить Мэтту снова ввязаться в этот маленький любовный треугольник.

— Мне нужно с вами поговорить, мистер Райт.

Его брат бросил на него угрюмый взгляд.

— Через минуту. Сначала мне нужно поговорить с Грейс.

Раздражение Парнелла начало зашкаливать, стремительно приближаясь к критической отметке.

— Это важно, — настаивал он.

Мэтт взялся за дверную ручку. Грейс уже направлялась к нему с ноутбуком в руке.

— И это тоже. Я должен поговорить с Грейс. Случилось кое-что ужасное. Через минуту я займусь вами.

Дверь за ними закрылась прежде, чем Эван успел произнести хоть слово.

Йоханссон самодовольно улыбался, потягивая кофе своей невесты.

— Хорошая сегодня выдалась погодка, да?

На улице бушевала гроза. Но ненастье за окном не шло ни в какое сравнение с той бурей, которую Эван намеревался обрушить на их головы.

***

— Что он здесь делает, Грейс? Я думал, ты порвала с ним.

Слова Мэтта рассекли воздух, словно удар хлыста, и надежда на то, что они смогут поговорить как цивилизованные люди, разлетелась вдребезги. Грейс поставила ноутбук на стол, не утруждая себя тем, чтобы открыть его. Похоже, работой они сегодня так и не займутся. Грейс пришло в голову, что если бы Мэтт уволил ее, ей не пришлось бы проходить через все это. Она бы ушла с чистой совестью. Только вот Шон останется. Что бы мужчина ни говорил, у него было задание, и он должен его выполнить. Старший брат рассчитывал на него. Несмотря на их мелкие распри, Грейс знала, что Шон любит своего брата.

— Я с ним не порывала, Мэтт.

Грейс присела, надеясь разрядить повисшее в воздухе напряжение.

— Его вызвали обратно в головной офис, — она тщательно придерживалась придуманной легенды. — Он вернулся в Чикаго, уладил кое-какие дела и взял творческий отпуск. Шон вернулся сюда лишь за тем, чтобы провести немного времени со мной.

— Ты спишь с ним, — сорвалось с его губ обвинение.

Грейс сдержала свой гнев. Если она поддастся порыву и начнет кричать, Шон влетит в кабинет и уроет ее босса, только это делу не поможет.

— А вот это уже не ваше дело, мистер Райт. Если вы считаете, что это каким-либо образом повлияло на качество моей работы, тогда я готова обсудить с вами данный вопрос.

Он тяжело опустился в свое кресло.

— Проклятье, Грейс, я думал, мы друзья!

— Так и есть, Мэтт. Ты же знаешь, что можешь говорить со мной обо всем.

«Расскажи мне о Парнелле. Скажи мне, что ты в этом не замешан. Пожалуйста, попроси о помощи», — молча взывала она к нему.

Его лицо сникло, уголки рта опустились, глаза наполнились слезами.

— Мне нужно тебе кое-что рассказать.

Грейс подалась ближе к нему, в ее душе затеплилась надежда.

Мэтт примолк на несколько секунд, а когда вновь заговорил, голос его был еле слышен.

— Вчера кое-что случилось. Мне позвонили из полиции.

Грейс почувствовала, как к глазам подступают слезы. Она знала, что это произойдет. Сейчас, по крайней мере, не было нужды притворяться. Она могла дать выход своим настоящим эмоциям.

— По поводу чего?

— Грейс, я знаю, что вы с Кайлой Грин были близкими подругами… — он закрыл глаза, как будто был не в силах больше смотреть ей в лицо. — Мне очень жаль, что приходится говорить тебе это. Ее вчера убили. Полиция считает, что это была неудачная попытка ограбления.

Грейс перестала сдерживаться. Она, наконец, дала волю слезам. Слушая всю ту чушь, которую нес Мэтт, впервые к ней пришло осознание того, что ее босс был в этом замешан. Она знала его как облупленного. Знала его манеру речи. Он чувствовал себя виноватым, и для этого была только одна причина. Мэтт знал, что его брат собирается совершить убийство. Он знал, что Парнелл хочет убить ее, и позволил этому случиться. По коже Грейс пробежал мороз.

Мэтт встал и пересек разделявшее их пространство. Он опустился на одно колено и посмотрел на нее снизу вверх.

— Милая, я очень сожалею, что именно мне приходится сообщать тебе эту новость. Она была так молода. Я и сам до сих пор не могу в это поверить. Только вчера мы с ней разговаривали.

Но теперь Грейс вспомнила, что он едва мог смотреть ей в глаза. Мэтт ушел рано, и притом был с ней крайне немногословен. Он знал, что должно было произойти. Грейс захотелось врезать ему. В качестве второго варианта можно было бы с криком выбежать из кабинета. Но ни то, ни другое она не могла сделать. Ей приходилось терпеть его потные ладони, скользящие по ее рукам; его воспаленные, покрасневшие глаза, смотрящие на нее.

— Просто не верится, что ее больше нет, — произнесла Грейс.

Она заставила себя успокоиться, принимая его «сочувствие».

— Я знаю, — голос Мэтта звучал совсем тихо. — Но такие вещи случаются. Думаю, это была просто судьба. Знаешь, Грейс, иногда судьба также может уберечь нас от совершения ужасной ошибки.

Его руки беспокойно метались по ее рукам. Грейс больше не могла этого выносить. Она отстранилась и встала.

— Не думаю, что Кайла разделила бы твою точку зрения. И уж конечно я не считаю, что это были происки судьбы. Это сделал какой-то негодяй. Человек, которому наплевать, кому он причиняет зло.

Мэтт встал, нетвердо держась на ногах.

— Да, наверное. Но иногда все не так просто.

Он подошел к ней и вторгся в ее личное пространство.

— Грейс, скажи этому гаду, чтобы он возвращался в Чикаго. Ты обещала. Ты обещала, что дашь нам шанс.

Мэтт положил руки ей на бедра, и она почувствовала в его дыхании запах виски. Грейс скрестила руки на груди, пытаясь создать хоть какое-то расстояние между ними.

— Мэтт, мы просто друзья.

Его глаза сузились, а руки крепче вцепились в ее бедра.

— Ты обещала.

Ей пришлось сдержаться, чтобы не оттолкнуть его.

— Я говорила, что подумаю об этом. Я не люблю тебя, Мэтт. По крайней мере, не в этом смысле. Я очень благодарна тебе за шанс, который ты мне дал, но у меня просто нет к тебе таких чувств.

— Из-за него, — Мэтт практически выплюнул эти слова. — Все было хорошо, пока не появился этот тупой качок.

— Ты вообще не замечал меня до того, как появился Шон.

И ее это вполне устраивало. Она была более чем счастлива исполнять роль его администратора/хранительницы, которую он воспринимал как нечто само собой разумеющееся.

На его губах заиграла легкая улыбка.

— И это тебя огорчало? Дорогая, иногда требуется немного ревности, чтобы заставить мужчину сделать шаг вперед. Я всегда тебя замечал. Просто ждал, пока не буду готов взять на себя обязательства. Теперь я готов к этому, — он снова посерьезнел. — Я могу спасти тебя, Грейс.

— Спасти меня от чего? — она и так знала, но хотела, чтобы он сказал это.

Мэтт заколебался с ответом, и отвел от нее взгляд.

— От этого ублюдка Йоханссона. О чем же еще я могу говорить? Разве ты не видишь, что он просто использует тебя? Он тебя не любит. Не может любить так, как я. Это невозможно. Йоханссон попользуется тобой и бросит. И он никогда не попросит твоей руки.

— Уже попросил.

Она не стала упоминать, что ответила отказом. Это не вписывалось в их прикрытие. Грейс попыталась отстраниться от Мэтта. Он обхватил рукой ее предплечье.

— Что?!

Грейс прикусила нижнюю губу.

— Ты делаешь мне больно, Мэтт.

— И что, черт возьми, по-твоему, ты со мной делаешь? Я люблю тебя, Грейс. Я дал тебе работу, когда никто больше не хотел тебя нанимать.

— И я чертовски хороший работник.

Она добросовестно руководила этим офисом в течение многих лет, а не сидела сложа руки, в ожидании подачек от него. Внутри нее закипела обида.

— Ты делаешь мне больно.

— Да, ты тоже делаешь мне больно, — прорычал Мэтт, слегка встряхнув ее. — А как насчет меня?

— Что ж, тебе снесут голову, если ты сию же минуту не уберешь от нее свои руки, — раздался низкий грозный голос Шона, и Мэтт тотчас же отскочил от нее как ошпаренный.

Шон стоял в дверном проеме. Он даже не шелохнулся, чтобы перехватить Мэтта, и все же его поза выглядела угрожающей. Его взгляд был устремлен на ее босса, но тот не желал встречаться с ним глазами.

— Прости, Грейс, — пробормотал Мэтт.

— Грейс, милая, я только что услышал тревожные новости, — голос Шона снова стал ровным и мягким.

Она кивнула и взяла себя в руки, все еще чувствуя, как кровь толчками проносится по ее венам.

— Да, мне рассказали о Кайле.

Шон пересек комнату. Мэтт подошел к своему столу, как будто ему нужно было увеличить дистанцию между ними. Шон притянул ее в свои объятия, и она почувствовала себя в куда большей безопасности, чем за все утро. Им не нужно было притворяться, когда дело доходило до подобных вещей. Это было частью их прикрытия. Грейс спрятала лицо у него на груди.

— Надеюсь, ты с пониманием отнесешься к тому, что я отвезу ее домой. Она слишком расстроена, чтобы остаться на день, — Шон гладил ее по спине, пока говорил.

— Конечно. Отвези ее домой. Все готово к пятнице?

Грейс повернулась к своему боссу. Своему бывшему другу. Человеку, который даже не попытался предупредить о том, что ее собираются убить.

— Да, я сделаю все необходимые звонки из дома, а завтра уже будет контрольная «прогонка». Все приглашения разосланы, и отель забронирован. Не волнуйся. Будет тебе твоя вечеринка.

— Тогда тебе следует пойти домой. Я здесь со всем справлюсь, — он сел за свой стол. — Пришлите сюда Пат… Парнелла по пути к выходу. Увидимся завтра.

Шон взял ее за руку и вывел из кабинета Мэтта. Собирая свои вещи на глазах у Парнелла, Грейс непрерывно ощущала на себе его взгляд.

Шон молчал, пока они ждали лифт. Он достал свой «блэкберри» и принялся набирать текстовое сообщение. Она была уверена, что он информировал Джейка и Адама об их уходе. Отношения между Шоном и Адамом были напряженными, но, видимо, в какой-то момент они все-таки заключили перемирие и теперь работали сообща, чтобы обеспечить ее защиту. Прежде чем Грейс разрешили поехать в офис, братья Таггарт в строгом порядке изложили ей свод правил, которых она должна придерживаться ради собственной безопасности. И Шон, и Йен пообещали жестоко наказать ее за малейшее несоблюдение этих правил. Ей недвусмысленно дали понять, что она должна будет беспрекословно подчиняться не только Шону, но и Йену, Адаму и Джейку. Слушая это, Грейс сидела там и задавалась вопросом: неужели отсутствующий Лиам тоже взялся бы так помыкать ею, если бы ему не поручили защищать ее сыновей? Когда Грейс напомнила Шону, что на ней больше нет его ошейника, а значит у него нет никакого права командовать ею – не говоря уже о том, чтобы позволять делать это его друзьям – он наградил ее долгим, опасным, пугающим взглядом. Она решила, что лучше не искушать судьбу. В конце концов, эти мужчины были экспертами в таких вещах.

Двери лифта открылись, и Шон втащил ее внутрь. В ту же минуту, когда дверные створки сомкнулись, он провел руками по коже ее рук.

— Клянусь Богом, я убью его, если он оставил на тебе синяки.

Его лицо было свирепым, и она только сейчас поняла, каких сил ему стоило играть свою игру. Он хотел растерзать Мэтта за то, что тот прикоснулся к ней. Грейс позволила ему осмотреть себя, а затем инстинктивно прильнула к нему, прижимаясь всем телом.

— Я в порядке, Шон. Он просто немного распустил руки.

Грейс понимала, что ее долг – успокоить его. Она могла бы, как раньше, возразить, что больше не является его сабмиссивом, но данный аргумент звучал все менее и менее убедительно. Начало складываться впечатление, что все ее протесты были из чистого упрямства.

Пальцы Шона жадно шарили по ее бедрам. Она провела рукой по его волосам. Как только Грейс прикоснулась к нему, все его тело расслабилось. Лицо утратило прежнюю свирепость, когда он прижался губами к ее лбу.

— Я не хочу, чтобы ты оставалась с ним наедине, малышка.

Вот чего она опасалась. Грейс не сомневалась, что при малейшем поводе Шон перекинет ее через плечо и просто запрет где-нибудь, пока все не закончится. А это пошло бы вразрез как с ее целями, так и с миссией его команды. Ей нужно твердо держать в узде пещерного человека, живущего в нем.

— Обещаю. Впредь буду избегать его, как чумы. Это всего на два дня, а потом я проведу всю пятницу в отеле. Я не останусь с ним наедине.

— Просто не забывай, что кто-то всегда наблюдает или слушает, — произнес он и нежно коснулся броши, которая красовалась у нее на груди.

В украшение, посреди россыпи драгоценных камней, были встроены миниатюрная камера и подслушивающее устройство. Шон сам прицепил брошь к ее свитеру и убедился, что все работает, прежде чем отвезти Грейс этим утром на работу. Она знала, что Йен и Ева находились где-то в здании и подслушивали.

— Грейс, тебе достаточно сказать лишь слово, и кавалерия примчится на помощь.

— Я так и сделаю, — но только в самом крайнем случае.

Она хотела уберечь Шона. Ей не хотелось, чтобы он использовал свое тело в качестве щита.

— А теперь давай поедем и проверим место проведения вечеринки, — сказала она.

Он кивнул, хотя, похоже, ему эта идея не нравилась. Всю дорогу до отеля Шон пребывал в задумчивости.

***

Две ночи спустя Грейс поняла, что ей нужно принять решение. Она сидела за обеденным столом, наблюдая, как Шон возится у нее на кухне. Дом наполнился каким-то райским ароматом. Последние пару дней с Шоном прошли на удивление спокойно. Странная нормальность их ежедневной рутины действовала Грейс на нервы. Ей следовало бы беспокоиться о предстоящей завтра вечеринке. Следовало бы планировать и практиковаться, но все, о чем она могла думать, так это о том, что когда все это закончится, у нее не будет никаких прав на Шона. Ей просто нечем его удержать. Грейс была дружелюбна с ним, но держала его на расстоянии вытянутой руки, не желая снова открывать ему свое сердце. Ночью Шон спал рядом с ней, но они лежали по разные стороны кровати. Казалось, он ждал, пока она придет к какому-то выводу.

Чего она на самом деле боится?

Что касается Шона, то он был просто милым. Мужчина отступил, но проводил с ней столько времени, сколько она позволяла. Готовил завтраки и ужины, и появлялся в офисе, чтобы сопроводить ее на ланч. По вечерам они смотрели телевизор или читали в дружеской тишине. Лиам позвонил Грейс и она смогла поговорить со своими сыновьями. Прошлым вечером Дэвид попросил разрешения побеседовать с Шоном по телефону, и когда она передала ему трубку, тот быстро вышел из комнаты. Грейс не знала, что такого ее сын наговорил Шону за эти полчаса, но весь остаток вечера Шон больше не проронил ни слова.

Сейчас он сосредоточился на своей работе. Его непринужденная улыбка сменилась напряженностью, которая не исчезала, что бы они ни делали. Ей стало интересно, думает ли он о том же, о чем и она. После завтрашнего дня у него не останется причин быть здесь с ней. Работа будет окончена. Она будет в безопасности. Он сможет вернуться домой.

А Грейс придется искать новую работу и пытаться вернуться к нормальной жизни. Она могла бы последовать совету своих друзей – попробовать снова начать встречаться. Может даже заполнила бы анкету для поиска партнера на каком-нибудь сайте знакомств. Возможно, они смогут найти для нее идеального мужчину. Или она могла бы признать, что идеальный для нее мужчина в настоящее время жарит тортильи менее чем в трех метрах от нее.

Однако, принимать это за правду было довольно рискованно. Она могла бы предложить ему себя только для того, чтобы в итоге узнать, что на самом деле он оставался рядом с ней лишь потому, что это было частью его работы. От одной этой мысли ее сердце отчаянно заколотилось. Вполне возможно, что она интересует его только как партнер-сабмиссив. Но, в конце концов, секс сойдет на нет. В один прекрасный день он может захотеть жениться на свежей юной особе. Хотя не исключено, что все его разговоры о женитьбе на ней были не более чем пустопорожней болтовней. Все-таки в тот момент он чувствовал себя виноватым. Или, что еще хуже, Шон мог говорить совершенно серьезно. Что он любит ее. Что готов жениться на ней.

«А еще он мог умереть», — подумала Грейс, приговорив вино, которое Шон поставил перед ней меньше двадцати минут назад.

Она любила Питера Хоторна всем сердцем, но смерть забрала у нее любимого мужчину раньше положенного срока. Он погиб в автомобильной катастрофе. Ничто во вселенной не могло дать ей гарантии, что на этот раз все будет по-другому. У Шона была опасная работа. Но даже будь он тем айтишником, за которого себя выдавал, женщина знала, что иногда с людьми происходят несчастные случаи. Глаза Грейс наполнились слезами, когда она мысленно задала себе вопрос, которого так боялась.

Если она действительно любит Шона Таггарта, разве она не обязана ради него и себя самой набраться храбрости и рискнуть своим сердцем?

Все сводилось именно к этому вопросу.

Шон наводил последние штрихи на свою энчиладу (прим.: блюдо мексиканской кухни в виде рулетиков из тортильи с мясной начинкой, запеченных под соусом чили и сыром), когда Грейс встала и направилась в спальню. Она услышала, как открылась и закрылась дверца духовки, пока снимала брюки и свитер. Раздевшись донага, Грейс упала на колени и приняла подобающее положение на полу. Опустив голову и подняв лежащие на бедрах руки ладонями вверх, она стала ждать.

Прошла всего минута или две, прежде чем она услышала звук открывающейся двери.

— Грейс? Милая, ужин будет готов через… — его голос затих, но спустя мгновение в поле ее зрения показались его ботинки, и она почувствовала его ладонь на своей голове. — Грейс, если это твоя версия прощания, я ее не принимаю. Ты, кажется, веришь, что послезавтра я исчезну, и твоя жизнь вернется в нормальное русло, но говорю тебе, этого не произойдет. Я никуда не собираюсь уходить. Я люблю тебя. И буду повторять эти слова до тех пор, пока ты в это не поверишь. А если ты вышвырнешь меня за дверь, я снова буду спать у тебя на пороге.

Грейс прекрасно осознавала, что, когда она подняла на него глаза, по ее щекам текли слезы. Его лицо сделалось красным от волнения, челюсть напряжена.

— Думаю, я предпочту, чтобы вы были со мной в постели, Сэр. Не хотелось бы спотыкаться о вас, когда я буду уходить утром на работу. Кроме того, я привыкла к тому, что кто-то готовит для меня.

Он покачал головой и встал на колени, лицом к лицу с ней.

— Нет. Никаких больше «Сэр», — произнес Шон.

Его рука исчезла в правом кармане брюк. Он вытащил оттуда маленькую золотую цепочку с сердечком, которую подарил ей, а она потом швырнула ему в лицо.

— Пришлось изрядно покопаться в грязи, чтобы найти это, малышка. Я хочу, чтобы он висел у тебя на шее, и чтобы впредь ты не называла меня «Сэром».

Она кивнула и приподняла свои волосы. Грейс знала, чего он хочет. Шон застегнул цепочку у нее на шее.

— Благодарю, Мастер.

Он обхватил ее лицо, обрамляя его своими большими ладонями.

— Моя Грейс.

Он наклонился и завладел ее ртом. Грейс плавилась под его натиском. Шон был неистов. Его язык погрузился внутрь, требуя от нее ответа. Казалось, его руки были повсюду. Он обхватил ее грудь и провел ладонями по пышным выпуклостям. Затем проследил кончиками пальцев изящный изгиб ее спины до самой округлости ягодиц. Шон положил ладони на ее задницу и притянул Грейс к своей твердой как камень эрекции.

Наконец, он мягко оттянул ее голову назад, зарывшись руками в волосы. Его голубые глаза потемнели от страсти, а лицо превратилось в маску от едва сдерживаемого желания.

— Ты выйдешь за меня замуж, Грейс.

Грейс чуть не рассмеялась. Для такого Дома, как Шон, это был лучший способ сделать предложение руки и сердца. По сути, это был вопрос. А соглашаться или нет – решать ей. Окончательное слово остается за ней. И она не видела никакой причины заставлять его ждать.

— Да, я выйду за тебя.

— Мы поженимся, и кстати, я ухожу из фирмы. Я собираюсь пойти в кулинарную школу, а потом, когда придет время, открою ресторан.

На ее глазах снова выступили слезы.

— Ты увольняешься?

Она вцепилась в его руки, чтобы удержаться на ногах – настолько велико было ее облегчение.

Он нахмурился, явно не понимая.

— Да, и это не подлежит обсуждению. Мне удалось скопить кругленькую сумму. Я продам свою квартиру и перееду сюда, жить с тобой. У меня достаточно средств, чтобы позаботиться о тебе. Тебе не придется искать другую работу.

— Мне нравится работать, Шон. Я не против. Просто я счастлива, что ты больше не будешь рисковать своей жизнью.

Его брови поползли вверх, и он усмехнулся.

— Ты за меня переживала?

— Каждый день с тех пор, как узнала, чем ты занимаешься, — призналась она. — Я рада, что ты увольняешься. Знаю, ты хорош в том, что делаешь, но твоя страсть не в этом.

— Ты моя страсть, и ты любишь поесть. Я делаю это лишь потому, что хочу угодить тебе, малышка.

Шон с ухмылкой посмотрел на нее и, вздохнув, притянул к себе. Он нежно прикусил мочку ее уха.

— Когда я буду готов открыть ресторан, ты сможешь помогать мне управлять им.

По ее телу пробежала легкая дрожь предвкушения.

— С удовольствием, Шон, но до тех пор…

Он шлепнул ее по заднице, и от небольшой боли Грейс возбудилась. Ее киска моментально стала мокрой, чуть ли не фонтанируя желанием.

— Ты сделаешь так, как я скажу.

Возбужденная или нет, Грейс понимала, что им нужно решить этот вопрос здесь и сейчас.

— Я думала, ты не хочешь отношений в режиме двадцать четыре на семь.

По крайней мере, у него хватило совести изобразить легкое смущение.

— Я пришел к выводу, что, может быть, Йен прав. Думаю, раньше мне было все равно, но теперь я хочу нести ответственность за тебя. Грейс, я не хочу ссориться. Мне хочется провести ночь внутри тебя. Если ты настаиваешь на работе, тогда мы подыщем что-нибудь подходящее, но я больше не позволю тебе работать на такого человека, как Мэтт. Мы найдем компромисс. Хорошо?

У нее было ощущение, что в этом вопросе все уступки в значительной степени будут в его пользу. Но она также знала, что могла бы надавить на него, если бы действительно этого захотела. Грейс ясно себе представляла, какими будут ее отношения с Шоном. Между ними развернется постоянная борьба за контроль, и им придется нелегко. Но каждое мгновение будет того стоить.

— Да, Мастер.

Она пойдет на компромисс. Они найдут способ, который устроит их обоих. Именно так будет работать их брак. Шон будет «устанавливать законы», а она – искать способы их обойти. Йен был прав. Было в ней что-то непокорное и шаловливое, как в брэте.

Глаза Шона сузились.

— Я знаю, когда «попал» по-крупному, малышка. По крайней мере, прояви хоть немного послушания сегодня вечером. Давай на кровать, на четвереньки.

Грейс взобралась на постель. Она жаждала повиноваться его приказам. И в том, что касается БДСМ-игр никогда не будет ставить его слово под сомнение.

Она услышала, как он открывает сумку, которую поставил у кровати в ту первую ночь, когда они вернулись от Йена. Это была маленькая кожаная сумка, и Грейс не сомневалась, что там был комплект игрушек, которые Шон купил специально для нее. Ее глаза закрылись в сладостном предвкушении.

Шон раздвинул ее ягодицы. Она вздрогнула, когда он выдавил смазку и нанес ей на анус. Грейс подавила стон, когда почувствовала, как пробка прорывается в ее дырочку.

— Толкайся назад, — скомандовал он.

Грейс осторожно стала насаживаться задом на маленький кусочек пластика.

— Прекрасно, малышка, — произнес Шон, твердо держа пробку в руке.

— О, Боже, — простонала Грейс, почувствовав, как начались мягкие вибрации. Ее захлестнули острые покалывающие ощущения.

— Это только начало, — пообещал Шон. — И, Грейс, тебе нельзя кончать.

Она закрыла глаза, понимая, что это практически невозможно. Каждое ее нервное окончание уже молило об освобождении, а ведь он еще и близко не закончил играть с ней. Шон обхватил руками ее за талию, и она почувствовала, как прямо к клитору прижался какой-то маленький предмет. «Бабочка». Ну все, ей точно долго не протянуть. Шон закрепил маленькие бретельки вокруг ее талии, а затем нажал кнопку, которая запустила клиторальный вибратор.

— Да чтоб тебя черти драли, Шон! — выпалила она, чувствуя, как в области таза неумолимо нарастает гудящее удовольствие.

Он шлепнул ее по заднице.

— Никаких ругательств, любимая, и не забывай произносить мой титул, даже когда я тебя трахаю.

Ее охватил извращенный трепет. С этим мужчиной она могла играть сколько душе угодно.

— Ладно… Чтоб тебя черти драли, Мастер.

Он одарил смачным шлепком другую ягодицу.

— Я могу заниматься этим всю ночь, — проворковал Шон и засунул два пальца ей в киску. — Только попробуй кончить без разрешения, и клянусь, я не буду трахать тебя целую неделю. Это понятно?

— Шон! — чуть не плача взвыла она, потому что он поставил перед ней едва ли посильную задачу.

Грейс услышала шорох снимаемой одежды.

— Я не говорил, сколько ты должна продержаться, малышка. Но если ослушаешься меня, тебе придется дорого поплатиться. Ты будешь меня будить минетом каждое утро, а еще остасывать мне перед сном, при этом ничего не получая взамен.

Он обошел кровать, и теперь она могла его видеть. Возбужденный член гордо торчал на вершине перевернутой буквы V, которую образовали его расставленные ноги. Шон неторопливо поглаживал себя, проводя рукой от толстого основания к выпуклой головке и обратно.

— Ты получаешь ровно то, что заслужила. Не больше. С первого дня нашей встречи ты только и делала, что «управляла снизу». Я положу этому конец сегодня ночью. Если еще раз с твоей стороны замечу хотя бы намек на манипуляцию, то привяжу тебя к Андреевскому кресту и выпорю плетью. Поняла?

— Да, Мастер.

Спорить с ним было бесполезно. В спальне главным был он. В любом другом месте их разногласия вылились бы в игру за власть, но здесь Шон был королем.

— Хорошо, — сказал он. С его члена обильно капал предэякулят. — Оближи головку.

Грейс наклонилась вперед и провела языком по истекающей смазкой щели, за что была вознаграждена стоном своего мужчины. Ей удалось сосредоточиться на облизывании и обсасывании его большого члена. И хотя киска и попка по-прежнему гудели, но теперь это была сладкая фоновая музыка. Она принялась обводить языком головку, щедро одаривая член Шона ласками.

— Правильно, малышка. Теперь соси меня.

Он протолкнул свою плоть между ее губ, наполняя Грейс собой. Шон запустил руку в копну рыжих волос, пытаясь погрузиться в ее рот на всю длину.

Грейс упивалась вкусом Шона и ощущением его горячего члена. Он наполнил ее рот. Она расслабила челюсть, чтобы взять его глубже. Шон попеременно нажимал на кнопки пультов от вибраторов и мешал ей сосредоточиться. Вибрации приближали ее к оргазму, но она была полна решимости не допустить такого финала. Это была настоящая битва. Грейс дразнила самое чувствительное место под головкой, проводя по нему кончиком языка. А затем она глубоко всосала его, пока член не достиг задней стенки ее горла.

— Твою ж мать!.. Да, — простонал Шон, откинув голову назад.

Казалось, он потерялся в удовольствии, которое дарил ему ее рот, напрочь позабыв про пульт дистанционного управления у него в руке.

— Заглоти меня. Я собираюсь кончить. Ты выпьешь все до последней капли.

Он отбросил пульт и сосредоточенно продолжил трахать ее рот. Грейс расслабила горло, позволяя ему прорваться внутрь. Шон ритмично двигал бедрами, а его тяжелые яйца ударялись о ее подбородок. Грейс провела языком по нижней стороне члена. Тот был слишком большим, чтобы она могла кружить вокруг него, но стоило ей отчетливо сглотнуть, как Шон тотчас же взревел и начал наполнять ее рот соленой спермой. Грейс выпила его досуха. Она с любовью вылизала его дочиста долгими поглаживающими движениями языка.

Его рука, запутавшаяся в ее волосах, расслабилась, и он принялся нежно поглаживать Грейс по голове, в то время как сам продолжал толкаться в нее. Спустя несколько долгих мгновений Шон вынул член из ее рта.

— Очень хорошо, малышка. А теперь разведи ноги. Я хочу трахнуть свою киску.

Затрепетав от возбуждения, она почувствовала, как новый прилив влаги оросил киску. Он собирался трахнуть ее, оприходовать «по полной программе» членом и игрушками.

«Терпение», — мысленно сказала себе Грейс.

Ей лишь нужно набраться терпения. Шон обошел кровать, и она почувствовала, как матрас прогнулся под его весом, когда он расположился между ее раздвинутых ног. Он проник в нее пальцами и стал растягивать ее жаждущее лоно под себя.

— Ты хочешь кончить?

Как ему только пришло в голову задать ей подобный вопрос? Это же было все, чего она хотела.

— Да, Мастер. Пожалуйста.

Грейс еле сдерживала себя. Было трудно оставаться неподвижной, когда все, чего ей хотелось – это извиваться под его пальцами, прижиматься к нему своей киской, пока она не взорвется оргазмом. Все, что ей оставалось делать, это умолять. Грейс понимала, что полностью находится в его власти, и это так ее возбуждало, что она была не в силах этого вынести.

Его рука замерла внутри ее киски.

— Я мог бы оставить тебя в таком вот подвешенном состоянии, детка. Мог бы снова и снова подводить тебя к краю и не позволять тебе пересечь его. И мне не составит труда делать это до тех пор, пока ты не будешь готова дать мне то, что я хочу.

— Чего ты хочешь?

— Защитить тебя, Грейс, — слова сорвались с его губ вместе с мучительным стоном. — Я хочу, чтобы ты вышла из дела и даже не думала соваться в него снова.

Шон вытащил из нее пальцы. Грейс на мгновение испугалась, что он выполнит свою угрозу и не даст ей получить разрядку. А затем его руки сжались на ее бедрах, и она почувствовала возле своего входа головку его вновь отвердевшего члена.

— Но я люблю тебя, детка, и не хотел бы, чтобы ты была другой.

Он погрузился в нее, и Грейс чуть не зарыдала от переполнивших ее ощущений. Ее пальцы с силой сжимали одеяло под ней.

— Мастер, пожалуйста.

— Да, малышка, — пророкотал Шон у нее за спиной.

Он трахал ее жестко, вдалбливаясь в нее на всю длину.

— Ты можешь кончить. О, ты такая тугая. Я чувствую, как вибрации пробки отдаются в моем члене.

Головка члена скользнула по точке G, и Грейс закричала, кончая. Оргазм захлестнул ее, как огромная океанская волна экстаза. Это было нечто большее, чем просто удовольствие. Она так остро ощущала их связь. Ее голова свесилась вниз, и она почувствовала, как все напряжение внутри нее спало.

Шон безжалостно продолжал долбить ее. В тот момент, когда она только-только спустилась с первого пика, он накрыл рукой «бабочку» и плотно прижал вибратор к клитору, заставляя ее кончить снова. Этот оргазм был другим – более продолжительным и зарождался где-то в глубине матки. Он бурлил и рвался наружу, пока ее кожа счастливо не загудела, а кровь не загрохотала в ушах.

Руки отказали ей, и Грейс повалилась лицом на постель. Только сильные руки Шона удерживали ее на ногах. При очередном толчке его член дернулся внутри нее и, глухо застонав, он разжал пальцы, отпуская ее. Грейс почувствовала, как горячая струя спермы орошает ее изнутри, покрывая матку и стенки влагалища его семенем. Она удовлетворенно вздохнула.

Какое-то время они просто лежали, кожа к коже, а затем он отстранился и аккуратно избавил ее от игрушек. Шон привел себя в порядок и снова вернулся в ее объятия. Он прижал Грейс к своей груди; она слышала, как гулко бьется его сердце.

— Моя жена, — прошептал Шон, прижимая ее к себе.

Да, он был ее мужем. Грейс выбросила из головы мысли о завтрашнем дне. Этой ночью они соединились, и будущее представлялось ей идеальным.

Глава 19

Грейс окинула взглядом толпу людей, слоняющихся по банкетному залу отеля «Эштон». Зал располагался на верхнем этаже здания, откуда открывался захватывающий вид на ночной город. Ее взгляд метнулся к большому балкону. Он был освещен мерцающими гирляндами и располагал большим баром, где гости могли потягивать вино, любуясь ночными огнями Форт-Уэрта. Внутри было так же хорошо. Все помещение превратили в элегантное казино в стиле Монте-Карло. В зале собралось, по меньшей мере, четыреста человек, и было ужасно трудно уследить за тем, кто куда идет. Ей оставалось надеяться, что Йен Таггарт знал, что делает.

Она заметила его, когда он предлагал изысканно одетой паре отведать разнообразные дамплинги, обжаренные на сковороде. Йен выглядел элегантно в черном вечернем костюме. Этот мужчина мог быть очаровательным, когда того требовали обстоятельства. Из него вышел идеальный официант. Даже глава обслуживающего персонала отметила, что наняла бы его на любое другое мероприятие. Все женские глаза следили за ним, пока он пробирался сквозь толпу.

Конечно, на долю младшего брата Йена тоже перепало внимание многочисленных воздыхательниц. Глаза Грейс сузились, стоило ей увидеть, как одна из девушек из отдела кадров попробовала заигрывать с ее Викингом. Внезапно Шон поднял на Грейс глаза, как будто знал, что она наблюдает за ним. Легкая улыбка заиграла на его чувственных губах, и ее ревность исчезла. Шон принадлежал ей. Другие женщины могли сколько угодно пытаться его соблазнить, но он всегда вернется домой к ней. Она посмотрела на кольцо, которое этим утром мужчина надел ей на палец. Оно было украшено бриллиантом огранки «принцесса» размером в один карат. Кроме того, дома на туалетном столике в шкатулке с драгоценностями лежали парные обручальные кольца – ее и его.

— Ты сказала «да», — напряженный голос Мэтта вывел ее из задумчивости.

Она обернулась и обнаружила, что он стоит рядом с ней, не сводя глаз с кольца на ее пальце. Ее босс был одет в смокинг, но тот уже изрядно помялся, к тому же Мэтт допивал свой четвертый стакан виски с колой за вечер. Во всяком случае, Грейс думала, что это был четвертый. Хотя, как знать… она могла и сбиться со счета.

— Я люблю его.

Она подняла руку, чтобы поиграть с другим знаком принадлежности Шону. Ее пальцы легли на золотое сердечко, которое он вернул ей, причем для этого ему пришлось поползать в грязи.

— Да ты же едва его знаешь.

Сегодня у нее не было никакого желания выслушивать от Мэтта всякое дерьмо в свой адрес. Она вела себя предельно осторожно рядом с ним. Следуя инструкциям Шона, Грейс избегала заходить в его кабинет. Единственный раз, когда ей пришлось это сделать, женщина позвонила Джейкобу Дину, прежде чем зайти внутрь. Выйдя от Мэтта, она наткнулась на Джейка, сидящего за ее столом. Грейс не сомневалась, что все это время он подслушивал у двери, готовый броситься ей на помощь, если бы такая необходимость возникла.

— Я знаю его достаточно, чтобы любить. И, Мэтт, ты должен знать, что в понедельник я подаю заявление об увольнении, с двухнедельной отработкой.

Если, конечно, после сегодняшнего дня ей еще будет, где отрабатывать. Впрочем, она все равно бы ушла из компании, независимо от исхода этого вечера. Пришло время начать новую главу в ее жизни. Если Мэтт все-таки выпутается из этой истории, ему понадобится новый помощник по административным вопросам.

— Ты увольняешься? — спросил Мэтт, и все его лицо закаменело.

— Мэтт, после всего, что произошло за последние несколько недель, это не должно было стать для тебя таким уж сюрпризом, — она скрестила руки на груди. — Думаю, что нам обоим пора двигаться дальше. Так будет лучше.

Желваки заиграли на его скулах, а в глазах появился уродливый блеск.

— Ты права. В любом случае, мне нужен кто-нибудь помоложе.

Его слова отскочили от нее как об стену горох. Грейс чувствовала, что практически светится. Шон не выпускал ее из постели до самого утра. Ему удалось спасти энчиладу, которая чуть не сгорела в духовке, правда, та уцелела ненадолго. Они съели это неприлично калорийное, но безумно вкусное блюдо в постели, в перерывах между бурными занятиями сексом. Ее Мастер с упоением выполнял свои обязательства по отношению к ней, чему она была несказанно рада. Хотя после этого у нее до сих все немного болело. Грейс подумывала о том, что возможно, ей стоит заняться йогой.

— Он испортил тебя, — прорычал Мэтт, самую малость вторгаясь в ее личное пространство. — Раньше ты была милой, а теперь ведешь себя как шлюха. Мой брат прав.

— Брат?

Он, должно быть, сильно пьян. О своем брате Мэтт уже много лет не упоминал иначе, кроме как в прошедшем времени. Однако прежде чем она успела дать дальнейший ход своей мысли, рядом с ней оказался Адам.

— Привет, лапонька. Кажется, ребятам, обслуживающим вечеринку, нужна твоя помощь на кухне.

Адам аккуратно взял ее за локоть и оттащил от Мэтта на добрые полметра.

— С тобой все в порядке? — спросил Шон, вставший по другую сторону от нее.

В отличие от Адама, ему не нужно было притворяться. Будучи ее женихом, он имел полное право выглядеть обеспокоенным. Ее Викинг уставился на Мэтта свирепым взглядом.

— Конечно, — ответила Грейс, смеясь над всей этой ситуацией.

Было очевидно, что здесь ей ничего не угрожает. Она все время находилась под колпаком у одного из агентов, которые следили за каждым ее движением. Даже сейчас Грейс могла видеть Еву, одетую в облегающее коктейльное платье и наблюдающую за разыгрывающейся сценой. Джейк Дин следил за залом со своего места за столом для блэкджека. Грейс была уверена, что Йен только и ждал удобного момента надрать кому-нибудь задницу. И где-то посреди всего этого темные глаза мистера Блэка высматривали беглого агента. Куратор из ЦРУ ждал своего шанса устранить бывшего подчиненного.

— Все в порядке, — она переплела свои пальцы с пальцами Шона и ободряюще сжала его руку. — Я как раз собиралась спросить Мэтта, где сейчас его приятель Эван. В последнее время они стали прямо не разлей вода. Думала, он тоже будет здесь.

Шон крепче стиснул ее руку, безошибочно предупреждая, чтобы она не перегибала палку.

Мэтт рассмеялся, смех его звучал отвратительно.

— О, уверяю тебя, он где-то здесь. Думаю, он сам разыщет тебя, Грейс. Я знаю, что ему очень хотелось поговорить с тобой. Да, не беспокойся о Парнелле. Ты увидишься с ним, и довольно скоро.

Мэтт повернулся к ним спиной и начал удаляться. Шон отпустил руку Грейс. Ей не понравился недобрый огонек, загоревшийся в его глазах, когда он собрался ринуться вслед за ее боссом. Адам положил руку на грудь Шона, останавливая его.

— Не время, сержант.

— Он только что угрожал ей.

— И он получит свое, — пообещал Адам. — Она под постоянным присмотром. С ней все будет в порядке. Йен наблюдает за гостями, пытаясь вычислить иностранного агента. Почти все остальные не спускают глаз с твоей ненаглядной. Мы позаботимся о том, чтобы ни один волосок не упал с ее головы. А теперь иди и успокойся. И не вздумай убивать Райта, пока у тебя не будет чертовски надежного алиби.

Похоже, Адаму удалось достучаться до Шона. Ее Викинг наклонился и подарил ей долгий поцелуй. Грейс сообразила, что на публике лучше не отстраняться, да она и не хотела. Шон отпустил ее, и женщина заметила беспокойство в его глазах. Он обратился к Адаму.

— Хорошо. В любом случае, мне нужно проверить нашего гостя, а то он уже начинает нервничать.

Шон был не в восторге от того, что пришлось взять с собой на дело Блэка, но агент ЦРУ настоял на своем личном присутствии. Поскольку вся операция оплачивалась из его кармана, Йен просто-таки вынужден был дать на это согласие. Блэк находился в комнате этажом ниже, наблюдая за банкетным залом через камеры видеонаблюдения. С ним был партнер Йена, Александр Маккей, с которым Грейс познакомилась всего несколько часов назад. Ей с трудом верилось, что забавная, милая Ева побывала замужем за таким быковатым мужиком. Он был столь же мрачен и необщителен, как и Йен.

Шон зашагал прочь, чтобы встретиться с цэрэушником. Адам смотрел ему вслед, качая головой.

— Дорогая, наш бедняга трясется над тобой, как несушка над яйцом.

Грейс сделала глубокий вдох, приходя в себя после всплеска адреналина, вызванного выяснением отношений с Мэттом.

— Я даже удивилась, что он оставил меня с тобой.

Адам пожал плечами.

— Мы пришли к соглашению. Я держу свои руки подальше от тебя, а он позволяет мне жить, — красивое лицо Адама исказила легкая гримаса самоуничижения. — Прости, что я был так настойчив. Мне и вправду казалось, что мы тебе нравимся.

Он сказал «мы», и теперь Грейс поняла, что он имел в виду себя и Джейка. Они оба шли в комплекте. Припомнив рассказ Шона об их прошлом, она немного смягчилась.

— Меня влекло к вам двоим, даже когда я думала, что вы геи. Да и как могло быть иначе?

— Но ты ведь любишь сержанта? — вопрос был риторический и ответа не требовал. Это была констатация факта, и, похоже, Адам наконец смирился с этим. — Единственное, что могу сказать в свое оправдание: я думал, что ты идеально нам подходишь. Ты же знаешь, мы не становимся моложе. Нам нужно найти нашу третью партнершу, чтобы мы могли приступить к делу.

— К какому делу?

Ее буквально разбирало любопытство. Казалось, у Адама было четкое видение того, как должна сложиться их жизнь. Судя по всему, он не видел ничего странного в том, чтобы делить женщину с Джейком, и притом отнюдь не ради забавы.

— Обзавестись стандартным набором. Семья, дети, дом с белым штакетником, и собака. Знаю, мы странные, но это не значит, что нам не хочется тех же вещей, что и всем нормальным людям.

Грейс посмотрела на угрюмого и загадочного красавца Джейка Дина. Женщины так и вились вокруг него, но он, казалось, совсем не замечал их. Как-то непохоже было, чтобы Джейк стремился завязать прочные, длительные отношения. И вообще, он ни разу толком не взглянул на нее. Что, если у Адама и Джейка разные вкусы по части женщин? Если так оно и есть, тогда это чертовски затруднит поиски той женщины, которая пришлась бы по душе им обоим.

Затем мимо прошла Соня Паттон, брюнетка с мягкими формами и еще более мягкими чертами лица, которая занималась расчетом и начислением заработной платы. У нее было килограмм пять лишнего веса, но в ней было что-то обаятельное. Джейк провожал ее взглядом, пока она не скрылась из виду.

— Да, да, дорогая, ему нравятся женщины твоего типа, — усмехнулся Адам, словно прочитав ее мысли. — Он считает тебя очень привлекательной. Просто Джейк лучше меня это скрывает. Посмотри на женщин, которые пытаются привлечь его внимание. Все они с идеальной модельной фигурой, тощие, как гвозди. Эх, женщины, не понимаю я вас. Вы морите себя голодом, чтобы привлечь внимание мужчины, в то время как большинство мужиков хотят немного мягкости. Тебе не приходилось заглядывать в журнал «Плейбой»? Там не те женщины, которых можно увидеть на обложке «Космо». И не переживай за нас с Джейком. Мы еще найдем свою божественную частичку женственности. Наверняка она скрутит нас обоих, прямо как ты сделала это с Шоном.

Грейс улыбнулась своему другу. Женщина, которая окажется между Адамом и Джейком, будет счастливицей. К сожалению, Грейс была без ума влюблена в одного Викинга, чтобы даже думать об этом. Она окинула беглым взглядом помещение. Все шло идеально. Вечеринка удалась на славу. Может, ей стоит заняться планированием вечеринок после того, как все это закончится?

Неожиданно ее внимание привлекла худощавая женщина, одетая в серые брюки и черный блестящий топ. У нее были темные волосы, собранные в пучок на затылке. Эта гостья выглядела странно знакомой. Грейс пыталась вспомнить, где же видела ее раньше.

— Что такое? — спросил Адам, проследив за ее взглядом.

Она покачала головой.

— Ничего.

Должно быть, эта женщина была подружкой одного из сотрудников. Это бы все объяснило. Грейс снова повернулась к Адаму.

— Ты вроде что-то говорил о проблеме с кухней?

Двадцать минут спустя она уладила проблему с дамплингами, и дальше снова все пошло как по нотам. Как только на сцену вышла музыкальная группа, на танцполе начались пляски. Грейс невольно вспомнила, как приятно было находиться в объятиях Шона, когда они танцевали вместе.

Краем глаза она заметила Мэтта. Женщина, которая ранее показалась ей знакомой, прошла мимо него и кивнула. Он несколько секунд не отрывал от этой брюнетки взгляд.

Грейс вздохнула. Женщина искренне надеялась, что Мэтт не собирается искать на свою задницу приключений. Последнее, что ей было нужно, это возиться с пьяным, похотливым боссом, который пристает к девушке какого-то сотрудника и затевает драку посреди ее успешной вечеринки.

Она возблагодарила Господа, когда Мэтт отвернулся от женщины и направился к большому балкону-террасе. Он прошел мимо здоровенной пальмы в кадке. Грейс заметила, как что-то выпало у него из кармана, когда он открыл дверь и вышел на мягко освещенную террасу.

Грейс тяжко вздохнула. Мэтт никогда не изменится. Ни за что на свете. Он вечно что-то терял…

А что, если нет?

Грейс остановилась посреди зала. Она сегодня вообще не видела Эвана Парнелла, он как сквозь землю провалился. Неужели это так удивительно? Если он и правда был таким умным, как все о нем говорили, то зачем бы ему показывать свое лицо при передаче, когда вместо него это мог сделать его младший брат?

Грейс оглядела помещение и подумала о том, чтобы побежать к Адаму или Джейку. А если за это время «посылка» исчезнет? Вдруг она не единственная, кто это видел? Как же ей следует поступить? Шон спустился вниз, чтобы проведать Алекса и мистера Блэка. Что, если они упустят свой шанс?

С бешено колотящимся сердцем Грейс пересекла зал.

«Веди себя хладнокровно. Подними эту чертову штуку, а потом беги за Адамом», — мысленно говорила она себе.

Она побежит так быстро, как только позволят ее одиннадцатисантиметровые каблуки. Передаст эту штуку Адаму, и тогда они с Шоном смогут вернуться домой, и этот кошмар закончится.

Внезапно в ее голове сам собой всплыл образ темноволосой женщины в фургоне, ожидающей снаружи здания агентства Мэтта. Женщина в серых брюках! В тот день она сидела за рулем фургона, который подобрал Эвана Парнелла. Теперь Грейс отчетливо это вспомнила. Это было в тот день, когда она погналась за маленькой бумажкой с адресом почтового отделения. Парнелл стоял перед зданием, и к нему подъехал фургон. Грейс разглядела темные волосы женщины и ее худощавое лицо, когда та подъехала и подождала, пока Парнелл запрыгнет внутрь машины. Брюнетка даже не повернулась, чтобы взглянуть на него, как сделала бы на ее месте подруга или любовница. И они не удостоили друг друга теплым приветствием.

Грейс догадалась, что женщина была его подчиненной. Выходит, сегодня вечером на Парнелла работало больше одного человека.

Двигаясь так быстро, как только могла, Грейс наклонилась и подобрала флешку. Она выпрямилась и направилась к Адаму, проталкиваясь сквозь толпу людей, прущих к шведскому столу, который только что открылся для ужина. Грейс увидела его впереди и уже начала окликать, когда почувствовала, как кто-то тянет ее за локоть.

— Не вздумай кричать, — услышала она, когда что-то прижалось к ее боку.

Грейс увидела сообщницу Парнелла, стоящую рядом с ней. Темноволосая женщина держала ее за локоть. Грейс посмотрела вниз и обнаружила, что к ее ребрам приставлен маленький пистолет. Он больно уперся ей в бок. Каждый нерв в ее теле буквально кричал об опасности.

— И не пытайся привлечь внимание этого большого ублюдка, если только ты не хочешь, чтобы я начала стрелять в этих милых людей. Сначала я убью тебя, а потом займусь всеми остальными. Я сделаю это, если придется.

— Чего ты хочешь? — произнесла Грейс, стараясь говорить как можно тише, когда помощница Парнелла начала уводить ее в дальний конец зала.

Наверное, их вполне можно было принять за двух женщин, которые просто разговаривали в слишком шумной комнате. Грейс задавалась вопросом: заметил ли хоть кто-нибудь посреди этого вавилонского столпотворения, что происходит на самом деле?

— Я хочу, чтобы наша планета была прекрасным местом. А такие корпоративные типы, как ты, только и делают, что остальным из нас все портят, — грубым голосом прорычала брюнетка ей в самое ухо.

— Я простой администратор.

Грейс понимала, что нужно сохранять спокойствие и продолжать говорить. Шон сейчас находился внизу, где у них имеется всевозможное оборудование для наблюдения. Он будет искать ее. Он придет за ней.

— Ты работаешь на этого человека. Раз ты берешь их деньги, значит, разделишь их судьбу. Мы разрушим до основания «Брайсон-билдинг» и расположенную в нем газовую компанию. Я не позволю тебе помешать нам.

Судя по всему, они направлялись к двери в задней части банкетного зала, которая вела к запасной лестнице. Грейс хотела закричать, но не рискнула, опасаясь, что эта женщина приведет свою угрозу в исполнение. Еще и группа играла так громко. Грейс сомневалась, что ее вообще кто-нибудь услышит из-за грохота танцевальной музыки. Она решила попытаться урезонить сообщницу Парнелла.

— Твой босс лгал тебе. Эвану Парнеллу плевать на окружающую среду. Он бывший сотрудник ЦРУ. Он использовал тебя и вашу группу в качестве прикрытия, чтобы наживаться, продавая корпоративные и государственные секреты иностранным правительствам.

Женщина фыркнула.

— Насмешила. Я наблюдала за Парнеллом в течение двух лет, и знаю своего наставника. Он научил нас всему, что знает о борьбе с теми, кто загрязняет окружающую среду.

Грейс пыталась тянуть время.

— Слушай, я не знаю, что он тебе наговорил, но каков бы ни был его интерес к «Брайсон-билдинг», это не связано с газовой компанией. Он хотел попасть в это здание для чего-то другого.

Пистолет вдавился так сильно, что у Грейс заболели ребра.

— Пошевеливайся. И не пытайся что-нибудь выкинуть, не то пристрелю тебя. А теперь открой дверь.

Грейс сделала, как ей было велено, и почти сразу же ее поразила тишина на лестничной клетке. В тот же миг, когда дверь за ними закрылась, они словно очутились в другом мире. Грейс едва слышала музыку, и та казалась слишком уж веселой. Прямо перед ней убегала вниз лестница, а слева от нее была лестничная площадка, откуда имелся выход на крышу здания.

— Топай наверх, — сказала брюнетка, в очередной раз ткнув сталью в бок Грейс.

— Зачем? Что там наверху?

Грейс еле-еле плелась, не зная, что еще можно сделать. Она же не героиня боевика, а всего лишь обыкновенная женщина, напуганная до ужаса. Все ее силы уходили на то, чтобы просто держаться на ногах. Сейчас самое главное – остаться в живых, пока Шон не доберется до нее.

— Много будешь знать, скоро состаришься, — ответила сообщница Парнелла.

Женщина пыталась тянуть Грейс за собой, однако у последней каблуки скользили по гладкой поверхности промышленных полов. Грейс изо всех сил старалась устоять на ногах, но споткнулась и упала вперед. Когда она скользнула к краю лестницы, ведущей наверх, похитительница выругалась. И вдруг среди этой тишины раздался громкий хлопок, похожий на выстрел из пистолета, эхо которого, казалось, будет вечно стоять у нее в ушах. На Грейс тут же брызнули мелкие красные капли.

Кровь. О, Боже, в нее выстрелили. Грейс ощупала свой бок, пытаясь найти дыру от пулевого ранения, которая наверняка была у нее в животе. Это оказалось не так больно, как она думала. По правде говоря, она вообще ничего не почувствовала.

Чья-то сильная рука потянула ее вверх.

— С тобой все в порядке, Грейс? — произнес Адам.

Грейс прильнула к нему, когда он поднял ее на ноги. Она мельком взглянула на женщину, похитившую ее. Точно посередине лба брюнетки зияло аккуратное пулевое отверстие. Грейс опустила глаза в пол.

— Как? — спросила она.

Голос Адама, казалось, звучал откуда-то издалека, но все слова были ей понятны. В руке он держал пистолет, из которого убил ее похитительницу.

— Я видел, как она направилась к тебе. А когда понял, что не смогу добраться до тебя раньше, чем это сделает она, сообразил, что у нее есть только два места, куда можно повести тебя: через парадный вход или вниз по этой лестнице. Джейк наблюдает за входной дверью, а я побежал на этаж ниже. Если бы я пошел прямо следом за вами, меня слишком легко можно было бы услышать.

— Быстрый же ты.

Ее руки дрожали. Она отвернулась от мертвого тела. Адам выглядел совсем другим человеком. Счастливый, забавный друг, которого она узнала, исчез, и его место занял смертоносный воин.

— Да, — ответил Адам резким отрывистым тоном.

— Зато я быстрее, — прозвучали слова откуда-то сверху, и Адам отреагировал молниеносно. Он оттолкнул ее назад, закрывая своим телом.

— Сваливай отсюда, Грейс!

Он начал пятиться к лестнице, ведущей вниз, но внезапно в воздухе прогрохотало несколько страшных залпов, и Адам начал оседать. Грейс в ужасе наблюдала, как белая рубашка Адама пропитывается кровью. Он рухнул на колени, на его лице отразилась печаль.

— Уходи, — крикнул он, должно быть, на последнем издыхании.

Адам повалился лицом на пол, но прежде Грейс успела заметить, что одна из пуль попала ему в живот.

— Ты никуда не пойдешь, Грейс, — сказал Эван Парнелл, направив на нее свой пистолет.

С головы до пят он был одет во все черное. Даже его руки были затянуты в черные перчатки.

Грейс сделала попытку подойти ближе к Адаму. Внезапно у нее на груди, прямо над сердцем, появилась красная точка. Парнелл спускался по лестнице, двигаясь с грацией и осторожностью хорошо натренированного человека.

— Я же сказал, оставайся там, Грейс. И без глупостей.

Теперь Парнелл говорил совсем по-другому. Грубость, которая всегда звучала в его голосе, вдруг исчезла. Этот человек казался уравновешенным и компетентным.

— Позволь мне помочь ему, — взмолилась Грейс.

Пусть она и не медсестра, но готова была предпринять хоть что-нибудь.

— Ему уже никто не поможет.

Он бросил мимолетный взгляд на свою мертвую помощницу, после чего присоединился к Грейс на лестничной площадке. Парнелл пнул ногой тело Адама.

— Эй, педик, ты все еще жив? Неужели в наши дни в армии разрешают служить таким, как ты?

Изо рта Адама текла кровь. Он поднял глаза на человека, который выстрелил в него, и все равно на его лице читался вызов.

— Меня выгнали из армии, придурок. Лучший день в моей гребаной жизни. Уж извини, что приходится поправлять тебя, но я не гей.

Парнелл пожал плечами.

— Вся эта гомосятина – хорошее прикрытие. Я тебя совсем недооценил. Не будь ты так занят вон той девицей, сомневаюсь, что мне удалось бы застать тебя врасплох. Как бы то ни было, спасибо, что позаботился о Мелиссе. Я собирался убить ее сам, но мне не особо нравится портить себе карму, если ты понимаешь, что я имею в виду.

— Пошел ты, — выплюнул Адам.

— Пожалуйста, позволь мне помочь ему, — умоляла Грейс, чувствуя, как по ее лицу текут слезы.

Адам умирал прямо у нее на глазах. Ей нужно кому-нибудь позвонить. Нужно ему помочь. Реальное положение дел стремительно дошло до сознания Грейс. Ее начала захлестывать паника, эмоции грозили взять над ней верх. И все же она совладала с собой, понимая, что ее истерика Адаму не поможет. Равно как не поможет и ей самой.

— Что ты от меня хочешь, Патрик?

Она назвала его настоящим именем, надеясь, что это выведет его из равновесия.

Его глаза расширились, и он зашипел.

— Нашел-таки меня, сукин сын! Черт возьми! — он посмотрел вниз на Адама, прикрывающего рукой дыру в своем животе. — Я должен был догадаться. Ты из ЦРУ?

— Подрядчик. Я ненавижу агентов-призраков. Им нельзя доверять, — Адам скрипел зубами при каждом вдохе.

— По крайней мере, в этом ты прав. А если думаешь, что можешь доверять Нельсону, то тут ты ошибаешься. Он так же замазан в грязи, как и я.

Парнелл перевел свой холодный взгляд на Грейс.

— Что касается твоего вопроса, тупая сука: что ж, я хочу, чтобы ты расплатилась за двадцать миллионов, которых мне только что стоила.

— О чем ты говоришь? — спросила Грейс.

Он указал на ее карман.

— Флешка. Надо же тебе было ее подобрать. К счастью, Мелисса наблюдала за местом закладки, чтобы убедиться, что все прошло как надо. По крайней мере, я не потерял «посылку». Если ее не купят китайцы, то я знаю нескольких венесуэльцев, которые охотно это сделают. Знаешь, твой мужик – идиот. Поверить не могу, что он послал тебя выполнять его работу. А сейчас ты пойдешь со мной, или вот этому я пущу пулю в голову.

— Грейс, я все равно – труп. Убегай, — глаза Адама умоляли ее.

Грейс понимала, что выбора у нее нет. Она не могла бы смотреть, как Парнелл убивает его, не тогда, когда есть хоть малейший шанс, что он выживет. Джейк поймет, что что-то не так. Он сможет добраться сюда вовремя, но только если она уйдет с Парнеллом.

— Хорошо, флешка у меня. Я пойду с тобой.

Она протянула руку и позволила Парнеллу дернуть ее к нему. Он усмехнулся ей в ухо, звук был отрывистым, действующим на нервы.

— Безмозглая ты сука, Хоторн. Я все равно могу прикончить его, но не стану. Он послужит хорошим средством для отвлечения внимания.

Парнелл повел ее к лестнице, подталкивая вперед.

— Видишь ли, штатный агент без колебаний пройдет мимо его издыхающего тела, лишь бы добраться до меня. Но чутье подсказывает мне, что эта группа разведет тут телячьи нежности в духе «Спасите моего приятеля». А так будет намного легче снимать их одного за другим. Или заключить сделку. Ты, рыжуля, мой билет на выход отсюда.

Он подталкивал ее все выше и выше. Добравшись до крыши, Грейс невольно подумала, что это, наверное, последнее место, которое она когда-либо увидит.

***

Шон ворвался в комнату наблюдения. Сюда его позвал Алекс Маккей, и Шон знал, что должен подчиниться. Он утешал себя тем фактом, что дежурными няньками Грейс остались Адам и Джейк. Шон ясно дал понять своим товарищам по команде, что защита Грейс превыше всего. И это был тот разговор, в который они не стали вовлекать Йена. В каком-то смысле Шон навсегда останется командиром для Джейка и Адама. После всего, через что они вместе прошли в Афганистане, между ними возникла такая связь, которую было трудно разорвать. Они разобрались во всем, и пришли к своего рода взаимопониманию. Адам пообещал держать свои руки подальше от Грейс, а Шон в свою очередь – не использовать его в качестве мишени для стрельбы.

— В чем дело?

Блэк стоял в задней части номера и смотрел на ряд черно-белых экранов, передающих изображения с крошечных камер наблюдения, которые они установили по всему отелю.

— Мистер Блэк считает, что опознал, по крайней мере, одного из сообщников Патрика Райта. Женщину по имени Мелисса Лоу. Она известный член Лиги Земли, и присутствует на вечеринке. Мелисса пыталась вступить в контакт с Мэттом Райтом.

Алекс протянул ему распечатанную фотографию худощавой молодой женщины. Маккей был одет в треники и футболку. Он больше походил на полузащитника в межсезонье, чем на бывшего агента ФБР.

— Хорошо, отслеживай ее, — Шон вытащил свой «ЗИГ-Зауэр» и проверил обойму. — Есть какие-нибудь идеи, кто этот иностранный агент?

— Йен взял его десять минут назад. Он оказался китайцем, — сообщил Алекс будничным тоном, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся. — Мы использовали программу распознавания лиц. Сдается мне, наш новый знакомый был крайне удивлен таким поворотом событий. Он связан и ждет вон там транспортировки в ближайшее учреждение, — Маккей указал назад, на ванную. — Теперь все, что нам нужно сделать, это дождаться закладки, забрать «посылку» и надеяться, что Райт появится здесь собственной персоной. Если нет…

В свете мониторов лицо Блэка казалось призрачным. Он безотрывно смотрел на экраны.

— Если нет, то китайцы решат, что он – двойной агент, и тогда ему придется спасаться уже от преследования двух правительств, которые хотят его убить. В любом случае, мне нужна эта «посылка».

— У нас есть какие-нибудь соображения, что это может быть? — полюбопытствовал Шон.

— В «Брайсон-билдинг» есть небольшая фирма, занимающаяся новейшими разработками в области аэродинамики, — сказал Блэк. — Один из инженеров там работает над некоторыми усовершенствованиями аппаратуры, которые могли бы значительно повысить эффективность беспилотников в наших текущих военных программах.

Беспилотные летательные аппараты изменили правила ведения воздушного боя. Они летали на сверхбольших высотах, могли бомбить цели и вести сбор разведданных, не рискуя человеческими жизнями. Если бы США совершили технологический скачок, китайцы заплатили бы большие деньги, чтобы не отставать.

— Ну что ж, звучит правдоподобно, — он взял фотографию, которую ему показывал Алекс. — Я сообщу всем нашим о Мелиссе Лоу.

Он услышал, как Блэк вздохнул.

— В этом нет необходимости. Думаю, все и так уже в курсе.

— Что? — волосы на затылке Шона встали дыбом.

Происходило что-то плохое, он это чувствовал. Сейчас, из самой глубины души, ему нашептывал тихий голосок, который всегда обращался к нему прямо перед тем, как должно было случиться какое-нибудь серьезное дерьмо. Шон прошел мимо Алекса и уставился на мониторы. Все его внимание оказалось приковано к тому экрану, что был в самом центре.

Стоящий за его спиной Алекс наклонился к нему.

— Черт, это твоя Грейс?

Шон смотрел, как сообщница Парнелла повела Грейс в дальний конец банкетного зала. Каждой клеточкой тела он ощущал нарастающий ужас, от которого его внутренности завязывались узлом. Женщины исчезли с одного монитора, и тут же появились на следующем. Брюнетка что-то прижимала к боку Грейс. Наверняка, пистолет. Лицо Грейс выглядело напряженным, когда она оглядывалась по сторонам.

Боже, она, должно быть, искала его. Ей угрожала опасность, а он торчал тут внизу.

Шон увидел, как Адам Майлз обратил внимание на Грейс и подал знак Джейку. Секундой позже Адам выбежал из зала, а Джейк последовал за ним более размеренным, спокойным шагом. Шон одобрил этот план. Один будет караулить входную дверь, другой рванет к запасному выходу, но снизу. Адам либо встретит их на пути вниз, либо последует за ними наверх. Если же они повернут назад, их будет поджидать Джейк.

— Я возвращаюсь, — сказал Шон.

Он пойдет тем же путем, что и Грейс. Хоть и понимая, почему Адам ринулся в обход, сам Шон просто пошел бы напрямик, с пистолетом наготове. Он не собирался позволить Парнеллу уйти с ней.

— Я иду с тобой, — Алекс последовал за ним к выходу.

Шон покачал головой и придвинулся к нему.

— Нет. Ты должен остаться и координировать действия. Я ему не доверяю, — он махнул рукой в сторону агента ЦРУ.

Блэк повернулся к нему.

— Патрик Райт нужен мне живым. Он располагает информацией, в которой нуждается наша страна. Нам нужны его контакты. Если ты убьешь его, мы потеряем все.

— Постараюсь, — сказал Шон и посмотрел на Алекса.

Маккей кивнул, однако на лице его было заметно беспокойство.

— Просто будь осторожен. И…

— Я присмотрю за Евой.

Он вышел за дверь, прежде чем Алекс успел поблагодарить его.

Шон не был идиотом. Алекс и Ева могли сколько угодно плевать друг на друга. Может, они и были в разводе, но Шон знал, что ни один из них ни с кем не встречался. Он выбросил из головы мысли об этих двоих и сосредоточился на Грейс. Миновав лифт, мужчина направился прямо к лестнице. Едва за ним закрылась дверь на лестничную площадку, раздались звуки выстрелов. Он сдержал свой первый порыв – выкрикнуть имя Грейс и броситься вслепую наверх по ступеням. Шон призвал на помощь все, чему его когда-либо учили, и охладил свою излишне горячую кровь. Пистолет у него в руке стал просто продолжением его самого. Шон бесшумно поднимался по лестнице, молясь, чтобы прозвучавшие выстрелы были произведены Адамом, убивавшим сообщницу Парнелла.

Если это окажется не так, тогда Шон проведет остаток своей жизни, охотясь за человеком, который убил его пару. Только это и будет удерживать его на этом свете.

Добравшись до промежуточной лестничной площадки, Шон остановился и напряг все свои чувства. Каждый его нерв был в состоянии повышенной готовности. Когда он услышал голос Грейс, у него будто камень с души свалился.

— О чем ты говоришь? — ее дрожащий голос был самым сладким звуком, который Шон когда-либо слышал. Ведь это означало, что она все еще жива, и у него есть шанс ее спасти.

Парнелл говорил что-то о флэшке. Должно быть, он имел в виду «посылку». Парнелл знал, что сделка сорвалась, и, похоже, думал, что сможет использовать Грейс в качестве выходного билета.

Шон услышал, как Грейс предложила пойти с этим уродом, а Адам сказал ей, что он уже покойник.

«Вот дерьмо!» — выругался про себя Шон.

Может, он и злился на Адама Майлза, но не собирался позволять какому-то сраному агенту-изгою убить своего товарища. Услышав, как наверху закрылась дверь, мужчина быстро помчался вперед. Подстегиваемый мощным выбросом адреналина, Шон бежал вверх по лестнице, перемахивая через две ступеньки за раз. Он остановился как вкопанный, когда добрался до лестничной площадки последнего этажа.

— Пи*дец! — вырвалось у него.

Адам лежал на холодном бетонном полу, с наполовину вывалившимися наружу кишками. В стороне валялось еще одно тело, но значение имел только Адам.

— Точнее и не скажешь, сержант, — Адам поднял на него рассеянный взгляд. — Иди. Грейс у него. Он собирается убить ее. В этом можешь даже не сомневаться. Тебе нельзя идти за ним в открытую. Ты должен найти способ подобраться к нему незаметно. Здесь есть множество вентиляционных шахт, выходящих на крышу. У Алекса есть планы здания.

Шон достал свой телефон и связался с Алексом.

— У нас минус один человек. Адам получил пулевое ранение в живот. Он на лестничной площадке. Райт забрал Грейс на крышу. Я иду за ними, только надо попасть туда по-тихому. Мне нужно, чтобы ты провел меня наверх по одной из вентиляционных шахт.

Он не мог остаться здесь. Шон болел душой за Адама, но еще он был в ответе за Грейс. За то короткое время, что они знакомы, эта женщина стала для него целым миром. Он посмотрел на человека, который сражался бок о бок с ним в течение многих лет, и практически умолял его о прощении.

— Ну и какого хрена ты ждешь? — выпалил Адам и попытался сесть, но снова упал на пол.

Шон двинулся в сторону крыши, попутно вознося молитву, чтобы все они выбрались отсюда живыми.

Глава 20

Ночной воздух был прохладен и свеж, что свидетельствовало о приближении осени. Но кроме ледяного озноба Грейс ничего не ощущала. Парнелл вытолкнул ее на крышу. Грейс слегка поежилась в своем коктейльном платье без рукавов, вспоминая о том, как Шон застегнул на ней молнию и собственнически поцеловал в плечо. Тогда она чувствовала себя счастливой и любимой.

— Ты прекрасно выглядишь, — говорил Шон. И она действительно ощущала себя красивой.

Грейс понимала, что вот-вот встретит свою смерть. Что больше не почувствует объятий Шона. Парнелл ни за что не оставит ее в живых.

— Давай вон туда, — Парнелл указал на край крыши.

На такой высоте она чувствовала легкое покачивание здания. Хотя не исключено, что это было всего лишь ее воображение. Она слышала болтовню с террасы внизу. Ветер дул в ее сторону, тем самым приближая звуки к ней. А это означало, что все, что она скажет, скорее всего, отнесет вовсе не туда, куда нужно, создавая у слушателя искаженное представление о ее местонахождении. Может быть, если бы она закричала по-настоящему громко…

— Даже не думай об этом. — Парнелл направил на нее пистолет. — Ты умрешь раньше, чем успеешь закричать.

Она крепче сжимала в руке маленькую флешку. Он не пытался заставить Грейс отдать накопитель… пока что. Казалось, Парнелл хотел чего-то еще, но она боялась даже подумать, чего именно. Он подводил ее к самому краю здания. Крыша была усеяна вентиляционными шахтами и установками кондиционирования воздуха. На такой высоте свирепствовал сильный ветер, того и гляди норовя сбросить кого-нибудь при очередном порыве. Стоило ей только глянуть вниз, и у нее моментально свело живот от страха.

— Я потерял из-за тебя кучу денег, дамочка.

— Я не специально.

Она наткнулась спиной на бетонный парапет, который удерживал ее от падения на землю с высоты в двадцать пять этажей.

— Мне все равно, — хмыкнул Парнелл, направляя пистолет в ее сторону. — Ты трахаешься с агентом ЦРУ, которого послали за мной?

Грейс покачала головой.

— Он подрядчик, — ответила она, вспомнив слово, которое употребил Адам. — Он работает в частной охранной фирме, которой управляет его брат.

— Что это за фирма? — Парнелл вздернул правую бровь, словно подначивая ее бросить ему вызов и замолчать.

Он сильно недооценивал ее желание продолжить с ним разговор. Каждая минута, которую Парнелл тратил на болтовню, была еще одной минутой ее жизни. Нужно выиграть немного времени, чтобы Шон нашел ее. Он придет за ней. В этом женщина не сомневалась. Шон перевернет небо и землю, чтобы добраться до нее. Она должна быть готова, когда он сделает свой ход.

— «Маккей-Таггарт». У них офис в Далласе.

Ей еще не доводилось бывать там, но она намеревалась помочь своему жениху покинуть это место. Он хотел вернуться к учебе, и она собиралась помочь ему. Шон решил уйти с этой работы. Они хотели завести семью.

Глаза защипало от непролитых слез. У них все это будет, если только она выживет.

— Никогда не слышал… Бл*ть! Йен Таггарт?! — Он выплюнул это имя так, что оно прозвучало как ругательство.

Грейс кивнула.

— Твою ж мать! — Парнелл, Райт, или как там его звали, глубоко вздохнул и топнул ногой по земле. — Этот сукин сын послал за мной Таггарта. Тебе известно, кто такой Йен Таггарт?

— Он брат Шона.

На этом все ее знания об этом мужчине заканчивались. Ах да, еще она знала о некоторых его сексуальных наклонностях, хотя и не понимала, каким образом этот факт вписывается в картину происшедшего.

Даже при тусклом лунном свете было заметно, как Парнелл слегка позеленел.

— Таггарт легенда в этом бизнесе. Он тот, к кому обращаются, когда «мокрое дело» намечается чересчур мокрое, если ты понимаешь, о чем я.

Не понимала. Грейс вообще сейчас туго соображала. У нее не было ни малейшего представления, о чем он толкует. Все ее мысли были только о Шоне. Ей так хотелось оказаться в его объятиях.

— Йен Таггарт – гребаный убийца. Он мочит людей, — Парнелл покачал головой. — Это так похоже на Нельсона – послать за мной чертова спеца по мокрухе. И это после всего, что я для него сделал. Таггарт тот еще фрукт. Если он утверждает, что руководит охранной фирмой, то это почти наверняка прикрытие для его настоящей работы.

Грейс старалась не думать об этом, потому что видела, как Шон очень тихо передвигается по кровле позади Парнелла. Ее сердце чуть не остановилось, едва она увидела его, вылезающим из вентиляционной шахты на самом верху крыши, как раз в тот момент, когда включился кондиционер, заглушая производимый им шум. Он двигался гораздо более плавно, чем полагалось двигаться такому крупному мужчине. Впервые Грейс пришлось признать, что ее мужчина был специально обученным убийцей, чему сейчас она была несказанно рада. В ней вспыхнула искра надежды. Шон здесь. Он разберется со всем.

— Ты ошибаешься насчет Йена.

Нужно было продолжать забалтывать его. Необходимо дать Шону время. Грейс тщательно осмотрела окружающее пространство. Слева от нее всего в полуметре находилась большая установка кондиционирования воздуха. Ей понадобится заслон, когда Шон сделает свой ход. Он ничего не сможет сделать, пока не убедится, что она в безопасности.

— Я не ошибаюсь, — насмехался над ней Парнелл. — Йен Таггарт худший из худших, и он использует всех вас. Держу пари, он работает с Нельсоном. Черт возьми. Они, вероятно, все работают с Нельсоном. Как он называет себя на этой неделе? Мистер Блэк? Мистер Грей? Хотя какая разница – все едино. Все вы одинаковые. Это значит, что ты всего лишь пешка, и никто за тобой не придет.

Он был неправ. Она знала это, потому что ее мужчина осторожно приближался к ней. Ему просто требовалось еще немного времени. И она была единственной, кто мог Шону дать его.

— Я выхожу замуж за Шона Таггарта. Он придет за мной. Он заключит с тобой сделку.

— Нет, если его брат не позволит. Такой человек, как Йен Таггарт, просто убьет твоего женишка, если тот встанет у него на пути.

— Нет. Шон его младший брат. Йен любит своего брата.

Шон приближался к ней, бесшумно ступая подошвами ботинок по поверхности крыши. Он снял пиджак и галстук, и сейчас напоминал элегантную пантеру, пробирающуюся к своей паре.

В неясном лунном свете карие глаза Парнелла казались чернее ночи.

— Йен Таггарт ничего и никого не любит. Поверь мне, дорогуша, когда тебе доведется увидеть столько, сколько видели мы с Таггартом, такая вещь как «любовь» станет для тебя пустым звуком. Меньше двадцати минут назад я отравил своего брата. Сейчас он уже наверняка отдал концы. Это было легко.

— Мэтта?

У нее буквально сдавило горло при мысли об этом. Последние несколько дней Мэтт вел себя ужасно, но когда-то он был хорошим человеком. Мысль о том, что его больше нет в живых, причиняла ей боль. Сколько еще людей в ее жизни умрут, прежде чем все это закончится?

Лицо Патрика Райта превратилось в маску презрения.

— Да. Я никогда не собирался делиться с ним своим выигрышем. Мало того, что он сделал почти невозможным выполнение этой работы, так еще и ты ухитрилась все мне похерить. Придется теперь искать своего связного и стараться убедить, что я не пытался его надуть.

— Сделать это будет весьма затруднительно, Райт, — Шон выпрямился во весь рост, уверенно держа врага на прицеле. — Грейс, в сторону!

Когда Парнелл повернулся, Грейс послушно нырнула в укрытие. Она юркнула за металлический корпус кондиционера.

— Что ты хочешь этим сказать? — зарычал Парнелл на Шона. — И почему твой брат послал ко мне какую-то шелупонь? Неужели ему не хватило мужества встретиться со мной самому? Или, может, он хочет, чтобы я сделал за него грязную работу?

— Мой брат занят сейчас твоим контактом. Йен уже повязал его. Не сомневаюсь, что он примчится на помощь, как только сможет, — Шон говорил весьма уверенно.

Ее Викинг был один на один с известным убийцей, и осознание этого приводило Грейс в ужас. Она встала на колени и попыталась осторожно выглянуть из-за своего укрытия. Оба мужчины держали друг друга на мушке – сложилась своего рода патовая ситуация.

— Твой брат заключает сделку.

Шон покачал головой.

— Я на это не куплюсь, Райт. Я знаю своего брата. Ему ЦРУ нравится не больше, чем мне.

— Твой брат десять лет был агентом, идиот! Впрочем, я не возьмусь утверждать наверняка, что он больше им не является. Он по-любому использует свою маленькую фирму в качестве прикрытия.

Шон остановился. Он не выронил пистолет, но Грейс видела, что слова Парнелла возымели на него свое действие.

— Это неправда, — Шон снова вернул свой твердый настрой. — Я отправлю тебя за решетку.

— Этого никогда не будет, — поклялся Парнелл и нажал на спусковой крючок.

Грейс закричала, увидев, как плечо Шона дернулось назад. Он завалился на спину, но не теряя времени, тут же перекатился и выстрелил в ответ. Парнелл опустил взгляд на свою грудь. Пистолет выпал из его руки, и он упал на колени.

Грейс моментально вскочила на ноги. Она сбросила туфли и подбежала к Шону, который уже стоял на своих двоих. Грейс осторожно осмотрела рану. На его рубашке виднелась аккуратная маленькая дырочка, плечо было в крови. Пуля попала ему в левую руку, и он прижимал простреленную конечность к боку. В правой руке Шон держал пистолет, нацеленный на Парнелла.

— Вернись в укрытие, Грейс, — лицо Шона ожесточилось, когда он приблизился к своему поверженному противнику.

Грейс просто последовала за ним. Негоже было сейчас спорить, но она и не думала покидать его.

Шон приставил пистолет к голове Парнелла и перевернул его. Это было фактическое повторение того, что произошло с Адамом. Правда, Парнелл схлопотал пулю в грудь. Маленькая, но смертельная рана пузырилась кровью. Грейс знала, что должна что-то испытывать к умирающему человеку, но он убил Кайлу, Мэтта и, вероятно, Адама. Единственное, что она сейчас чувствовала – это удовлетворение от того, что этот негодяй получил по заслугам.

— Сукин сын… Так и знал, что надо было убить тебя, когда имелся такой шанс, — Парнелл поперхнулся словами.

Лицо Шона не выражало ни жалости, ни сострадания.

— На кого ты работаешь?

Парнелл рассмеялся, его грудь сотряслась от этого жуткого звука.

— Ну что за придурок. Доверять можно только одному человеку – самому себе. Тебе предстоит усвоить этот урок. А может, и нет. Если ты работаешь на Нельсона, тогда ты такой же покойник, как и я.

Это, казалось, смутило Шона.

— Нельсон был твоим куратором?

Голос Парнелла постепенно стихал.

— Он научил меня всему, что я знаю. Теперь он возьмется за тебя. Ты заслуживаешь всего, что тебя ждет, сукин ты сын.

Голова его откинулась назад. Парнелл испустил дух.

— Что это значит? — спросила Грейс, глядя на Шона.

Ей хотелось верить, что все кончено. Однако выражение лица Шона было не слишком-то обнадеживающим.

— Ты в порядке, братишка?

Шон, казалось, немного сдулся, когда его брат прокрался на крышу. В руке у Йена был пистолет, а его глаза метались по окружающему пространству в поисках новых угроз. Он все еще был одет в униформу официанта. По виду и не скажешь, что этот человек только что управился с иностранным агентом. Его одежда даже не помялась.

— Он в отключке? — Йен кивнул на тело Парнелла. На его лице вообще не отражалось никаких эмоций.

— Я подстрелил его, вот только допросить Парнелла уже не получится. Знаю, что должен был взять его живым, но он не оставил мне особого выбора.

В заявлении Шона не было гордости. Он просто отвечал на вопрос.

— Насколько тяжело ты ранен? — голос Йена звучал напряженно, как будто он старался обходиться минимально возможным количеством слов.

— Он ранен в плечо, — быстро сказала Грейс.

Шон позволил себе мешком осесть наземь. Он застонал, когда осторожно дотронулся до своего плеча. Грейс опустилась вслед за ним, встав рядом на колени.

— Это ерунда. Адаму еще хуже, — проговорил Шон сквозь тяжелое дыхание.

Йен кивнул и опустил оружие. Казалось, он был удовлетворен тем, что опасность миновала. Он вытащил из кармана свой телефон.

— Да, Алекс, нам нужен еще один автобус… Шон… С ним все в порядке, но ему понадобится кто-нибудь, чтобы вытащить пулю, — Йен посмотрел вниз на брата. — Адам все еще держится. Джейк и Ева оказывают ему помощь. Медики должны быть здесь с минуты на минуту. И копы. «Посылка» у нас?

Грейс коснулась здорового плеча Шона, нуждаясь в контакте.

— Она у меня.

Йен протянул руку.

— Хорошо. Отдай ее мне.

Она посмотрела на Шона, который кивнул. Грейс как раз собиралась передать флешку, когда увидела, что в дверном проеме темнеет чей-то силуэт. Он поднял пистолет и выстрелил.

Йен Таггарт двигался как гепард. Только что он был мишенью этого человека, а в следующее мгновение его будто ветром сдуло. Грейс убрала флешку. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой уязвимой. Она огляделась в поисках укрытия, но не могла оставить Шона. Шон силился встать на ноги. Он поднял руку, но двигался слишком медленно, в отличие от мужчины в дверях, который не был ранен. Грейс закричала, когда тишину ночи вновь расколол выстрел, и Шон упал во второй раз. Она поползла к нему, обдирая колени о шершавую кровлю. Его правое бедро было разворочено. Кровь, казалось, лилась отовсюду.

— Добрый вечер. Юный Таггарт, если ты поднимешь пистолет, я застрелю женщину. Выброси пистолет и, возможно, она останется жива.

Человек с пистолетом стоял на фоне бьющего ему в спину ослепительного света. Грейс не могла разглядеть черты его лица, но этот голос она узнала. Мистер Блэк. Эван Парнелл оказался прав в своей оценке того, что его бывший босс обратится против команды.

Лицо Шона ужасно исказилось. Грейс огляделась по сторонам, отчаянно пытаясь понять, куда подевался Йен. Не мог же он вот так просто взять и бросить их. Шон с проклятием швырнул пистолет в сторону двери.

— Тебе следует уйти из этого бизнеса, Малыш Таг. Твой брат подходит для этого гораздо больше, чем ты.

Он отошел на несколько шагов от дверного проема, и Грейс увидела учтивое лицо мистера Блэка. Если он и переживал по поводу того, что предал нанятую им команду, то никак этого не показывал.

— И я знаю, что ты здесь, Йен Таггарт. Неужели ты и впрямь думал, будто я не знаю, что ты меня раскусил? Я знал. Но ты до самого конца остаешься игроком. И ты использовал своего брата и его маленькую женщину, чтобы попытаться поймать меня. Должен признать, я восхищаюсь тобой, Таг.

Грейс почувствовала, как Шон напрягся под ее руками. Он попытался передвинуться, стараясь спрятать ее за своей спиной.

— Я возьму «посылку», мисс Хоторн, — сказал Блэк с улыбкой, которая не коснулась его глаз.

Если она отдаст «посылку», они все покойники. Это было ясно как божий день. Грейс опустила взгляд и увидела на лице Шона напряжение. Он изо всех сил старался пошевелиться, но тело просто не слушалось его. Его буквально трясло от собственного бессилия.

— На вашем месте я бы не стал подниматься, мистер Таггарт.

Агент ЦРУ спокойно подошел к ним. Пистолет в его руке был наставлен на Шона и Грейс, но его взгляд блуждал по сторонам, высматривая угрозы.

— Убирайся отсюда, Грейс, — Шон оттолкнул ее.

Судя по всему, он вообще не мог пользоваться левой рукой. Он толкнул ее правой. Даже в тусклом лунном свете она разглядела отчаяние в его глазах.

— Иди. Что бы ни случилось, не отдавай ему «посылку». Найди Йена.

Она не могла этого сделать. В этот момент Грейс даже не была уверена, стоит ли ей доверять Йену. Ее угрожала захлестнуть паника, которая бурлила в ней, как подступающая к горлу желчь. Сейчас она – единственная преграда, стоящая между Блэком и Шоном.

— О, дорогая, я бы предпочел, чтобы ты не убегала, — произнес Блэк. Тщательно прицелившись, он снова выстрелил в ногу Шона, на этот раз в левую.

Грейс держала руку на теле Шона, когда пуля попала ему в бедро. Она чувствовала, как в нем дергался каждый мускул. Шон застонал, когда кровь снова потекла рекой. Слезы градом катились по ее щекам, перед глазами все расплывалось от водной пелены. Сколько еще он сможет выдержать? Блэк играл с ними. Когда он закончит, то просто всадит пулю в сердце Шона, а ей только и останется, что смотреть, как ее мужчина умирает. Что она могла сделать? Черт возьми, вся жизнь Шона, каждый еще не прожитый им день – все сейчас зависело от нее.

— Больше не стреляй, или, клянусь, я за себя не отвечаю, — Йен вышел из-за кирпичной надстройки, в стене которой располагался дверной проем для выхода на крышу. Теперь это не имело значения, потому что они находились под дулом пистолета Блэка. Грейс придвинулась, чтобы заслонить Шона собой. Он не сможет выдержать еще одну долбаную пулю. Грейс старалась прикрыть как можно большую поверхность его тела своим. Все, что ей оставалось – это использовать себя в качестве живого щита. Она прижала его голову к своей груди.

Шон попытался оттолкнуть ее, но его правая рука еле поднималась. Грейс смотрела на него сверху вниз. Он был так красив. Ее сердце переполняла любовь к нему. Он не может умереть здесь.

— О, как мило, — Блэк стоял рядом с ней. — Но я не могу этого допустить.

Грейс ахнула, когда Блэк запустил руку ей в волосы и поднял ее на ноги. Каждый нерв под кожей головы верещал от боли, но она заставляла себя бороться с ним. Вцепившись безжалостными руками, он, в конечном счете, поднял ее, как ребенок тряпичную куклу.

Блэк крепко держал Грейс.

— А теперь, Таг, я забираю свою «посылку» и убираюсь отсюда к чертовой матери. Я ухожу в отставку. Можешь пристрелить меня, но я успею убрать подружку твоего брата. А может, и его тоже. Так что ты решишь, Таг? Если позволишь мне уйти с женщиной, твой брат доживет до операционного стола. В противном случае…

— Я никогда не прощу тебя, — поклялся Шон дрожащим голосом.

Грейс показалось, что он обращается не к Блэку. Подняв голову, Шон посмотрел на брата таким пристальным взглядом, как будто приказывал Йену что-то сделать.

— Не делай этого, Йен. Ты знаешь, чего я хочу.

Лицо Йена оставалось бесстрастной маской. Он даже не взглянул на своего брата. Его глаза были прикованы к Блэку.

— Забирай женщину, — изрек Йен.

— Правильный выбор. Малыш Таг всегда сможет найти себе другую.

Грейс крепко сжимала флешку, пока Блэк тащил ее к бетонному парапету. Она вытянула шею, чтобы посмотреть вниз. Прямо под ними располагался пустой балкон. Близнец того балкона, что был освещен мерцающими огнями, на котором все еще шла вечеринка. Сейчас казалось, что все это происходило в каком-то другом мире. На балконе внизу было темно и тихо. Грейс сообразила, что это единственный реальный путь к отступлению, который имелся у Блэка. Йен вызвал скорую помощь. Это значило, что на лестничной площадке будут копы и парамедики, и они могли появиться здесь в любую минуту. Она не сомневалась, что Блэк был в хорошей физической форме, и не исключено, что он активно занимался спортом. Но, черт возьми, все равно падать далековато будет. Как только они оба окажутся на том балконе, он убьет ее. Ему была нужна не она, а только «посылка». Грейс понимала, что станет для Блэка балластом, как только флешка окажется у него.

— Грейс! — Шон сумел перевернуться и ползком пытался добраться до брошенного им пистолета.

Она знала, что он не остановится. Ее Викинг скорее умрет, чем отпустит ее.

«Все могло получиться», — думала Грейс.

У них все могло бы получиться. У нее могла быть полноценная вторая жизнь с Шоном в качестве ее мужа. Все причины бояться исчезли перед ликом той борьбы, которую он вел. Любовь к Шону – единственное, что имело сейчас значение. Он не перестанет бороться за нее, и заслуживал того же самого с ее стороны.

Оставались считанные секунды до того, как Шон доберется до пистолета, и Блэк будет вынужден убить его. У нее был всего один шанс спасти мужчину, которого она любит. Грейс понимала, почему Блэк не пришел за «посылкой» раньше. Но сейчас флешка была у нее, а она – у него. Они оказались в тупиковой ситуации. Йен не мог выстрелить, потому что не хотел попасть в нее. А если у нее не будет флешки, Блэк убьет ее на месте.

Но он переоценил ее желание жить в мире, где больше нет Шона. Возможно, на этот раз хаос станет ей другом.

— Тебе нужна «посылка»? — Грейс занесла руку и изо всех сил швырнула флешку через плечо. Накопитель перелетел через парапет. — Так иди и возьми ее!

В тот же миг, как она выпустила из руки «посылку», разверзся настоящий ад.

— Бл*ть! — выругался Блэк и вскочил на парапет, когда Йен побежал к ним.

Грейс попыталась сдвинуться в сторону, намереваясь рвануть к Шону, но Блэк ухватил ее за ворот черного коктейльного платья. Тонкая полоска ткани впилась в ее плоть, словно удавка, заставляя задыхаться. Блэк по-прежнему прикрывался ею как щитом. Йен не мог сделать ни одного выстрела, который не попал бы в нее.

— Если уж мне суждено тут сдохнуть, то, пожалуй, я и тебя с собой прихвачу.

И она полетела вниз. Казалось, весь окружающий мир замедлился. Йен бежал к ней, но она двигалась быстрее. Ее желудок скрутило, пока она падала спиной вниз, наблюдая, как ее уносит все дальше и дальше от здания, безопасности и Шона.

Грейс слышала, как Шон кричит, но крик его казался таким далеким. Она падала, казалось, целую вечность. В какой-то момент Блэк отпустил ее ворот. Когда она приземлилась на балкон с тошнотворным глухим стуком, от удара из ее легких выбило весь воздух. Грейс посмотрела в черное ночное небо. Ничего не болело. А вот это совсем нехорошо.

Словно во сне, она видела, как мимо пробегает Блэк, а следом на ноги приземляется Йен Таггарт. Йен опустился рядом с ней на колени. Его лицо было единственным, что казалось реальным в этом мире. Он был так похож на своего брата. Шон. Ее Викинг.

— Грейс? — он протянул к ней руку, его пальцы легли ей на шею.

Она попыталась пошевелиться, сказать ему, что с ней все в порядке, но ничего не получалось. Грейс хотела заговорить, сказать Шону, что любит его, но слова застряли у нее в горле.

Шон все еще кричал. Ей хотелось обнять его. О, она будет скучать по нему. Из глаз ее хлынули слезы беспомощности и бессилия. Она не могла пошевелиться. Почему она не могла пошевелиться?

Йен поднял голову, помрачнев лицом. Его тело дернулось, как будто он боролся с каким-то инстинктом. Грейс поняла, что его добыча ускользает от него. В конце концов, он опустил пистолет, по-видимому приняв решение.

— Все будет хорошо, — он взял ее за руку. — Черт возьми, Грейс, ты должна жить. Пожалуйста, живи. Он никогда меня не простит, если ты умрешь.

Последнее, что она услышала перед тем, как потерять сознание, был голос Йена, вызывавшего другую скорую. После этого мир погрузился во тьму, и весь ужас вмиг канул в небытие.

***

Сознание возвращалось к Грейс медленно. Понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Она ощутила ужасную, изнуряющую боль, а затем увидела, как мелькнуло чье-то лицо. На нее смотрел великолепный Викинг. Он что-то говорил, а потом все померкло, и темнота снова поглотила ее. Временами казалось, что все вокруг нереально, кроме тепла чьей-то руки, сжимающей ее руку, и голоса, умоляющего вернуться к нему.

Но в этом забытье было так тепло. Здесь Грейс чувствовала себя в безопасности. Темнота была неплохим местом для пребывания, и она могла бы остаться здесь навсегда, если бы захотела.

И все же Викинг звал ее.

— Пожалуйста, — умолял он.

Ничто ее больше не удерживало в этом мире, кроме него. Он не отпускал ее.

Ее дети выросли. Они будут скучать по ней, но в общем-то она им уже не нужна. Можно было идти. Нет ничего плохого в том, чтобы спрятаться от боли.

— Я люблю тебя, — шептал он снова и снова, не прекращая.

Постепенно Грейс поняла, что вечному покою придется подождать. Шон не отпускал ее.

Когда она наконец открыла глаза, все это показалось ей странным сном. У нее болело все тело. Грейс посмотрела вниз на спящего мужчину, чья голова покоилась у нее на груди. Он держал ее за руку, его большое тело еле помещалось в больничном кресле. Вот, значит, где она была. В больнице. События той ночи, когда она получила травмы, нахлынули на нее с новой силой. Они замелькали перед внутренним взором Грейс, как кадры из фильма ужасов, но конечный результат того стоил – ее мужчина спал рядом с ней. Шон был жив.

Она пошевелила пальцами ног. О, они двигались. Все ее тело превратилось в один сплошной комок боли, но, по крайней мере, она хотя бы это чувствовала. Грейс приветствовала ломоту в костях, ведь это означало, что она жива.

— Шон? — во рту у нее пересохло, голос звучал хрипло.

— Мама? — послышался знакомый голос. Она повернула голову и увидела на другом конце комнаты своих сыновей. На мгновение у нее закружилась голова.

Стоило Шону проснуться, как вокруг началась безумная суматоха, и тотчас же рядом с ней оказались Дэвид и Кайл.

— Мама? Ты проснулась. Слава Богу, ты очнулась, — Кайл выбежал из палаты, зовя медсестру.

— Как долго? — спросила Грейс.

Глаза Шона наполнились слезами, и он даже не пытался их сдержать. Он позволил слезам свободно стекать по лицу. Она не могла оторвать от него глаз. Этот мужчина был само совершенство.

— Ты пролежала в коме десять дней, — он нежно прижался лбом к ее лбу. — Я думал, что потерял тебя.

Грейс позволила себе запустить пальцы в золотистый шелк его волос. Она была слаба, очень слаба, но прикосновение к нему придавало ей сил.

Она посмотрела на своего старшего сына, который положил руку Шону на спину. Кайл вбежал обратно в палату, и медсестры взяли дело в свои руки. Все ее мужчины собрались в одной комнате.

— Я люблю тебя, Грейс.

Превозмогая боль, она улыбнулась. Все, чего хотела Грейс, было прямо здесь.

— Знаю. Я тоже люблю тебя, Викинг.

***

Прошло три дня, прежде чем Йен Таггарт прокрался к ней в палату.

Ее навестила вся команда. Адам и Джейк показали ей все свежие крутые шрамы Адама. Рубцы были сморщенными и красными, так как скобы для сшивания ран сняли совсем недавно. Адам был на волосок от смерти, но все равно умудрялся шутить по этому поводу. Ева сидела с ней рядом и рассказывала обо всем, что произошло. Она была единственной, кто объяснил, насколько близко Адам находился к смерти. Как выяснилось, Шону пришлось дать успокоительное, прежде чем он позволил кому-либо отвезти его на операцию. Он был полон решимости дождаться пробуждения Грейс. Теперь ее Викинг обзавелся парой новых шрамов на своем великолепном теле, но дело уже пошло на поправку. Лиам пришел с цветами и большим пушистым плюшевым мишкой. Александр Маккей принес журналы, но старший брат Шона даже носа не показывал.

Дождавшись, когда Шон и ее сыновья уйдут за чем-нибудь помимо больничной еды, Йен проскользнул в палату, словно призрак, коим он и был.

— Тебе хоть как-то полегчает, если я скажу, что сожалею?

Она не стала притворяться, что не поняла его вопроса. Грейс посмотрела на великана, который вскоре должен был стать ей деверем.

— А это так?

— Да, — признался он. Его руки были скрещены на массивной груди, — но я бы сделал это снова.

Повторись ситуация, он поступил бы точно так же – выбрал своего брата. С этим она вполне могла смириться.

— Я понимаю.

Выражение его лица несколько смягчилось.

— Знаешь, Грейс, я недооценил тебя. Ты достойная пара для Шона. Ты гораздо сильнее, чем я о тебе думал.

Она пожала плечами.

— И теперь у меня в голове металлическая пластина.

Не говоря уже о том, что ей придется заново отращивать волосы. Ее череп был проломлен в нескольких местах. Еще бы немного, и все…

— Можно сказать, я стала «железной леди».

Он коротко рассмеялся.

— Да уж, отныне через арочные детекторы металла тебе вход заказан. С металлоискателями тот еще геморрой будет.

Грейс нахмурилась, понимая, что в будущем ее ожидают только личные досмотры. Ее каждый раз будут проверять вручную, заставляя раздеваться вплоть до нижнего белья.

— Я ненавижу этого человека, — сказала она.

Йен потемнел лицом. Грейс начала понимать, что такое выражение у него появлялось, когда он думал о своей добыче.

— Я доберусь до него, Грейс. Даже если это будет последнее, что я сделаю в своей жизни. Я убью этого человека. Он ушел с радаров. Стал изгоем, но я найду его. Хорошая новость в том, что мы нашли «посылку» раньше, чем это успел сделать он. Она лежала прямо на улице. Дальний бросок у тебя что надо.

Грейс это не волновало. Шон был уверен, что Блэк, или Нельсон, или как там его звали, не придет за ними. Для этого не было никакой причины. Они вышли из игры. А это было самым главным.

— Я рада, что мы заполучили эту информацию. Что касается Блэка, я уверена, ты сделаешь то, что должен. Ты все еще работаешь на ЦРУ?

Глаза Йена расширились, и на мгновение она забеспокоилась, что он не ответит ей.

— Нет. Я завязал с этой работой несколько лет назад. В действительности я никогда не состоял там на жаловании, если можно так выразиться. Я был подрядчиком. Армия одалживала меня. Я никогда больше не буду работать на этих ублюдков. Уж не знаю, что Блэк сказал обо мне, но все, что я когда-либо делал, было на благо моей страны.

Грейс поверила ему. Казалось, у Йена есть какая-то глубинная, внутренняя порядочность.

Судя по всему, Йен был в настроении поболтать, уж больно он стал словоохотлив. Никто не хотел говорить с ней об этом деле. Каждый раз, когда она спрашивала, они меняли тему, как будто боялись, что это может обременить ее и без того потрепанный мозг.

— Мэтт правда умер?

Йен кивнул.

— Да, Грейс. Он мертв. Полиция обнаружила его тело в уборной. Все выглядело как сердечный приступ, но мы знаем, что это неправда. Токсикологическая экспертиза расскажет нам, каким ядом его отравили. Окружная прокуратура начала проверку «Райт Темпс». Лига Земли распалась, а ФБР официально взяло расследование в свои руки. Им потребуется некоторое время, чтобы разобраться в том бардаке, который оставил после себя Патрик Райт. Также хочу заверить, что с тебя сняты все обвинения. Я разговаривал и с ФБР, и с ЦРУ. Ты выпуталась из этой истории, Грейс. Вы с Шоном свободны и чисты перед законом.

Узел в ее груди ослаб. Она была счастлива услышать, что ее признали невиновной, но осознание того, что Шон теперь был за пределами линии огня, принесло ей ни с чем не сравнимое облегчение.

Йен надолго замолчал, глядя на лилии, которыми Шон заставил всю палату.

— Я знал одну женщину, которая любила лилии. Ее тоже больше нет.

Последовало долгое молчание, пока он смотрел на эти цветы, и Грейс поняла, что видит частичку души Йена Таггарта, которую мало кому доводилось увидеть. Он открывался ей. Принимал ее как свою семью. Йен повернулся к ней, и в его позе угадывалось некое смирение, которого она никогда раньше у него не замечала.

— Мне кое-что нужно от тебя, Грейс. Я знаю, что не имею права просить тебя об этом.

Она хотела расспросить его об этой женщине, но момент был упущен.

— Я слушаю.

— Иди работать на меня.

Такого она точно не ожидала.

— Почему? — спросила Грейс.

Она еще даже не задумывалась о поисках новой работы. А ведь и правда, ей понадобится работа. Накануне вечером они с Шоном проверили свои финансы. У него имелись вполне приличные накопления, но позже им нужны будут средства на открытие своего ресторана. А еще кулинарная школа стоила недешево.

— Потому что мне нужен кто-то, кто будет управлять офисом, — Йен пристально смотрел на нее, терпеливо ожидая.

Она уставилась на него в ответ. Неужели он всерьез полагал, что она купится на эту чушь?

Йен вздохнул.

— Ну хорошо. Шон не хочет со мной разговаривать. Он не отвечает на мои звонки и даже близко меня к себе не подпускает. Он меня не простит. Ты – единственная ниточка, что связывает меня с братом. Я не хочу его потерять. Знаю, что наделал много ошибок, но я люблю его. Я не хочу терять свою семью.

Вот теперь она поверила в его ответ. Если кому-то в мире и нужна была крепкая семья, чтобы вправлять ему мозги, так это Йену Таггарту. И раз уж Грейс собиралась стать членом его семьи, то это идея заслуживала рассмотрения.

— Что, если Шон не позволит мне работать на тебя?

Надо признать, его предложение казалась ей очень интересным. И эта группа действительно нуждалась в ком-то, кто присматривал бы за ними.

Лицо Йена Таггарта чуть тронула улыбка.

— Я думаю, ты найдешь способ, как это провернуть. Вы, сабы, горазды на всякие выдумки.

Грейс улыбнулась в ответ.

— Да. Что правда, то правда.

Эпилог

Полгода спустя

— Опять гуакамоле?

Адам уставился на миску на столе Грейс, в то время как Шон раскладывал перед ней небольшой обед. По пятницам у ее мужа был выходной в кулинарной школе. Он каждую пятницу устраивал этакий пикник для гурманов, и каждый раз прибегал Адам, чтобы попрошайничать. Адам утверждал, что с тех пор, как ему прострелили живот, у него аппетит увеличился втрое. Грейс бы так не сказала, если судить по покрою его костюма. Этот мужчина был в отличной форме, как всегда.

— Я никогда не спорю с беременными дамами, — заявил Шон, ухмыляясь и доставая чипсы из тортильи. — Ей не хватает авокадо. Учитывая, сколько она его ест, ребенок родится зеленым.

Грейс выхватила чипсы из руки мужа. Она страсть как хотела их. Ей хотелось, чтобы авокадо было во всем. Она позволила вкусу разлиться по языку, положив руку на свой растущий живот. Их малышка любила авокадо. Шон накрыл руку Грейс своей и запечатлел поцелуй на губах жены. Она была на четвертом с половиной месяце беременности. Почему-то Грейс была абсолютно уверена, что это будет девочка.

— Лучше бы беременным дамам нравилось печенье, — посетовал Адам, но все равно урвал чипс и немного соуса.

— Я не кондитер, — Шон сказал последнее слово так, словно это было худшее, кем мог стать человек. Он превратился в ужасного кулинарного сноба.

Грейс была просто счастлива, что Шон и Адам снова стали друзьями.

— Сегодня вечером я испеку печенье с шоколадной крошкой, — постановила она. — Нам нужно немного сладостей. Вон тот не любитель сладкого денно и нощно кормит меня одним протеином.

Шон пожал плечами.

— Мне же нужно оттачивать мастерство. Совершенство достигается практикой.

Адам неспешно удалился после того, как умял здоровую порцию чипсов с гуакамоле. Грейс откинулась на спинку стула, наслаждаясь видом, в то время как ее муж наклонился, чтобы достать для нее остальные угощения. Черт возьми, Шон шикарно смотрелся в джинсах. А голым он выглядел еще лучше. Единственное, чего она желала больше, чем авокадо – ее Викинга. Грейс как раз собиралась протянуть руку и погладить этот сексуальный зад, когда мимо прошел Йен. Он кивнул ей, направляясь в большой угловой офис. Йен не остановился, чтобы поговорить с Шоном, но от нее не ускользнуло то, как он посмотрел на своего младшего брата. Большой Таг скучал по нему, но не давил.

Грейс нравилось работать офис-менеджером в «Маккей-Таггарт». Ей особенно пришлось по нраву пикироваться со своим деверем. К слову, Шон достиг определенного прогресса. Он снова разговаривал с Йеном, правда, использовал исключительно нецензурную лексику, но Грейс была полна надежды.

Ей совсем не улыбалась перспектива, что малышка не будет знать своего дядю.

— Пойду подогрею суп, — Шон снова поцеловал ее. Он делал это постоянно, и все время прикасался к ней. — Никуда не уходи.

— Ни за что, малыш.

Через несколько минут она почувствовала божественный аромат ацтекского супа, доносившийся из комнаты отдыха.

— Здравствуйте!

Грейс подняла голову. На нее сверху вниз смотрела симпатичная женщина в зеленом пуловере и синих джинсах. У незнакомки была копна вьющихся каштановых волос, и она крепко сжимала в руках огромную сумку, которую держала перед собой. Женщина была прелестна – вся такая мягкая, женственная. С фигурой в форме песочных часов. И у нее были большие зеленые глаза.

— Чем я могу вам помочь? — поинтересовалась Грейс.

Женщина, которой Грейс дала на вид около тридцати лет или чуть за тридцать, нервно прикусила нижнюю губу.

— Мне нужно нанять телохранителя. Мой агент порекомендовал вашу фирму.

В этом не было ничего из ряда вон выходящего, но вряд ли случайный прохожий стал бы обращаться к ним с таким запросом. На самом деле, к ним почти никогда не заходили посторонние.

— А почему вам понадобился телохранитель?

Женщина рассмеялась, но как-то нервно, и печально опустила глаза.

— Я знаю, это прозвучит глупо, но кто-то пытается меня убить.

Хотя речь шла об ужасных вещах, Грейс поймала себя на том, что улыбается. Она точно знала, как можно воспользоваться сложившимися обстоятельствами.

— Господи, какой ужас! К счастью, мы определенно можем вам помочь с этим. Почему бы вам вместо одного телохранителя не нанять двоих?

Шон как раз возвращался из комнаты отдыха, когда она звонила Джейку. У нее было особое предчувствие на этот счет. Глаза Джейка расширились, когда он вышел, чтобы проводить прекрасную Серену Брукс в свой кабинет.

— Сваха, — укорил ее Шон, ставя перед ней тарелку с супом.

Усаживаясь, он не сводил с нее горящих глаз. О, этот взгляд ей был хорошо знаком. Шон собирался затащить ее в чей-нибудь кабинет для небольшой игры. Беременность Грейс нисколько не остудила его пыл. Он по-прежнему оставался ее ненасытным Мастером. Слава Богу.

— Ну ты же знаешь, что говорят о счастливых молодоженах. У них у всех «синдром свахи». Им обязательно надо переженить свободных знакомых и друзей, чтобы так же осчастливить.

Шон подмигнул ей.

— Тогда Адаму и Джейку следует быть начеку.

Да. Если они хоть отчасти такие же везучие, как она и Шон, то еще как следует.

Продолжение следует…