«Хотя, почему бы и нет?» — промелькнула у нее мысль.

Дата: 2025-05-01; Просмотры: 3

Оценка:

0.00 из 5.00 — оценок

Скачиваний: 0

Скачать

Почему она должна выбирать кого-то, основываясь на пригодности кандидата для ее взрослых детей?

«Ну и что с того, если мальчики не полюбят Шона?» — сказал ее дерзкий внутренний голос.

Ей ведь не было дела до парочки их подружек. Грейс попробовала кусочек омлета. Он был божественным, как и повар, что его приготовил. Если уж в ее распоряжении была всего неделя, чтобы побыть с этим мужчиной, она хотела использовать отведенное им время с максимальной пользой.

— Почему бы тебе не остаться здесь, со мной? — Грейс затаила дыхание, ожидая, что он отвергнет ее.

В его глазах заплясали веселые огоньки.

— Предлагаешь перебраться к тебе, вместо того, чтобы жить в моем дерьмовом гостиничном номере? Хм-м. А вот это интересное предложение. Мне нужно подумать. Давай-ка посмотрим… В номере отеля есть мини-бар, где я могу взять кока-колу, выложив за нее аж десять баксов, плюс паршивый душ, который не работает половину времени, и никакого HBO (прим.: кабельный канал с сериалами, фильмами и прямыми трансляциями бокса). Ах да, там же еще в соседнем номере врубают музыку в стиле мексиканских мариачи в четыре часа утра. Отказаться от таких комфортных условий и в самом деле трудно. А что у тебя здесь есть такого, что могло бы меня прельстить?

Грейс вспомнила о прошлой ночи. Она подумывала снова поплавать вместе с Шоном, только чтобы на этот раз он тоже был голым. Ей ни за что на свете не хотелось бы упустить возможность получить подобный опыт.

— Русалка, — произнесла она.

На его губах заиграла довольная похотливая улыбка, и Грейс поняла, что он тоже припомнил прошлую ночь.

— Причем голая. Что ж, русалка определенно побеждает, малышка. У тебя есть запасной ключ? Я заберу свои вещи из отеля, а потом затарю твою кладовую продуктами. Обещаю быть идеальным гостем в этом доме. Я даже возьму на себя готовку, правда, должен предупредить тебя, что у меня не очень-то хорошо получается с уборкой.

— Думаю, что я смогу это вынести.

Если приготовленный им ужин будет так же хорош, как и завтрак, то она готова драить после него кухню хоть всю ночь напролет.

Двадцать минут спустя, что-то напевая себе под нос, Грейс припарковала свою «Хонду» и направилась к зданию агентства. События прошлой ночи то и дело крутились в ее голове, как картинки в калейдоскопе. У нее появился любовник, и он был просто великолепен.

Ветер хлестал по улицам центра Форт-Уэрта, вынуждая Грейс изо всех сил придерживать свою черную юбку. Воздух был сухим и горячим, опаляя, словно дыхание раскаленной печи. Ветер мчался между высокими зданиями, играя в какую-то природную версию пинбола. Впереди Грейс увидела, что двери их здания распахнулись, и оттуда вышел Эван Парнелл. Его лицо скривилось от яркого дневного света. Он смотрел волком на каждого, кто осмеливался бросить в его сторону дружелюбный взгляд.

Что же все-таки происходит? В течение последнего месяца Парнелл каждый день приходил в агентство, докучал Мэтту и уже у всех стоял поперек горла. Одного его присутствия в офисе было достаточно, чтобы довести людей до белого каления. Он не мог прийти за еще одним чеком. Жалование ему выплачивалось помесячно, и за этот месяц она уже выписала ему чек. Парнелл огляделся по сторонам, но, казалось, не обратил на нее никакого внимания. В руках у него была кипа бумаг. Он так и не вступил в эпоху цифровых технологий. Грейс однажды слышала, как Парнелл заявил, будто компьютеры и КПК (прим.: карманный персональный компьютер размером с ладонь) только и могут, что навлечь на тебя беду.

Очередной порыв ветра ударил как раз в тот момент, когда к обочине подъехал старый фургон. Машина была обшарпанной, грязной и с тонированными стеклами. Окно со стороны водителя было открыто, и Грейс увидела, что за рулем сидит темноволосая женщина. Незнакомка выглядела мрачнее тучи, уголки ее губ были опущены, а брови у нее сошлись на переносице буквой V, стоило ей только остановить фургон. Она была довольно хорошенькой, однако ее красоту портило презрительное выражение лица. Парнелл открыл заднюю дверцу и запрыгнул внутрь. Грейс слегка опешила от такого зрелища. Она никогда раньше не видела Парнелла вместе с женщиной. Не говоря уже о том, что конкретно эта была изящной и гораздо моложе его.

Грейс смотрела, как из кипы документов, которую держал Парнелл, ветром унесло один листок бумаги. Фургон тронулся с места. Грейс погналась за этим клочком и, в конце концов, припечатала его к асфальту носком своей туфельки от «д'Орсе». Она сразу же узнала бумагу, поскольку сама же ее заказывала. Этот листок взяли со стола Мэтта.

На нем был ряд цифр и один единственный адрес. 2201 Маунт-Дейл-Авеню. Ни города, ни почтового индекса, только адрес, написанный мужским почерком. Грейс уже решила было припрятать листок у себя, чтобы отдать Парнеллу, когда тот придет в следующий раз, но почти сразу же отправила эту идею в долгий ящик. Должно быть, ее любопытство распалило то обстоятельство, что прошлой ночью она смогла набраться храбрости, чтобы протянуть руку и заполучить желаемое. Но, как бы то ни было, Грейс знала, что с Парнеллом что-то не так. Равно как и то, что Мэтт никогда не признается, если попадет в неприятности. Становилось все очевиднее: если она хочет узнать, что происходит между ее боссом и этим придурком, то ей придется провести собственное расследование.

Грейс сунула листок бумаги в свой кейс с ноутбуком и поднялась по ступенькам в офисное здание. Она решила, что не станет рассказывать об этом Шону. Он пробудет здесь всего неделю, так что ей не хотелось портить драгоценное время, которое они могли бы провести вместе, забивая ему голову своими параноидальными теориями. Нет, Грейс твердо решила, что лучше помалкивать о своей маленькой миссии. Днем она будет прилагать все усилия для того, чтобы спасти своего босса, зато ночью готова была посвятить всю себя только Шону.

Впереди она увидела Джейкоба и Адама, ожидающих лифт. Они так мило смотрелись вместе. Какая жалость, что эти мужчины предпочитали других мужчин. Это же сущее преступление по отношению ко всем женщинам мира. Джейкоб помахал ей рукой. К тому времени, как все трое доехали до девятого этажа, у них уже были планы на обед, которые включали в себя небольшую экскурсию по магазинам. Грейс подумала, что пришло время хотя бы частично избавиться от черных вещей и разбавить свой гардероб чем-то поярче. Она прикинула, что неплохо бы смотрелась в голубом. Можно было даже подобрать что-нибудь такое, что тон в тон повторяло бы цвет глаз Шона.

К тому времени, как она добралась до своего рабочего стола, ее гораздо больше интересовали покупки, нежели та маленькая записка, засунутая в ее портфель. Приступая к работе, Грейс решила, что вопрос с Парнеллом вполне можно отложить на неделю.

Глава 7

Войдя в дом, Шон сразу же понял, что находится там не один. Молча поставив свой чемодан, он мысленно сыпал проклятиями из-за того, что конкретно на этом задании ему нельзя было носить при себе оружие. Сейчас бы его «ЗИГ-Зауэр» пришелся как нельзя кстати. Разумеется, нетрудно было представить себе, какие вопросы могли бы возникнуть у Грейс, если бы она обняла его и почувствовала очертания пистолета, спрятанного у него в нательной кобуре. Она наверняка поинтересовалась бы, зачем ее бойфренду-айтишнику понадобился заряженный пистолет. И все же без него Шон чувствовал себя несколько голым.

Он оставил дверь слегка приоткрытой, потому как не был до конца уверен, что сможет беззвучно ее закрыть. Шон терпеливо стоял в холле, прислушиваясь к звукам внутри дома. Кто бы здесь ни был, он двигался очень тихо, и сейчас находился в спальне. Ни машины Грейс, ни любой другой на подъездной дорожке не было. Отсюда напрашивался вывод, что этот непрошенный гость не хотел, чтобы кто-то знал о его присутствии. Шон бесшумно двинулся по паркетному полу, стараясь держаться поближе к стене. Даже на первом этаже дома паркетная доска могла скрипнуть под ногами. А чем ближе к стене, тем меньше вероятность того, что это произойдет. Шон, крадучись, пробирался вперед. Он ставил ногу сначала на носок, а потом опускал пятку, стараясь при этом дышать ровно. Его путь лежал в сторону кухни. Может, у него и не было с собой верного пистолета, но, черт возьми, даже кухонный нож в его руках становился не менее смертоносным оружием. Шон разыгрывал в своем воображении будущую сцену…

Он прихватит один из небольших ножей – таким легче орудовать и метать в случае необходимости. Затем проберется обратно в спальню и приставит лезвие к горлу этого ублюдка, прежде чем тот успеет сообразить, что больше не один. После чего Шон планировал вежливо задать пару вопросов незваному гостю. В бытность своей службы старшим уорент-офицером в «Зеленых беретах», ему приходилось вести допросы. По правде сказать, это было одним из его «коньков».

Шон взял на заметку, что надо будет оттащить этого засранца на кафельную плитку, если все же надумает его замочить. Это облегчило бы ему задачу с заметанием следов. Он взглянул на часы. Было немного за полдень. Ему нужно как можно скорее заняться этой чертовой курицей, иначе она не будет готова к приходу Грейс. Он решил, что, пожалуй, не стоит особо деликатничать с этим мудаком. Тот испортил ему запланированный домашний ужин.

— Ну, здравствуй, братишка.

Шон обернулся, почувствовав, как дыхание застряло в горле.

— Пошел ты, Таг! — выпалил он в ответ Йену.

«Проклятье!» — мысленно выругался Шон.

От неожиданности он чуть не выпрыгнул из собственной шкуры. Его брат двигался как призрак. Йен всегда умудрялся влегкую обставить его. Всегда.

Большой Таг изогнул губы в довольной улыбке. Он – с книгой в руках – сидел в примыкающем к кухне закутке, по-хозяйски оккупировав кожаное кресло Грейс всей своей огромной тушей. Впрочем, на чем бы Йен ни восседал, то неизменно напоминал Шону короля на троне. Даже сидя на самом дешевом складном стуле, старший брат, казалось, превращал его в нечто могущественное, просто занимая сие седалище.

— Я уж было собрался перерезать горло тому, кто сунулся в спальню, — заявил Шон.

Йен покачал головой.

— Пожалуйста, не надо. Я не горю желанием хоронить Лиама. У него в контракте прописано, что если его убьют, мне придется тащить его задницу обратно в Ирландию для погребения. Этот ублюдок даже не разрешил мне кремировать его.

Шон и слышать ничего не хотел о том, что там было в контракте у ирландца. Он находил Лиама слегка раздражающим, к тому же тот стал частью их команды относительно недавно. Шону совсем не понравилась мысль о том, ирландец роется в вещах Грейс.

— Насколько я помню, мне не положено выходить на связь до завтрашнего дня. Так что ты здесь делаешь, Йен?

— Да вот, решил заценить эту книжонку. Серьезно, Шон? Она читает книгу под названием «Ответка сабмиссива». Женщины читают это дерьмо? Это похоже на какое-то БДСМ-фэнтези. Ни один настоящий Дом не будет вытворять такую дичь. Он позволил ей связать себя! Автору этого «шедевра» нужно провести немного времени с настоящим Доминантом.

Меньше всего Шону хотелось обсуждать литературные пристрастия Грейс.

— Спрошу еще раз: какого хрена ты здесь делаешь?

— Ты должен был связаться со мной вчера.

Большой Таг отложил книгу и сцепил руки. Взгляд, которым Йен одарил Шона, гарантированно был призван напомнить ему, кто здесь старший брат, а кто младший.

Само собой, Шон невольно почувствовал себя оправдывающимся.

— Я был занят, так что оставил Еве сообщение. Мне пришлось угробить кучу времени на Райта, а потом меня потащили на деловой ужин. Ты же сам знаешь, как тяжко бывает работать под глубоким прикрытием.

Йен махнул рукой, жестом обводя уютную комнатку.

— Шон, ты вроде бы выдаешь себя не за наркоторговца в самом сердце преступного синдиката. Так что вполне мог бы выкроить время, чтобы улизнуть и позвонить мне. Я ожидал твоего звонка к десяти часам вечера. И чем же ты занимался?

Грейс. Он занимался Грейс – сначала в бассейне, потом в постели. У него перед глазами всплыли образы вчерашней ночи. Вместо того, чтобы заняться ее компьютером и копировать содержимое жесткого диска, он держал ее в объятиях, пока она спала. Вот только этой маленькой деталью Шон не собирался делиться со своим братом.

— Говорю же, я был занят.

— Оно и видно. Ну, наконец-то ты забрался в постель к этой дамочке, — последняя фраза, по мнению Шона, сильно смахивала на обвинение. — Это заняло у тебя слишком много времени, учитывая, какого рода чтиво она предпочитает для развлечения. Ты уже давным-давно мог оказаться в ее постели.

Шону совершенно не хотелось продолжать разговор в этом русле. Оборот, который приняла беседа, заставлял его чувствовать себя неловко.

— Мы друзья.

Йен уставился на него своими глазами-лазерами, словно прикидывая в уме, какую бы часть тела младшего брата ему прожечь насквозь.

— Она дала тебе ключ от своего дома. Я бы сказал, что вы больше, чем друзья.

Шон не собирался развивать эту тему. Он не хотел обсуждать столь интимные аспекты своих отношений с Грейс. Все это слишком уж походило на рапорт. То, что произошло прошлой ночью между ним и Грейс, никаким боком не касалось работы. Если бы речь шла о чем-то важном для дела, Шон, конечно же, не стал бы ничего умалчивать. Но Йену совсем ни к чему знать, насколько правильным ощущалось держать эту женщину в своих руках или как чертовски он был доволен, когда проснулся этим утром, прижимаясь к ее телу.

— Я как раз над этим работаю.

Договорив, Шон вернулся к парадной двери за своими вещами и сумками с продуктами. Он поставил свой чемодан на кухне, а затем принялся разбирать покупки.

— Работай усерднее. Пока что ты не смог нарыть ничего такого, чего бы мы уже не знали. Если ты не в силах справиться с этой работенкой, тогда мне придется вывести тебя из игры и прислать на твое место кого-нибудь другого, кто сможет выполнить задание.

Шон совладал с первым яростным порывом немедленно перемахнуть через барную стойку и превратить брата в кровавую отбивную. Черта с два он уступит кому-нибудь свое место. Йен, видно, совсем спятил, раз думает, что может просто приказать младшему брату отвалить, и тот подчинится ему, позволяя кому-то другому попытаться соблазнить Грейс. Шон сохранял видимость спокойствия лишь благодаря непоколебимой вере в то, что с этой женщиной такое не прокатит. Когда прошлой ночью она предложила ему себя, то наглядно доказала, что ни за что не увлечется кем-то другим. Он был единственным мужчиной, с которым Грейс захотела близости с тех пор, как умер ее муж.

Шон успокоился. Его четкий и быстрый ответ точно стрелой вонзился в ухо Йена.

— Я справлюсь с поставленной задачей.

— Уж я за этим прослежу, — сейчас в нем говорил не брат, а босс, и Шон прекрасно понимал разницу.

Йен встал и подошел к барной стойке. Он подался вперед, утоляя любопытство.

— А что ты готовишь?

— «Кок-о-Ван»

Шон буквально видел, как у его брата аж слюнки потекли.

— Должно быть, вкуснятина.

— Будет вкуснятина, но это, конечно, если у меня появится хоть минутка, чтобы заняться готовкой.

Шон вытащил купленную им охлажденную курицу и достал разделочную доску. Затем взялся за кухонный нож, которым ранее собирался перерезать горло Лиаму, чтобы теперь использовать его по прямому назначению.

— А тебе никогда не приходило в голову, что я так и не найду ничего, потому что здесь нечего находить? — осведомился Шон.

Грейс была такой милой. Ему с трудом верилось, что она действительно замешана в этой грязной истории, даже несмотря на все имеющиеся у него сведения, которые говорили об обратном.

— Цэрэушник считает иначе.

— Ну еще бы… Если уж так считает Агентство, значит это должно быть истиной в последней инстанции.

Шон припомнил многих своих приятелей и товарищей из спецназа, которые погибли из-за того, что в ЦРУ собрали неверные разведданные. В свое время Агентству представилась масса возможностей в Афганистане, чтобы облажаться по полной программе. По правде говоря, Шона беспокоили вовсе не промахи разведки. Он твердо знал одно: Агентство всегда защищает только себя. В их шпионских играх всему остальному миру была уготована лишь одна роль – роль пешек. Когда Шон служил в «Зеленых беретах», у него не было выбора играть или нет. Он скорее предпочел бы держать в руках раскаленную кочергу, чем иметь дело с ЦРУ.

Йен барабанил пальцами по столешнице стойки. Он сел на барный стул и устроился поудобнее.

— Я думаю, здесь что-то наклевывается. Мистер Блэк дал мне ознакомиться с досье на Патрика Райта. Райт вошел во вкус и теперь идет по нарастающей. Блэк считает, что он стоит за двумя поджогами, один из которых произошел на складе пиломатериалов, другой – в офисе компании-застройщика, а там уже погибли два человека. Его излюбленные цели для нападения – корпоративные офисы, особенно те, что в крупных городах. К сожалению, многие из них находятся в многоэтажках. Последний устроенный им пожар охватил двадцатидевятиэтажное здание. Ущерб, нанесенный огнем, оценивается в десятки миллионов долларов. Местные же списали все на неисправную проводку. Только я на это не куплюсь, да и Блэк тоже.

— Тогда почему он не обратился в полицию? Этим должны заниматься федералы или нацбезопасность.

Шон быстро обрабатывал тушку цыпленка. Уже не в первый раз ему на ум пришла мысль, что он и впрямь был бы счастливее, работая в каком-нибудь ресторане. Форт-Уэрт был городом гурманов. Вполне подходящее место, чтобы открыть небольшое бистро.

Йен с силой хлопнул рукой по барной стойке.

— Шон, да включи ты мозги, наконец, и подумай о деле! Что с тобой не так? Я говорю о поимке убийцы, а тебя больше заботит эта курица, — он наклонился и посмотрел на купленные Шоном специи. — Что это вообще за «Коко Ван» такой?

Шон тут же поправил исковерканное братом французское произношение.

— И не мечтай. Это для Грейс. А теперь скажи все-таки, какого черта ты здесь делаешь?

По лицу Йена пробежала тень беспокойства.

— Как далеко у вас все зашло с этой женщиной?

— Он определенно спит с ней, — раздался голос Лиама, вышедшего из спальни.

Мужчина был одет во все черное: от футболки до джинсов и ботинок на ногах. Ирландец с ухмылкой показал Шону и Йену две пустые обертки от презервативов.

— Тебя хватило всего на два раза, любовничек?

Шон вымыл руки и достал кастрюлю с толстым дном, которая ему понадобится. Кухня Грейс была очень хорошо организована, особенно для женщины, которая редко готовила.

— Некоторые из нас любят поговорить со своими любовницами.

— А я-то думал, что вы с Большим Тагом любите связывать их, затыкать рот и все такое.

С этим трудно было поспорить. Сегодня днем Шон успел посетить несколько магазинов, причем во время своего шопинга, помимо продуктов, мужчина еще прикупил наручники, интимную смазку и вибратор. Но в его намерения не входило рассказывать об этом Лиаму и Йену, поэтому он решил ограничиться сарказмом.

— В отличие от Йена, я иногда вынимаю кляп и прислушиваюсь к тому, что говорит дама.

Йен в ответ на это рассмеялся.

— Видимо, я плохо тебя обучил.

Лиам швырнул обертки от презервативов на столешницу. Шон прекрасно понимал, что Лиам смотрит на него как на младшего брата, которого постоянно дразнят. Обычно подобное нисколько не задевало Шона.

— И все же я полагал, что у тебя запала хватит больше, чем на два раза. Наверное, то еще удовольствие – кувыркаться в постели со старушкой.

На этот раз его задело. Повинуясь инстинкту, Шон заехал кулаком в лицо Лиама. Раздался хруст сломанного носа, и ирландец рухнул на пол. Как ни в чем не бывало, Шон вновь принялся за свои заготовки.

— А это, бл*ть, за что было?

Шон понял, что Лиам оказался застигнут врасплох, поскольку у того вдруг прорезался ирландский акцент. Его «что» начало звучать нечетко, как «че», а «это» прозвучало как «йето». Шон ответил ирландцу, подражая его выговору, и притом добавил кое-что от себя.

— Йето, парень, за то, че ты гръязно говорил о даме, — Шон был доволен получившимся акцентом. Он в точности повторил произношение Лиама.

Шон для себя решил, что если ирландец снова посмеет сказать хоть одно оскорбительное слово в адрес Грейс, то придется сломать ему что-нибудь еще.

Лиам мгновенно вскочил на ноги. Его рот был открыт скорее от шока, чем от гнева.

— Да будь я проклят, Малыш Таг! Скажи, что ты не втюрился в эту бабу. Шон, это не самая хорошая идея.

Шон взял себя в руки и постарался изобразить беспечность.

— Все идет так, как и было запланировано с самого начала. Я в любом случае должен был сблизиться с ней. И теперь, когда мне это удалось, вынужден признать, что она необыкновенно милая дама. Я не позволю тебе говорить о ней так, будто она одна из твоих малолетних сексапилок.

Лиам уставился на него с открытым ртом, а затем перевел взгляд на Йена.

— Отстрани его сейчас же. Он ставит всю операцию под угрозу срыва.

Йен указал на обертки от презервативов.

— Несомненно. Но как по мне, у нас есть дела поважнее, чем обсуждать благонадежность моего брата. Ты поставил жучки?

— Айе (прим.: гаэльское/кельтское слово «да», характерно для ирландцев и шотландцев)… — подтвердил Лиам и, похоже, только сейчас услышал самого себя. Внезапно его акцент исчез, и он заговорил с ровной интонацией, характерной для жителей Среднего Запада. — Да, сэр. Я поставил на прослушку все ее стационарные телефоны, а также несколько стратегически важных мест в доме. Как только она выйдет на связь с Райтом, мы об этом узнаем. Полагаю, Адам уже должен был закончить установку жучков в офисе и ее машине. И, кроме того, мы будем знать, если Малыш Таг побьет собственный рекорд по потрахушкам с ней. Аж целых два раза!.. — Он тут же вскинул руки в знак капитуляции. — Пардон, мы сможем услышать их прекрасные любовные утехи.

Шон всерьез задумался над тем, чтобы надрать ирландцу задницу. Хотя, оно того не стоило. Бесполезно пытаться вбить здравый смысл в Лиама, потому что голова у него непробиваемая.

— А без этого никак нельзя обойтись? — спросил Шон.

Йен, глядя на Лиама, слабым кивком указал в сторону выхода, и тот воспринял это как намек на то, что ему лучше уйти. Ирландец выскользнул через заднюю дверь. Шон остался один на один с братом.

— Никак. Мы должны вести наблюдение за Грейс Хоторн, исходя из расчета, что она – главная подозреваемая. Шон, я беспокоюсь за тебя. Думаю, что твоя подружка увязла в этом деле по самые уши.

Шон закатил глаза, хотя отдавал себе отчет в том, что всего пару ночей назад он и сам говорил Адаму то же самое.

— Не говори глупостей. Грейс прекрасная вдовствующая мать двоих детей, а не какая-нибудь там экотеррористка.

Последовала небольшая пауза, и Шон догадался, что Йен хочет сказать что-то серьезное. Старший брат любил заставлять других ждать, подчеркивая тем лишний раз, что он здесь главный.

— В середине восьмидесятых ее арестовывали.

Шон вскинул голову.

— О чем ты говоришь?

Йен явно был доволен тем, что ему наконец-то удалось полностью завладеть вниманием брата.

— Сведения об аресте были удалены из полицейской базы, потому что в то время она была несовершеннолетней, но Ева сумела раскопать материалы дела. Ты же знаешь, она может найти все, что угодно. Грейс Хоторн, в девичестве Торнтон, была арестована на митинге, по обвинению в нападении на офицера полиции. Ее освободили из-под стражи под честное слово, отдав на поруки родителям и оставив под надзором полиции. А в день восемнадцатилетия все обвинения с нее были сняты, так что эта история не легла темным пятном на ее биографию.

Нож выпал из руки Шона и отлетел в сторону. В характере Грейс не было ничего такого, что заставило бы его подумать, будто на нее могли завести уголовное дело. Он бы голову дал на отсечение, что эта женщина является абсолютно законопослушной гражданкой.

— С какой стати ей вообще понадобилось нападать на полицейского?

Йен отмахнулся – мол, причина не столь существенна. Для него имело значение лишь то, что ее арестовали. Шон знал, что иногда Йен видел мир исключительно в черно-белых цветах, без оттенков серого и полутонов.

— Насколько я могу судить, она хотела спасти обезьяну или что-то в этом роде. Попыталась остановить фургон, перевозивший приматов в лабораторию, где тестировали косметику. Поэтому твоя подружка приковала свою либеральную задницу к воротам цепью, не давая грузовику проехать.

Шон вздохнул с огромным облегчением. Перед глазами так и встала эта сцена. У Грейс был сильно развит инстинкт оберегать и защищать любого, кого она считала слабее себя. Это была одна из тех вещей, которые его в ней восхищали. Черт, да будь он тогда там, то обязательно помог бы ей.

— Если она ударила полицейского, значит, тот получил по заслугам.

— Ну, кажется, были упоминания о том, что кто-то из копов распускал руки в отношении участниц протеста.

— Вот видишь, он сам напросился.

— Ладно, признаю́, но, тем не менее, она принимает активное участие в сговоре, цель которого не допустить в этот район газовые компании.

— Сговор? С кем?

Грейс ни разу не обмолвилась об этом. Ну еще бы, они же потратили прорву времени отнюдь не на разговоры. Шон был слишком занят тем, чтобы заставить ее стонать. Возможно, именно поэтому Грейс и не успела ничего ему рассказать, просто как-то к слову не приходилось.

— Со своей ассоциацией домовладельцев. Она подбивает всех отказаться давать разрешение на предоставление права пользования полезными ископаемыми.

Тем временем Шон опомнился, что курица сама себя не приготовит. По его мнению, Йен раздувал из мухи слона. Вероятно, старший брат скучал по тем старым денькам, когда участвовал в тайных спецоперациях. Но они живут в реальном мире, и здесь не у всех есть скрытые мотивы.

— Ну так звони в полицию, братец. Она виновна в том, что ей не насрать. Может Грейс просто не хочется дышать отравленным воздухом из-за кучи газовых скважин. Из них часто происходят утечки природного газа. Ты же знаешь, эти штуки строят по дешевке, экономя на всем, на чем только можно. Слушай, завязывай уже с этим. Ты не можешь записать ее в экотеррористы только потому, что она заботится о месте, где живет. Грейс и мухи не обидит. Девяносто девять и девять десятых процента этих «зеленых» – самые безобидные люди из всех, кого ты когда-либо встречал.

— Вот именно эта одна десятая часть процента меня и интересует.

Голубые глаза Йена были полуприкрыты. Он пристально разглядывал своего брата, и под его немигающим взглядом Шон слегка занервничал, почувствовав себя букашкой, которую внимательно изучают под микроскопом. Единственный вопрос заключался в том, не собирается ли Йен проткнуть ему брюхо булавкой и засунуть его в застекленную коробку для коллекционирования насекомых. Шон стоял молча, понимая, что ему не по силам переубедить брата, если тот решил что-то сделать. В конце концов, Йен всегда жил исключительно своим умом, и все решения принимал единолично.

— Если я тебя отзову, ты ведь сразу же вернешься сюда, верно?

И Большой Таг почти всегда оказывался прав.

— Но лишь после того, как напишу заявление об увольнении. Я уйду из фирмы и останусь с Грейс. Я ни на секунду не поверю, что она участвует во всем этом. Но если вокруг нее и правда происходит что-то неладное, она может пострадать. Я ни за что этого не допущу.

Плечи Йена поникли, а это верный признак поражения. Когда Шону едва исполнилось десять лет, отец бросил их, и с того самого дня старший брат был для него поводырем в жизни. Только однажды Шон позволил себе пойти против воли брата, вопреки всем соображениям здравого смысла. Йен хотел, чтобы после окончания колледжа Малыш Таг занялся бизнесом, а не пошел вслед за ним в армию. В Афганистане бывали моменты, когда Шон искренне сожалел, что не прислушался к совету Большого Тага. Однако, теперь он знал, что скажет любимому брату, ничуть не кривя душой, чтобы тот катился к черту, и все из-за женщины.

«Не просто какой-то женщины, — подумал Шон в порыве откровения, — а особенной женщины».

И прошлая ночь доказала ему, что Грейс была для него единственной.

— Так и быть, я оставлю тебя здесь, — уступил Йен, — но будь начеку. Психологический портрет Патрика Райта, который нарисовала Ева, по-настоящему пугает.

Шон был рад смене темы разговора. Уж лучше обсуждать дело. Ева Сент-Джеймс была одним из лучших профайлеров, которых когда-либо обучало ФБР. Но теперь она работала на Йена. Раз Ева всерьез испугалась, то Шон хотел узнать об этом поподробнее.

— Может, просветишь меня?

— Если ты потрудишься прочитать свою электронную почту, то все это найдешь в отчете, который я тебе послал. Могу лишь обрисовать картину в общих чертах. Патрик Райт невероятно умен и готов убивать с большой охотой, причем для этого будет терпеливо ждать подходящего момента. Он не из тех, кто идет на поводу своих чувств и эмоций, и почти наверняка в детстве подвергался насилию, вероятно, со стороны отца. При этом нет никаких сведений о значительной части его взрослой жизни. Ева считает, что он либо вел подпольную деятельность, либо, возможно, работал нелегально, когда ему нужны были наличные. Кое-что из его биографии приводит ее в некоторое замешательство, но она на сто процентов уверена, что он хладнокровен и абсолютно безжалостен.

— Что ж, поверю на слово.

— Более того, Райт спокоен и серьезен. Он не играет в игры, и действительно не желает быть пойманным. В нем нет страстного желания получить публичное признание. Судя по всему, ему не раз доводилось прибегать к «маскараду». И он вполне мог сделать пластическую операцию, если бы посчитал, что это поможет ему ускользнуть от властей. Вот эта часть и пугает Еву. Чаще всего таких убийц ловят потому, что в глубине души они хотят, чтобы их поймали.

Шон кивнул и мысленно пообещал себе, что обязательно прочтет профиль Райта позже вечером. Но сначала ему хотелось прояснить еще одну вещь. Он в точности знал, как Йен руководит этими операциями, равно как и то, что старший брат обязательно заставит Еву сделать. На каждого, кто замешан в этом деле, должен быть составлен профиль.

— А что Ева сказала о Грейс?

Рот Йена сжался в тонкую линию.

— Сказала, что Грейс совершенно безвредна, пока те, кого она любит, не окажутся в опасности. В таком случае она превращается в тигрицу. Ева говорит, что Грейс относится к тому типу женщин, которые способны на всецелую преданность кому-то. И если уж она отдаст свою верность этому человеку, то ее будет крайне трудно переубедить. Грейс из тех людей, которые если любят, то любят до конца и без остатка. Еве очень понравилась твоя Грейс.

Его Грейс. Шону нравилось, как это звучит.

— По-моему, Ева замечательно и очень точно охарактеризовала Грейс. Так в чем проблема?

— Еве уже случалось ошибаться.

Еве прежде случалось очень, очень сильно ошибаться, и ее ошибка стоила жизни двум агентам ФБР. Именно по этой причине она покинула бюро и, в конце концов, присоединилась к фирме «Маккей-Таггарт», где работал ее бывший муж Александр Маккей.

— На этот раз она не ошибается. Поверь мне, Йен, все будет хорошо.

Шон повернулся, чтобы взять штопор для вина, а когда обернулся, Большой Таг уже исчез. Он покачал головой, молча признавая, что ему никогда не достичь мастерства Йена. Впрочем, у него давно пропало всякое желание пытаться угнаться за братом. У Шона были свои таланты. Он перелил соус в кастрюлю к обжаренным до румяной корочки кусочкам курицы с овощами, а затем поставил все томиться на плите. Этому блюду требовалось много времени, чтобы на медленном огне дойти до готовности. Его вкус и аромат раскрываются в полной мере только при условии, что будет достаточно времени для приготовления. Это чем-то напоминало отношения.

Но Йен требовал от него результатов, притом быстро. А значит, времени в обрез.

Шон понимал, что если хочет удержать Грейс рядом с собой по окончании этого дела, то ему необходимо привязать ее к себе, и поскорее.

Он убавил нагрев на плите до минимума и взял ключи. Пришло время добавить огонька в их с Грейс отношения. И Шон, кажется, придумал, как заставить ее кровь закипеть.

Глава 8

Грейс скользнула на свой офисный стул, вполне удовлетворенная дневной вылазкой. Джейк и Адам оказались просто душками. Они нашли несколько шикарных бутиков, о существовании которых она и не подозревала. Эти двое помогли подобрать ей три юбки, две блузки и платье, которое идеально подчеркивало все ее женские достоинства. Хорошо, когда можно узнать мнение мужчины. Адам был настолько мил, что даже пошел с ней в примерочную, помогая ей надевать и снимать коктейльные платья, которые она примеряла. По ее мнению, он упустил свое настоящее призвание. Ему следовало стать стилистом, а не торговым представителем.

— Завтра мы могли бы сходить за нижним бельем, — Адам присел на край ее стола. — Наверняка где-то здесь неподалеку найдется магазин, торгующий «Эжо́н Провокатэ́» (прим.: досл. «Агент Провокатор» – бренд, специализирующийся на производстве сексуального нижнего белья).

— Или «Ла Перла», — произнес Джейк и поставил пакеты на пол.

Они втроем разъезжали по округе на его джипе. Грейс пришла к выводу, что в их паре с Адамом именно Джейк больше всего походил на мачо. Этот мужчина имел склонность брать инициативу в свои руки. Совсем как Шон.

— Даже не знаю…

Судя по тому, что женщина читала, Домы, как правило, предпочитали сами выбирать нижнее белье своим сабам. Шон был главным в спальне. Вряд ли ему понравится, если другой мужчина будет выбирать ей сексуальное бельишко, даже если этот кто-то совершенно не заинтересован в том, чтобы увидеть ее в нем.

«Шон», — уже в который раз за день она мысленно произнесла его имя.

Грейс никак не удавалось выбросить его из головы. Она не могла перестать думать о своем большом, сильном Викинге, который сейчас возится у нее на кухне, готовя ужин. И он будет ждать ее возвращения с работы. Впервые за год с лишним, с тех пор как ее младший сын выпорхнул из родительского гнезда, она не испытывала ни малейшего страха при мысли о возвращении домой. Там была живая душа. Можно было смело ехать назад, зная, что на этот раз ее не встретит пустой, темный дом. Дом, в котором даже стены, казалось, давили на нее, а от тоскливой тишины и вида нетронутых комнат, где не было ни соринки, ни пылинки, становилось прям тошно. Эта стерильная чистота угнетала ее, свидетельствуя о том, что в доме больше никто не живет. В течение последнего года Грейс просто физически находилась там.

Она очень надеялась, что Шон окажется хоть немного неряхой.

— Ну же, Грейс, — выдернул ее из раздумий уговаривающий голос Адама. Он наклонился и сексуально подмигнул ей. — Ты будешь потрясающе выглядеть в корсете. Я бы выбрал высокий корсет изумрудно-зеленого цвета с подходящими стрингами. Ты могла бы надеть те потрясающие туфли от Джимми Чу, которые мы сегодня видели.

Грейс фыркнула. О да, если бы она могла позволить себе отстегнуть за пару туфель три тысячи кровно заработанных, то с радостью бы их купила. А вот о корсете она не могла с уверенностью сказать того же. Шон, похоже, предпочитал видеть ее обнаженной. Да и ей он в таком виде был больше по душе. Грейс задумалась о шрамах на его спине. Ей хотелось пробежаться пальцами по ним и попросить Шона рассказать об истории каждого из них. Она знала, что этот мужчина бывал в сражениях. Интересно, снится ли ему еще тот день, когда он получил эти шрамы. Грейс поцеловала бы их, провела губами по каждому из них, изучая на ощупь и вкус. Каждый шрам был частью его самого, и она хотела узнать о них все. Хотела запечатлеть их в своей памяти.

— Итак, сегодня «счастливый час»? — сказал Джейк и посмотрел на часы.

Грейс проследила за его взглядом. Было чуть больше двух. До встречи с Шоном оставалось еще целых три часа.

Боже, да она ведет себя как влюбленный подросток. Того и гляди, опомниться не успеет, как заведет себе страничку на «Фейсбуке», чтобы просто похвастаться перед всеми статусом «Грейс Хоторн: В отношениях». Ее мальчикам это понравится.

— Она не собирается на «счастливый час». Наша Грейс спешит куда-то, чтобы увидеться с тем громилой, с которым уже наверняка успела всеми возможными способами пошалить в постели, — Адам изящно изогнул бровь, подначивая ее сказать обратное.

Грейс не собиралась лукавить. Возможно, благоразумная женщина на ее месте не стала бы с кем-то о таком болтать, но за последние несколько недель она очень сблизилась с этими ребятами. Они вошли в круг ее доверенных, близких друзей.

— Ну почему же сразу громила? Он мой Викинг.

Адам зашелся в приступе хохота. Он смеялся долго и от души. Звук его хрипловатого голоса как-то странно действовал на нее. Теперь, когда она снова занималась сексом, эта мысль постоянно крутилась в ее голове, не давая ей покоя. Иногда – как, например, сегодня – когда Адам и Джейк смотрели на нее, Грейс казалось, что они оценивают ее не только с эстетической точки зрения. Видать, она совсем с ума сошла. Из-за Шона Йоханссона ее сексуально озабоченный мозг совершенно размягчился и перестал соображать. Адам стащил Грейс со стула и крепко стиснул в дружеских объятьях, правда, свои ручонки он держал уж больно близко к ее заду. Под дизайнерским костюмом у этого мужчины были сплошные мышцы, и от него пахло чистотой и свежестью. Она восхищалась Адамом Майлзом и могла по достоинству оценить его, но ее тело и душа тянулись к Шону.

— Викинг? — спросил Адам. — А что, мне нравится эта аналогия. Ну, колись, милая. Он разграбил твою сладкую «пещерку» прошлой ночью?

Джейк покачал головой в ответ на выходку своего бойфренда.

— Ты бы следил за собой, а не то этот Викинг разорит твое «дупло».

Грейс поражалась тому, что между ними чувствуется такая прочная связь, особенно для двух людей, которые познакомились всего пару недель назад. Она ведь уже не в первый раз замечает это. В их словах то и дело улавливался какой-то скрытый подтекст, как будто они общались на другом уровне.

Прежде чем она успела ответить, дверь в кабинет ее начальства приоткрылась. Мэтт высунул голову наружу. Глаза у него были красные, да и в целом он выглядел так, словно не спал уже сутки, а то и двое.

— Грейс, если ты уже пообедала, я хотел бы с тобой поговорить.

Грейс попрощалась с друзьями и вошла в кабинет босса. Он носил свою усталость, как мятый костюм. Хоть она и отстранилась от Мэтта на прошлой неделе, но при взгляде на него у женщины поневоле сжималось сердце от сочувствия, ведь в течение многих лет этот гуляка был ей другом. Сейчас же он выглядел каким-то потерянным. Грейс ни на секунду не поверила, что той ночью Мэтт говорил серьезно, когда предлагал ей начать отношения. Он просто был таким человеком, который никогда толком не обращал на что-либо внимания, пока это не приглянется кому-нибудь другому. В тот же миг, когда Шон исчезнет, Мэтт снова начнет воспринимать ее как нечто должное и вернется в прежнее состояние дружелюбного босса. Такое положение дел ее вполне устраивало, но пока что при каждой их встрече чувствовалась напряженность.

— Что случилось? — спросила Грейс.

Он тряхнул головой, словно пытался привести мысли в порядок.

— Ничего не случилось. По правде говоря, у нас намечается подписание крупного контракта. Кажется, мне наконец удалось дожать сделку по уборке в здании «Брайсон-билдинг».

— Серьезно? — Грейс позволила себе улыбнуться. Мэтт боролся за этот контракт уже несколько месяцев. — Это же замечательная новость!

Она была рада за Мэтта, хотя, будь ее воля, она не стала бы вести никаких дел с упомянутым зданием. Это был один из самых больших небоскребов в центре Форт-Уэрта, и в нем размещалась крупнейшая в Техасе компания по добыче природного газа. Грейс даже успела лично познакомиться с этим местом. Не прошло и трех недель, как она оставила там подписанную петицию.

Мэтт кивнул. Уголки его губ приподнялись, но улыбка не коснулась его глаз – настолько он был поглощен сбором своих вещей. Мэтт взял сотовый телефон и бумажник, а затем сунул их в свой кейс для ноутбука.

— Остаток дня я проведу дома, — сообщил он. — Может, устроим небольшое празднование? Сможешь организовать все, что нужно?

— Конечно.

Она всем сердцем надеялась, что Мэтт не накачается на этом праздновании до скотского состояния. Шон наверняка не на шутку разозлится, если ей позвонят в три часа ночи.

— А где договор? Я напечатаю его и отправлю управляющему в «Брайсон-билдинг».

Мэтт остановился, и на секунду его лицо стало совершенно пустым.

— Ох, он еще не совсем готов. Я тщательно поработаю над формулировками, которые вертятся у меня на языке, а после сам наберу текст.

— Что?

— Я умею печатать, Грейс.

— Едва ли.

У него руки не из того места растут. Мэтт с трудом мог набрать текстовое сообщение, и при этом не напортачить. Он никогда прежде не печатал свои собственные договора.

Мэтт выпрямился во весь рост, его взгляд стал немного жестким.

— Не беспокойся об этом. У меня все под контролем. Я же как-то работал до того, как встретил тебя, Грейс, и буду в порядке после твоего ухода.

Грейс ошеломило его заявление. И что это должно было означать?

— Я и не знала, что куда-то ухожу.

Мэтт отказывался встретиться с ней взглядом. Он неотрывно смотрел в какую-то точку на стене позади нее.

— Думаешь, я не знаю, что ты встречаешься с этим засранцем? Думаешь, я не заметил, как ты вся светилась от счастья этим утром, или как хихикала вместе с Кайлой? Еще скажи, что ты не провела с ним прошлую ночь. Если у него есть хоть капля мозгов, он увезет тебя с собой.

Грейс вздохнула.

— Он не возьмет меня с собой, Мэтт. Мы только начали встречаться, но он ясно дал понять, что вернется в Чикаго примерно через неделю. Это всего лишь интрижка.

Мэтт слегка расслабился и, наконец, посмотрел ей в глаза. К ее глубокому удивлению в его взгляде читалось огромное облегчение.

— Надеюсь, что так. Мне бы очень не хотелось тебя потерять.

— Я никуда не уеду, так почему бы тебе не позволить мне делать мою работу?

Ей очень хотелось ознакомиться с этим контрактом. Во время последней встречи, на которой она присутствовала, управляющий зданием требовал огромных скидок. Притом настолько больших, что это делало данную сделку нерентабельной. Грейс оставалось только гадать, каким волшебством Мэтту удалось повлиять на того скрягу.

Он сжал в руках свой кейс.

— Я принесу тебе договор завтра. Ждать придется совсем недолго. Присматривай тут за всем, пока меня нет. И, Грейс, начни планировать вечеринку на пятницу. Я хочу, чтобы вся контора отпраздновала это событие. В каком-нибудь приятном месте, хорошо?

— В пятницу? Я не смогу устроить большой праздник к пятнице, — выпалила она.

Вечеринки требуют заблаговременного и тщательного планирования.

— Ты сделаешь это, Грейс, или я попрошу заняться этим кого-нибудь другого, — договорив, он чуть ли не бегом выскочил из кабинета.

Несколько секунд Грейс таращилась на дверь. Это было совсем не похоже на него: чтобы он сам вызвался делать работу, которую могла бы сделать она. Мэтт был лентяем, и ему действительно доставляло удовольствие раздавать задания другим людям. Он очень дорожил своим положением босса.

В тот момент любопытство взяло над ней верх. Она посмотрела на аккуратный письменный стол Мэтта. Здесь было чисто, главным образом потому, что Грейс держала все документы в идеальном порядке, а когда Мэтту что-то было нужно, он просто просил ее это подать. Именно так они и работали последние шесть лет. Что же изменилось на этот раз? Она подумала о контракте.

Раз речь шла об уборке помещений, стало быть, Эван Парнелл – связующее звено.

После секундного колебания Грейс открыла верхний ящик стола своего начальника. Она взяла первый попавшийся под руку карандаш и осторожно провела им по лежащему на столе блокноту, который Мэтт не взял с собой. К счастью, он никогда ничего не делал наполовину. Грейс без труда смогла прочесть то, что было написано на отсутствующем в блокноте листке, благодаря оставшемуся на следующей странице оттиску. Она почувствовала, как ее брови сошлись на переносице.

2201 Маунт-Дейл-Авеню.

Тот самый адрес, который она видела в записке у Эвана Парнелла сегодня утром. Что, черт возьми, находилось по этому адресу? Пожалуй, пришло время для небольшой поездки.

— Кот из дома – мыши в пляс. А вот когда босс уходит, значит, секретарша верховодит?

Грейс ахнула и покраснела, чувствуя себя так, словно ее застали за каким-то постыдным занятием. Она открыла ящик и положила блокнот в стол Мэтта. Стараясь сохранять спокойствие, Грейс привела в порядок остальную часть стола и посмотрела на мужчину.

— Нет. Совершаю свой регулярный ритуал – очередной завал разгребаю, чтобы мой босс мог хотя бы видеть свой стол.

В дверном проеме стоял Шон. На нем были обтягивающие джинсы, черная футболка и ковбойские сапоги. В будничной одежде он выглядел так восхитительно, что Грейс захотелось его съесть. Даже с другого конца комнаты она заметила его чувственный взгляд. Шон закрыл за собой дверь и направился прямо к ней. Он возвышался над ней, стоя так близко, что между их телами не осталось ни сантиметра просвета.

— Эй, я думала, ты готовишь, — Грейс понимала, что произнесла это прерывисто, чуть задыхаясь, а все потому, что Шон не давал ей достаточно свободного места, чтобы она могла дышать. Своим видом он чем-то напоминал хищника, вышедшего на охоту, который загнал свою жертву в угол и теперь готовится сделать последний бросок. Этот мужчина буквально источал сексуальное напряжение, которое ни с чем нельзя было спутать. Шон Йоханссон изголодался… по ней.

— Там все томится на медленном огне. Не волнуйся, все будет в лучшем виде. Это одно из тех блюд, для приготовления которых требуется весь день. Я думал, что приеду сюда и постараюсь уговорить тебя улизнуть со мной на послеобеденный перерыв на кофе, но, похоже, ты уже без меня успела сходить.

Пакеты. Должно быть, он увидел ее пакеты из магазинов. Грейс не могла ясно мыслить, когда его губы были так близко от ее губ. Она ощущала тепло его тела. Этот мужчина мог согреть ее в постели лучше любого одеяла. От большого тела Викинга веяло жаром, как от печи. Шон склонился над ней, глядя на нее своими пронзительными голубыми глазами, и внутри у нее разгорелся настоящий пожар, под стать ему. Откуда у него такая власть над ней? Он заставлял ее забывать обо всем.

— Я только прогулялась по магазинам с мальчиками.

Его глаза подозрительно сощурились.

— Мальчики? Я не знал, что твои сыновья приехали в город, — произнес он низким, рокочущим голосом.

Грейс покачала головой и попятилась назад, пытаясь отвоевать себе хоть немного свободного пространства. К несчастью, она наткнулась на стоящий позади нее стол. Шон обхватил руками ее бедра и крепко сжал их, давая ей понять, что ждет ответа.

— Не приехали. Я ходила с парой друзей из офиса. Они помогли мне выбрать несколько новых нарядов.

На его губах появилась едва заметная улыбка.

— Тебе захотелось выглядеть красиво, Грейс? Детка, если дело в этом, то тебе как раз надо не надевать одежду, а снимать.

Шон нащупал край юбки и задрал ее вверх. Он тут же принялся ласкать оголившуюся кожу. Грейс чувствовала его сильные руки на своем теле. Она даже не сразу заметила, что запрыгивает на стол Мэтта и обвивает талию своего Викинга ногами.

— Думаю, что именно так ты выглядишь лучше всего, — уверил ее Шон.

Грейс лучезарно улыбнулась ему.

— Я рада, но Адам считает, что я лучше всего выгляжу в зеленом и голубом. Он говорит, что мне стоит носить одежду оттенков драгоценных камней.

Шон резко убрал ладони, прервав свое долгое вызывающее исследование ее бедер. Он уперся руками в бока.

— Адам?

— Да, Адам, из отдела продаж. Ты познакомился с ним в пабе «У О'Хагена» пару дней назад. Если он тебе не нравится, то лучше начинай привыкать к нему, потому что мы с ним друзья. Адам мой друг, и его бойфренд Джейк тоже.

Она сделала особый акцент на слове «бойфренд», чтобы Шон понял, что у него нет причин ревновать. Сам факт того, что этот великолепный мужчина немного приревновал ее, заставило сердце Грейс биться чаще. Она взяла его лицо в свои ладони, поглаживая щеки.

— Так что не расстраивайся, когда я буду ходить с ними по магазинам. И потом, если бы я взяла тебя с собой, держу пари, ты бы не стал мне помогать в примерочной, как это делает Адам. Ты бы наверняка все время спрашивал, когда мы сможем вернуться домой.

У него отвисла челюсть. Его лицо превратилось в маску мужского негодования.

— Он был с тобой в примерочной?!

Грейс потянулась, чтобы успокаивающе погладить его. Собственно, а что тут такого особенного? Это же всего лишь Адам. Если бы примерочная была побольше, она бы и Джейка пригласила войти.

— Мне нужна была помощь с молниями.

— Лучше бы это было все, с чем он тебе помог, — процедил Шон сквозь стиснутые зубы.

Грейс рассмеялась.

— Глупенький, а с чем же еще он мог бы мне помочь? Говорю же, он – гей. Его больше интересует, как на мне сидит одежда, чем то, что находится под ней.

Шон пробормотал что-то себе под нос. Грейс не смогла разобрать ни слова, хотя и отметила, что голос его звучал резковато. Он глубоко вздохнул, и выражение лица мужчины смягчилось, стоило ему лишь податься навстречу ее объятиям.

— Послушай, малышка, мне все равно, даже если Адам ни разу в жизни не касался женщины. Я не хочу, чтобы он прикасался к той, что моя. Сделай милость, уважь мою прихоть. Я собственник по натуре. Можешь ходить по магазинам с Адамом сколько тебе угодно, но чтоб ноги его не было в той же примерочной, где и ты. Черт возьми, мы даже можем пойти на двойное свидание с этими мальчиками, если это тебя осчастливит, но твое обнаженное тело предназначено для меня, и только для меня одного.

Боже, когда он так говорил, казалось, что его интересует нечто большее, нежели просто недельная интрижка. Грейс морально готовилась к тому, что слова, которые она сейчас произнесет, обернутся для нее страданиями, но все равно ничего не могла с собой поделать. Ей нужно знать правду, какой бы горькой та ни была.

— Шон, ты говоришь так, будто настроен серьезно по отношению ко мне.

— А разве я когда-нибудь утверждал обратное?

Он слегка улыбнулся и приподнял ее голову. Шон сунул руку в карман, вытащил оттуда маленькую вещицу, а затем показал ей. Грейс с минуту рассматривала небольшой золотой кулон в виде сердечка, свисающий с золотой цепочки.

— Грейс, ты понимаешь, что это значит?

Она вроде как догадалась, но ей хотелось бы услышать это от него.

— Это подарок?

— Это нечто большее. Если бы я повел тебя в клуб, то надел бы на твою шею ошейник, чтобы другие знали, что ты принадлежишь мне. Это не традиционный ошейник, но его можно носить в течение дня. Это символ того, что ты принимаешь меня как своего Дома. Грейс, ты наденешь его?

Он почти нерешительно задал этот вопрос, отчего ее сердце невольно затрепетало. В тот момент Шон был не Домом, а просто мужчиной, который боялся, что его отвергнут. Грейс одарила его своей самой сияющей улыбкой и приподняла волосы, чтобы он мог надеть на нее кулон. Мужчина застегнул цепочку, и сердечко легло на ее кожу чуть ниже шеи. Грейс поднесла руку к подвеске, чтобы потрогать.

— Какая прелесть! Я уже влюбилась в этот кулон.

И она уже начала влюбляться в этого мужчину.

Смотрите-ка, а вот и Дом вернулся: Шон смотрел на нее с улыбкой, полной удовлетворения.

— Тебе очень идет. Так что больше никаких интимных походов по магазинам с другими мужчинами.

Услышав эти слова, Грейс сразу же распознала, что это был приказ. И, честно говоря, она бы тоже была не в восторге, если б другая женщина взялась помогать Викингу надеть брюки, независимо от того, нравятся той мужчины или нет. Грейс решила подчиниться этому правилу, хотя Шон уже нарушил свое обещание доминировать над ней только в спальне. Впрочем, такое поведение ее нисколько не удивило: он был властным мужчиной. Ей доставляло удовольствие меряться с ним силой воли.

— Ладно. Адам больше не будет заходить ко мне в примерочную.

— Отлично, тогда можем перейти к более интересной части моего визита, — его тон стал темным и глубоким. — Покажи мне свою грудь, Грейс.

— Что? — вырвалось у Грейс, и она с трудом сглотнула.

Сделав шаг назад, он впился в нее мгновенно заледеневшим, жестким взглядом. Ничего себе, этот мужчина действительно не любил повторять дважды.

— Я сказал, покажи мне свою грудь. Она принадлежат мне, и я хочу ее видеть.

Грейс перевела взгляд на дверь, волнуясь: а вдруг кто-то войдет? Как правило, вход в кабинет Мэтта без приглашения был строго запрещен, но при этом она, как водится, сидела снаружи, исполняя роль привратника. Грейс понимала, что в любой момент сюда мог войти кто угодно. У нее душа ушла в пятки.

— Я жду. Больше повторять не стану.

Грейс потянулась к пуговицам своей блузки, заметив, что Шон поглядывает на офисное кресло. Она буквально читала его мысли. Он задавался вопросом, подходящее ли это место для того, чтобы отшлепать ее. Грейс пришла к выводу, что лучше уж быть застуканной, показывая Шону свою грудь, чем с выставленной напоказ голой задницей – так хоть выглядеть будет намного приличнее. В конце концов, она всегда может уйти. Однако подвеска с золотым сердечком, висящая на ее шее, напомнила ей о возникшей между ними особой связи, которая с каждым днем росла и крепла. Грейс не стала останавливаться, продолжив расстегивать блузку. Пока он будет хотеть ее, она ни за что не уйдет.

Шон смотрел на нее из-под полуприкрытых глаз. К тому моменту, когда Грейс, наконец, расстегнула последнюю пуговицу, губы у него пересохли, и он провел по ним кончиком языка, чтобы увлажнить. Она взялась за застежку лифчика, которая находилась спереди. Спустя мгновение ее грудь, слегка подпрыгнув, освободилась от оков бюстгальтера. Грейс знала, что ее «девочки» теперь не такие стоячие и упругие, как раньше. Им уже сорок лет и они выкормили двоих детей, но когда Шон смотрел на нее, как голодный лев, она не могла не признать, что чувствовала себя сексуальной.

Он долго всматривался в нее, светящаяся в его глазах ласка была почти осязаемой. Ее соски затвердели в ответ, и она выпятила грудь, чтобы его взгляд не упустил ни единого сантиметра. Ожидание было почти невыносимым. Она хотела, чтобы его руки касались ее; чтобы он накрыл ртом ее плоть.

— Ты просто великолепна, малышка.

Шон потянулся своей большой рукой к ее груди, обхватил ладонью одно из полушарий и нежно сжал. Почувствовав его прикосновение, Грейс издала вздох, полный глубочайшего удовлетворения.

Он стоял перед ней, сжимая ее грудь теперь уже двумя руками. Шон сводил полушария вместе и разводил их в стороны. Он стал играть с ее сосками. Пощипывал их, вытягивал и придавливал, перекатывал между пальцами. Под его умелыми руками ее соски затвердели, превратились в жесткие бусинки, уже готовые к ласкам. Шон приподнял ее правую грудь и нагнулся. Голова Грейс откинулась назад, когда его горячий рот сомкнулся вокруг ее соска. Ее ноги то и дело ерзали по его бокам вверх-вниз, пока он посасывал и лизал ее грудь. Шон играл с ней, словно малый ребенок, завороженный новой игрушкой. Он не пропускал ни миллиметра, скользя языком вокруг ареолы, и, наконец, легонько сжал зубами коричнево-розовый сосок.

— Сегодня вечером я надену зажимы на эти роскошные сиськи. Они будут трястись, пока ты будешь объезжать меня. Мне нравится смотреть, как подпрыгивает твоя грудь.

Грейс так живо представила себе эту картину, что ее киска сжалась в предвкушении, а тем временем ее Викинг уже вовсю пировал на другом полушарии.

После того как Шон уделил должное внимание ее левой груди, он повел губами вверх по нежной шее. Мимоходом скользнув к подвеске, он на мгновение задержался, чтобы поцеловать маленькое сердечко, довольный, что таким образом пометил эту женщину как свою. Шон добрался до ее губ, и его язык погрузился во влажную глубину рта женщины, ни на секунду не выныривая наружу. Притянув Грейс вплотную к своей эрекции, он стал тереться об нее своим большим членом. Единственной преградой между их телами были его брюки и ее юбка.

Грейс прижалась к нему, готовая отдаться ему прямо здесь и сейчас. И плевать, что сюда может кто-то войти. Или где именно они находятся. Ее волновало лишь одно – чтобы Шон не останавливался, пока не даст ей то, в чем она так нуждается.

— Повернись, — скомандовал он, отстраняясь от нее. Его приказ прозвучал резко и хлестко, словно удар кнутом. Шон принялся расстегивать ширинку на своих джинсах.

Грейс сделала, как он велел: слезла со стола и, повернувшись к мужчине спиной, облокотилась о деревянную столешницу. Она услышала тихое шуршание и поняла, что ее Викинг пришел во всеоружии, основательно подготовившись к этой встрече. А в следующий миг он вздернул юбку вверх.

— Это нам вряд ли понадобится, малышка, — известил Шон, стягивая трусики-бикини с ее бедер и далее вниз по ногам.

Грейс послушно вышла из них, позволяя ему отложить трусики в сторону. Он обеими руками ласкал ее голые ягодицы, а потом его ладони поползли вниз. Шон водил пальцем по влажной расщелине между ее ног, снова и снова окунаясь в соки, пока не наигрался вдоволь, после чего провел пальцами по половым губам и раздвинул их.

— Ты такая влажная, совсем готова для меня. Скажи, ты хочешь меня?

— О, боже, да, — вскрикнула Грейс, чувствуя, что еще немного, и она умрет, если он так и не возьмет ее.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой?

Шон дразнил ее клитор, потирал круговыми движениями, и когда она уже была на грани экстаза, резко убрал руку. Грейс сдвинулась, пытаясь вернуть его пальцы обратно. Его руки переместились с влагалища на грудь. Он сильно ущипнул сосок, но боль мгновенно сменилась чувственным наслаждением.

— Я задал тебе вопрос, Грейс. Что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой?

Грейс дала ему честный и единственно возможный ответ.

— Трахните меня, Сэр. Пожалуйста, трахните меня.

— Ну раз уж ты так мило просишь, саба… — Шон схватил ее за бедра и с размаху до упора вогнал свой каменно-твердый член в киску.

Сила толчка едва не сбила женщину с ног. Грейс держалась за стол, пока он ее трахал. Она услышала, как Шон рычит у нее за спиной, и пожалела, что здесь нет зеркала. Ей нравилось смотреть, как искажается его лицо в агонии приближающегося оргазма. Он вбивался в нее в бешеном ритме, уже не сдерживаясь. В его действиях не было ни осторожности, ни нежности. Грейс в свою очередь отвечала ему той же монетой, пользуясь тем, что Шон не отдавал ей приказа стоять неподвижно. Она толкалась назад, с силой насаживаясь на его член, и раз за разом сжимала мышцы влагалища вокруг его плоти, когда он врывался внутрь и тут же выскальзывал наружу. Вот чего ей не хватало весь день. Ощущения того, как Шон двигается внутри нее, овладевает ею. Она скучала по прикосновению его кожи к своей.

Он трахал ее, казалось, целую вечность. Единственным звуком в кабинете были их смешанные стоны и шлепки плоти о плоть. Они четко держали ритм, создавая песню, в которой каждый вздох Грейс был нотой.

Шон снова и снова теребил клитор, его пальцы уверенно скользили по ее пульсирующей плоти. Она кончила три раза. Волны наслаждения накатывали на нее одна за другой, и каждая новая была сильнее предыдущей. Женщине пришлось прикусить губу, чтобы не закричать. Наконец, ее Викинг застонал, и Грейс почувствовала момент, когда он потерял над собой контроль. Шон стал вколачиваться в нее так исступленно, что при каждом толчке она приподнималась на цыпочки. Казалось, будто он пытается полностью слиться с ней. Грейс вскрикнула, когда его член скользнул по ее точке G. Впившись ногтями в деревянную поверхность стола, она кончила. Сильнее, чем когда-либо прежде в своей жизни. Грейс снова толкнулась назад, не желая утратить ощущение близости к нему даже после того, как достигла оргазма. Крепко, почти до боли сжав ее бедра, Шон глубоко вошел в нее и застонал. Он вонзился в нее последний раз и затем навалился на нее своим телом, придавив к столу.

Грейс притихла на сладкий миг, пытаясь перевести дух. Ей нравилось чувствовать на себе вес его тела, ощущать дыхание на затылке. Шон нежно поцеловал ее в макушку, прежде чем со вздохом подняться. Он помог женщине встать, завернул использованный презерватив в несколько салфеток и выбросил сверток в мусорное ведро. Шон застегнул молнию на брюках, и вид у него был вполне пристойный, если не считать ленивого сытого взгляда. Грейс попыталась привести в порядок свою одежду. Ее блузка была безбожно помята, а с трусиками дела обстояли еще хуже – хоть бери и выжимай. Их никак нельзя было снова надевать.

По лицу Шона расплылась похабная ухмылка, но даже она не уменьшила его привлекательности. Он поднял шелковые бикини.

— Позволишь забрать их с собой?

— Вот спасибо, — произнесла Грейс и поцеловала его, после чего почти бегом понеслась в уборную, чтобы придать себе более-менее приличный вид. День обещал быть очень долгим…

Часы шли, а между тем Грейс было не до работы, правда думала она вовсе не о Шоне. Ее мысли все время возвращались к тому адресу с найденной записки. После того, как ее Викинг ушел, она достала блокнот, вырвала из него верхнюю страницу с закрашенным отпечатком и положила обратно на стол Мэтта. Грейс не могла отделаться от ощущения, что за ее спиной что-то происходит.

Глава 9

Эван Парнелл просматривал свою папку уже в сотый раз. Записка с адресом, написанная от руки, куда-то исчезла. Он помнил, что аккуратно вложил ее в папку. Именно так все и было. Эван точно знал, что нигде не мог ее забыть. Он никогда не допускает подобных ошибок. И всегда осторожен. Все делает так, что комар носа не подточит. Ну а как иначе, когда у него на хвосте сидят все эти мудаки. Уже в который раз он задавался вопросом: а не рухнет ли его блестящий план как карточный домик? С долговременными играми всегда так – никогда не знаешь, когда именно все пойдет наперекосяк. Чтобы разыгрывать долгую партию требовались терпение и воля. Впрочем, он был хорошо обучен. И не поддастся панике. Не теперь, когда он так близок к тому, чтобы заполучить трофей.

Все-таки нельзя было увозить содержимое своего тайника к черту на рога. Ему следовало просто вернуть все к себе на базу и запереть в сейфе. Но такой шаг был довольно рискованным, поскольку один из его «солдат» мог ненароком узнать, что он не тот, за кого себя выдает. Проклятье, как будто у него был выбор! Благо, еще немного и можно будет больше не беспокоиться об этом дерьме.

Эван стал мысленно прокручивать в памяти весь сегодняшний день. Воспоминания мелькали перед его глазами, словно кадры кинофильма. Утро началось так же, как и все предыдущие. Он проснулся ровно в пять сорок пять – за пятнадцать минут до того, как должен был прозвенеть будильник. Эван давно приучил свой организм просыпаться именно в это время. На завтрак у него были яичные белки, бекон из индейки и манго. Порции строго отмерены. Изо дня в день он непременно ел одно и то же. Затем провел час, бегая трусцой, а потом поехал в город на поезде. Там он встретился с Мэттом и ушел от него еще до десяти, чтобы подготовиться к онлайн-встрече со своим контактом из Южной Америки. Южноамериканцам вряд ли удастся перебить цену китайцев, но дать узкоглазым знать, что у него есть выбор, лишним не будет. Мелисса забрала его от здания агентства, и они вернулись в свою подпольную штаб-квартиру. Остаток утра он провел за компьютером, готовясь к встрече. Эван тщательно изучал все планы и схемы здания «Брайсон-билдинг», которые наконец-то были у него на руках.

Ровно в двенадцать тридцать он сел пообедать, и только тогда обнаружил пропажу. Чтобы не выбиваться из графика, Эван предпочел отложить решение этой проблемы на потом. Он провел совещание со своим связным, дабы убедиться, что у того есть необходимые средства. После этого – и только после этого – Эван смог вплотную заняться поисками пропавшей записки.

Он перерыл свой портфель десять раз. Ни больше, ни меньше. Эван тщательно проверил все вдоль и поперек, но так ничего и не нашел. Затем он пошел к фургону и тоже его обыскал.

Собственно говоря, ему не так уж и нужен был этот клочок бумаги. Он запомнил адрес, как запоминал все остальное. Писанина на том листке – результат самодеятельности Мэтта. А Эван был тем, кто вырвал эту писульку из долбанного блокнота. Ни к чему оставлять бумажный след без крайней на то необходимости, но Мэтт был слишком глуп, чтобы понять это. Если бы только он не нуждался в помощи своего брата…

Эван отбросил эту мысль. Брат действительно был ему нужен. Пока что… Несмотря на то, что Мэтт пил по-черному, как последний сапожник, он не утратил присущего ему потрясающего обаяния, которого Эван был лишен напрочь. Мэтт всегда был само очарование. Именно поэтому в их отчем доме Эвана превратили в излюбленную грушу для битья.

Парнелл отогнал прочь плохие воспоминания. Сейчас не время предаваться воспоминаниям о детстве. Раз он не мог потерять бумажку в фургоне или доме, значит, это произошло где-то по пути из офиса в штаб-квартиру.

Он припомнил, как сегодня утром в центре города бушевал ветер. Эван закрыл глаза, и перед его мысленным взором снова возникла та сцена. Он быстро спустился по лестнице, стараясь уложиться в намеченный график. Прошел мимо новых продажников, которых нанял его брат. Эти двое были педиками, но, честно говоря, ему не было до этого никакого дела. Затем прошел мимо Грейс Хоторн. А вот эта женщина в настоящее время стала поводом для серьезного беспокойства. Уж больно много Грейс знала о его делах, хотя, скорее всего, даже не понимала этого. Утром она шла со стороны парковки. Эван вспомнил, как мельком глянул на нее и пошел дальше.

Что, если именно тогда он потерял записку, а Грейс подобрала ее?

Его брат слишком сблизился с этой сучкой. Сколько раз еще придется объяснять Мэтту, что ей нельзя доверять? Впрочем, за последнюю неделю у этого недоумка произошел небольшой прорыв. Как выяснилось, Грейс стала виться вокруг какого-то клиента, точно мартовская кошка, и Мэтта это просто бесило. Эван тотчас же решил воспользоваться этим, чтобы вытеснить пронырливую секретаршу из близкого окружения своего брата, поскольку очень не любил, когда кто-то сует свой нос в его дела. А у нее был слишком длинный нос, что никак не прибавляло Эвану душевного спокойствия. По-хорошему, надо было уже давно избавиться от Грейс, но он знал наверняка, что если сделает это, то брат отвернется от него.

— Босс.

Эван обернулся на звук голоса Мелиссы. Что касается этой женщины, то она была послушным солдатом. Мелисса искренне верила в их «общее дело». Эван находил фанатиков весьма полезными, но, по правде говоря, ему было совершенно насрать на мотивы, которые ими движут. Они были очень покладистыми маленькими пешками. Но это, конечно, до тех пор, пока его «солдаты» не пронюхают, что он просто ломает перед ними комедию.

Парнелл жестом пригласил изящную брюнетку войти, ожидая ее доклада.

— Я нашла кое-что на записи с камеры, которую вы поставили в кабинете Райта. Думаю, это вам может показаться интересным. И, сэр, поздравляю. Вы, наконец, заполучили контракт на «Брайсон-билдинг». День, когда мы свалим этого монстра, будет воистину славным.

Неожиданно по телу Эвана пробежала мелкая дрожь, и это ощущение застало его врасплох. Он и не подозревал, что мысль о том, чтобы предать своего младшего брата, способна причинить ему боль. Казалось бы, многие годы такой работы должны были выжечь это чувство из его души. В конце концов, все его предавали. И все же, осознание того, что брат действительно отвернется от него, буквально разъедало его изнутри. Эвану не понравилось это ощущение. Как бы то ни было, он должен играть свою роль.

— Нас всех надо поздравить, дорогая. И это будет поистине славный день, когда мы обрушим его. Итак, что же сделал Райт? Что-нибудь, что может сорвать нашу миссию?

Эван ни в коем случае не мог допустить, чтобы стало известно о его родственной связи с Мэтью Райтом. Правду знали только он и его младший брат.

— Не Райт. Его секретарша, — губы Мелиссы слегка изогнулись, что бывало нечасто. Ее сдержанная улыбка, как и всегда, была лишена тепла. — В общем-то, ничего существенного. Я просто подумала, что вам это может показаться забавным.

— Ты отправила мне запись?

Он открыл свой ноутбук, и в считанные секунды вошел в электронную почту. Мелисса ответила утвердительно, но Эван уже вперился в экран. Его приспешница предусмотрительно подогнала начало видео к нужному моменту. По телу Эвана пробежал холодок, едва он увидел на записи, как пронырливая сука копается в документах на столе Мэтта. Она опустила взгляд на блокнот. Эван наблюдал, как женщина на экране взяла карандаш и заштриховала страницу, проявив записанный Мэттом адрес. Сама того не зная, Грейс Хоторн только что подписала себе смертный приговор этой своей детективщиной в стиле «Скуби-Ду».

— Я очень прошу тебя ничего не пересылать мистеру Райту. Он сейчас немного неуравновешен. Считай его полезным союзником во вражеском стане.

Мелисса кивнула с таким видом, будто и так это знала.

— Это еще не все. Вам следует досмотреть ролик до конца. Если больше вам не нужна, то я пойду. Мне нужно кое о чем позаботиться.

Взмахом руки он дал ей понять, что она свободна. Мелисса вышла, и Эван снова сосредоточил все свое внимание на компьютере. Он установил наблюдение за своим братом в качестве меры предосторожности – на всякий пожарный. Мэтт был слаб, когда дело доходило до некоторых вещей. Так что важно было проследить, чтобы младший брат не выкинул какой-нибудь фортель. Теперь же Эван понял, что его задумка была блестящей еще по одной причине.

В кадре показался светловолосый здоровяк, которого он видел в начале недели. Мужчина крался к Грейс, как голодный лев. Здоровый блондин двигался умело и точно. Раньше Эван этого не замечал. Как там зовут этого типа?.. Йоханссон, так он представился. Это Йоханссон двигался очень умело. Эван скопировал запись и просмотрел ее снова. Йоханссон шел плавно – и это при таких-то длинных ногах. В его движениях сквозила необыкновенная грация, которая выходила за рамки простого атлетизма. Эван готов был поспорить, что этот тип двигался еще и бесшумно, и все благодаря долгой практике. Именно так военные обучали двигаться своих оперативников в подразделениях, предназначенных для проведения спецопераций. Шон Йоханссон – если это действительно его имя – был бывшим спецназовцем. Теперь у Эвана не осталось и тени сомнения в этом. С чего вдруг бывший «Зеленый берет» или «Морской котик» явился в Форт-Уэрт и договаривается насчет какой-то вшивой сделки?

Эван стал перебирать в голове возможные варианты. Этот тип вполне мог оставить прежнюю службу и устроиться работать на гражданке. Эван наблюдал за Йоханссоном, чье внимание, казалось, всецело было сосредоточено на Грейс. Здоровяк оттеснил ее к столу.

Не исключено, что он был именно тем, за кого себя выдавал. Эван сделал себе пометку проверить его подноготную. Йоханссон был либо идиотом, которому нравилось трахать секретарш, либо подсадной уткой. От этой мысли на Эвана накатила волна тошноты. Только один человек на свете мог бы заслать солдата именно в то кадровое агентство, которое принадлежало брату Патрика Райта. Но как этот гад нашел его? А может и нет? Тогда, что тут замутили – «рыбалку» или «охоту»? Неопределенность терзала Эвана. Он должен во всем разобраться, прежде чем сделает свой последний шаг.

Тем временем действие на экране шло своим чередом: Йоханссон задрал юбку секретарши Мэтта и трахнул эту сучку прямо на столе ее босса. В груди Эвана разлилось теплое чувство. Ну хоть в чем-то ему повезло в этот дерьмовый день. Он подумал, что, наверное, именно так и ощущается счастье. Решение само пришло к нему в руки – теперь будет легче легкого раз и навсегда вбить клин между Мэттом и этой маленькой шлюхой.

Он сможет убить Грейс Хоторн с полного одобрения своего брата.

А потом займется этим белобрысым ублюдком. Йоханссон всего-навсего пешка, как и все остальные. Эван решил, что сперва разделается с ним, а затем – сосредоточится на сильных игроках.

***

Убедившись, что после ужина на кухне было все прибрано, Шон пошел в спальню. Несмотря на его прежние заверения, что наводить после себя чистоту и порядок – это не про него, ему было в радость стоять рядом с Грейс и загружать посудомоечную машину. Столь привычная бытовая сцена увлекла его настолько, что ему даже думать не хотелось о недавнем разговоре с Йеном. Стоит признать, он наслаждался этим вечером гораздо больше, чем сам того ожидал. Грейс была умна, весела, остра на язык и обладала оригинальным чувством юмора. Вдобавок, она умела распознавать тот момент, когда живущий в нем Дом «брал вожжи» в свои руки. Понизив голос, Шон велел ей дожидаться его в спальне, и Грейс в ту же секунду встала. Она покинула кухню, повинуясь ему беспрекословно. Грейс лишь посмотрела на него своими ореховыми глазами, так и говорящими «Люби меня, защищай меня, возьми меня», после чего исчезла за дверью.

Гореть ему в аду за то, что он делал с ней. Шон понимал, что ведет себя, как настоящий подонок. Мужчина мысленно поносил себя всеми известными ему нелестными эпитетами, и все равно пошел в прачечную, чтобы убедиться, что сигнализация в доме отключена. Открывать замок на входной двери не было необходимости. Шон сделал дубликат ключа и передал его Джейку. Он дал своему напарнику ключ от дома Грейс – точную копию того, который она вручила ему с полным доверием и любовью.

Грейс была влюблена в него, а он впускал волков в ее жилище.

Шон пытался убедить себя, что так оно к лучшему. Все ради того, чтобы защитить ее. И все же Шон открыл дверь в спальню с тяжелым камнем на сердце.

Он опустил взгляд на Грейс, и его тело тотчас же захлестнула волна возбуждения. Так случалось всегда, стоило ему только оказаться рядом с ней. Но увидев ее такой, Шон и вовсе почувствовал себя гигантом среди мужчин Вот она, его тихий кусочек рая, нагая и ждущая дальнейших приказаний. Как он и велел, она дожидалась его в покорной коленопреклоненной позе, сидя на полу спальни. Шон провел рукой по волосам Грейс и с удовлетворением отметил ее тихий вздох. Она напоминала ему котенка, когда издавала такой звук. Грейс буквально мурлыкала, пока он гладил ее. Лишь одно омрачало радость Шона от вида безупречного исполнения его команды – то, как Грейс отреагировала днем, когда он вошел в кабинет ее босса. Это заставило его встревожиться. Она тогда заметно нервничала, но Шон не мог понять, почему. Вид у нее был испуганный, как если бы он застукал ее за чем-то недозволенным. Шон подумывал о том, чтобы порыться в столе Райта, пока Грейс будет в уборной, но она оставила дверь открытой, а к тому моменту в офисе уже было полно народу. Что же эта женщина скрывает?

Она казалась совершенно бесхитростной. Шон как мог старался унять тревогу. Он должен выполнить свою работу.

И суть этой работы ему изложили более чем доходчиво, на простом и понятном языке.

«Отвлеки женщину», — Йен выразился предельно ясно на этот счет.

Шону нужно было удержать Грейс в спальне, а потом, когда она благополучно уснет, впустить Джейка и Адама в дом. Они все никак не могли незаметно скопировать ее жесткий диск. Делать это в офисе было слишком рискованно. Стол Грейс стоял на открытом месте. Даже когда Шон ранее отвлек ее, они не успели выполнить свою задачу. Так что все должно было произойти сегодня ночью.

— Раздень меня.

Грейс мгновенно вскочила на ноги. Затем протянула руки к пуговицам его рубашки и принялась старательно расстегивать одну за другой. Эта женщина делала все с особой скрупулезностью. Она расстегнула первую пуговицу, отодвинула ткань и, поцеловав обнажившуюся кожу, двинулась вниз. Прежде чем приступить ко второй, Грейс подняла на него взгляд, ожидая разрешения. Он ничего не сказал, но позволил уголкам своих губ дернуться вверх, чтобы дать ей тот ответ, в котором женщина нуждалась. Добравшись до низа рубашки, Грейс сняла ее и аккуратно сложила, после чего положила на комод. Затем вернулась и встала на колени, начав расстегивать ремень.

О да, он определенно хотел, чтобы она поцеловала его там. Член Шона и без того был твердым как камень, тверже некуда, а те поцелуи-бабочки, которыми Грейс касалась его ствола, никак не способствовали облегчению его состояния. Брюки и боксеры упали на пол, когда она взялась проделывать то же самое с его яйцами. Боже, до чего же они казались тяжелыми, того и гляди, в любой момент взорвутся. Шон еле удержался от того, чтобы не засунуть свой член ей в рот. И она бы ему позволила, но сегодняшний вечер был отведен не для этого. Этот вечер отведен для того, чтобы показать Грейс, что ему по силам обуздать и укротить ее.

Шона терзали угрызения совести, но члену, казалось, было все равно. Все, что знал его член, это то, что Грейс была не прочь немного поразвлечься. Она поцеловала его яйца в последний раз, а затем сложила остальную одежду и убрала его обувь. После этого Грейс снова приняла исходную позу и стала ждать. Шон подошел к тумбочке возле кровати, где оставил свои покупки, сделанные сегодня во время дневного похода по магазинам. Он достал прелестные зажимы, которые купил специально для нее, учитывая, какие цвета ей идут.

— Наверх, — стоило ему сказать всего одно слово, и Грейс перебралась с пола на свою кровать, накрытую белым одеялом. Она развернулась и вновь оказалась к нему лицом. — Положи руки на лодыжки, малышка.

Эта женщина даже понятия не имела, как много для него значит ее доверие или как мало он его заслуживает. Грейс сделала так, как ей было велено. Она села, согнув вытянутые перед собой ноги в коленях и подтянув их к себе, развела бедра и схватилась за лодыжки. Теперь ее тело было полностью открыто для него. Грудь выпятилась вперед, а колени оказались широко раскрыты, предоставляя ему прекраснейший вид на киску. Та уже влажно поблескивала от возбуждения, а ведь он еще даже не притронулся к ней.

Шон чувствовал, как его губы растянулись в удовлетворенной улыбке. Чтобы распалить Грейс, ему всего то и нужно было, что накормить ее. И, конечно же, он кормил ее со своих рук. Шон позаботился о том, чтобы во время ужина его малышка была голой, и, усадив ее в таком виде к себе на колени, принялся скармливать ей самые аппетитные кусочки. Он также позаботился о том, чтобы помимо прекрасной еды она вкусила изысканного вина. А теперь пришло время для десерта, и Грейс определенно была в меню.

Глядя на нее на кровати, полностью открытую и предназначенную для мужского пиршества, желание Шона выросло настолько, что вытеснило из его разума и сердца все остальное, в том числе и чувство вины. Боже, никогда прежде он не хотел ни одну женщину так сильно, как эту.

Шон протянул руки и обхватил ладонями ее грудь, наслаждаясь ощущением тяжести, которое уже стало для него таким родным и хорошо знакомым. В тусклом свете спальни кожа женщины словно светилась. Она выглядела так великолепно: это почти заставило его забыть о том, что он должен был сделать этой ночью. Шон посмотрел на ее бокал с вином. Тот был наполовину пуст. Шон задумался, достаточно ли этого для нее. Он не был в этом уверен.

Раньше ему никогда не приходилось накачивать любовницу наркотиками.

Шон сжал между пальцами ее сосок, который уже успел затвердеть и напоминал горный пик. Маленький бугорок стоял по стойке смирно, практически умоляя, чтобы его зажали между зубов и оттянули. Однако сегодня был не тот вечер, чтобы предаваться подобным играм. Шон покрутил дерзкую вершинку между большим и указательным пальцами и быстро прикрепил зажим. Грейс ахнула, хватая ртом воздух, когда ее плоть ужалил симпатичный зажим, украшенный маленькими зелеными кристаллами. Шон методично прикрепил второй зажим и оглядел свою работу.

Он посчитал, что Грейс хорошо смотрелась бы с кольцами. Если ему удастся убедить ее проколоть эти роскошные соски, то она будет носить пирсинг постоянно, не снимая. Кольца всегда будут там, чтобы он мог играть с ними, когда ему вздумается. Шон уже представлял себе, как будет дергать за них пальцами или языком. Он мог бы продеть через кольца маленькую цепочку или подвесить на них небольшие грузики для стимуляции груди. Мог бы гулять с ней по клубу, надев на ее тело украшения – и больше ничего.

Любуясь своей сабой, впервые в жизни Шон понял пристрастие старшего брата к полному погружению в Д/с. В душу к нему закралась мысль о том, чтобы владеть этой женщиной целиком и полностью. Будь она его рабыней, он бы просто приказал ей уйти с работы и держал ее дома, в безопасности. Только так можно быть уверенным наверняка, что ни один мерзавец, вроде Мэтта Райта, не воспользуется ей снова. Он смог бы оградить ее от всех напастей мира.

— Красиво, малышка.

Шон коснулся подушечкой пальца основания ее шеи и повел линию вниз к груди, а оттуда – по теплой плоти через сладкий холмик живота прямиком до мягкой киски. Грейс слегка вздрогнула, когда его пальцы начали выводить круги по влажным скользким складкам. Кристаллы на зажимах едва заметно сотрясались. Шон поддался своей фантазии, позволив ей ненадолго стать явью. И пусть это всего лишь на одну ночь, но сегодня эта женщина принадлежала ему, телом и душой.

— Кому ты принадлежишь, саба?

— Я принадлежу вам, Сэр.

— А кому ты служишь?

Шон мягко обводил клитор средним пальцем. Он старался не дотрагиваться непосредственно до самой жемчужинки, которая успела увеличиться в размерах.

— Я служу вам, Сэр.

Заминка в ее дыхании отчетливо дала ему понять, что больше всего на свете она хотела того единственного прикосновения, в котором он ей отказывал. Шон знал, что ключом к удовольствию было ожидание. Ожидание и терпение.

— Как ты служишь мне?

— Так, как вы пожелаете, Сэр.

Шон не смог сдержать улыбки – она говорила искренне. Грейс действительно была готова служить ему и сделать все, о чем ни попроси, потому что верила, что он не причинит ей вреда. Никогда не причинит ей боль. Во всяком случае, не в физическом смысле. А вот дела сердечные – это уже совсем другая история. Будет ли иметь какое-то значение, если он расскажет ей, как сильно запал на нее? Если признается, что еще никогда не испытывал ни к одной другой женщине таких чувств. Или она увидит в его словах лишь очередную ложь?

Секс. Он привяжет ее к себе сексом. Грейс будет рвать и метать, когда вся правда откроется, но к тому моменту их отношения уже будут держаться на прочной основе. Как ее Дом, он просто прикажет ей выслушать его, и она подчинится. Но это, конечно, при условии, что у него получится подсадить ее на такое удовольствие, которое нельзя получить нигде, кроме как с ним. И она будет знать об этом.

Шон решил начать осуществлять свой план прямо здесь и сейчас. Большим пальцем он принялся уверенными круговыми движениями массировать клитор. Этот набухший маленький комочек запульсировал, а ее соки покрыли руку Шона. Грейс покусывала свою губу. Он знал, что его сабочка старалась думать о чем-то отстраненном, лишь бы не кончить. У нее не было разрешения, а она явно пыталась быть очень, очень прилежной.

— Кончи для меня, но тихо. Я хочу, чтобы с этих сладких губ не слетело ни единого слова, иначе у нас будет урок дисциплины.

Он кружил по клитору, и ее бедра задрожали, когда она позволила себе полностью отдаться во власть ощущений. Грейс наслаждалась нахлынувшим на нее оргазмом, о чем Шона известили ее тихие хрипловатые стоны. Это был всего лишь маленький первый оргазм – ничто по сравнению с тем, что он мог ей дать. Но ночь только началась, а Грейс была так отзывчива. Шон знал, что в конечном счете, заставит ее закричать. И тогда он с полным правом мог бы заняться ее воспитанием в духе дисциплины и повиновения. Все это было просто еще одной частью игры.

Шон отнял руку и, толком не отдавая себе отчета, поднес пальцы к своему рту. Ему нравилось ощущать на языке ее терпкий вкус. Он облизал пальцы, а потом решил, что этого маленького аперитива ему недостаточно. Ему нужно больше, чем крошечная «закуска».

У Грейс вырвался хриплый вскрик, когда Шон лег на живот и уткнулся лицом ей в промежность. Он лизнул ее пульсирующий клитор, твердо намереваясь сегодня уделить некоторое время и розочке ее девственной попки. Шон припал ртом к ее половым губам и начал тихонько смаковать, кружа языком по нежной плоти и упиваясь нектаром, что сочился из нее. Ее киска налилась и чуть припухла, словно сочный спелый плод, совсем уже готовая к новой сладостной скачке. Он поднес два пальца, окунул их в ее соки возбуждения и нежно ввел их во влагалище. Его язык скользил по клитору в быстром четком ритме. Он трахал ее пальцами и языком, пока его милая послушная саба не сдалась. Грейс принялась раз за разом кричать во весь голос. Шон не останавливался, пока ее продолжало трясти. Напоследок он лизнул клитор еще разок, и все ее тело вздрогнуло. Последние отголоски оргазма.

Шон встал с кровати. Коротко вскрикнув, Грейс упала спиной на постель. Он терпеливо ждал, когда она откроет глаза. Пусть и не сразу, но эти прекрасные ореховые очи распахнулись и шокированно округлились, когда их обладательница, наконец, села.

— Я знаю, что не должна была издавать ни звука. Простите, Сэр, я сожалею, что так вышло.

Не сожалела, насколько он мог судить. Но опять же, это тоже было частью игры. Ему нравилось играть с Грейс, потому что эта женщина действительно вела с ним игру. Она хотела, чтобы он выполнил свое обещание и отшлепал ее. И ей бы это очень понравилось. Шон мог бы вот так развлекаться с ней по вечерам, а днем она бы пускала в ход свой острый язычок и сбивала с него спесь, когда он зарвется. Можно было взять лучшее из двух миров – саба в спальне и сверхнадежный партнер во внешнем мире.

— На четвереньки, малышка. Покажи мне свою попку.

Повинуясь его команде, Грейс немного повиляла задом, пока принимала нужную позу. Эта женщина вела себя дерзко, даже во время игровой сессии. Думала, будто знает, что произойдет дальше. Пришло время припереть ее к стенке – показать ей, что не стоит рассчитывать на то, что Дом будет плясать под ее дудку.

— Дисциплина не всегда включает в себя порку, малышка. Иногда все бывает значительно хуже.

— И насколько хуже?

Она завертела головой, рассматривая окружающее пространство в попытке понять, что он имел в виду. Шон был доволен, заметив искру беспокойства в ее глазах.

— Надеюсь, ты вдоволь насладилась этими оргазмами, милая. В ближайшее время ничего подобного тебе не грозит.

Он достал купленный им вибратор-кролик с отростком для стимуляции клитора, который заранее тщательно очистил перед использованием. Шон занял позицию позади Грейс и включил игрушку на самую низкую скорость. Ее киска была мокрой от предвкушения, когда он аккуратно вставил в нее приборчик.

— Держи его, чтобы он не выпал, Грейс. Я еще не закончил показывать тебе твои игрушки.

Она накрыла рукой вибратор, чтобы удерживать его на месте. Грейс на мгновение покачнулась, ее поза стала менее устойчивой, но все-таки ей удалось сохранить равновесие. Шон вытащил свой следующий подарочек – анальную пробку приличных размеров. Он усмехнулся, пока смазывал ее лубрикантом. А тем временем Грейс уже постанывала. Вибратор начал совершать движения взад-вперед, работая в ее киске все сильнее и быстрее.

— Не вздумай кончать, саба, — сурово отчеканил он каждое слово, как если бы это был приказ его старой команде спецназа. Вибратор внутри Грейс начал двигаться медленнее. — Иначе, клянусь, я привяжу тебя к спинке кровати, а раздвинутые ноги зафиксирую распоркой, и тебе придется так спать. Ты несколько дней не будешь кончать, но будешь отсасывать мне утром и вечером. Это понятно?

— Да, Сэр, — проговорила она так, будто ей было трудно сконцентрироваться. Шон намеревался сделать так, чтобы это стало почти невозможным.

— Теперь, я хочу, чтобы по моей команде ты толкнулась назад ко мне.

Грейс издала стон и еле слышно пробормотала под нос матерное слово. Похоже, она догадалась, что будет дальше.

Шон шлепнул ее по заднице.

— Следи за языком, малышка.

Он взял обильно смазанную пробку и прижал ее кончик к тугой дырочке ануса. Шон стал потихоньку проталкивать розовую пробку внутрь. Попка Грейс была очень тугой. Он уже предвкушал, как она сожмет его, словно тиски, и его член начал подрагивать в нетерпении. Шон ласкал ее анальное колечко своим языком, пока медленно вводил в нее пробку короткими, неглубокими толчками. В конце концов его терпение было вознаграждено: постепенно ее бутон начал раскрываться для него.

— Толкайся, — скомандовал он.

Подобрав зад и стараясь держаться ровнее, она принялась толкаться навстречу его руке. Пробка скользнула внутрь, глубоко проникнув в ее анус, тем самым подготавливая эту дырочку для последующего проникновения члена. У Грейс вырвался судорожный вздох. Шон сел на корточки и посмотрел на нее. Пробка была милым маленьким символом его владения. Шон наклонился и поцеловал ямочки Венеры на пояснице. Он провел руками по ее ягодицам. Она была такой женственной. В его Грейс не было ничего костлявого или мальчишеского. Эта женщина создана быть усладой для мужчины. И Шон хотел стать единственным, у кого будет право ею наслаждаться.

Он потянулся вниз, и его рука заменила ее руку на вибраторе. Шон осторожно трахал ее, но каждый раз, когда она приближалась к оргазму, непременно останавливался. Одну руку он держал на вибраторе, а другой, свободной, дергал за зажимы, тянул и щипал ее соски, будто играл на музыкальном инструменте. Грейс потеряла счет времени. Ее без конца трясло от необходимости кончить. Когда ее голова свесилась на грудь, Шон понял, что она на пределе сил. Вот что делал Дом – он доводил свою сабу до ее границ и искал пути расширить их, чтобы доставить ей величайшее удовольствие, какое только можно испытать.

— Умоляй меня, Грейс.

Она ни секунды не колебалась.

— Пожалуйста. Прошу, Сэр. Позвольте мне кончить, пожалуйста.

Шон решил, что сейчас самое время уступить. Он взял презерватив, который загодя подготовил, и раскатал латекс по всей длине своего ствола.

— Ну раз уж ты так мило просишь, хорошо – но не без меня. Удерживай вибратор, малышка.

Она накрыла ладонью киску, чтобы та оставалась наполненной. При одной только мысли о том, что он собирался сделать, его яйца болезненно сжались. Шон осторожно вытащил пробку из ее дырочки. Маленькая розочка сжалась и сморщилась, как будто не желала выпускать желанную добычу. Он задумал вставить туда кое-что получше пробки, да и по размеру больше. Шон выдавил согревающую смазку на руки и погладил себя от головки до основания члена, стараясь, чтобы тот был достаточно скользким. Он слышал стоны Грейс, ее бедра дрожали. Даже на расстоянии Шон чувствовал исходящий от нее жар. Его руки тоже немного тряслись. Уже много лет секс был для него не более чем физическим зудом, который раздражал и требовал, чтобы его уняли. То, что происходило между ними сейчас, было чем-то куда бо́льшим, чем простое совокупление по зову плоти.

И все же его член хотел получить свое незамедлительно. Шон схватил ее за выдающиеся, пышные бедра и пристроил член к розовой попке. Он не смог сдержать стона, когда толкнулся внутрь, сражаясь с маленькими мышцами, которые оказывали ему сопротивление. Ее анус сжимался вокруг него, затягивая его и выталкивая одновременно. Как же хорошо она ощущалась. Не дожидаясь приказа, Грейс принялась помогать ему, толкаясь навстречу. Сантиметр за сантиметром, он все глубже проникал в тесный горячий тоннель, до тех пор, пока дальше двигаться уже было некуда – его мошонка оказалась вплотную прижата к ее телу. Шон задержался внутри на мгновение, наслаждаясь ощущениями того, что он погрузился в попку Грейс по самые яйца.

— Прошу.

Одно короткое слово, и какое-то странное чувство всколыхнулось у него в груди, ибо эта мольба слетела именно с ее уст.

— Да, любимая.

Шон потянулся вниз и взялся за вибратор, оттолкнув ее руку. Он хотел полного контроля. Хотел быть тем, кто заполнит ее с двух концов. Шон нажал на маленькую кнопку, которая усилила вибрацию, и следом сам начал трахать ее.

Грейс больше не помнила себя, полностью растворившись в ощущениях. Со стонами она ритмично подмахивала бедрами, насаживалась на его плоть, подпрыгивала и билась об него в попытке получить то, в чем ей так долго отказывали. Он в точности знал, о чем женщина думает, потому что был именно тем мужчиной, который довел ее до такого состояния. Шон тоже перестал сдерживаться, хорошо понимая, что теперь не время и не место проявлять деликатность. Он стал вбиваться в ее зад. Шон совершал возвратно-поступательные движения, чувствуя, как тугая восхитительная дырочка всячески сопротивляется его фрикциям. Он двигал вибратором внутрь и наружу, в такт толчкам своего члена, и каждый раз приподнимал игрушку так, чтобы головка «кролика» потирала клитор. Грейс кончила с криком, издав поистине первобытный вой, и голос ее звучал по-женски певуче. Сердце Шона переполняла гордость, но в тоже время от этого его яйца напряглись еще сильнее и подтянулись. Грейс толкнулась к нему навстречу, и бой закончился.

Шон отпустил вибратор и вцепился в ее бедра, как дикарь. Он натягивал ее на свой ствол мощными быстрыми рывками, не думая ни о чем, кроме собственного удовольствия. Его яйца охватило огнем, и он застонал, когда из члена начала выстреливать сперма. Шон даже не пытался сдержаться. Он позволил себе упасть на нее сверху, вдавив ее своей тяжестью в матрас. По его телу разливалась приятная усталость. Шон чувствовал, как в жилах пульсирует кровь. Он обнял Грейс. Мягкость ее кожи и сладкий запах женского тела окутывали его. Он скатился с нее, но не выпустил из своих объятий. Их ноги сплелись, и Грейс положила голову ему на грудь. Ее рыжие волосы щекотали его. Такая милая. Такая доверчивая.

— Я приготовлю нам ванну и налью тебе еще бокал вина, малышка, — Шон с трудом вытолкнул из себя эти слова.

Кое-как заставив себя двигаться, он встал с постели и пошел в ванную, где избавился от презерватива и обмылся. Ему требовалась минутка. Это был не просто секс, а нечто большее. И это напрочь выбивало его из колеи. Боже, он должен был выполнить свое задание, хоть и не хотел этого. Через сколько времени подействует препарат? Он надеялся, что быстро. Шон уповал на то, что Алекс подобрал правильную дозу. Если с Грейс что-нибудь случится, он никогда себе этого не простит. Шон пошел обратно в спальню. Хоть бы чертов наркотик сделал свое дело. Ему не хотелось давать ей еще одну дозу…

Да пошло оно все к черту! Он не будет по второму разу накачивать ее. Если этого окажется недостаточно, тогда лучше уж попытать удачи в другую ночь. Шон понимал, что за это Йен спустит с него шкуру, но ему было все равно.

— Грейс, ты в порядке? Я был не особо нежен с тобой.

Она посмотрела на него, и на ее лице расцвела мечтательная улыбка.

— Да, Сэр.

Шон поцеловал ее лоб, а затем забрался к ней на кровать. После БДСМ-сессии сабмиссиву всегда требовалась забота, так что он был намерен немного поухаживать за ней, прежде чем перейти в профессиональный режим. Грейс перевернулась, и теперь лежала на спине. Она была так прекрасна. Богиня в покое, воплощенная умиротворенность. Со звучным вздохом сожаления, Шон протянул руку и осторожно снял зажимы с ее сосков. На мгновение прекрасное лицо Грейс исказилось от боли, вызванной резким притоком крови. Шон наклонился и поцеловал пострадавший участок ее плоти, после чего переключился на соседний. Он опустил голову и точно так же поцеловал второй сосок. На этот раз Грейс протянула руку к его голове, и зарылась пальцами в белокурые волосы.

— Я люблю тебя, — выдохнула она.

Как ни крути, а ее слова ударили его, словно обухом топора по голове. Он почувствовал себя маленький жуком, которого только что раздавил неудержимо несущийся локомотив. Шон замер и впал в ступор – реальность внезапно обрушилась на него.

Грейс любит его. Она произнесла эту фразу вслух. Произнесла слово на букву «Л», и отнюдь не то, от которого он всегда немного заводился (прим.: на сленге «слово на букву Л» может значить как «любовь», так и «лесбиянка»). Она сказала то, которое пугало его до усрачки. Его сердце бешено заколотилось в груди, едва он осознал, что от него ждут хоть какого-нибудь ответа. Что же он должен ответить? Шон знал, что хотел сказать, но Грейс вряд ли ему поверит. Даже если сейчас она поверит в его искренность, то позднее решит, что это была ложь. Ему очень не хотелось врать ей, но и сказать правду было выше его сил. Боже, неужели он любит ее? Шон знал, что Грейс была для него той самой. Он просто сомневался, что вообще верит в саму идею любви.

Грейс легонько оттолкнула его от себя и села.

— Что ж… впредь будет мне наука – не говорить без разрешения.

Шон заглянул ей в глаза. Они были широко раскрыты, но он никак не мог поймать ее взгляд. Она разглядывала свои руки.

— Грейс…

Когда она наконец-то взглянула на него, на ее лице появилась радостная улыбка. Чрезмерно радостная.

— Ты что-то говорил насчет ванной? Думаю, будет лучше, если мы просто примем душ. Завтра мне очень рано вставать, да и голова у меня слегка кружится. Мне хотелось бы немного поспать.

Грейс начала слезать с кровати. Шон схватил ее за запястье.

— Я сказал ванна, Грейс. Мы все еще в спальне или нет? Я по-прежнему здесь главный.

— Не хочу больше играть, Шон.

— Я и не играю. Секс может быть игрой, но не чувства. Чувства самые настоящие. Малышка, я рад узнать, что ты чувствуешь ко мне. Я тоже от тебя без ума.

Шон вновь притянул ее к себе и обнял. Поначалу она держалась скованно. Мужчина был терпелив. Он провел рукой по ее спине, исследуя линию позвоночника, и переплел свои ноги с ногами Грейс, не имея ни малейшего желания прерывать момент их близости. А потом – приник губами к ее рту, настойчиво проталкивая внутрь свой язык. Шон застонал, когда она разомлела под его натиском и подчинилась, после чего перевернул Грейс на спину и накрыл ее тело своим. Он не собирался ее отпускать. Никогда не отпустит ее от себя. Эта женщина принадлежала ему.

Шон заставил ее раздвинуть ноги, не думая ни о чем другом, кроме желания взять Грейс без промедления, заклеймить ее собой. Его член снова был в полной боевой готовности, что само по себе было из разряда чудес. Он всегда нуждался в передышке между заходами, но только не с Грейс. Страсть к ней была похожа на всепоглощающий голод, который никак невозможно утолить. Мужчина прижался лбом к ее лбу и вошел в нее.

— О, Шон.

Не «Сэр» в этот раз. Шон знал, что сейчас она не играет. Игры кончились.

Он вышел из нее, а затем толкнулся обратно. Она ощущалась восхитительно вокруг него. Такая горячая, такая узкая и жаждущая. Он не мог этого сказать. Не мог сказать ей, что любит ее, но мог показать. Мог дать ей это прочувствовать. Шон позволил себе лечь на нее, приникнуть к ней всем телом, заставляя ее принять на себя весь его вес. Грейс могла выдержать это. Она была его парой. Вместо того, чтобы протестовать против грубого обращения, Грейс старалась держаться. Она мертвой хваткой обвила его талию ногами, а руками впилась ему в спину. В первый раз, казалось, ему понадобилась целая вечность, чтобы кончить. Но в этот раз Шон быстро вышел на финишную прямую и уже стремительно приближался к своей кульминации. Как же приятно было быть в ней, без всяких преград между ними. Пожалуй, даже слишком приятно. Его не покидало смутное чувство тревоги. В голове у Шона зазвенел тревожный звоночек – на нем не было презерватива. И он вот-вот готов был излиться. Недолго думая, Шон решился кончить, будучи глубоко внутри нее. Его яйца поджались, словно выражая полное согласие с этим далеко не самым мудрым решением.

Он не стал медлить. Шон вошел в нее на всю длину так, что его лобок прижался к клитору. Не сдерживая стоны Грейс начала кончать, отчего ногами сдавила его талию, точно стальные тиски. Ее киска крепко сжала его член, и дело было сделано. Эти крошечные сокращающиеся мышцы стали доить его. Слезы невольно выступили у него на глазах, пока он мощными толчками изливался в нее. Как бы ему хотелось, чтобы это ощущение никогда не заканчивалось. Он содрогнулся всем телом, когда испустил последнюю струю своего семени, после чего повалился в ее объятья. Шон лежал, слушая биение ее сердца – ровное и размеренное.

Теперь он в полной жопе.

Да и плевать. Не имело значения, что он скажет, потому что она все равно ему не поверит. А раз так, можно было сказать все, как есть.

— Я тоже люблю тебя, Грейс.

Ему хотелось еще немного побыть наедине с ней. Насладиться близостью единственной женщины, которой он когда-либо говорил эти слова. Шон поднял взгляд, чтобы посмотреть на ее реакцию.

Грейс спала. Препарат, наконец-то, сделал свою работу. А ему пора было браться за свою.

Глава 10

— Долго же ты возился, мужик. Я уж было начал думать, что ты решил устроить себе еще один заход.

Поджарое тело Джейка показалось из тени. Он двигался подобно призраку – в этом заключался его особый талант. Джейкоб Дин был призраком в команде Шона. Именно Джейка посылали в тех случаях, когда ситуация требовала участия человека-невидимки. Ухмылка старого друга просияла так, что даже в полумраке гостиной Грейс Шону стали видны белые зубы.

— Я думал, что Адам сдохнет от зависти, лишь бы только оказаться на твоем месте.

— Очень может быть, что этим он и кончит.

Шон чувствовал себя каким-то дикарем. Напоминание о том, что эти любители менажа с радостью бы заняли его место в постели Грейс – последнее, в чем он сейчас нуждался.

— Лиам говорил, что ты не особо усердствуешь по части любовных утех с Грейс, — произнес Адам, вошедший в комнату следом за Джейком. Он принес с собой небольшой чемоданчик. — Как-то не похоже на правду, судя по тому, что мы слышали.

Шон почувствовал, как у него непроизвольно сжались челюсти. Он забыл, что Лиам поставил в спальне жучок. Ему стало невыносимо тошно от мысли, что они все это время слушали хриплые стоны Грейс, ее сладострастные крики. Эти звуки предназначались только для его ушей.

— Ты удалишь эту запись, Адам.

Тот вскинул руки, будто сдаваясь.

— Ты только не ругайся, потому что я не виноват. Да и нет у меня этой записи. Она на главном компьютере. К слову сказать, Ева уже скачала ее, — Адам обратил к нему свои темно-зеленые глаза, в которых, на удивление, было сочувствие. — Ты будь поосторожнее с тем, что говоришь, приятель. Знаю, что она потрясающая женщина, но ты не можешь говорить ей, что любишь ее. Ей будет больно. Грейс уже без ума от тебя. Она ведь не какой-нибудь там агент, который ведет свою шпионскую игру. Она – реальная женщина, и относится к твоим словам серьезно.

— Когда я сказал это, Грейс уже была в отключке под действием препарата. Она не услышала меня.

Шону только и оставалось, что утешать себя этим фактом. Правда была в том, что наркотик начал оказывать действие на ее организм задолго до этого. Она, наверное, даже не вспомнит, что призналась ему в любви. Впрочем, так будет лучше для них обоих. Он больше не хотел разговаривать на эту тему.

— Мы можем наконец заняться делом? Или вы двое напрочь забыли, как взламывать системы?

Глаза Адама сузились.

— Думаю, я вполне справлюсь.

— Ну да, типа как сегодня днем, когда все, что от тебя требовалось – это просто запустить скачивание, чтобы мне, бл*ть, не пришлось накачивать ее наркотой?

— Эй, у меня не было шанса, кретин. Нарисовалась Кайла и захотела поболтать. Что я должен был сделать?

Шон понимал, что просто вымещает злость на друге, но не мог остановиться.

— Ну, например, сводить ее по магазинам, придурок. Ты же у нас в последнее время только в этом и хорош.

На всю комнату раздался вздох Джейка.

— Я же тебе говорил, что это подействует на него как красная тряпка на быка. Он не такой, как мы, Адам. Шон собственник, так что тебе лучше держать свои руки при себе.

— Я всего лишь немного с ней поиграл, — по-детски сказал Адам. Ну, вылитый ребенок, у которого отобрали игрушку. Он прошел мимо Шона с обиженным выражением лица.

Пока Адам настраивал свою систему, Малыш Таг покинул комнату вслед за Джейком. Шон прошествовал в прихожую и забрал портфель Грейс. Через пару секунд Адам был готов приступить к делу. Он уставился на экран компьютера, а его пальцы начали летать по клавишам.

— Это был просто флирт, — сказал Адам. — И может, пару-тройку дружеских поцелуев с обнимашками.

— Повтори-ка, что ты сейчас сказал? — сорвалось с языка Шона, и голос его был холоднее льда.

— Он шутит, — вмешался вернувшийся Джейк, который тут же влепил подзатыльник своему напарнику. — Прекрати дергать тигра за хвост, а не то я позволю ему тебя сожрать. Принимайся за работу.

— Ладно, — проворчал Адам. — У нее стоит пароль. Как зовут ее сыновей?

— Дэвид и Кайл, — ответил Шон.

Он провел часть дня, изучая фотографии на каминной полке. В процессе вынашивания плана по предательству Грейс у него выдалась свободная минутка. Вот тогда Шон и позволил себе как следует рассмотреть двух привлекательных молодых людей, которых она вырастила. Там стояли фото с их выпускного, а также снимки, сделанные во время семейных поездок. Была еще старая фотография улыбающегося темноволосого мужчины в очках. Глядя на него и не подумаешь, что именно этот человек сумел окрутить такую женщину, как Грейс. А ведь она сильно любила своего мужа.

«Теперь она любит меня», — подумал Шон.

— Не подходит. Так, попробуем имя мужа – Пит… Тоже облом. Походу она меняет пароль каждую неделю, — Адам бросил понимающий взгляд на Джейка. — Да не уж-то?..

Джейк пожал плечами, не отрывая взгляд от экрана.

— Стоит попробовать.

Через две секунды входная заставка пропала, и они вошли в операционную систему.

Шон сгорал от любопытства.

— Так какой был пароль?

— Мой Викинг.

Взгляд Шона метался между Джейком и Адамом. Было очевидно, что его друзья обменялись какой-то шуткой, которую он не понял.

— Викинг? В смысле футбольная команда?

Адам послал ему пошлую ухмылку.

— Нет, Свен (прим.: главный персонаж игры «Свен, известный как Властелин овец: Братство конца», про барашка, который должен «осчастливить» сексуально неудовлетворенных овечек). В смысле высоченные разбойники с длинными патлами, которые в давние времена разоряли все, что попадалось под руку, и похищали прекрасных женщин. Ты напоминаешь ей викинга.

А она напоминала ему богиню плодородия. Внезапно Шон почувствовал, как засосало под ложечкой.