Впервые опубликовано: Русский архив. 1892. №7.
Уваров Сергей Семёнович (1786-1855) русский государственный деятель, граф (1846). Член Российской академии (1831), почётный член (1811) и президент (1818-1855) Петербургской академии наук.
Автор данного учебника взял текст данного документа из работы Сергей Уваров государственные основы 2014 год.
Вывод Уварова словянофилы в принципе полезны запрещать их не нужно.
Но отдельные идеи славянофилов могут справоцировать конфликт между Россией и Австрией и Венгрией с одной стороны и между Россией и Османской Империей, с другой стороны.
Поскольку уваров был старонником переориентации Русской Внешней политики на Восток, а именно он считал что на западе нам ловить больше нечего но Нужно дружить с Османской Империей и с ее помощью решить в будущем вопрос Египта и Индии.
Если и не присоединить к Империи российской части территории индии то хотя бы усилить значительно свое влияние экономическое в Индии Египте и Африке.
В долгосрочной перспективе Уваров был прав но Николай первый геостратегическими познаниями не обладал кроме того он держался за отжившие договоры с западом о священном союзе а также за заключенные в 1840-1841 первую и вторую лонданские конвенции.
В итоге победила Великобритания которая депломатическим путем при помощи первой и второй лондонской конвенции отрезала нам путь развития на Восток. А позже Британская дипломатия с правоцирует русско- Турецкую войну 1853-1856 года.
В) идеология в действии Дубельт и дела литераторов
Дубельт с 30 годов 19 века второй заместитель А. Х. Бинкендорфа один из брошенных от третьего отделения на Культуру
1836 — запрещение «Телескопа» Николая Надеждина за опубликование первого «Философического письма» Петра Чаадаева; ссылка редактора, объявление Чаадаева сумасшедшим и установление за ним надзора; насчет чаадаева я полностью согласен с Митрополитами и Царем Чаадаев сумасшедший.
1837 — «посмертный обыск»: разбор бумаг Александра Пушкина после смерти;
После смерти Пушкина Дубельт вместе с В. А. Жуковским, рассматривал дела и рукописи покойного поэта.
К сожалению, непосредственное знакомство Дубельта с произведениями Пушкина не внушило будущему члену главного управления цензуры большого уважения к творениям нашего великого поэта.
Когда в 1839 г. Краевский начал издавать журнал «Отечественные Записки» и в первых номерах стал помещать вновь открытые произведения недавно умершего Пушкина, то Дубельт пригласил к себе для объяснений издателя, к которому обратился с упреками, выражая удивление: «к чему? зачем? кому это нужно?» Объяснения Краевского не удовлетворили его, и от имени гр. А. Ф. Орлова (шефа жандармов) он передал, что «довольно этой дряни, сочинений-то вашего Пушкина, при жизни его напечатано, чтобы продолжать еще и по смерти отыскивать неизданные его творения, да печатать их!»
А. Ф. Орлов шеф Жандармов( Первый Заместитель А. Х. Бинкендорфа непосредственный начальник Дубельта).
Во первых, оправдывая Дубельта надо сказать что у него субординация и он не мог не выполнить приказ непосредственного начальника.
А Вот что касается позиции А. Ф. Орлова по поводу Пушкина не соглашусь.
Во первых, после ссылки Куда его отправил Александр Первый и откуда его вернул Николай Первый стал значительно более серьезным человеком и существенно изменил свои Взгляды.
Во вторых, личными Цензорами Пушкина Были сам Государь Император Николай Первый И А. Х. Бинкендорф второй человек в государстве и непосредственный начальник А. Ф. Орлова так что даже захоти Пушкин написать что нибудь не хорошее он бы написал это максимум в стол.
И в третьих как бы мы не относились к пушкину он гений.
· 1837–1838 — перевод на Кавказ Михаила Лермонтова за «Смерть поэта»; возвращение его по просьбам бабушки;
Тут уже Никто ничего ни мог сделать Стихотворенье непонравилось лично Николаю Первому.
Эпиграф
Отмщенья, государь, отмщенья!
Паду к ногам твоим:
Будь справедлив и накажи убийцу,
Чтоб казнь его в позднейшие века
Твой правый суд потомству возвестила,
Чтоб видели злодеи в ней пример.
1
Погиб поэт! — невольник чести, —
Пал, оклеветанный молвой,
С свинцом в груди и жаждой мести,
Поникнув гордой головой!..
Не вынесла душа поэта
Позора мелочных обид,
Восстал он против мнений света
Один, как прежде... и убит!
2
Убит!.. К чему теперь рыданья,
Пустых похвал ненужный хор
И жалкий лепет оправданья?
Судьбы свершился приговор!
3
Не вы ль сперва так злобно гнали
Его свободный, смелый дар
И для потехи раздували
Чуть затаившийся пожар?
4
Что ж? Веселитесь... он мучений
Последних вынести не мог:
Угас, как светоч, дивный гений,
Увял торжественный венок.
5
Его убийца хладнокровно
Навёл удар... спасенья нет:
Пустое сердце бьётся ровно,
В руке не дрогнул пистолет.
6
И что за диво?.. Издалёка,
Подобный сотням беглецов,
На ловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока.
7
Смеясь, он дерзко презирал
30 Земли чужой язык и нравы;
Не мог щадить он нашей славы,
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что он руку поднимал!..
8
И он убит — и взят могилой,
Как тот певец, неведомый, но милый,
Добыча ревности глухой,
Воспетый им с такою чудной силой,
Сражённый, как и он, безжалостной рукой.
9
Зачем от мирных нег и дружбы простодушной Вступил он в этот свет завистливый и душный
Для сердца вольного и пламенных страстей?
Зачем он руку дал клеветникам ничтожным,
Зачем поверил он словам и ласкам ложным,
Он, с юных лет постигнувший людей?..
10
И, прежний сняв венок, — они венец терновый,
Увитый лаврами, надели на него,
Но иглы тайные сурово
Язвили славное чело.
11
Отравлены его последние мгновенья
50 Коварным шепотом насмешливых невежд,
И умер он — с напрасной жаждой мщенья,
С досадой тайною обманутых надежд.
12
Замолкли звуки чудных песен,
Не раздаваться им опять:
Приют певца угрюм и тесен,
И на устах его печать.
13
А вы, надменные потомки
Известной подлостью прославленных отцов,
Пятою рабскою поправшие обломки
60 Игрою счастия обиженных родов!
Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда — всё молчи!..
Но есть и божий суд, наперсники разврата!
Есть грозный суд: он ждёт;
Он недоступен звону злата,
И мысли и дела он знает наперёд.
14
Тогда напрасно вы прибегнете к злословью —
Оно вам не поможет вновь,
И вы не смоете всей вашей черной кровью
Поэта праведную кровь!
29 января — начало февраля 1837
Я могу согласиться с Николаем Первым за подобное стихотворение ссылка в самый раз.
Но позже лермонтов не унялся на этот раз дуэль и по личному указанию Николая первого его отправляют в ссылку повторно где он не доехав до места назначения погибает уже на третьей дуэли. Невысалка лермонтова грозила обострениями отношений с Францией.
Да и не любил Лермонтова Николай первый вот его реакция на смерть Лермонтова.
Николай I отозвался об этом, сказав: «Собаке — собачья смерть». Однако после того, как великая княгиня Мария Павловна «вспыхнула и отнеслась к этим словам с горьким укором», император, выйдя в другую комнату к тем, кто остался после богослужения (дело происходило после воскресной литургии), объявил: «Господа, получено известие, что тот, кто мог заменить нам Пушкина, убит»[60].
1844 год Умирает А. Х. Бинкендорф
Приемником Бинкендорфа Становится А. Ф. Орлов
Дубельт Повышается до человека номер три в Российской Империи (Дубельт теперь шеф Жандармов).
· 1847 — разгром Кирилло-Мефодиевского общества (Тарас Шевченко, Николай Костомаров);
Тут по пунктам Тараса Шевченко сослали по личному указанью императора за оскорбленье в поэме сон Супруги Николая второго.
А вот остальных господ Членов Кирило- мефодьевского общества всего вместе с шивченко их было 12 человек. Сослали за политику они хотели ликвидацию монархии как токовой и отмены крепостного права мы не будем пересказывать их бредовые идеи скажем только что организация базировалась на Украине.
Наиболее известный из них будующий историк Н.И. Костомаров.
· 1848–1849 — аресты и следствие по делу Михаила Петрашевского;
По делу Проходят Ф.М. Достоевский М. Е. Салтыков Щедрин Иван Аксаков (брат Аксакова Славянофила).
1845, апрель — после смерти отца Михаил Буташевич-Петрашевский, переводчик из МИД, добивается от матери, чтобы ему была выделена отдельная квартира в их собственном доме на Покровской площади, и приглашает своих друзей поселяться у него. Начинаются собрания кружка.
1845, апрель — первый выпуск «Карманного словаря иностранных слов, вошедших в состав русского языка» под редакцией В. Майкова. В написании словарных статей принимают участие Петрашевский и его единомышленники.
1845, осень — первые регулярные собрания у Петрашевского. Постоянные посетители — М. Салтыков, В. Майков, В. Милютин, А. Баласогло; всего около пятнадцати человек.
1846 — к кружку присоединяются Ф. Достоевский, А. Григорьев и другие.
1846, апрель — второй выпуск «Карманного словаря иностранных слов». Около 400 экз. расходится немедленно.
1846, 20 апреля — Петербургский цензурный комитет требует из типографии корректуру словаря. 13 мая — издателя словаря Кириллова вызывают в цензурный комитет для объяснений. 14 мая — по требованию министра просвещения Уварова цензурный комитет принимает решение об изъятии всех нераспроданных экземпляров из типографии с последующим уничтожением.
1846 — Петрашевский пробует применить учение Фурье — объединить своих крестьян в фалангу — и строит здание фаланстера. Накануне переселения в него крестьян оно загадочным образом сгорает.
1847, конец — в кружке появляются Н. Спешнев, С. Дуров, А. Пальм, бр. Дебу, Н. Данилевский и др. Данилевский читает курс лекций об учении Фурье.
1848, 27 февраля — создан особый комитет по надзору за печатными изданиями под председательством морского министра Меншикова.
Первая акция комитета — арест и высылка в Вятку М. Салтыкова (Щедрина) за повесть «Запутанное дело».
1848, март — Петрашевский литографирует брошюру-записку «О способах увеличения ценности дворянских или населенных имений» и раздает участникам дворянских выборов по Санкт-Петербургской губернии. «Самовольное распространение» этой брошюры обращает внимание III отделения на Петрашевского и его «пятницы»; за Петрашевским устанавливается негласное наблюдение.
Дело поручено министру внутренних дел Льву Перовскому, а тот поручает его Ивану Липранди.
Липранди начинает операцию по внедрению к Петрашевскому своего агента Петра Антонелли.
1849, начало — цикл лекций Ястржембского по политэкономии.
1849, февраль — из дворцовой охраны отряжено несколько черкесов с тем, чтобы Антонелли мог познакомить их с Петрашевским — якобы по поводу организации борьбы за права народов Кавказа.
Петрашевский становится более откровенным с Антонелли, но на свои «пятницы» его все же не приглашает.
1849, 11 марта — Антонелли появляется у Петрашевского без приглашения. Сначала это возбуждает подозрение, но вскоре Антонелли становится законным членом кружка.
1849, 1 апреля — на заседании обсуждены проекты по освобождению крестьян, по реформе судопроизводства и цензуры.
1849, 20 апреля — Николай I приказывает передать все материалы и списки из министерства внутренних дел в III отделение
1849, 21 апреля — граф Алексей Орлов представляет Николаю I списки, составленные Липранди. Николай отвечает: «Приступить к арестованию… С Богом!».
1849, 22 апреля — на заседании у Петрашевского обсуждаются проблемы цензуры. Вечер заканчивается около 3 часов ночи.
Через два часа после того, как гости разъехались по домам, начинаются аресты. За ночь арестовано 34 человека.
1849, 26 апреля — приступают к делу следственная комиссия под председательством И. А. Набокова и «ученая» комиссия под председательством князя А. Ф. Голицына для разбора бумаг и книг арестованных.
1849, 17 сентября — следственная комиссия заканчивает свою работу и подает доклад о «28 главных злоумышленниках».
1849, 24 сентября — по указанию Николая I создается смешанная военно-судная комиссия под председательством генерал-адъютанта графа В. Перовского.
1849, 16 ноября — военно-судная комиссия составляет приговор: 15 человек приговорено к расстрелу, двое — к каторге, один — к поселению в Сибирь, один — оставлен «в сильном подозрении», одному, как сошедшему с ума в процессе следствия, приговор отсрочен.
Троих еще до начала деятельности комиссии царь повелевает освободить без суда.
1849, 19 декабря — высшая военно-судебная инстанция, генерал-аудиториат, приговаривает всех наказанных (21 человека) к расстрелу, оставленный «в сильном подозрении» Черносвитов ссылается в Вятку под строгий надзор.
Но высочайше утверждается другой приговор: Петрашевский отправляется в бессрочную каторгу, девять человек приговариваются к каторге (от 2 до 15 лет), четверо отправляются рядовыми в Оренбург, четверо — в арестантские роты, двое — рядовыми на Кавказ, «оставленный в подозрении» — на жительство в Кексгольмскую крепость.
1849, 22 декабря — инсценировка казни на Семеновском плацу. Петрашевского, Григорьева, Момбелли облачают в саваны и привязывают к столбам рядом с эшафотом, солдаты прицеливаются, появляется фельдъегерь с царским «прощением».
Заключенным зачитывается новый приговор.
Петрашевского тут же, на плацу, заковывают в кандалы и отправляют в Сибирь. Остальных возвращают в крепость, а затем развозят по каторгам и ссылкам.
1856, 26 августа — Александр II издает Высочайший манифест о помиловании бывших участников противуправительственного заговора.
Существует позднейшее свидетельство Аполлона Майкова: однажды явился к нему Достоевский и с жаром стал уговаривать вступить в только что образованную «тайную семерку», цель которой состояла в заведении подпольной типографии.
(Крупный план: Достоевский, оставшийся ночевать у приятеля, стоит в красной ночной рубашке с незастегнутым воротом и, оживленно жестикулируя, уверяет Майкова в святости дела.) Но безумная идея совсем не вдохновила поэта.
Он лишь добавляет, что печатный станок был-таки собран — на квартире Николая Мордвинова, за несколько дней до арестов.
Проводившие обыск его не приметили (в кабинете-де находилось много физических приборов), а родственники Мордвинова позднее тайно вынесли опасную улику, сняв для этого опечатанные полицией двери.
Тут следует кое-что уточнить. Хотя Николай Мордвинов входил в «семерку», станок, скорее всего, был вынесен из квартиры истинного вдохновителя всего предприятия — Н. А. Спешнева.
Когда на следствии один из посвященных упомянул о местонахождении типографии, Комиссия немедленно потребовала от генерал-лейтенанта Дубельта повторного обыска и «взятия в квартире Спешнева домашней типографии». Дубельт отдал соответствующие письменные распоряжения.
В архиве III отделения мы обнаружили переписку по указанному предмету. Она, признаться, может повергнуть в изумление.
Отряженный Дубельтом для захвата важнейших вещественных доказательств жандармский полковник Станкевич сообщает начальству, что в квартире Спешнева по самом строгом осмотре типографии не найдено.
При этом мать Спешнева поведала нежданным гостям, что за две-три недели до их визита квартиру уже посещали.
Она была «отпечатана» действительным статским советником Липранди и жандармским подполковником Брянчаниновым, которые, отобрав «все найденное подозрительным», вновь опечатали помещение и отбыли восвояси.
Это — невероятно.
Выясняется: не «родные Мордвинова», не домашние Спешнева и не какие-либо другие приватные лица, а персоны вполне официальные снимают печати и преспокойно выносят все, что считают необходимым.
Но самое удивительное, что они не ставят об этом в известность практически никого. Никакого документа об этом обыске в деле нет. И управляющий III отделением узнает о нем лишь по чистой случайности — из служебного рапорта, который, надо полагать, немало его потряс.
«Где и что Липранди?» — вопрошал Пушкин. А вот он, оказывается: весь как есть.
Впрочем, так ли уж удивлен Дубельт? На следующий день он посылает в Комиссию донесение, где честно сообщает о том, что искомой типографии не обнаружено.
Он даже прилагает улики: какие-то пустые деревянные ящики, вряд ли могущие возместить отсутствие печатного станка.
Но — и это самое поразительное — Дубельт ни словом не упоминает о том, что полковника Станкевича опередили.
Имена Липранди и Брянчанинова генералом не названы и названы не будут.
Одно из двух. Либо Дубельт действительно ничего не ведал о визите Липранди, но по каким-то не вполне нам понятным причинам отказался закладывать старого товарища (хотя удобнейший случай для отместки конкуренту вряд ли мог представиться), либо…
Либо Леонтий Васильевич прекрасно знал, что его посланцы в квартире Спешнева ничего не найдут. Иными словами, он и Липранди действовали заодно.
Для совершения таких в высшей степени рискованных операций нужны очень серьезные мотивы.
Нелепо, конечно, предполагать в верных солдатах империи намерение помочь арестантам. Тогда что же?
Дело в именах. Среди семи потенциальных типографов находится уже упомянутый выше Николай Мордвинов.
На протяжении всего следствия он благополучно разгуливает на свободе — его призовут к допросу только 2 сентября и через несколько часов с миром отпустят. Другой кандидат в «семерку» — В. А. Милютин. Его вообще не обеспокоят.
Милютин — брат будущего военного министра и родной племянник министра государственных имуществ П. Д. Киселева, бывшего в 1820-е гг. наместником в Молдавии и покровительствовавшего Липранди.
Николай Мордвинов — сын сенатора А. Н. Мордвинова, бывшего руководителя тайной полиции. Именно его в 1839 г. Дубельт сменил на посту управляющего III отделением.
Несомненно, сенатор Мордвинов сделал все возможное и невозможное, чтобы вывести из-под удара родного сына.
Братья Милютины тоже не дремали: достоверно известно, что им удалось изъять из дела один важный и компрометирующий В. А. Милютина документ (эта история — отдельный детективный сюжет).
Разумеется, с такой «объемной» уликой, как типографский станок, проделать подобное было несколько сложнее.
Однако при правлении отечески-патриархальном — и особенно при наличии могущественной родни — всегда можно слегка усыпить закон.
Тупой государственный меч легко вязнет в толще родственных интересов.
Кстати, мы забыли упомянуть, что Леонтий Васильевич вот уже тридцать лет состоит в браке.
И жена его Анна Николаевна, помимо прочих своих достоинств, еще и родственница Мордвиновых.
«Целый заговор пропал», — скажет Достоевский. И даже не заподозрит, что к «заговору» могли быть причастны такие фигуры, как Липранди и Дубельт
На мой взгляд напрашивается крупная игра Министра МВД Льва Алексеевича Перовского Целью игры была компроментация П. Д. Киселева (Министра Государственных имуществ) с которым у Министра МВД шла прямая война не на жизнь а насмерть МВД покровительствовало огромной группе Бюрократов взяточников на всех уровнях которым после создания Министерства Государственных имуществ которое Возглавил Киселев пришлось существенно умерить свои аппетиты и они спали и видели как бы убрать Киселева с должности а затем и ликвидировать Министерство государственных имуществ.
И за поддержкой вся эта группировка высокопоставленных бюрократов обратилась к министру МВД.
Который крышивал бюрократию на всех уровнях.
Кроме того шел еще один этап противостояния между Дворянской Бюрократией и Бюрократией военно- Гражданской которая появилась у нас с февраля 1827 года.
Соответственно целью всей этой истории в Данном случае был В. А. Милютин родной Племянник П. Д. Киселева через которого планировалось скомпроментировать самого П. Д. Киселева.
7.Реформа воспитания и образования
А) Светское образование
Б) Духовное Образование
В) Техническое образование и прикладное образование
Г) Военное Образование
Реформа среднего и начального образования
в России при Николае I
Еще в правление Александра I, 15 мая 1824 г., министром народного просвещения был назначен А. С. Шишков, «человек
столько же непреклонных, сколько оригинальных убеждений
и взглядов на события своего времени и просвещения» [Демков,
1909. С. 57].
Его назначение справедливо связывают с изменением идеологических установок официальной политики,
которые затронули сферу образования, печати и надзора
за обществом, и с усилением влияния православия и церкви.
Тесный союз государственной и духовной власти рассматривался как особенность развития России.
В духе социальной доктрины официального православия «идеологи теории национальной самобытности союз православной церкви и верховной власти считали залогом политической стабильности страны» [Вишленкова, 2002. С. 123].
В июне 1824 г. новый министр в записке на имя Александра I
изложил принципы, которыми, по его мнению, следует руко-
водствоваться в деле народного просвещения:
«Истинное просвещение состоит в страхе Божьем, который есть начало премудрости: в утверждении себя в православной вере <...> Все сии стремления к обогащению себя всеми нужными сведениями должны основаны быть на кротости и смиренном разуме, чуждом возбужденных страстями буйных умствований»
[Шишков, 1863. С. 14].
11 сентября 1824 г. на заседании Главного правления училищ
А. С. Шишков произнес торжественную речь, где разъяснил принципы обучения и воспитания подрастающего поколения, которым отныне предполагалось следовать.
Министр отметил, что
«образование должно быть национальным, т. е. согласоваться с потребностями государства, в данном еще политическом
строе».
Он, в частности, сказал: «Если воспитываемое во множестве училищ юношество <...> не утвержденное в благоговении к Богу, в преданности Государю и Отечеству, заразится лжемудрыми умствованиями, то сколько впоследствии времени произойдет от того зла!»
[Сборник постановлений и инструкций
по Министерству народного просвещения. Т. I. Стб. 527–528].
Таким образом, важным признавалось не столько само по себе образование, сколько воспитание верности существующему строю.
Задачей образовательных учреждений всех уровней было провозглашено формирование нравственности, под которой понимались лояльность и приверженность монархии и официальной
церкви.
Полезность «наук, изощряющих ум, <...> без веры и без нравственности» была поставлена под сомнение.
А. С. Шишков считал необходимым строго соблюдать сословный принцип в школьном строительстве:
«Науки полезны только тогда, когда употребляются и преподаются в меру, смотря по состоянию людей и по надобности, какую всякое звание в них имеет.
<...> Наставлять земледельческого сына в риторике значило бы приуготовлять его быть худым и бесполезным и еще вредным господином» [Воронов, 1855. С. 271].
Поэтому, разъяснял министр, «приходские училища должны существовать у нас преимущественно для крестьян, уездные — для купечества, обер-
офицерских дворян, гимназии — преимущественно для дворян»
[Милюков, 1994. С. 294].
Обучение и воспитание учащихся должно было всецело находиться в руках государства.
В связи с общим изменением правительственной политики
усилилась сословность в организации системы школ.
Идея преемственности ступеней системы обучения сменилась принципами «законченного курса обучения» применительно к каждому уровню школы.
Неприятие правительством либеральных принципов школьного Устава 1804 г. стало очевидным уже в начале
1820-х годов, но юридическое оформление получило при Николае I.
Восстание декабристов в 1825 г. оказало огромное влияние на все стороны социальной жизни Российской империи, в том числе на образование.
Новый император Николай 1 видел одну из причин революционных выступлений в несовершенстве образовательной системы Мысли «порочности» российской системы образования неоднократно высказывал и министр народного просвещения А С. Шишков, который исполнял эту должность в 1824-1828 гг.
Министр считал, что народное образование должно быть национальным Свои взгляды на образовательную политику А. С. Шишков целостно изложил на заседании Главного правления училищ.
Вот характерная выдержка из его доклада: «Науки полезны только тогда, когда, как соль, употребляются и преподаются в меру, смотря по состоянию людей и по надобности, какую всякое звание в них имеет.
Излишество их, равно как и недостаток, противны истинному просвещению. Обучать грамоте весь народ или несоразмерное числу оного количество людей, принесло бы более вреда, нежели пользы.
Наставлять земледельческого сына в риторике было бы приуготовлять его быть худым и бесполезным или еще вредным гражданином» (Записки, издаваемые от Департамента народного просвещения. СПб., 1825. Кн. 1 С. 49).
Свои взгляды министр Шишков реализовывал также через Комитет устройства учебных заведений, который работал с 1826 по 1850 гг.
В новом Уставе 1828 г., а позднее было возведено в ранг основной государственной доктрины в уваровской формуле «Православие,самодержавие,народность».
В правление Николая I произошли значительные изменения
в организации среднего и начального образования.
Реформирование системы образования с самого начала отражало консервативные взгляды монарха.
Николай Павлович в первый же
год своего царствования, признав организацию воспитания
юношества важнейшим государственным делом, издал Высочайший рескрипт министру народного просвещения А. С. Шишкову об учреждении Комитета устройства учебных заведений и его задачах.
В состав комитета под председательством министра народного просвещения А. А. Шишкова в 1826-1828 гг. входили:
1.А. С. Шишков Председатель с 1828 член комитета
2.К. А. Ливен,
3. М. М. Сперанский ,
4.К. О. Ламберт,
5. С. С. Уваров ,
6. Е. К. Сиверс,
7.А. А. Шторх,
8.А. А. Перовский
9 .В.А. Перовский
10. С. Г. Строганов;
11.П. А. Ширинский -Шихматов правитель дел (канцелярский работник).
В последующие годы его председателями были министры народного просвещения К. А. Ливен (1828-1833) и С. С. Уваров (1833-1849).
После отставки Уварова новый председатель не был назначен.
За время своей деятельности Комитет разработал уставы и штаты гимназий, училищ уездных и приходских, лицеев, университетов и Главного педагогического института; правила для устройства белорусских учебных заведений и Положение о закавказских училищах.
Всего состоялось 139 заседаний Комитета: первое — 21 июня (3 июля) 1826 г., последнее — 24 мая (5 июня) 1842 г.,
переписка по Комитету продолжалась до 6 (18) мая 1844 г.
В период 1844-1850 гг. он фактически бездействовал.
Ввиду выполнения Комитетом своих задач и в связи с учреждением нового комитета для пересмотра постановлений и учреждений Министерства народного просвещения (1850-1856) под председательством Д. Н. Блудова
Комитет устройства учебных заведений был закрыт по высочайше утверждённому 13 марта 1850 г. всеподданнейшему докладу министра народного просвещения П. А. Ширинского-Шихматова.
Лит.: Высшие и центральные государственные учреждения России 1801-1917. Т. 3. СПб., 2002; Каменев А. И. Военная школа России: уроки истории и стратегия развития. Гл. 6.Система военно-учебных заведений и руководства ими; То же [Электронный ресурс]. URL: http://militera.lib.ru/science/kamenev1/index.html; Рождественский С. В. Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения 1802-1902. СПб., 1902.
Перед Комитетом была поставлена цель «сличений и уравнения уставов учебных заведений и определения
курсов в оных»
[Полное собрание законов Российской империи.
Т. I. С. 460].
Комитету было предписано:
сличить все уставы учебных заведений империи, рассмотреть
преподаваемые курсы учений и воспретить всякие произвольные преподавания учений по произвольным книгам и тетрадям.
Все новые уставы для различных степеней учебных заведений
утверж дал лично император, «равно как избранные для них учебные способы».
Одним из первых предложений, прозвучавших
на заседаниях вновь созданного Комитета, было введение преподавания в учебных заведениях древних языков — греческого
и латинского.
В 1827 г. последовал Высочайший рескрипт на имя А. С. Шишкова о запрещении принимать в гимназии и университеты крепостных крестьян.
В нем император подчеркнул, что обучение
крепостных, дворовых и поселян в гимназиях не отвечает интересам государства:
«От сего происходит вред двоякий: с одной стороны, сии молодые люди, получив первоначальное воспитание у помещиков или у родителей нерадивых, по большей части входят в училище уже с дурными навыками и заражают ими товарищей своих в классах, или чрез то препятствуют попечительным отцам семейств отдавать своих детей в сии заведения;
с другой же, отличнейшие из них, по прилежности и успехам, приучаются к роду жизни, к образу мыслей и понятиям, не соответствующим их состоянию»
[Полное собрание законов Российской
империи. Т II. С. 676].
Согласно монаршей воле Комитет устройства учебных заведений высказался против школьной политики, закрепленной в Уставе 1804 г., а именно против единой системы школ, в которой отдельные звенья служили подготовительными ступенями к последующим.
Было принято решение изменить условия приема
детей в учебные заведения страны: в гимназии отныне принимали людей свободных состояний, а помещичьи крепостные, поселяне и дворовые люди были допущены к обучению в приходских и уездных училищах сельскому хозяйству, садоводству и другим наукам, нужным для усовершенствования или распространения земледельческой, ремесленной и всякой иной промышленности.
Такими мерами правительство ограждало гимназии от выходцев из низших слоев общества: для них среднее образование признавалось бесполезным и составляющим лишнюю роскошь, поскольку «выводило их из круга первобытного состояния без выгоды для них и для государства» [Лалаев, 1896. С. 104].
Устав гимназий и училищ уездных и приходских, высочайше
утвержденный 8 декабря 1828 г., сохранил три ступени общеобразовательной школы:
1. приходские, Училища
2.уездные училища
3.гимназии,
причем он отрывал уездные училища от гимназий.
Уездные и приходские училища представляли собой низшие учебные заведения с законченным циклом обучения, считалось, что они давали «полный курс сведений, нужных для окончательного образования людям разных званий»
[Воронов, 1855. С. 3].
Согласно Уставу 1828 г. учреждение губернских гимназий имело целью «доставить способы приличного по званию их воспитания тем из молодых людей, кои не намерены или не могут продолжать учение в университетах, а готовящихся вступить в оные снабдить необходимыми для сего предварительными знаниями»
(ст. 134).
Статья 46 Устава устанавливала предназначение уездных училищ:
«Детям купцов, ремесленников и других городских обывателей вместе со средствами лучшего нравственного образования
доставить те сведения, кои по образу жизни их, нуждам и упражнениям могут быть им наиболее полезны».
Цель учреждения приходских училищ определялась как «распространение первоначальных, более и менее всякому нужных сведений между людьми самых низших состояний»
[Полное собрание законов Российской империи. Т. 3. С. 1099].
Так правительство сделало шаг от бессословной школы с одной программой, провозглашенной в первой четверти XIX в., к сословной школе с разными учебными программами.
Как утверждал П. Н. Милюков, «александровскую
лестницу учебных заведений разняли на части, но из каждой части сделали совершенно особое, самостоятельное целое»
[Милюков, 1994. С. 293].
Положения Устава увеличивали срок обучения в гимназии
с 4 до 7 лет и определяли восемь предметов для учения:
1.Закон Божий;
2. русская грамматика;
3.языки — латинский, немецкий
французский;
4.математика;
5. география и статистика;
6. история;
7.физика;
8. чистописание, черчение и рисование.
Учебный курс уездных училищ становился 3-годичным и сокращался до семи предметов:
1.Закон Божий;
2.русский язык;
3. арифметика;
4. геометрия;
5.география;
6. история государства Российского всеобщая;
7.чистописание, черчение и рисование.
В этих школах по местным
потребностям с разрешения министра народного просвещения могли быть открыты дополнительные курсы «для обучения тем искусствам и наукам, коих знание наиболее способствует успехам в оборотах торговли и в трудах промышленности»
(ст. 58).
В приходских училищах курс обучения попрежнему
ограничивался одним классом и предусматривал изучение
1. Закона Божьего,
2. чтение по книгам церковной и гражданской печати,
3.чистописание
4. освоение четырех действий арифметики. (прибавление отнимание умножение деление).
Продолжительность обучения не была установлена.
На практике она зависела от способностей отдельных учащихся.
В одном из пунктов Устава разъяснялось, что «ученики, желающие повторить учебный курс, принимаются снова в училище»
[Полное собрание законов Российской империи. Т. 3. С. 1101].
В приходских училищах наравне с мальчиками могли обучаться и девочки.
Стремясь создать упорядоченную систему учебных заведений, поставить ее «на твердых и однообразных правилах», привести ее внутреннее устройство к более строгому порядку.
Николай I ликвидировал привилегированные средние учебные
заведения для детей дворян: лицеи и благородные пансионы
при гимназиях.
Примечания
Лицеи «как училища высших наук» были основаны при Александре I. Они занимали «среднее место» между университетами и гимназиями.
В первой половине XIX в. в России действова-
ли пять таких образовательных учреждений: Демидовский лицей
в Ярославле был открыт в 1805 г. на средства промышленника
П. Г. Демидова, Царскосельский лицей в Царском Селе — в 1811 г.,
Ришельевский лицей в Одессе — в 1817 г., Волынский (Кременецкий) в Кременце — в 1817 г.
На создание Гимназии высших наук
в Нежине князь И. А. Безбородко пожертвовал средства в 1805 г.,
однако работать она тогда так и не начала. Гимназия была открыта в 1820 г. внуком И. А. Безбородко, графом А. Г. Кушелевым-Безбородко, уже после смерти деда.
Лицеи не имели единого законодательства, регламентирующего их деятельность.
Они обязаны были действовать в рамках высочайше утвержденных Уставов и объединяли курс гимназии с изучением факультативных курсов по римскому праву, истории, философии, экономике и другим наукам.
По Уставу лицеи «совершенно равнялись» в правах и преимуществах с российскими университетами, а выпускники имели право поступить на государственную службу с чином с XIV до IX класса по Табели
о рангах — в зависимости от успехов
[Положение о Лицее; Устав Гимназии высших наук князя Безбородко;
Устав Ришельевского лицея;
Устав Ярославского училища высших наук].
Большое значение в этих учебных заведениях придавалось воспитанию учащихся.
В николаевское время положение лицеев не было регламентировано.
Члены Комитета устройства учебных заведений
(1826 г.) допускали существование лицеев, по словам М. М. Сперанского, «более для сохранения их и для извлечения из учиненных частными людьми жертвований возможной пользы, нежели по убеждению в существенной потребности их образования»
[Павлова, 1991. С. 97].