Глава 5. Зигзаги хрущёвской внешней
политики в 1953-1964 годах
1. Выработка новых подходов во внешней политике
в 1953-1954 годах
В современной российской историографии (М.М. Наринский,
А.А. Фурсенко, А.А. Улунян, А.Д. Богатуров, В.В. Аверков, И.В. Быстрова
Н.И. Егорова1) существует вполне традиционное представление,
что сразу после смерти И.В. Сталина во внешней политике
СССР наметились первые признаки важных изменений, которые
выразились в смягчении прежних, достаточно жёстких подходов
высшего советского руководства к большинству главных острых
международных проблем, в частности в корейском, германском
и югославском вопросах, по проблемам вооружений и ряда других.
Более того, именно тогда ряд представителей нового руководства
страны, прежде всего Г.М. Маленков и связанная с ним интеллектуальная
элита, начали довольно активно обсуждать идею мирного
сосуществования, истоки которой они стали возводить к первым
политическим актам ленинского правительства, в том числе
знаменитому Декрету о мире. Причём этой идее теперь стремились
придать более современное звучание, сообразное новым послевоенным
реалиям в мире и особенно на Европейском континенте,
но пока официально концепция мирного сосуществования
основой внешней политики Советского Союза так и не была провозглашена.
1 Наринский М.М. История международных отношений. 1945-1975. М.,
2004; Фурсенко А.А. Россия и международные кризисы. Середина XX века.
М., 2006; Орлов А.С. Холодная война. М., 2000; Улунян А.А. Балканы: горячий
мир холодной войны. Греция и Турция между Западом и Востоком.
1945-1960 гг. М., 2001; Богатуров А.Д., Аверков В.В. История международных
отношений 1945-2008. М., 2010; Быстрова И.В. Холодная война 1945— 1960 гг.: Токио, Москва, Вашингтон. М., 2009. Егорова Н.И. История холодной
войны, 1945-1991 гг. Владимир, 2011.
Однако следует сказать, что в последнее время эта вполне
привычная оценка тогдашних «метаний» нового советского
руководства была поставлена под веское и в целом справедли370
Хрущевская слякоть
вое сомнение целым рядом авторов, в частности Ю.Н. Жуковым
и А.В. Пыжиковым2, которые убеждены в том, что доктрина мирного
сосуществования стала утверждаться в советской внешней
политике уже через семь месяцев после начала Корейской войны,
когда и Москва, и Вашингтон чётко осознали, что победу даже
в таком локальном военном конфликте может принести лишь
применение ядерного оружия. Поэтому не сговариваясь, руководство
СССР и США было вынуждено «отказаться от столь высокой
платы за весьма призрачный успех» и стало делать первые реальные
шаги к примирению. Первым зримым проявлением этих
шагов стали два события апреля 1951 года: во-первых, выступление
постоянного представителя СССР при ООН Якова Александровича
Малика с призывом начать мирные переговоры по корейскому
вопросу и, во-вторых, отстранение от должности главкома
ооновских (в реальности американских) войск в Корее генерала
армии Дугласа Макартура, предлагавшего нанести мощный
ядерный удар по войскам китайских добровольцев, воевавшим
на стороне Пхеньяна. Затем последовали и другие шаги. В частности,
в апреле 1952 года, буквально накануне начала работы в Москве
Международного экономического совещания, газета «Правда