Левоэсеровский мятеж» и его политические последствия
После ратификации Брестского мирного договора «левые коммунисты» не оставляли надежды на его денонсацию. В частности, в мае 1918 г. на Московской конференции РКП(б) Н.И. Бухарин, Н.В. Осинский и Д.Б. Рязанов (Голденбах) вновь выступили с призывом денонсировать Брестский договор, однако большинство делегатов этого партийного форума не поддержали их предложение.
Очередной попыткой денонсировать Брестский договор стал «левоэсеровский мятеж», который состоялся в Москве 6;7 июля 1918 г. События, связанные с этим мятежом, выглядели следующим образом:
шестого июля 1918 г. два видных левых эсера Яков Блюмкин и Николай Андреев, являвшиеся сотрудниками ВЧК, под благовидным предлогом проникли в германское посольство и, убив германского посла графа В. Мирбаха, скрылись в штабе войск ВЧК, который возглавлял их однопартиец Дмитрий Попов.
После свершения этой террористической акции В.И. Ленин и Я.М. Свердлов направились в германское посольство, а председатель ВЧК Ф.Э. Дзержинский выехал в штаб войск ВЧК для ареста Я. Г. Блюмкина и Н.А. Андреева. По прибытии на место Ф.Э. Дзержинский был взят под арест, а штаб войск ВЧК по приказу Д.И. Попова был превращен в неприступную крепость, где окопались более 600 хорошо вооруженных чекистов.
Узнав об аресте Ф.Э. Дзержинского, В.И. Ленин дал указание арестовать всю фракцию левых эсеров, принимавшую участие в работе пятого Всероссийского съезда Советов, а их лидера Марию Спиридонову взять в качестве заложницы в обмен на сохранение жизни Ф.Э. Дзержинского.
Одновременно командиру дивизии латышских стрелков И.И. Вацетису был отдан приказ штурмом взять особняк войск ВЧК и подавить «левоэсеровский мятеж». В ночь на 7 июля 1918 г. дивизия латышских стрелков при поддержке полевой артиллерии начала штурм штаба войск ВЧК, который завершился полным разгромом мятежников и освобождением Ф.Э. Дзержинского.
Суд над мятежниками был скорым и правым: несколько сот человек, в том числе Я.Г. Блюмкин и Н.А. Андреев, были приговорены к различным срокам заключения, а непосредственный вдохновитель и руководитель этого мятежа, заместитель председателя ВЧК В.А. Александрович был расстрелян.
Тем же результатом закончился и новый «левоэсеровский мятеж», поднятый в Симбирске командующим Восточным фронтом левым эсером М.А. Муравьевым, который был застрелен 10 июля 1918 г. по прибытии на переговоры в здание губернского исполкома.
В советской и российской исторической науке (К. Гусев, А. Велидов, А. Киселев) традиционно утверждалось, что июльские события в Москве и Симбирске были сознательно организованы руководством партии левых эсеров (М.А. Спиридонова, П.П. Прошьян), которые не только желали денонсировать Брестский мирный договор, но и, спровоцировав правительственный кризис, отстранить от власти партию большевиков, которая, насаждая комбеды, стала проводить в деревне гибельный экономический курс.
В зарубежной историографии (Ю. Фельштинский) существует довольно экзотическая версия, которая гласит, что так называемый «левоэсеровский мятеж» был организован «левыми коммунистами», в частности, главой ВЧК Ф.Э. Дзержинским, которые также стремились денонсировать «похабный» Брестский мир и разжечь пожар мировой пролетарской революции.
На наш взгляд, в истории этого мятежа значительно больше белых пятен и нераскрытых тайн, чем кажется на первый взгляд, поскольку исследователи так и не смогли толком ответить даже на два совершенно очевидных вопроса:
1) почему именно председатель ВЧК Ф.Э. Дзержинский лично направился в штаб войск ВЧК для ареста убийц германского посла;
2) если решение об убийстве германского посла было санкционировано ЦК партии левых эсеров, то почему вся ее фракция, включая М.А. Спиридонову, спокойно дожидалась своей изоляции и ареста в кулуарах V Всероссийского съезда Советов.
Если говорить по существу, то следует признать, что июльские события в Москве и Симбирске подвели черту под периодом развития советской государственности на двухпартийной основе и стали точкой отсчета формирования однопартийной большевистской системы в стране.
В этот период была запрещена деятельность всех эсеровских, меньшевистских и анархистских группировок и партий, существование которых все еще создавало иллюзию пролетарско-крестьянской демократии в стране.
Сам же Брестский договор был денонсирован Советским правительством 13 ноября 1918 г., то есть ровно через сутки после капитуляции Германии и ее военных союзников перед странами Антанты, которая положила долгожданный конец Первой мировой войне.
Так что как мы видим даже не все коммунисты не говоря уже о других поллитических партиях хотели в марте месяце тысяча девятьсот восемнадцатого года подписывать этот пазорный Брестский Мирный Договор вина за его Подписание лежит в основном на В.И. Ленине и Н.И. Бухарине.
Возникает разумный вопрос как Российская Империя дошла до Марта 1918 и даже еще раньше до февраля 1917 и далее до октября 1917. Много причин мы уже разобрали (смотри 10 том нашего учебника). В одиннадцатом томе томе нашего учебника мы их мы их кратко повторили.
Но были еще дополнительные внутренние причины о которых мы не говорили
Тема Дополнительные Причины Февральского переворота 1917 года, а также октябрьского переворота 1917 года и поражения в войне 1914 года.
1. Идеологический Кризис
2. Политический Кризис
3. Культурно мировоззренческий кризис элиты.
4. Предательство
Идеологический Кризис
Государстсвенная идеология на первый взгляд кажется незыблимой в 1901 году выходит пятое издание Московский Сборник К.П. Победоносцева.
Но есть проблемы некому эту государственную идеологию доносить до семидесяти процентов Русского Народа. Учителей и преподавателей в Системе образования ни хватает катастрофически на всех уровнях и всех разновидностях.
Второй проблемой Идеологического характера является поддержка церковью Аграрных реформ (И.Л.Горемыкина П. А. Столыпина). Этой поддержкой церковь в целом и священство в частности дискредитировали себя как в глазах крестьян так и в глазах рабочих.
Третьей проблемой с момента принятия нового духовного устава 1884 года стал низкий образовательный уровень высшего духовенства.
А также рост профессионального образования среди рабочих. Поскольку из программ духовных учебных заведений убрали как бы мы сейчас сказали профориентацию духовенства на рабочие специальности разговаривать священнику и рабочему да и даже священнику и крестьянину стало не о чем.
2. Политический Кризис
А). Политическая ситуация в России во второй половине 1914 г.
Сразу после начала войны в стране зримо обозначились политические силы, занявшие диаметрально разные позиции по отношению к ней. Однозначно патриотические позиции заняли все национально-монархические партии, октябристы, прогрессисты, кадеты и другие влиятельные политические силы. Они не только поддержали правительство, но и приняли активное участие в разработке стратегических целей войны. В частности, в 1915 г. кадеты выпустили два сборника статей — «Вопросы мировой войны» и «Чего ждет Россия от войны», в которых наиболее четко была заявлена программа территориальных приобретений России, которые, по их мнению, отвечали ее исконным национальным интересам.
Эта программа предусматривала:
1) присоединение к Российской империи исконных русских территорий — Галиции, Угорской Руси и Буковины;
2) ликвидацию Восточной Пруссии, которая традиционно являлась очагом германской агрессии против славянских народов и государств, и включение ее территории в состав Российской империи;
3) установление полного контроля над черноморскими проливами и прилегающими к ним территориями, включая столицу Византийской империи Константинополь (Стамбул);
4) ликвидацию Австрийской империи и создание на Балканах мощного союзного Югославянского государства.
Совершенно иную, откровенно враждебную национальным интересам России позицию, заняли лидеры большинства социалистических партий, прежде всего, большевики. В частности, еще в начале 1913 г. лидер российских большевиков В.И. Ульянов (Ленин) в одном из своих писем к Максиму Горькому с горечью писал, что «война России и Австрии была бы очень полезной для революции штукой, но маловероятно, чтобы Франц Иосиф и Николаша доставили нам сие удовольствие».
В сентябре 1914 г. в своей очередной работе «Задачи революционной социал-демократии в европейской войне» В.И. Ленин, напомнив известное марксистское изречение, что у пролетариата нет своего отечества, откровенно заявил, что поражение России в этой войне станет благом для русского народа. В ноябре 1914 г. в манифесте ЦК РСДРП «Война и российская социал-демократия» лидер российских большевиков выдвинул свой знаменитый лозунг «превращения войны империалистической в войну гражданскую».
Эту антироссийскую позицию большевиков поддержали и многие лидеры меньшевиков и эсеров, в частности, Ю.О. Цедербаум (Мартов), Л.Д. Бронштей (Троцкий) и В.М. Чернов. Единственным лидером социалистов, у которого хватило совести не ставить классовые предрассудки выше национальных интересов страны, был Г.В. Плеханов, который поддержал русское правительство в этой войне.
Б) Летне-осенний политический кризис 1915 г.
Трагическая череда поражений русской армии на фронте летом 1915 г. резко обострила политическую ситуацию в стране. Первые признаки этого обострения проявились в остром правительственном кризисе, который был спровоцирован кадетско-октябристским большинством IV Государственной думы.
16 июня под давлением думской оппозиции с поста министра внутренних дел был снят Н.А. Маклаков. 26 июня в отставку был отправлен военный министр генерал В.А. Сухомлинов, которого заменил близкий к кадетско-октябристским кругам генерал А.А. Поливанов, а через несколько дней со своих постов были сняты министр юстиции И.Г. Щегловитов, обер-прокурор Святейшего синода В.К. Саблер и другие влиятельные персоны, что прямо говорило о том, что верховная власть, потеряв опору в думских коридорах власти, начала сдавать свои позиции думскому (масонскому) большинству.
1 августа 1915 г. открылась очередная сессия IV Государственной думы, на которой думская оппозиция открыто выдвинула требование о создании «правительства народного доверия». 6 августа 1915 г. состоялся всероссийский съезд Военно-промышленных комитетов, на котором руководителями Центрального ВПК были избраны два самых непримиримых противника николаевского режима — лидер думских октябристов, масон Александр Иванович Гучков и лидер думских прогрессистов, масон Александр Иванович Коновалов, что стало прямым вызовом верховной власти со стороны влиятельных финансово-промышленных кругов Российской империи.
22&25 августа 1915 г. под председательством П.Н. Милюкова состоялось несколько совещаний представителей ряда влиятельных думских фракций, на которых было принято решение об образование межпартийного «Прогрессивного блока».
В состав этого блока вошли 236 депутатов из фракций кадетов, октябристов, прогрессистов и прогрессивных националистов, лидером которых был известный монархист Василий Васильевич Шульгин.
Председателем бюро «Прогрессивного блока» был избран октябрист, масон Сергей Илиодорович Шидловский, а фактическим руководителем стал Павел Николаевич Милюков.
26 августа либеральная газета «Утро России», издателем которой был Павел Рябушинский, опубликовала список «Правительства народного доверия — Комитета обороны», состав которого выглядел следующим образом: премьер-министр — Михаил Родзянко, министр внутренних дел — Александр Гучков, министр иностранных дел — Павел Милюков, военный министр — Алексей Поливанов, министр финансов — Андрей Шингарев, министр промышленности и торговли — Александр Коновалов, министр юстиции — Василий Маклаков и другие.
Таким образом, либеральная (масонская) оппозиция и влиятельные промышленно-финансовые круги страны уже открыто предъявили претензии на высшую государственную власть и прямо указали царскому кабинету на его неспособность управлять страной в условиях войны.
В отечественной историографии до сих пор существуют разные оценки «Прогрессивного блока». Одни историки (Е. Черменский) уверены в том, что создание этого блока стало компромиссом между либералами и «черносотенным» дворянством, которое заняло ведущие позиции в «Прогрессивном блоке».
Другие авторы (А. Аврех, В. Бовыкин) убеждены, что возникновение «Прогрессивного блока» знаменовало собой крах всей третьеиюньской системы, построенной на блоковой основе двух ведущих политических сил — реакционного дворянства и либерально-консервативной буржуазии.
15 сентября 1915 г. с подачи министра иностранных дел С.Д. Сазонова десять членов Совета министров, обсудив создавшееся положение, направили царю коллективное послание, в котором содержалась просьба вернуть великого князя Николая Николаевича на пост Главковерха и одновременно отправить в отставку Ивана Горемыкина, который был не в состоянии руководить правительством в условиях войны.
Однако император с подачи своей экзальтированной супруги принял совершенно иное решение: в отставку были отправлены 8 из 10 участников этой «министерской забастовки», в том числе министры внутренних дел и путей сообщения Н.Б. Щербатов и С.К. Рухлов.
По мнению многих советских историков (В. Касвинов, А. Аврех, М. Флоринский), именно в этот период императрица вкупе с Г.Е. Распутиным и другими членами дворцовой камарильи фактически взяли всю верховную власть в свои руки, тасуя министров и руководителей центральных ведомств по своему личному усмотрению.
Николай II практически потерял какую-либо способность к самостоятельному принятию решений, и в этих условиях часть членов «Прогрессивного блока» (А.И. Гучков, Н.В. Некрасов А.М. Крымов) вплотную занялись разработкой плана военного переворота и свержения Николая II.
В январе 1916 г. Николай II попытался сделать шаг примирения в сторону думской оппозиции, сместив с поста премьер-министра Ивана Логгиновича Горемыкина, однако новый глава правительства Борис Владимирович Штюрмер оказался еще более ненавистной фигурой для масонов и либералов думского разлива.
В марте 1916 г. престарелый премьер-министр («святочный дед») занял в русском правительстве пост министра внутренних дел, а вместо генерала А.А. Поливанова руководителем военного ведомства был назначен генерал Д.С. Шуваев. В июне 1916 г. в отставку был отправлен министр иностранных дел С.Д. Сазонов, и «святочный дед» присовокупил к прежним ключевым постам в правительстве пост главы внешнеполитического ведомства Российской империи.
Неслучайно современники, которым не откажешь в остроумии, метко окрестили русское правительство того времени «кувырк-коллегией».
В) Нарастание политического кризиса осенью 1916 & зимой 1917 г.
Весной 1916 г. центром внедумской, главным образом масонской, оппозиции становится Москва. В апреле 1916 г. по инициативе князя Д.И. Шаховского, Е.Д. Кусковой и С.Н. Прокоповича состоялось совещание масонов, на котором вновь обсуждался будущий состав правительства народного доверия.
Новый, согласованный со всеми, состав этого правительства выглядел следующим образом: председатель правительства — князь Г.Е. Львов, министр иностранных дел — П.Н. Милюков, военный министр — А.И. Гучков, министр торговли и промышленности — А.И. Коновалов или С.Н. Третьяков, министр юстиции — В.А. Маклаков или В.Д. Набоков и т. д.
В мае & июле 1916 г. состоялся официальный визит парламентской делегации в составе П.Н. Милюкова, А.И. Шингарева, А.Д. Протопопова, В.И. Гурко, А.Н. Васильева, Д.А. Олсуфьева и других влиятельных членов «Прогрессивного блока» в страны Западной Европы.
В ходе этого визита глава парламентской делегации Павел Милюков не только был принят монархами Англии (Георг V), Швеции (Густав V) и Норвегии (Хокон VII), президентом Франции Р. Пуанкаре, британским и французским премьер-министрами Г. Асквитом и А. Брианом, но и имел тайные контакты с членами влиятельных банковских домов Морганов и Ротшильдов, в том числе с главами французского и британского кланов — Эдмоном и Чарльзом Ротшильдами.
В июне & августе 1916 г. начальник штаба Ставки генерал М.В. Алексеев и председатель Государственной думы М.В. Родзянко независимо друг от друга направили на имя Николая II свои докладные «Записки» с предложением назначить для управления империей в условиях «тяжелой войны» «Верховного министра государственной обороны», наделенного диктаторскими полномочиями.
Появление этих «Записок» ряд историков (В. Старцев) связывали с личными амбициями М.В. Алексеева и М.В. Родзянко, которые мнили себя в роли спасителей Отечества. Другие авторы (О. Платонов) не без оснований полагают, что за этими «Записками» стояли наиболее активные члены «Прогрессивного блока» (А.И. Гучков), которым необходимо было свалить правительство Б.В. Штюрмера и ввергнуть страну в очередной политический кризис. Но этот план не удался, и думская оппозиция начала открытую атаку на правительство.
1 ноября 1916 г. на вновь открывшейся сессии IV Государственной думы лидеры думской оппозиции (П.Н. Милюков, С.И. Шидловский, А.Ф. Керенский) открыто обвинили главу правительства Б.В. Штюрмера в государственной измене и ведении сепаратных переговоров с Германией, в которых принимали участие члены так называемой «немецкой партии», лидером которой якобы была сама императрица.
И хотя в настоящее время большинство историков (Н. Яковлев, В. Дякин, А. Лубков) полностью отрицают факт ведения царским правительством сепаратных переговоров с Берлином, думская оппозиция добилась своего: 10 ноября 1916 г. Б.В. Штюрмер был отправлен в отставку, новым главой Совета министров был назначен Алексей Федорович Трепов, а министром внутренних дел стал Алексей Дмитриевич Протопопов.
Ситуация в столице накалилась до предела, поскольку недовольство николаевским режимом открыто стали проявлять все политические силы, в том числе ярые монархисты. В их среде в конце ноября 1916 г. созрел план физического устранения Григория Распутина, который, по их твердому убеждению, окончательно скомпрометировал монархическую власть.
Вечером 16 декабря 1916 г. заговорщики, среди которых были великий князь Дмитрий Павлович, князь Феликс Юсупов и Владимир Пуришкевич, заманили Г.Е. Распутина в Юсуповский дворец на Мойке и убили его, сбросив труп старца в Малую Невку.
По мнению ряда современных британских исследователей (Е. Барбан), активное участие в подготовке и реализации этого убийства приняли три офицера британской разведки — О. Рейнер, С. Аллей и Дж. Скэйл, а сам приказ об устранении Г.Е. Распутина был отдан главой британской разведки МИ-6 М. Смитом-Каммингом.
После убийства Г.Е. Распутина Николай II срочно прибыл из Ставки в Петроград. А.Ф. Трепов получил отставку и новым главой правительства был назначен князь Николай Дмитриевич Голицын, но фактическим его главой стал А.Д. Протопопов, который начал активно противодействовать любым попыткам либеральной оппозиции захватить государственную власть в стране.
Тем временем в недрах «Прогрессивного блока» созрел план военного переворота. В частности, по мнению ряда историков (В. Старцев), в середине января на совещании у М.В. Родзянко, в котором приняли участие А.И. Гучков, М.И. Терещенко, Г.Е. Львов, А.М. Крымов и другие заговорщики, был принят так называемый «план Гучкова», который предполагалось осуществить в начале февраля 1917 г. Этот план предусматривал проведение двух важнейших акций:
1) в час «X» группа офицеров во главе с генералом А.М. Крымовым должна была захватить царский поезд на пути из Могилева в Петроград, под угрозой физической расправы заставить Николая II отречься от престола в пользу единственного сына Алексея, а регентские полномочия передать своему младшему брату, великому князю Михаилу Александровичу;
2) одновременно с этой акцией в Петрограде гвардейские части должны были взять под арест всех членов царского правительства и установить контроль над важнейшими объектами столицы.
В план предстоящей операции были посвящены не только ее непосредственные исполнители, но и высший генералитет русской армии, в том числе начальник штаба Ставки генерал М.В. Алексеев, командующий Северным фронтом генерал Н.В. Рузский, командующий Балтийским флотом адмирал А.И. Непенин и другие.
Справедливости ради следует сказать, что большинство советских историков (И. Пушкарева, Б. Ананьич, В. Дякин, Р. Ганелин) отвергли данную версию своих коллег и заявляли, что «за модной идеей дворцового переворота стояла салонная болтовня А.И. Гучкова, Г.Е. Львова и компании, а не реальные шаги мнимых заговорщиков».
Последние исследования, в частности работы В.С. Брачева и О.А. Платонова, убедительно доказали, что это была не «салонная болтовня», а реальный план свержения монархии, детально разработанный в ряде европейских столиц, прежде всего, в Лондоне, куда еще в апреле 1916 г. по настоятельному приглашению английского посла Дж. Бьюкенена выезжала на «консультации» влиятельная компания прогрессистов в составе П.Н. Милюкова, А.Д. Протопопова, А.И. Шингарева, И.В. Гурко, Г.Ф. Розена и других.
В середине февраля 1917 г. из-за гигантских снежных заносов на железной дороге в Петрограде сложилась крайне острая ситуация с продовольствием. В многочисленных очередях за хлебом начались стихийные акции протеста, грабежи и столкновения с полицией.
В этой ситуации Николай II срочно созвал совещание с участием главы правительства и ключевых министров, на котором обсуждался вопрос о даровании «ответственного министерства».
После бурных дебатов императора уговорили пойти навстречу думской оппозиции и 23 февраля выступить в Государственной думе по данному вопросу.
Но вечером 22 февраля в телефонном разговоре с главой правительства Н.Д. Голицыным Николай II заявил, что завтра уезжает в Ставку и не сможет прибыть в Таврический дворец.
3.Культурно мировоззренческий кризис элиты.
Проблема эта не нова Со Времен Петра Первого Управленческая Элита Обучалась жила и думала на Западный Манер (проблески национального образования случвлись разве что во Времена Елизаветы Петровны Николая Первого Александра третьего и Александра второго.
В итоге у нас сформировалась управленческая элита полностью оторваная от Русского Народа Его Культуры Искусства Литературы и Религии. Кстати в момент написания данного учебника в две тысячи двадцать втором году мы имеем в отношении управленческой элиты ту же самую картину).
В итоге такой Управленческой элите становится крайне Легко при слабом и неспособном к управлению Императоре переступить через веками выстраданную русским народом форму правления абсолютную Монархию Византийсконо образца.
Ибо эту форму Правления управленчиская элита не знает не понимает и не любит. И Попытаться заменить ее на только что оформившуюся в Великобритании в 1885 году Ограниченную (Конституционную) Монархию.
Правда что такое Конституционная Монархия В Российской Империи понимает только Б.Н. Чичерин но даже он не знает подойдет ли она для Российской Империи.
Но для нашей Управленческой элиты того времени Русское априори значит Плохое отсталое и непонятное. А конституционная Монархия она тоже непонятная ибо она только в 1885 году появилась в Великобритании но для нашей элиты лучше непонятное Европейское чем собственное национальное Русское.
4 Предательство
Первый Наш Предатель Есть государь Император Николай Второй Государственному Суду он не подсуден но по нормам Церковного Права осудить его можно и сейчас душа его находится в аду и после окончательной победы добра над злом будет окончательно уничтожена вместе с Диаволом и Адом ибо естьь тридцать пять грехов которые бог не прощает.
Итак