3 О внутреннем положении Германии в этот период см. в главе одиннадцатой.
4 Гейнц Рейн. Конец Берлина. М., Изд-во иностранной литературы, 1948, стр. 320.
6 Michael Freund. Deutsche Geschichte. Gütersloh, 1960, S. 700.
« Архив МО СССР, ф. 202, он. 36, д. 465, лл. 157—158. 'Там же, л. 158.
69
Чтобы «излечить» эту опасную для фашизма «болезнь», гитлеровцы усилили террор и пропаганду среди населения. Но все это помогало мало. Под влиянием возрастающих ударов Красной Армии «душевный грипп» охватывал все более широкие круги немецкого народа.
Советская победа под Сталинградом создала благоприятные предпосылки для антигитлеровского движения прогрессивных элементов в Германии и других странах фашистского блока. Усилились антифашистская пропаганда, акты диверсий на предприятиях и железных дорогах, саботаж. Под влиянием сталинградских событий в Германии с конца 1942 г. активизировалась подпольная работа коммунистической партии, увеличилось количество антифашистских групп.
В обвинительном заключении гестапо по делу наиболее крупной и массовой антифашистской организации — группы, возглавляемой старыми коммунистами Антоном Зефковым, Францем Якобом, Бернгардом Бестлейном,—отмечалось, что в 1943 г. они «пришли к выводу, что после Сталинграда Германия уже не может выиграть войну, и приняли решение сделать со своей стороны все возможное, чтобы ускорить поражение Третьего рейха и установление мира» 2.
Группа мюнхенских студентов обратилась 18 февраля с воззванием ко всем немецким студентам, в котором говорилось: «Поражение наших солдат под Сталинградом потрясло нашу родину до основания. В результате стратегии какого-то ефрейтора бессмысленно и безответственно загублены жизни 330 тысяч немцев...
Немецкий народ начинает становиться непокорным... Должны ли мы принести в жертву низменным инстинктам властолюбивой партийной клики остатки немецкой молодежи? Никогда!» 3
В Италии в это время широко распространились политические забастовки. Усилилось партизанское движение в Болгарии. Росли антивоенные настроения в Румынии, Венгрии и Финляндии.
Активизировалось и оппозиционное движение определенных буржуазных кругов и генералитета гитлеровской Германии, стремившихся найти выход из создавшегося положения путем раскола антифашистской коалиции, заключения сепаратных соглашений с Англией и США.
Это свидетельствовало о глубоком кризисе германской империалистической буржуазии, которая была поставлена перед роковым вопросом: как удержать свои экономические и политические позиции после неизбежного военного краха гитлеровской Германии?
Избежать полного поражения и сохранить в какой-то степени свою власть путем сговора с реакционными кругами Англии и США пытались и правители стран— сателлитов фашистской Германии. В начале 1943 г. под влиянием неудач под Сталинградом усиленные попытки связаться с англичанами и американцами предпринимались, в частности, министром иностранных дел Румынии Михаем Антонеску.
В январе он предложил Италии, как доносил итальянский посол в Бухаресте, установить контакт с англо-американцами, чтобы с их помощью «защитить Европу от большевизма» 4.
В пользу заключения сепаратного мира с западными державами выступали определенные круги в Венгрии. Первый пробный шар был запущен в феврале 1943 г., когда венгерский журналист Андраш Фрей был послан в Стамбул для встречи с англо-американскими представителями. Позже с этой же целью туда выезжал сотрудник министерства иностранных дел Ласло Вереш.
1 Архив МО СССР, ф. 6598, оп. 724438, д. 678, л. 12.
2 Отто Винце р. 12 лет борьбы против фашизма и войны. Очерки по истории Коммунистической партии Германии в период с 1933 по 1945 год. М., Изд-во иностранной литературы, 1956, стр. 198.
3 Zur Geschichte der deutschen antifaschistischen Widerstandsbewegung 1933—1945. Eine Aus
wahl von Materialien, Berichten und Dokumenten. Berlin, 1958, S. 192.
* Galeazzo С i a n o. Diario. Vol. II. 1941—1943. Milano, 1950, p. 243.
70
Под влиянием сталинградских событий к необходимости заключения сепаратного мира склонялся фашистский диктатор Италии Муссолини. Однако в отличие от других союзников Германии Муссолини убеждал Гитлера заключить мир прежде всего не с западными державами, а с Советским Союзом.
Как отмечает в своих мемуарах бывший личный переводчик Гитлера Шмидт, в апреле во время встречи с Гитлером Муссолини говорил, что «Россию победить невозможно... поэтому лучше заключить на Востоке компромиссный мир и высвободить руки против Запада» 1. Однако Гитлер, понимая, какую роль играет советско-германский фронт для судеб всей войны, неизменно отвечал, что «мира с Москвой быть не может и что решение должно быть достигнуто на поле боя» 2.
Близкий к Муссолини итальянский фашистский министр Боттаи отмечал в своем дневнике, что «идея Муссолини о мире с русскими встретила резкий отпор со стороны Гитлера. Создалась атмосфера взаимного недоверия...» 3. Разумеется, предложения Муссолини были продиктованы исключительно желанием защитить интересы империалистических кругов Италии.
Следствием поражения немецко-фашистских войск под Сталинградом явилось и быстрое падение влияния Германии на своих союзников, резкое усиление разногласий между ними. Началось паломничество вассалов в ставку Гитлера. В начале апреля в Зальцбург прибыл Муссолини, а через несколько дней
Ион Антонеску. 16 апреля последовал визит правителя Венгрии Хорти, а в конце апреля прибыли словацкий правитель Тисо и гитлеровский наместник в Хорватии Павелич. Главной темой разговоров были дела на советско-германском фронте, причем переговоры сопровождались нередко обоюдными упреками и обвинениями 4.
«Эти конференции и визиты,— отмечает Гёрлитц,— должны были прежде всего помочь преодолеть тяжелый кризис доверия в германской сфере влияния, который был вызван катастрофой под Сталинградом» 5.
Особенно обострились разногласия между Германией и Италией. В поисках причин поражения итальянских войск усилились взаимные обвинения. Муссолини постоянно жаловался на то, что германское командование на Восточном фронте «подводит» своих союзников—итальянцев, мало помогает войсками и вооружением.
В телеграмме итальянскому военному атташе в Берлине для передачи начальнику штаба германского верховного командования вооруженных сил фельдмаршалу Кейтелю он писал: «Передайте ему, что если слово «товарищество» все еще имеет какой-нибудь смысл, то мы вправе рассчитывать на минимальную помощь» 6.
Ухудшились германо-румынские отношения. Хорошо осведомленный в этих делах западногерманский историк Хилльгрубер отмечал, что «после Сталинграда в немецко-румынских отношениях наступил период частично открытого, а частично скрытого кризиса доверия»7.
В правящих кругах Румынии все громче раздавались недовольные голоса по поводу румыно-германских экономических отношений. При этом указывалось на чрезмерную обременительность для румынских финансов содержания германской военной миссии и многочисленных германских экономических советников. Гитлеровцы в свою очередь требовали прекратить сепаратные связи румынских правителей с англо-американцами и снять с поста министра иностранных дел Михая Антонеску 8.
1 Paul Schmidt. Statist auf diplomatischer Bühne. 1923—45. Erlebnisse des Chefdolmet
schers im Auswärtigen Amt mit den Staatsmännern Europas. Bonn, 1958, S. 552.
2 Enno v. Rintelen. Mussolini als Bundesgenosse. Erinnerungen des deutschen Militärat taches in Rom 1936 — 1943. Tübingen und Stuttgart, 1951, S. 192.
3 Giuseppe Bottai. Vent'anni e un giorno. Milano, 1949, p. 241.
4 См. Paul Schmidt. Statist auf diplomatischer Bühne, S. 552—553.
5 Walter Görlitz. Der Zweite Weltkrieg 1939 — 1945. Bd. II. Stuttgart, 1952, S. 194.
6 Dino A 1 f i e r i. Deux dictateurs face à face. Rome—Berlin 1939 — 1943. Geneve — Paris, 1948, p. 289.
7Andreas Hill gruber. Die Krise in den deutsch-rumänischen Beziehungen im Herbst
1943. «Wehrwissenschaftliche Rundschau». 1956, Heft 12, S. 663.
8 См. Andreas Hillgrube r. Hitler, König Carol und Marschall Antonescu. Die deutsch
rumänischen Beziehungen 1938—1944. Wiesbaden. 1954, S. 170.
71
Изменились отношения между Германией и Венгрией. Венгерские правители при любом удобном случае стремились подчеркнуть свою «независимость» от Германии. Так же поступали и правящие круги Финляндии. 3 февраля, на следующий день после окончания Сталинградской битвы, в финской ставке было созвано экстренное заседание, на котором обсуждался вопрос о положении на советско-германском фронте.
Совещание пришло к единодушному мнению, что война достигла поворотного пункта и что Финляндия должна использовать первую же возможность, чтобы выйти из нее 1. Не желая быть слишком связанными с гитлеровцами, финские правители все чаще заявляли о якобы «сепаратном» характере войны Финляндии против Советского Союза 2.
Влияние фашистской Германии было подорвано и в нейтральных странах Европы. Более осторожной стала внешняя политика Турции. Повеяло холодом в отношениях между Германией и Швецией. Перед западными союзниками стала заискивать Португалия. Наиболее реакционные силы нейтральных стран стремились в то же время различными дипломатическими трюками спасти гитлеровскую Германию от будущего поражения, угроза которого стала явной после катастрофы под Сталинградом. Но все это были попытки с негодными средствами, и все они неизменно терпели банкротство.
Гром Сталинградской победы мощно прозвучал и над азиатским континентом. Коренное изменение стратегической обстановки на советско-германском фронте заставило Японию отказаться в то время от открытого выступления против Советского Союза.
Гёрлитц, подытоживая влияние последствий Сталинграда на политическую обстановку того периода, подчеркивал, что «Сталинград означал поворотный пункт второй мировой войны в психологически-политическом отношении.
В советском лагере эта победа вызвала большой рост уверенности в своих силах. В лагере нейтральных стран, а также у сателлитов «третьей империи», начиная с Муссолини, исчезла вера в искусство Гитлера как командующего. Внешнеполитические последствия поражения под Сталинградом оказались исключительно большими...»3.
Важнейшим международным последствием Сталинградской победы Красной Армии явился рост уверенности свободолюбивых народов в неизбежном разгроме гитлеровской Германии. Советский Союз предстал перед всем миром как сила, способная осуществить великую историческую миссию — освободить народы Европы от фашизма.
Известный французский писатель Жан-Ришар Блок, выступая по московскому радио 9 февраля 1943 г., говорил: «Слушайте, парижане! Первых трех дивизий, которые вторглись в Париж в июне 1940 г. ... этих трех дивизий—100-й легкопехотной, 113-й и 295-й пехотных — не существует больше! Они уничтожены под Сталинградом: русские отомстили за Париж. Русские отомстят за Францию!»4
С восторгом встретили европейские народы известие о том, что фашистские полчища, которые с огнем и мечом прошли по Западной Европе в 1939—1940 гг., погребены в заснеженных степях под Сталинградом. «Сообщена волнующая новость,— писал Поль Крибейе—один из руководителей французских партизан департамента Эн.— Мощная вражеская армия разгромлена и взята в плен вместе со своим штабом и генералами. Битва, которая решит все, выиграна... Сталинград! Озаряются счастьем лица, повсюду радость. Во Франции, во всем мире вера превращается в уверенность» 5.
1 См. Hjalmar J. Р г о с о р é. Sowjetjustiz über Finnland. Zürich, 1947, S. 182.
2 См. Carl Gustav Manner h ei m. Erinnerungen. Zürich und Freiburg, 1952, S. 472.
3 Entscheidungsschlachten des zweiten Weltkrieges. Frankfurt am Main, 1960, S. 311.
4 Jean-Richard Bloch. De la France trahie à la France en armes. Commentaires à Radio-
Moscou 1941—1944. Paris, 1949, p. 266.
5 Paul С r i b e i 1 1 et. Vie et combats des partisans. Paris, 1947, p. 126.
72
Выражая мнение народов Югославии, газета «Борба» писала: «Через все преграды, через все границы донеслась до нас замечательная весть, и когда мы ее слышим, то наше сердце радуется! Праздник наступил и в наших сердцах и на наших улицах!»1
Народные массы всех порабощенных гитлеровцами стран облегченно вздохнули, видя в Сталинграде занимающуюся зарю своего освобождения.
Так поступают, например, бывший начальник штаба союзных войск в Европе американский генерал Уолтер Беделл Смит, американский генерал Брэдли, английский фельдмаршал Монтгомери, английский генерал Морган, бывший гитлеровский фельдмаршал Кессельринг и другие авторы х.
1 См. Гарри Поллит. Английский народ и борьба Красной Армии. «Коммунистический Интернационал», 1943, № 2—3, стр. 13.
74
Генерал Брэдли в своих воспоминаниях «Записки солдата», так же как и многие другие авторы подобных книг, претендует на беспристрастность изложения событий второй мировой войны. Он заявляет: «Если уж писать, то пргсать нужно честно и искренне» 2, но тут же изменяет своему девизу.
Так, о военных действиях англо-американских войск Брэдли рассказывает в отрыве от обстановки на советско-германском фронте, где решался исход второй мировой войны. Подробно описывая кампанию англо-американских войск в Тунисе, он ничего не говорит о решающем влиянии на ход этой операции событий под Сталинградом.
Брэдли даже словом не обмолвился о том, что разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом вызвал разброд среди союзников Германии, что итальянские солдаты, воевавшие в Тунисе, узнав о судьбе своих соотечественников, разгромленных на Дону, стали больше думать не о сопротивлении, а о сдаче в плен.
Исторической битве под Сталинградом уделяют всего несколько строчек такие «респектабельные» труды (какими они представляются на Западе), как «Британская энциклопедия», «Американская энциклопедия» и другие 3.
Некоторые буржуазные военные историки, признававшие в период войны и вскоре после ее окончания выдающееся значение победы Красной Армии под Сталинградом, спустя некоторое время также стали замалчивать ее роль.
Известный американский военный историк Монтросс в своей объемистой книге «Война на протяжении столетий», изданной в 1946 г., отмечал, что «моральное значение победы русских вряд ли можно переоценить.
Когда капитулировали остатки 6-й армии, нацистские руководители впервые увидели перспективу окончательного поражения» 4. Так писал Монтросс через год после окончания второй мировой войны.
Но прошло 15 лет, и Монтросс, переиздавая свой труд, в предисловии к новому изданию откровенно признает, что под влиянием «холодной войны западных наций против коммунизма» 5 он пересмотрел некоторые из своих прежних высказываний. Действительно, в книге, вышедшей в 1960 г., Монтросс ничего уже не говорит об историческом значении Сталинградской битвы.
Распространенным приемом буржуазных фальсификаторов является попытка представить место Сталинградского сражения во второй мировой войне в кривом зеркале, рассматривая его лишь как одно из «локальных» сражений на советско-германском фронте. Особенно отчетливо подобная трактовка Сталинградской битвы видна в работах известных английских военных историков Фуллера, Брайанта, бывшего начальника американской военной миссии в Советском Союзе генерала Дина и других6.
Брайант, например, рассматривает капитуляцию армии Паулюса как одно из событий, равных по значению прибытию первого английского транспорта в Триполи для снабжения 8-й английской армии и выходу авангарда войск Монтгомери к границам Туниса 7.
Не дальше от него ушел генерал Дин, который великую победу под Сталинградом ставит в один ряд с победой американского флота над японской эскадрой у острова Мидуэй в июне 1942 г., с провалом немецкого контрнаступления в Арденнах в декабре 1944 г.— январе 1945 г. и с созданием американскими войсками в марте 1945 г. ремагенского плацдарма на нравом берегу Рейна 1.
1 См. Walter Bedell Smith. Eisenhower's Six Great Decibions (Europe 1944—1945). New Yoik — Toronto, 1956; Fieldmarshal the Viscount Montgomery of Alamein. El Alamein to the river Sangro. London — New York, 1950; Frederick Morgan. Overture to Overlord. London, 1950, Albert Kesselring. Soldat bis zum letzten Tag. Bonn, 1953.