Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов. Как вы себя чувствуете?
Хорошо, но мне не нравится, что произошло с тем человеком [жертвой]. Он так кричал, а мы должны были бить его током и не останавливаться. Мне это совсем не понравилось. То есть мы хотели прекратить эксперимент, но он [экспериментатор] заставлял нас продолжать и дошел до 450 вольт. Мне это не понравилось.
Кто включал генератор?
Я, но он настаивал. Я говорил ему «нет», но он сказал, надо двигаться дальше. Я говорил ему, что пора остановиться, когда мы дошли то ли до 195, то ли до 210 вольт.
Почему вы просто не перестали включать генератор?
Он мне не разрешал. Я хотел прекратить. Я требовал, чтобы мы прекратили эксперимент, а он говорил – нет. Я понял, что удары-то очень сильные. И хотел остановиться, но он [экспериментатор] требовал, чтобы я продолжал. Ну, понимаете, тот человек кричит: «Не хочу! Отпустите меня! Я хочу уйти!»…
Почему вы не пропустили мимо ушей требования экспериментатора?
Он говорит – надо продолжать, эксперимент нужно довести до конца.
Похоже, вы несколько расстроены?
Ну, я, конечно, волнуюсь за того господина, честное слово, сэр… Я все собирался с силами, чтобы встать и уйти… Не видел смысла продолжать эксперимент – зачем человека мучить? Я вообще испугался, что у него сердечный приступ. Потому и хотел прекратить…
Затем испытуемого деликатно посвятили в курс дела, рассказали, в чем суть эксперимента, а затем состоялось дружеское примирение с актером, игравшим роль ученика.
Есть и другие свидетельства, что испытуемые, доходя до конца шкалы, совершали тем самым поступки, которые сами не одобряли и считали, что они противоречат их личным и общественным идеалам.
Произвольный выбор силы удара. В контрольном эксперименте, о котором рассказано в другой работе (Milgram, 1964), испытуемые должны были сами выбирать уровень напряжения – на них не влияла ни группа, ни властная фигура. В этой ситуации среднее максимальное напряжение у 40 испытуемых составляло 82,5 вольта (уровень = 5,50); а в ситуации, когда приказы отдавал экспериментатор (в основной экспериментальной ситуации, описанной выше) среднее максимальное напряжение у 40 испытуемых составило 368,25 вольта (уровень = 24,55). Будучи предоставлены сами себе, испытуемые наносят жертве гораздо более слабые удары, чем в ситуации, когда они подчиняются приказам.
Представление о себе. Когда экспериментальную ситуацию описали людям, не участвовавшим в эксперименте, а затем попросили их предсказать, как бы они сами повели себя, почти все испытуемые были уверены, что в тот или иной момент отказались бы продолжать эксперимент. Более того, они объясняли свое гипотетическое поведение положительными чертами характера: «Я не из тех, кто станет мучить других даже ради науки».
В колонке 2 табл. 11 показаны предсказанные точки отказа у 40 взрослых респондентов, которых попросили спрогнозировать свое поведение в подобном эксперименте. Гипотетические испытуемые в своих ответах упоминали об идеалах, ценностях, о положительном представлении о самих себе, однако все это зачастую перевешивают силы, пробужденные в конкретной лабораторной ситуации.
Морально-этические суждения. Мы попросили 20 студентов-старшекурсников дать морально-этическую оценку подчинению или неподчинению приказам экспериментатора в такой ситуации. Описав респондентам эксперимент во всех подробностях, экспериментатор спросил:
Как бы вы поступили в экспериментальной ситуации с учетом самых важных для вас морально-этических ценностей, с одной стороны, и научных целей эксперимента – с другой? Дошли бы вы до конца эксперимента или отказались бы от участия в какой-то момент?
Предполагаемые точки отказа, по мнению респондентов, лежали в диапазоне от 0 до 225 вольт, среднее значение составило 150 вольт. Кроме того, испытуемых попросили подробно рассказать, на каких ценностях было бы основано их поведение в лабораторной ситуации. Приведем ответ одного из студентов:
По-моему, нельзя даже начинать наносить удары: нужно решительно прекратить эксперимент в тот момент, когда станет очевиден его общий характер. Причины, по которым я это говорю, очень сложны… во-первых, общественная мораль, которую я усвоил, учит, что нельзя никого мучить. Обычно мораль связана с религией, особенно в христианстве. Поскольку меня воспитывали строго, в традициях лютеранства, я усвоил, что причинять боль другому человеку дурно, и никакие интеллектуальные обоснования не могут поколебать этого убеждения.
Налицо полное единодушие: и общественные ценности, и личная совесть требуют одной линии поведения – в какой-то момент до завершения эксперимента воспротивиться приказам экспериментатора. Однако очевидно и заметное расхождение между этими морально-этическими суждениями и реальным поведением испытуемых в лаборатории. Несмотря на протесты самих испытуемых и очевидный внутренний конфликт, который вызывала необходимость бить жертву током, значительная доля испытуемых не в состоянии сопротивляться власти экспериментатора и доходит по его приказу до самого конца шкалы.