Глава I. Воспитание и образование Александра III
Александр III, родившись в царской семье в феврале 1845 г., до 1865 г. имел второстепенное значение как в отношении наследника престола, так и ребенка в семье, так как все внимание родителей, императора Александра II и урожденной немки в православии Марии Александровны, было направлено на старшего сына Николая.
В семейной обстановке Александр был окружен заботой и лаской, но не чрезмерно. Несмотря на то что мать Александра III ценила в нем честность и прямоту, любила всех детей в равной мере, «Маку», как называли его в семейном кругу, не был любимым ребенком в семье. Возможно, это связано с тем, что особое внимание, больше сил уделялось первоначально старшему сыну как наследнику престола, но смерть Никса в 1865 г., переключившее внимание матушки на младшую дочь Марию и младших сыновей Сергея и Павла, отношения матери к Александру не изменило. Отсюда обида, досада на мать, но тем не менее Александр очень любил свою матушку, что говорит написанное письмо Александра жене спустя несколько лет после смерти Марии, где «царь исповедовался в своей сыновьей любви»[10]. Тем не менее, Мария Александровна постоянно занималась с Александром, прививала ему любовь к вере и церкви, всегда могла поговорить с ним на задушевные темы, призывала к аккуратности, прилежанию, послушанию, в отличие от отца, который был занят постоянно государственными делами, но «всегда старался проводить с ним время»[11]. Только дедушка цесаревича, Николай I, обращался к мальчику с особой лаской и любовью, даря ему различные подарки и называя «Саша-богатырь».
Родители в свою очередь ответственно относились к образованию и воспитанию своих детей: «все они были на попечении нянюшек-англичанок и кадровых военных»[12]. Особенно любил Александр свою няню-англичанку Екатерину Струтон, прослужившую царской семье 46 лет, «дорогую Китти», на руках которой он вырос. Регулярное обучение, начавшееся с восьмилетнего возраста и продолжавшееся до двенадцати лет, состояло из преподавания Я. К. Гротом, а затем М. А. Корфом русской словесности; русской истории С. М. Соловьевым, право преподавал – К. П. Победоносцев; военное дело – генерал М. И. Драгомиров; Закон Божий – Н. П. Рождественский; В. Н. Скрипицына обучала царских детей чтению, письму, арифметике и священной истории, в то время как Н. В. Зиновьев и Г. Ф. Гогель учили фронту, маршировке, ружейным приемам. «Основательно обучали немецкому, английскому языкам, которых юный цесаревич не любил, и особенно французскому, которым Александр свободно владел с юности»[13], отдавая предпочтение своему «любимейшему русскому языку».
В донесениях воспитателей за июнь 1855 г. сообщается о том, что великий князь по чистописанию учился «очень серьезно и старательно и маршировал успешно»[14], что говорит об увлеченности Александра фронтовыми занятиями. С другой стороны, воспитатели отмечали в личных дневниках, что «успех в науке был достигнут небольшой». Абсолютной грамотностью в родном языке он так и не овладел. Например, слово «грибы» писал через «ы»[15]. Тупость, упрямство и в то же время усидчивость и трудолюбие – таковы качества, которые обнаруживались у него еще в раннем детстве[16]. С. С. Татищев, приводя выдержки из писем наставника Александра Б. А. Перовского 1860-х гг., отмечал, что воспитатель «не мог заставить цесаревича понять, что учение не должно состоять в просиживании определенного числа часов»[17]. Однако, заключал Перовский, «к сожалению, до сих пор он смотрит на это с самой ребяческой точки зрения»[18]. Тем не менее, Александр обладал здравым смыслом и сообразительностью, которую Татищев называл «смекалкою». Учение, по словам Татищева, давалось ему, особенно на первых порах, не легко и требовало больших усилий. В классе он отличался внимательностью, сосредоточенностью и прилежанием. Но это не может скрыть того факта, что Александр был «человеком заурядным, тугодумом, с трудом карабкающегося по ступенькам знаний»[19]. Возможно, нежелание учиться было связано, с одной стороны, тем, что Александр занимался лишь тем, что ему нравится, а, с другой стороны, с боязнью показывать свое незнание во время непонятных ему уроков, что приводило его к тому, что он «терялся, замыкался, стеснялся». Учение с ленцой также объяснялось живостью его мальчишеской души, которая больше любила «поиграть в саду в лошадки, половить рыбу в пруду или понаблюдать за голландскими петухами»[20]. При этом временами получаемые Александром плохие оценки его так расстраивали, что он терял надежду на исправление своего положения, поэтому в других случаях не старался, не выполняя порой домашнее задание.
Смерть брата Николая 12 апреля 1865 г. означала кардинальный перелом в жизни Александра, уже нового наследника российского престола. Появилась необходимость более усиленно подготавливать Александра к императорским обязанностям. При этом необходимо отметить, что Александра, даже в семейном кругу, всегда считали не способным управлять государством. Еще великая княгиня Елена Павловна утверждала, что управление государством должно перейти к Владимиру Александровичу, брату будущего императора. А. И. Чивилев, учитель Александра, «ужаснулся» от перспективы его воцарения, а Б. Н. Чичерин от встреч с ним приходил в «полное отчаяние»[21]. Наследование престола буквально свалилось на него самым неожиданным образом.
Таким образом, Александр, будучи человеком ординарного образования, не имея определенной подготовки, навыков к государственной деятельности, соответствующих знаний, волей судьбы становится наследником престола, в руках которого в будущем оказалось все Российское государство.