Допрос подозреваемого, обвиняемого (ст. 173 УПК РФ) чаще происходит в условиях конфликтной ситуации, что в психологическом плане предполагает наличие психологической борьбы.
Общая тактическая схема допроса подозреваемого, обвиняемого может быть представлена следующим образом: от нейтральных фактов к основным обстоятельствам дела.
Допрашивая подозреваемого, обвиняемого, необходимо детализировать, уточнять его показания и сопоставлять их в процессе допроса с другими доказательствами по делу.
Знание материалов дела позволяет следователю при наличии противоречий в показаниях подозреваемого, обвиняемого использовать в ходе допроса приемы, которые помогают получить соответствующие сведения, проверить сообщаемые факты, вскрыть сложность даваемых показаний. В их числе:
1. приемы эмоционального воздействия:
§ побуждение к раскаянию и чистосердечному признанию;
§ воздействие на положительные стороны личности допрашиваемого; использование антипатии, питаемой допрашиваемым к кому-либо из своих соучастников;
§ использование фактора внезапности путем постановки неожиданных вопросов в ситуации, когда допрашиваемый таких вопросов не ждет;
2. приемы логического воздействия:
§ предъявление доказательств, опровергающих показания допрашиваемого;
§ предъявление доказательств, требующих от допрашиваемого детализации показаний, которая приведет к противоречиям между ним и соучастниками;
§ логический анализ противоречий, имеющихся в показаниях допрашиваемого, необъяснимых с точки зрения его интерпретации случившегося:
§ логический анализ противоречий между интересами допрашиваемого и интересами его соучастников;
§ доказывание бессмысленности занятой позиции, не могущей помешать в конечном счете установлению истины;
3. тактические комбинации:
§ приемы, преследующие цель сокрытия от допрашиваемого осведомленности следователя о тех или иных обстоятельствах дела;
§ метод косвенного допроса;
§ приемы, направленные на создание ситуации, при которой допрашиваемый проговаривается.
Однако при участии в допросе защитника подобные приемы воздействия практические не работают.
В заключении допроса следователи обычно не только знакомят допрашиваемых с текстом протокола допроса, но и предлагают им сделать поправки, пожелания и дополнения к тексту, если они считают это необходимым. Если внесенные в протокол поправки и дополнения привели к возникновению противоречий или новых, не известных ранее обстоятельств, то можно вернуться к детализации показаний, чтобы разрешить возникшие противоречия.
Когда планируется участие допрашиваемого в других следственных действиях (очных ставках, предъявлении для опознания и др.), следователь обязан не только предупредить его о возможных дальнейших встречах, но и психологически подготовить к ним.
По завершении допроса конкретного лица следователь должен оценить его эффективность в процессуально-доказательственном и психологическом отношении. В первом случае он должен прогнозировать полноту и достоверность ответов, полученных на намеченный перечень вопросов, проверить наличие «разрывов» в цепи доказательств. В психологическом аспекте оценка эффективности допроса должна быть сделана исходя из реализации намеченной психологической линии поведения на допросе: учет субъектных, объектных и обстановочных условий, качество реализации приемов диагностики и воздействия на личность допрашиваемого.
5. Очная ставка
Причиной проведения очной ставки — одновременного допроса двух ранее допрошенных лиц — является наличие в их показаниях противоречий относительно одних и тех же обстоятельств (ст. 192 УПК РФ).
Являясь разновидностью допроса, очная ставка отличается повышенным динамизмом и остротой межличностного конфликта. Обладая большой силой воздействия на лиц, в чьих показаниях содержатся умышленные искажения истины, она часто играет роль переломного этапа в их дальнейшем поведении на предварительном следствии.
Готовясь к очной ставке по алгоритму который ранее был описан применительно к допросу, следователь в то же время предусматривает дополнительные меры:
§ по профилактике возможной острой конфронтации;
§ обеспечению условий максимальной детализации показаний участников очной ставки;
§ специальным доказательствам, которые будут воздействовать на недобросовестного участника;
§ возможностям внесения коррекции в намечаемый план очной ставки и т.д.
При подготовке очной ставки следователем обращается внимание на интеллектуальные и волевые качества, свойства характера будущих участников очной ставки, особенно тех лиц, которые дали правдивые показания, их способность активно отстаивать истину, аргументировать свои утверждения, противостоять возможным нападкам и даже угрозам со стороны лица, уклоняющегося отдачи правдивых показаний. Учитываются также социальный статус, национальные, социально-культурные традиции той среды, к которой принадлежат допрашиваемые. Следователю необходимо психологически подготовить к очной ставке в первую очередь того свидетеля, правдивость показаний которого нашла объективное подтверждение. Напомнить ему о его гражданском долге, общественной опасности расследуемого преступления, укрепить его юлю и решимость разоблачить лжесвидетеля, не скрывая при этом его сложного процессуального положения.
Важно быть готовым к попыткам обвиняемого подавить волю второго участника очной ставки, если известно, что обвиняемый по характеру агрессивен и стремится к позиционному доминированию. Поэтому большое значение имеет выяснение позиций обвиняемого в межличностных отношениях в семье, на работе, в кругу друзей и характера прежних отношений со вторым участником очной ставки. Здесь необходима система мер, блокирующих возможность различного негативного воздействия. Необходимо категорически пресекать всевозможные угрозы, попытки внушающего воздействия, укреплять волевую позицию лица, дающего правдивые показания, усиливать его позицию предъявлением соответствующих доказательств, напоминанием ранее данных им показаний.
К моменту принятия решения о производстве очной ставки следователь уже обладает достаточно большим объемом информации по делу и очной ставке чаще всего отводится роль катализатора в процессе побуждения недобросовестного участника судопроизводства к даче полных и правдивых показаний. Однако проведение очной ставки может быть не связано с противодействием расследованию кого-либо из ее предполагаемых участников. Принимая решение о производстве очной ставки, следователь должен определить характер показаний ее будущих участников, опираясь на собранные по делу данные. Помимо констатации факта о наличии существенных противоречий в показаниях ранее допрошенных лиц, следователю необходимо проанализировать природу обнаруженных противоречий. Возможно, показания одного лица об обстоятельствах расследуемого преступления правдивы, а другого — лживы; дать ложные показания могли оба субъекта. Наконец, наличие противоречий в показаниях может быть не связано с ложью, а является добросовестным заблуждением одного из допрашиваемых, забывшего определенные обстоятельства.
Как справедливо замечает Л.Р. Ратинов, «между полярными случаями — добросовестным заблуждением и заведомой ложью — имеется множество очень тонких и плавных переходов, когда люди говорят “почти” правду, лишь в малой степени отступают от истины, подчас и сами того не замечая».
В этом случае в ходе очной ставки используются приемы и «живые» доказательства, способствующие восстановлению событий в памяти.
Не стоит исключать возможность того, что накопленной к моменту проведения очной ставки информации окажется недостаточно для установления причин противоречии, но вопрос этот должен быть решен хотя бы предположительно, чтобы обеспечить целенаправленное производство следственного действия. В связи с этим трудно переоценить роль, которую может сыграть анализ поведенческо-психологических особенностей участников очной ставки в ходе ранее проводившихся следственных действий, отражающий их подлинное отношение к информации, интересующей следствие.
При расследовании хулиганства, совершенного тремя молодыми людьми в отношении двух своих сверстников, вследствие чего последним были причинены телесные повреждения, один из подозреваемых, некий Т., занял позицию отказа от сотрудничества со следствием — вину свою не признавал, показаний не давал. В то же время двое других подозреваемых, Л. и М., с первого допроса стали давать показания. Однако в описании некоторых моментов начала драки, а также обстоятельств, имевших место после ее окончания, их показания не совпадали. Не совпадали они по ряду существенных деталей и с показаниями потерпевших. Попытки привести показания подозреваемых к общему знаменателю оказались тщетными: Л. и М. продолжали отстаивать каждый свою позицию. Оценивая их поведение в ходе допросов, следователь пришел к выводу о том, что подозревать Л. и М. в неискренности не стоит. Во время допросов подозреваемые держались открыто, активно сотрудничали со следствием, явно сожалея о происшедшем, какого-либо лукавства, нервозности в их поведении заметно не было. Да и по сути противоречия в показаниях не приносили никому из подозреваемых очевидной выгоды. Следователь предположил, что противоречия в показаниях Л. и М. связаны с добросовестным заблуждением кого-либо из них (возможно, обоих), обусловленным различиями в восприятии события преступления. Между Л. и М. была проведена очная ставка, которая подтвердила правильность предположения следователя и позволила снять имевшиеся противоречия.
Отличительной особенностью очной ставки является возможность оказания ее участниками сильного психологического воздействия друг на друга. Речь идет о так называемом эффекте присутствия других людей (социальной ингибиции), при котором яркость, образность показаний одного из участников в сочетании с другими выразительными средствами воздействия (мимикой, жестикуляцией, голосовыми модуляциями) оказывают серьезное психологическое влияние на другого, до крайности повышая уровень его эмоциональной напряженности в связи с возможностью изобличения во лжи, чувством страха за свои правдивые показания или чувством неловкости за допущенные неточности. С психологической точки зрения недобросовестному участнику процесса гораздо легче давать показания следователю один на один, поскольку, ноет мнению, следователь не знает всех обстоятельств случившегося, чем повторять ложные утверждения в присутствии другого человека, знающего правду и изобличающего лжеца. Сила описываемого воздействия возрастает при активной позиции добросовестного участника очной ставки, его энергичном, эмоциональном и убедительном отстаивании своей правоты.
Решая вопрос о целесообразности производства очной ставки, определяя наилучший момент для ее проведения, учитывая личностные качества ее участников, следователь должен исходить из предположения, согласно которому (при прочих равных условиях):
§ человек образованный и культурный оказывает большее воздействие на малограмотного, малокультурного человека, в меньшей степени испытывая его влияние;
§ умный, высокоинтеллектуальный человек увереннее чувствует себя в обществе человека недалекого;
§ решительный, настойчивый, самостоятельный оказывает серьезное влияние на слабовольного:
§ обладатель сильного типа темперамента, к примеру холерик, на очной ставке более активен, чем меланхолик.
Степень возможного влияния на добросовестного допрашиваемого, оказываемого его оппонентом, должна прогнозироваться в любом случае. Поскольку процесс психологического воздействия имеет двустороннюю направленность, то постоянно сохраняется опасность деформации позиции, отстаиваемой добросовестным участником.
В начале очной ставки устанавливается, знают ли допрашиваемые друг друга и в каких отношениях они находятся. Далее участникам очной ставки предлагается поочередно дать показания по тем обстоятельствам, в связи с выяснением которых она проводится. Следователь задает допрашиваемым необходимые вопросы, направленные на установление истины, и разрешает им задавать вопросы друг другу.
В первую очередь допрашивается лицо, дающее правдивые показания, во вторую очередь лицо, отрицающее эти утверждения. Показания допрашиваемых детализируются. При проявлении признаков лжи, умолчании о существенных для следствия обстоятельствах следователь подчеркивает, что лишь содействие следствию может смягчить ответственность обвиняемого. Используются прием внезапного предъявления решающих доказательств, а также все ранее рассмотренные методы психического воздействия. Возможно проведение нескольких очных ставок между разными лицами.
Противоречия в показаниях снимаются в направлении от менее значимых обстоятельств к более значимым. Весьма эффективным средством является перемещение акцента с выяснения обстоятельства, составляющего основное, наиболее существенное противоречие в показаниях участников очной ставки, на значительно менее существенное, а может быть, и такое, в отношении которого между ними вообще нет противоречия (поскольку, например, это обстоятельство не выяснялось ранее у одного из допрашиваемых).
Н. отрицал свое участие в вооруженном нападении на кассу, совершенном совместно с И., и требовал проведения с изобличавшим его И. очной ставки. Помимо показаний И. других доказательств в отношении Н. не имелось. Существовала, однако, реальная опасность того, что на очной ставке, поняв, что п. отрицает свое участие в нападении, И. изменит свои показания в его пользу. Поэтому, рассуждал следователь, если И. на очной ставке задать вопрос: «Кто участвовал в нападении на кассу?», И. догадается, что Н. отрицает свое участие в преступлении, и откажется от своих показаний об Н. Следовательно, нужно сместить акценты с самого факта участия Н. в нападении на выяснение деталей, которое, однако, должно быть основано на том, что сам факт участия Н. в преступлении сомнений не вызывает и Н. не отрицается. Поэтому вопрос к И. был сформулирован в такой редакции: «Кто явился инициатором нападения на кассу и чем был вооружен каждый его участник?» Здесь учитывалось также, что при такой формулировке вопроса И. на очной ставке психологически будет легче дать правдивые показания, так как инициатором преступления был он, он же был вооружен пистолетом и стрелял из него, тогда как роль Н. менее значительна. Отвечая на этот вопрос, И., уверенный в том, что Н. сам факт нападения не отрицает, а только хочет преуменьшить его, И., вину, подтвердил, что инициатором нападения был именно он, он же был вооружен пистолетом, тогда как у Н. при нападении был всего лишь штык. На вопрос к Н., подтверждает ли он показания И., Н. ответил, что полностью их подтверждает, после чего очная ставка была закончена, а И., так и не понявший, что изобличил Н., — выведен из кабинета. После его ухода Н. дал правдивые показания о своем участии в нападении на кассу.
В течение всей очной ставки подход следователя к ее участникам должен быть глубоко индивидуальным, основанным на всестороннем анализе личности каждого из них, занимаемой им позиции, линии поведения с учетом всех материалов уголовного дела. Это возможно на основе всесторонней оценки показаний каждого из них, убедительности приводимых ими доводов с помощью не только вербальных, но и невербальных средств общения (интонации, мимики, жестикуляции, позы и пр.).
Учитывая особенности невербальной коммуникации, нетрудно заметить, что степень негативного влияния одного участника очной ставки на другого может быть снижена за счет правильной пространственной организации общения во время следственного действия. Вели данный фактор значим при производстве допроса, то при проведении очной ставки важность его учета еще более возрастает. Прогнозируя развитие отношений между участниками очной ставки, следователь должен спланировать их размещение так, чтобы иметь возможность руководить ходом следственного действия, не упуская инициативы.
По мнению Я.В. Комиссаровой и В.В. Волкова, если очная ставка проводится но ходатайству обвиняемого либо в целях укрепления позиции допрашиваемого, давшего правдивые показания, и велика вероятность отрицательного психологического влияния на добросовестного участника со стороны оппонента, то целесообразно разместить обоих допрашиваемых на стульях на некотором расстоянии друг от друга, в 2-2,5 м. от следователя, лицом к нему (участник, дающий ложные показания, должен сидеть немного дальше от следователя). Рациональность выбора в обозначенной ситуации именно такого варианта организации очной ставки в пространстве объясняется тем, что следователь, поддерживая с обоими допрашиваемыми визуальный контакт, имеет возможность, с одной стороны, контролировать их поведение, а с другой — демонстрировать добросовестному допрашиваемому свое одобрение и поддержку, тогда как допрашиваемый, дающий ложные показания, не в состоянии оказать на своего оппонента психологическое воздействие с использованием невербальных средств общения (мимики, жестикуляции и т.д.), так как находится вне поля зрения последнего.
Однако изобличительная сила очной ставки выражается прежде всего в непосредственном впечатлении, которое оказывает живая речь одного ее участника на другого. Показания, произнесенные непосредственно в присутствии изобличаемого, более впечатляют, чем те же показания, оглашенные следователем. Кроме того, устный рассказ на очной ставке обычно дополняется деталями, интонационными и экспрессивными оттенками, которые придают ему убедительность. Впечатление от живой речи тем выше, чем она последовательнее и логичнее, чем решительнее и увереннее лицо, которое ее произносит.
6. Предъявление для опознания
В психологии под опознанием понимается процесс отнесения предъявленного объекта, играющего роль своеобразного стимула, к ранее известному объекту, зафиксированному в памяти опознающего в виде образа, или даже к целому классу (категории) тех или иных однородных объектов.
Участие в предъявлении для опознания наряду с собственно опознанием содержит в себе еще и отдельные элементы осмотра, допроса и даже в какой-то мере следственного эксперимента. В ходе опознания согласно ст. 193 УПК РФ определенное лицо, ранее допрошенное по данным фактам следователем, опознает живого человека (опознание может быть осуществлено по признакам внешности, жестам, мимике, походке, особенностям голоса и речи), трупы и части трупов, животных, различные предметы, документы, помещения, участки местности.
Опознание может осуществляться посредством предъявления натуральных объектов или их изображений. Объект, интересующий следствие, как правило, должен быть предъявлен для опознания в группе с другими однородными объектами в количестве не менее трех. Это правило не распространяется на опознание трупа. О результатах опознания составляется специальный протокол.
При опознании личности важно помнить, что наиболее информативными признаками являются особенности его лица. Согласно исследованиям А.А. Бодалева, описывая человека, люди чаще всего называют форму его лица, цвет глаз, форму и величину носа, лба, конфигурацию бровей, губ, подбородка. Нередко преимущественной фиксации подлежат элементы внешнего оформления: одежда, прическа, украшения. Лучше запоминаются такие особенности внешнего облика индивида, которые выступают как отклонение от нормы. Доказано, что человек значительно лучше запоминает лица людей, принадлежащих к той же расе, что и он сам, по сравнению с лицами людей, принадлежащих к другим расам.
Следует добавить, что испытуемые хорошо запоминают, что лицо им знакомо, но гораздо хуже помнят, почему оно им знакомо.
Например, Браун, Деффенбахер и Стерджилл в своем эксперименте (1974) предлагали испытуемым наблюдать некое событие. Через несколько дней им показывали фотографии людей, которые предположительно были участниками этого события. На самом деле на фотографиях были запечатлены не те люди, которые действительно участвовали в событии. Еще через несколько дней испытуемым предъявляли для опознания четырех человек и просили указать тех, кого они видели в момент наблюдения события. Испытуемые часто указывали на тех, кого они видели на фотографиях (т.е. испытуемые правильно вспоминали, что эти лица им знакомы; но ошибочно связывали это знакомство с исходным событием). Этот эксперимент иллюстрирует возможность предвзятого опознания под влиянием просмотра фотографий. Зарегистрированы также сходные с этим эффекты, когда человека, с которым встречались в одних обстоятельствах, ошибочно вспоминают как человека, с которым встречались в других обстоятельствах. Такое смешение часто называется бессознательным переносом. В этих случаях испытуемые также правильно вспоминают, что данное лицо им знакомо; ошибка возникает тогда, когда они связывают это знакомство с каким-либо конкретным эпизодом, имевшим место ранее.
Ведя следственную работу на основе опознания свидетелями внешности преступника, не следует забывать о том, что порой невозможное в действительности оказывается возможным. В частности, это относится к случаям поразительного сходства отдельных лиц. Мировую известность получил печальный случай пятилетнего пребывания некоего Адольфа Бека в тюрьме за чужие преступления.
В конце XIX в. А. Бек, проживавший в Лондоне, был арестован и осужден по обвинению в мошеннических обманах женщин, у которых выманивал золотые вещи и другие ценности. На суд из 22 потерпевших женщин явились 10, и все они опознали в подсудимом то лицо, жертвами которого оказались. С мая 1896 г. по 8 июля 1901 г. Бек находился в тюрьме. После его освобождения на поруки прошло три года, и Бек был арестован вторично. На улице его задержала женщина, обвинив в мошенническом получении у нее драгоценностей. Бек и на этот раз клялся в невиновности, но снова был осужден. Одна свидетельница опознала его по характерному носу, иные — по другим признакам, но у всех опознание было категорическим. Однако на этот раз судьба была милостивой к Беку. Спустя 10 дней после суда в одном из полицейских участков полицейский инспектор Кане увидел «двойника» Бека — Джона Смита, человека, вместо которого Бек отбыл тюремное заключение и был осужден вторично. На этот раз свидетельницы опознали Смита, а Бек был освобожден и полностью реабилитирован.
Мимика и жестикуляция человека, совершившего преступление, также могут быть объектом внимания. Выразительницей индивидуально-личностных и поведенческих особенностей человека является и его походка (стиль ходьбы) — сложный двигательный навык, отличающийся особым постоянством таких признаков, как длина шага, ритм, пластичность, скорость, степень напряженности, положение верхней части туловища и головы, сопроводительные движения, положение мысков ног, звуковая характеристика шагов и другие особенности. Походка может указывать на принадлежность человека к определенной социальной группе (походка солдата, моряка, танцовщика, пожилого человека).
Опознание личности может осуществляться по речи и голосу: акценту, диалекту, фонетическим и словарным особенностям, дефектам (картавость, шепелявость, гнусавость, заикание). При этом опознающий подробно допрашивается об обстоятельствах, при которых он слышал речь опознаваемого, о речевых и голосовых особенностях, по которым предполагается опознание.
Например, студентка П., возвращавшаяся домой поздно вечером, была остановлена грабителем. Она слышала и запомнила только его голос, императивно-насмешливый: «Сеньора! Минуточку, Ваши часы!»
Особенности голоса и речи могул также прояснить некоторые физические и социально-демографические характеристики предполагаемого преступника. Поданным ленинградских специалистов (1970-1990-е гг.), наиболее уверенно определяется по голосу, точнее, по одной из его характеристик — высоте, пол говорящего. Средняя аудиторская ошибка определения по голосу возраста человека достигает 5-7 лет; роста 5-7 см, а веса — 5-10 кг. По вербальной (словесной) части высказывания возможно одновременно с уяснением его смыслового значения получить сведения о национальности, образовании, профессии и некоторых других характеристиках говорящего.
Специалисты на основании ряда проведенных исследований также полагают, что распознавание человеческих голосов возможно даже в тех случаях, когда между предъявлениями на опознание находится промежуток времени в несколько лет, а также и тогда, когда диапазон речевого сигнала сильно ограничен по частоте, амплитуде и времени (например, телефонный разговор).
Все сказанное нисколько не умаляет приоритетности зрительного восприятия облика подозреваемого свидетелями преступления и его жертвами. Вместе с тем нельзя забывать, что правильной интерпретации внешности человека серьезно мешает преднамеренное, а иногда и непреднамеренное изменение преступником своего облика на период совершения противоправного действия.
Вспомним, например, что вещало телевидение об аресте одного из жестоких чеченских боевиков Салмана Радуева.
Между телеведущей первого канала Е. Андреевой и одним из защитников подследственного С. Нечипоренко состоялся следующий диалог.
Андреева: Сейчас много разговоров о том, что Радуев не похож на прежнего, которого мы ранее видели на телеэкране. Скажите, может, в камере Лефортовской тюрьмы сейчас и не Салман Радуев? Нечипоренко: Поначалу я и сам сомневался, учитывая новый внешний облик обвиняемого. Но когда я вошел в камеру и услышал его голос, увидел манеру его поведения, я понял, что это он — Салман Радуев!
К этому следует добавить и то, что современная следственная практика знает немало случаев, когда оперативно-розыскная работа по ряду так называемых громких дел не достигает желаемого результата. Естественно, в подобных случаях время работает на преступников: они седеют, лысеют — в общем, стареют, утрачивая свои прежние розыскные приметы. Таким образом, памятуя об уникальной способности голоса сохранять постоянное звучание на протяжении всей взрослой жизни человека, следует более внимательно относиться к голосовым и речевым особенностям подозреваемых при формировании перечня розыскных примет.