Ключевые направления трансформации
В. Н. Филиппов
Московский государственный институт международных отношений
(МГИМО Университет)
Российская Федерация, 119454, Москва, проспект Вернадского, 76
E-mail: v.n.filippov@my.mgimo.ru
В статье рассматриваются ключевые направления трансформации современных PR-технологий под влиянием 4-й промышленной революции, цифровых инноваций, конвергенции традиционных СМИ с новыми медиа и глобальной пандемии коронавируса. Анализируется обновление базовых параметров интегрированных коммуникаций, используемых в PR, рекламе, событийном маркетинге и promotion для продвижения новых идей, товаров и услуг на рубеже 2019–2021 годов.
Предметом особого изучения стало резко возросшее влияние маркетинга на public relations, вызванное адаптацией бизнес-стратегий
к новым реалиям в экономике и социальной жизни в условиях локдаунов и карантинных мер. Отдельный раздел посвящен специфике использования различных видов инфлюенсеров в качестве канала коммуникации, генераторов контента, кадрового ресурса брендов и их производителей.
В заключение делается вывод о том, что сокращение в общем балансе информационных стратегий доли традиционных СМИ и повышение приоритетности цифровых медиаплатформ индустрии новых медиа формирует запрос на гибридную модель коммуникаций, для которой
потребуется новое поколение универсальных коммуникаторов с практическими навыками и компетенциями, соответствующих реалиям цифровой эпохи.
Ключевые слова: новая реальность, PR-технологии, инфлюенсеры,
новые медиа, digital skills, бизнес-коммуникаторы, интегрированные маркетинговые коммуникации
PR TECHNOLOGIES OF NEW REALITIES: KEY DIRECTIONS
OF TRANSFORMATION
V. N. Filippov
Moscow State Institute of International Relations (MGIMO University)
76, Prospect Vernadskogo, Moscow, 119454, Russian Federation
E-mail: v.n.filippov@my.mgimo.ru
The article examines the key areas of transformation of modern PR technologies under the influence of the 4th Industrial Revolution, digital innovations, the convergence of traditional media with new media and the global coronavirus pandemic. The author analyzes the updated basic parameters of integrated communications utilized in PR, advertising, event marketing and promotion to advance new ideas, products and services within 2019-2021. The subject of a separate study was the sharply increased impact of marketing on public relations, caused by the adaptation of business strategies to new realities in the economy and social life in the conditions of lockdowns and quarantine measures. Much attention is paid to the specifics of recruiting various types of influencers as a communication channel, content generators, and human resources for brands and their manufacturers promotion.
At the end there is a conclusion that the reduction in the share of traditional media in the overall balance of information strategies and the increase in the priority of digital media platforms in the new media industry creates a demand for a hybrid communication model, which will require a new generation of universal communicators with practical skills and competencies that match the realities of the digital age.
Keywords: new realities, PR-technologies, influencers, new media, digital skills, business communicators, integrated marketing communications
Стремительное развитие PR-технологий сегодня происходит под воз-
действием стразу нескольких мощных факторов, кардинально меняющих все
их ключевые элементы: цель и задачи, целевые аудитории, стейкхолдеры,
платформа аргументов с месседжами и лозунгами, приемы и методы, ресур-
сы, инструменты, площадки коммуникаций, планирование, практическая
реализация и ключевые показатели эффективности (KPI). Основными
драйверами трансформации технологий связей с общественностью перво-
начально выступали: торгово-экономические войны и санкции, дальней-
шая сегментация групп потребителей, конвергенция традиционных СМИ
с новыми медиа, быстрое внедрение цифровых инновационных технологий
и тесно связанная с ними Четвертая промышленная революция, описанная
в одноименной книге основателя и бессменного с 1971 года президента
Всемирного экономического форума в Давосе Клауса Шваба [Шваб Клаус, 2016].
Внезапная вспышка пандемии коронавируса по всему миру в начале 2020 года серьезно повлияла на каналы коммуникации, медиаповедение
и медиапотребление целевых аудиторий и стейкходеров не только в коммерческих структурах, но и в государственных учреждениях, политических партиях, общественных некоммерческих объединениях и ассоциациях. Перемены затронули не только связи с общественностью (PR),
но и рекламу, промо-события, журналистику и медиа-пространство в целом.
Целеполагание в PR-технологиях, используемых в бизнесе, последние 2–3 года пошло под растущим влиянием роли маркетинга и операционных департаментов коммерческих структур (sales department, CRM department) в общей системе менеджмента. Пандемия усилила эту тенденцию, поскольку глобальные локдауны, карантины и ограничения нанесли огромный финансовый ущерб, поставив многие виды индустрии, основанные на прямом личном взаимодействии с потребителями и клиентами, на грань выживания (туризм, авиаперевозки, система гостеприимства и общественного питания, спорт, индустрия развлечений и досуга и т. д.). Сохранение бизнеса оказалось в прямой зависимости от эффективности реализации маркетинговой стратегии при активной поддержке интегрированных маркетинговых коммуникаций, включая рекламу, promotion и public relations [Holmes Paul, 2020].
К традиционным PR-целям – информационно-коммуникационная поддержка бизнес-стратегии, формирование привлекательного имиджа
и деловой репутации бренда или компании-производителя, создание комфортной окружающей среды – добавились новые, от которых раньше специалисты в области связей с общественностью всячески открещивались.
В их число вошла прямая обязанность содействовать с помощью цифровых информационных технологий, изощренных приемов и методов росту продаж товаров, продуктов или услуг. Британский специалист и исследователь связей с общественностью Пол Холмс (Paul Holmes) отмечает, что
в современных информационно-коммуникационных стратегиях происходит конвергенция конечных целей PR и маркетинга: «Главные традиционные черты Public Relations – прозрачность деятельности, соответствие слов делу, доверие, вовлеченность, прямой диалог – сегодня являются сердцевиной успешного маркетинга» [Holmes Paul, 2015].
Можно вполне обоснованно утверждать, что постепенно стирается чёткая граница, где компетенции и зона ответственности маркетинга,
а где – исключительно PR. Фактически PR вливается в интегрированные маркетинговые коммуникации, используя универсальные инструменты
и методики при реализации своих онлайн- и офлайн-активностей [Меньшиков, Филиппов 2020].
В условиях новой реальности маркетинг формулирует для Brand PR во многих коммерческих компаниях ключевые исходные показатели: цель бизнес-стратегии на рынке, потребительские качества и преимущества товара или услуги (competitive edge), специфика производителя, приоритетный рынок, социальный портрет покупателя и потребителя, конкуренты, каналы коммуникации, доля на рынке, оценка эффективности по конечному результату (конвергенция KPI маркетинга и KPI PR, поскольку у них теперь общая главная цель – обеспечение уровня продаж и сохранение бизнеса).
Вместе с тем, за PR остаются традиционные направления менеджмента: управление репутацией (reputation management), отношения с властными структурами (GR), отношения с инвесторами (IR), с релевантной индустрией (Industry PR), финансовый PR, отношения с персоналом (employee
relations), внутрикорпоративные коммуникации (Internal communications & In-house PR), антикризисный PR, специальные события (special PR), отношения с медиа (media relations), отношения с местным населением (domestic community PR).
Локдауны и карантины с жёсткими ограничениями и запретами
на публичные офлайновые события (выставки, фестивали, презентации, пресс-конференции, пресс-подходы, брифинги, круглые столы, семинары, шоу-программы) заставили оперативно переключиться c офлайновых публичных событий и классических СМИ на коммуникации через так называемые «новые медиа»: компьютерные сети, популярные мессенджеры мобильной связи (WhatsApp, Telegram, Viber), различные цифровые ресурсы в Интернете: конкурирующие с информагентствами телеграмм-каналы (Mash, Baza, Раньше всех. Ну почти, Медуза, Лентач, Антиглянец), социальные сети (TikTok, Instagram, Facebook, VKontakte), блогосфера (Twitter, Livejournal, блоги популярных лидеров мнений), подкасты (Clubhouse),
онлайновые («зеркальные») версии традиционных СМИ (kommersant.ru, vedomosti.ru, mk.ru, kp.ru, rg.ru), видеоплатформы (YouTube), киноплатформы (Netflix, Megago, Ivi, Kinopoisk), а также на немедийные коммуникации, включая AV/VR и рекламные мультимедийные носители.
При этом пострадали печатные СМИ (продолжили падение тиражи газет, журналов), книгоиздательство (часть аудитории переключилась на электронные книги, аудиокниги, онлайновое чтение) и снизилась популярность общенациональных телеканалов бесплатного свободного доступа (Первый, Второй и Третий мультиплексы). Зато большой популярности достигли онлайновые видеоконференции на платформах Zoom, Coursera, Microsoft Teams, Google Hangouts, Webinar, Discord, заменившие классные очные занятия в школах и университетах, конференции, семинары, круглые столы и workshop. Фактически они стали рабочими площадками
онлайнового взаимодействия, обучения и совместного коллективного творчества [Меньшиков, Филиппов 2020].
Новые медиа за счет своих решающих преимуществ (интерактивность, мультимедийность, многоканальность, высокая скорость и невысокая стоимость передачи информации, обратная связь, неограниченный объем, глобальность распространения информации) сейчас успешно конкурируют со «старыми» традиционными СМИ, увеличивая свою долю
в общем медийном потоке за счет более эффективного донесения месседжей до целевых аудиторий и предложения более увлекательной или новостной повестки дня в многообразных форматах. Возможность мгновенного обновления информации 24 часа в сутки, 7 дней в неделю вплоть до режима реального времени позволяет оперативно реагировать на коммуникационные угрозы, негативные информационные вбросы и недостоверную
информацию еще до того, как их подхватят традиционные СМИ и онлайн-сообщество. Они предоставляют возможность не только высокоточного таргетирования ЦА, но не менее точного замера эффективности коммуникаций [Scott David, 2020].
Как отмечает исследователь Вартанова Е. Л.: «Традиционная рекламная бизнес-модель явно переживает кризис, переставая приносить медиапредприятиям столь высокие доходы, как ранее, сами потребители в условиях информационной избыточности все меньше платят за редакционный контент, а массовая аудитория фрагментируется и распадается на небольшие сообщества, выбирая контент не столько в соответствии со своими политическими предпочтениями, сколько в соответствии с интересами
в самых разных аспектах стиля жизни, досуга, сугубо индивидуальных запросов» [Вартанова, 2018, с. 186–196].
В публичном пространстве происходит оптимизация приемов и методов информационно-коммуникационной стратегии брендов: массированные рекламные блоки и кропотливая работа с журналистами ради получения необходимых публикаций на новостных полосах в традиционных СМИ постепенно заменяют активной интеграцией в цифровой онлайновой среде с блогерами, лидерами общественного мнения, экспертами, волонтерами, группами почитателей компании и её продукции, которые становятся эффективными проводниками информационной политики бизнеса
[Behar Maxim, 2019].
В последние годы в новых онлайновых медиа сформировалась особая группа инфлюенсеров (влиятельных активистов), которые более эффективно чем реклама продвигают преимущества бренда и специфику его производителя. Ранее делавшаяся основная ставка только на лидеров мнений с большим числом подписчиков на их персональные страницы и блоги в Интернете (миллионы и даже десятки миллионов) оказывается не всегда эффективной: число их последователей довольно нестабильно, среди них много совершенно случайных людей, не входящих ни в какую целевую группу. Сами лидеры мнений по своим взглядам, культуре, образу жизни и модели поведения, диссонирующие с ценностями бренда или философии его производителя, нередко могут провоцировать серьезные имиджевые и репутационные потери.
Наибольший интерес, например, у малого и среднего бизнеса вызывают микроинфлюенсеры (10 000–20 000 подписчиков) и даже наноинфлюенсеры (до 5000 подписчиков), поскольку они, как правило, харизматичны, компетентно разбираются в продвигаемом продукте или услуге, пользуются доверием и авторитетом на уровне экспертов среди релевантных целевых аудиторий, обладают благодаря высокой социальной значимости (social currency) своих онлайн-проектов хорошими перспективами для дальнейшего персонального развития и роста [Умаров, 2018].
Ведущие игроки на рынке – устоявшиеся коммерческие структуры
с солидной историей – сами уже образуют свои корпоративные школы
блогеров – инфлюенсеров с четко определенной аудиторией по интересам (IT, цифровые гаджеты, авто, мода, косметика, кулинария, туризм, кино, компьютерные игры, спорт) на рынке. Особенно они интересны и востребованы, если продукция немассовая, технически сложная или рассчитанная на узкую специфичную или элитную аудиторию [Умаров, 2018].
Система поощрения онлайн-активистов нового поколения (Тиктокеры, Ютуберы, Инстаграммеры, Телеграммеры, Твиттериане) необязательно привязана исключительно к прямой денежной оплате их услуг, нередко используются другие формы вознаграждения: специальные тренинги или повышение квалификации, направление на учебу или стажировку, содействие в научных исследованиях, приглашение на корпоративные презентации, в пресс-туры или ознакомительные поездки на производство, первоочередная передача новинок на тестирование и т. д.
Для маркетологов уже не так интересна первичная покупка (минимальная цель) и даже не вторичная покупка (медианная цель). В острой конкурентной борьбе выигрывает производитель, сделавший ставку
на постоянного потребителя или многолетнего лояльного члена Клуба поклонников бренда (стандартная цель), регулярно покупающих товар или пользующихся его услугой. Нередко фанаты бренда или его производителя могут впоследствии подняться по социальному лифту, появившемуся
благодаря новым цифровым медиа, до статуса Посла бренда (Brand Ambassador) или лица (Brand Face), которые затем активно привлекаются для имиджевой рекламы и PR-акций.
Поскольку коммуникации через новые медиа требуют специальных навыков и знаний (по сравнению с традиционными материалами в СМИ
в онлайн-коммуникациях свой специфичный жаргонный язык общения, основанный на искаженном английском, другие форматы и жанры контента) в состав корпоративных PR-служб специально включаются менеджеры по управлению активностями в социальных сетях и блогосфере (SMM менеджер), менеджеры по развитию долгосрочных отношений с потребителями (CRM менеджер) и расширению сообществ лояльных потребителей, фанатов, промоутеров и волонтеров (Community relations менеджер). Они обеспечивают взаимодействие потребителя с организацией, сервисом, продуктом на протяжении всех этапов коммуникации (Customer journey map through media space):
· Получение первичной информации о продукте или услуге (знание).
· Вовлечение в обсуждение потребительских качеств и Рассмотрение на предмет необходимости приобретения.
· Отношение (нужно – ненужно, покупать или не покупать, рекомендовать – дать негативный отзыв).
· Решение купить.
· Использование покупки.
· Сервис, Списание и Лояльность бренду (вторая и последующие покупки).
Данная схема позволяет отследить, на каком этапе коммуникации
возникло интерес к товару, желание приобрести, рекомендовать коллегам, отказаться от покупки или уйти к конкурентам, запросить дополнительную информацию, сделать предварительный заказ, а значит, проявить ясно
выраженную заинтересованность, что стимулирует дальнейшее взаимодействие [Умаров, 2018].
Все менее популярными становятся показатели, ранее использовавшиеся в оценке эффективности media relations с традиционными СМИ:
количество публикаций по итогам события в области связей с общественностью, индекс цитируемости (перепечатки, ссылки, прямые выдержки
из PR-материалов), охват аудитории (media outreach), PR-value (эффективность по рекламному эквиваленту), стоимость контакта и донесения месседжа до 1 единицы ЦА, доля прямой речи (цитируемость топ-менеджеров и персонала) компании в публикациях. Зато вводятся новые критерии,
например, при учете материалов о бренде в медийном пространстве, более эффективным считается не появление обычной статьи в стандартном
печатном СМИ с кратким сроком жизни, а размещение грамотно подготовленной информационно-справочной статьи в Wikipedia, обзор мнений экспертов или индустрии по релевантной бренду тематике на достаточно длительный срок.
Новая реальность также сказалась на критериях оценки эффективности коммуникаций в новых медиа, что привело к постепенному снижению значимости таких показателей как количество лайков (дислайков), количество комментариев или откликов, количество заходов на сайт и просмотров размещенных там материалов. Более убедительными являются такие индикаторы как share of voice (доля сведений о бренде и его производителе в общем информационном потоке), share of tone (доли позитива, негатива и нейтральной информации о бренде или производителе в инфопространстве), глубина знакомства с инфоматериалом бренда (глубина досматриваемости ролика или видеосюжета), количество веерных репостов о бренде членам сообщества (community), динамика поисковых запросов по бренду, проектные показатели (генерация лидов, покупок, заказов, бронирования
и постановки на лист ожидания) [Умаров, 2018].
Традиционные лидеры мнений с большим числом последователей
и фанатов (фолловеров) теперь больше используются на крупных имиджевых событиях с целью общего большого охвата аудиторий и повышения за счет их медийности статуса и рейтинга PR-акции, что позволяет привлечь внимание и обеспечить её освещение не только в классических СМИ, но и на новостных порталах и отчетах блогеров в Интернете благодаря «народной» или «гражданской» журналистике. Микро- и наноинфлюенсеры привлекаются для таргетирования ЦА на среднемасштабных узкоспециальных событиях.
Интересна еще одна тенденция: на рубеже 2015–2020 годов, когда PR-активности из традиционных медиа (телевидение, печать) и прямых офлайновых коммуникаций стали перемещаться в новые медиа (а пандемия коронавируса только резко ускорила этот процесс), заметно возросла роль первого лица (компании, банка, министерства, региона или даже страны)
в реализации информационной политики. Для многих руководителей
различных структур стало модным заводить свой личный аккаунт в социальных сетях или блогах, в которых оперативно (иногда даже в режиме
реального времени) сообщать о своих важных планах, действиях или решениях. В качестве примера можно привести личные онлайновые страницы многих успешных корпоративных коммуникаторов: блог российского предпринимателя и банкира Олега Тинькова (Tinkov.com), американского предпринимателя Илона Маска (twitter.com/elonmusk), тогдашнего президента США Дональда Трампа (@realDonaldTrump), мэра Москвы (@MosSobyanin) и многих других. При этом следует иметь в виду, что всё, что предпринимает первое лицо крупной компании или учреждения – интересно не только СМИ, блогерам, активистам, экспертам, чиновникам, инвесторам, но и широкой публике.
Само собой разумеется, что для того, чтобы оставаться постоянно
в фокусе общественного внимания, пользоваться авторитетом в обществе, нужно быть яркой и харизматичной личностью с нестандартными взглядами, отличаться быстротой реакции, смелостью суждений и практических шагов, обладать хорошими ораторскими навыками опытных полемистов
с грамотной речью и убедительной аргументацией. В идеале уровень познаний главного коммуникатора в организации должен соответствовать компетенциям эксперта, который к тому же ответственное лицо, хорошо осведомленное, почему принималось то или иное стратегическое решение членами правления и совета директоров (decision maker). Современный
успешный публичный лидер свободно ориентируется в цифровой медиа-среде и эффективно общается в социальных сетях, блогосфере или специализированных онлайн-конференциях в Интернете. Естественно это требует серьезной предварительной подготовки, определения возможных вопросов и ответов, проработки тактики выступлений в прямом эфире и навыков использования цифровых технологий (digital skills).
Однако с точки зрения эффективности коммуникационной стратегии – оно того стоит: руководитель компании или учреждения получает прямой (без посредников в лице журналистов, телеграммеров, блогеров,
экспертов, советников или консультантов) личный канал коммуникации
со своей главной аудиторией в концентрированном виде для продвижения корпоративного бренда, компании, её команды и своей личной репутации.
Как правило, подписчики блогов – люди с активной жизненной позицией, которые заинтересованы в постоянном диалоге и обмене мнениями, что позволяет очень быстро и в неискаженном виде получать их ответную реакцию на размещенные посты в виде лайков, дислайков, комментариев, предложений или рекомендаций. Вне всякого сомнения, открытый и бесстрашный диалог с целевой аудиторией, соизмерение своих шагов с общественными интересами или конструктивной критикой эффективно работает на прочную деловую репутацию руководителя, позволяя наращивать enlargement rate, то есть увеличивать численность почитателей бренда
и степень их вовлеченности (engagement rate) в тематику потребительских качеств товара, услуги или компании-производителя.
В таких случаях первое лицо компании или учреждения оказывается на передней линии коммуникации, но это вовсе не означает, что корпоративная PR-служба или пресс-служба задвинуты на задний план: чаще всего их задача состоит в том, чтобы тщательно и оперативно подбирать тематику злободневных постов руководителя, которые актуальны для общественности в данной момент. Они же готовят ответы на случай негативной реакции, провокаций детракторов или конкурентов. В определенной степени прямые личные коммуникации руководителя фирмы или учреждения
в Twitter, Instagram, Facebook, ClubHouse стали на период разгара пандемии коронавируса неплохой заменой офлайновым PR-событиям (интервью, пресс-конференциям, пресс-подходам), которые из-за массовых локдаунов по всему миру практически были повсеместно прекращены на ведущих коммуникационных площадках, а event-агентства остались без работы.
Для полноты описания этой тенденции в коммуникационных стратегиях, необходимо сказать не только о преимуществах активностей в цифровых онлайн-медиа, но и о тех подводных камнях, которые PR-специа-листы или сотрудники пресс-службы должны иметь в виду. Например, блог руководителя после бурного начала нельзя просто бросить без последующих серьезных репутационных потерь. Прекращение размещения в аккаунтах постов, их немногочисленность и спорадическая эпизодичность появления будут свидетельствовать подписчикам о каких-то явно глубоких проблемах внутри менеджмента коммерческой структуры, они неизбежно станут предметом обсуждений в медийном сообществе и их тон необязательно будет позитивным. А возникший информационно-коммуника-ционный вакуум займут конкуренты или недоброжелательно настроенные детракторы.
Обновленная рыночная стратегия потребовала кардинального пересмотра ключевых положений ее информационно-коммуникационной поддержки, в первую очередь либо ограничение, либо вообще замораживание из-за карантинов прямого оффлайнового общения с массовыми целевыми аудиториями и переход на онлайновые дистанционные медийные платформы в Интернете. Причем из-за резко сократившихся финансовых
ресурсов основной упор в информационно-коммуникационной стратегии был сделан на виртуальные интегрированные маркетинговые коммуникации, когда события стратегической значимости организовываются на популярных мультимедийных площадках с учетом интересов всех сегментов современной индустрии коммуникаций: реклама, промо-акции, связи
с общественностью и событийный маркетинг (event-marketing) [Меньшиков, Филиппов 2020].
Современный PR качественно изменился за счет пересмотра подходов и инструментов для успешной работы в информационном пространстве.
В условиях новой реальности идет кардинальное обновление всей системы профессиональной подготовки, в которой ранее основное внимание уделялось взаимодействию с традиционными СМИ. Учитывая уроки пандемии, запросы бизнеса и общества в период турбулентности, приоритетными становятся практические навыки, компетенции и конкретный опыт в области индустрии цифровых медиа (digital skills).
Специфика мультимедийного контента и особый языка общения в онлайне, многообразие цифровых ресурсов, инструментов, видов и форматов новых медиа как каналов коммуникации сформировали запрос на поколение универсальных бизнес-коммуникаторов, способных уверенно работать в цифровой среде, свободно ориентироваться в арсенале каналов общения, разрабатывать и распространять мультимедийный контент, поддерживать интерактивную обратную связь в режиме реального времени. Соответственно требуется серьезный пересмотр учебных программ в системе
профессиональной подготовки журналистов, рекламистов, специалистов
в области связей с общественностью и интегрированных маркетинговых коммуникаций.
Библиографические ссылки
Behar Maxim. The Global PR Revolution: How Thought Leaders Succeed in the Transformed World of PR / Maxim Behar // Allworth Press. New York, NY. 2019. 312 p.
Вартанова Е. Л. Меняющаяся российская медиаиндустрия: теоретические подходы / Е. Л. Вартанова // Вестник Санкт-Петербургского университета. Язык и литература. 2018. Т. 15. Выпуск 2. С. 186–196.
Меньшиков П. В., Юсупова Е. Е., Филиппов В. Н., Новикова В. С. и др. Информационно-коммуникационные технологии третьего тысячелетия: учебное пособие / П. В. Меньшиков, Е. Е. Юсупова, В. Н. Филиппов, В.С.Новикова [и др.]. Москва : МГИМО-Университет, 2020. 460 с.
Scott David Meerman. The New Rules of Marketing and PR: How to Use Content Marketing, Podcasting, Social Media, AI, Live Video and Newsjacking to Reach Buyers Directly / David Meerman Scott. Seventh edition. Hoboken, New Jersey, USA. John Wiley & sons Inc.2020. 448 pages.
Умаров М. Ю. PR в реальном времени. Тренды. Кейсы. Правила.
3-е издание / М. Ю. Умаров // Альпина Паблишер. Москва. 2018. 230 с.
Holmes Paul. PR 2020. [Электронный ресурс] / Paul Holmes // The Croatian Association of Communications Agencies (HURA) Festival speakers. Danikkomunikacija. January 2021. Режим доступа: https://danikomu-nikacija.com/speakers/paul-holmes (дата обращения: 01.04.2021).
Holmes Paul. 5 Lessons for PR from Cannes 2015 [Электронный ресурс]/ Tag Archive for: Paul Holmes // ICCO Blog, ICCO Guide to Cannes. 30th June 2015. Режим доступа: https://iccopr.com/tag/paul-holmes (дата обращения: 01.04.2021).
Шваб Клаус. Четвертая промышленная революция: перевод с английского. / Клаус Шваб. Москва.: Издательство «Эксмо». 2016. 208 с.: ил.
References
Behar Maxim. The Global PR Revolution: How Thought Leaders Succeed in the Transformed World of PR / Maxim Behar // Allworth Press. New York, NY. 2019. 312 p.
Vartanova Е. Л. Menyayushcheyasya rossiyskaya mediaindustriya: teoreticheskiye podhody. Vestnik SPBGU. Yazyk I Literatura. 2018. vol. 15.
Issue 2. pp. 186–196.
Menshikov P. V. Yusupova Е. Е., Filippov V. N., Novikova V. S. Informatsyonno-kommukatsyonnye tekhnologhiye tretyego tysyacheletiya. Moscow: MGIMO University, 2020. 460 с.
Scott David Meerman. The New Rules of Marketing and PR: How to Use Content Marketing, Podcasting, Social Media, AI, Live Video and Newsjacking to Reach Buyers Directly / David Meerman Scott. Seventh edition. Hoboken, New Jersey, USA. John Wiley & sons Inc.2020. 448 p.
Umarov M. Yu. PR v realnom vremeni. Trendy. Keysy. Pravila. 3-d edition Alpina Publisher. Moscow. 2018. 230 p.
Holmes Paul. PR 2020. [Электронный ресурс] / Paul Holmes // The Croatian Association of Communications Agencies (HURA) Festival speakers. Danikkomunikacija. January 2021. Available at: https://danikomu-nikacija. com/speakers/paul-holmes
Holmes Paul. 5 Lessons for PR from Cannes 2015 [Электронный ресурс]/ Tag Archive for: Paul Holmes // ICCO Blog, ICCO Guide to Cannes. - 30th June 2015. Available at: https://iccopr.com/tag/paul-holmes
Schwab Klaus. Chetvertaya promyshlennaya revolutsiya. Moscow.: EKSMO publishing house. 2016. 208 p.
© Филиппов В. Н., 2022
УДК 659